абдул джабар гаргаш биография
Карим Абдул-Джаббар
Биография
Если описывать достижения американского баскетболиста Карима Абдул-Джаббара, то к определенному моменту можно просто устать повторять слово “лучший”. Спортсмен блистал в 1970–1980-х годах прошлого века и собрал массу титулов и индивидуальных наград. Карима неоднократно называли лучшим баскетболистом всех времен, и поспорить за это звание с ним могут разве что Майкл Джордан и Уилт Чемберлен.
Детство и юность
Баскетболист родился в 1947 году под именем Фердинанд Льюис Алсиндор – младший. Мальчик воспитывался в простой католической семье, где был единственным ребенком. Мама работала в магазине, а отец — в полиции. Уже в детстве он отличался выдающимися физическими параметрами: родившись с ростом в 57 см и весом в 5,73 кг, Фердинанд уже к 10 годам вытянулся до 185 см, а спустя 5 лет рост перевалил за 2 метра.
Рослый парень стал звездой школьной баскетбольной команды, которую привел к беспроигрышной серии из 71 игры. Еще будучи учеником Академии Пауэр Мемориал в Нью-Йорке, спортсмен привык к вкусу побед и чемпионства. За перспективного спортсмена были готовы бороться самые престижные вузы США, и тот выбрал Калифорнийский университет Лос-Анджелеса. В армию юношу не взяли из-за экстремально высокого роста в 218 см при весе в 121 кг.
Еще не успев заиграть за основную команду университета, Алсиндор уже был признан новой суперзвездой, а включившись в чемпионат Национальной ассоциации студенческого спорта, Фердинанд 3 сезона подряд приводил свою команду к чемпионству. Баскетболисты UCLA за этот период выиграли 88 поединков из 90. Уже тогда атлету присуждали все мыслимые личные награды и признавали лучшим игроком года среди студентов в 1969-м.
Еще в молодости, в 1968-м, Алсиндор впервые получил травму роговицы во время игры. Впоследствии он еще получит повреждения, в результате которых будет вынужден выступать в защитных очках. В 21 год молодой человек перешел в ислам и получил новое имя Карим Абдул-Джаббар (“благородный слуга Всемогущего”), под которым стал выступать с 1971 года.
Личная жизнь
С будущей женой Дженис Браун Алсиндор встретился на игре Lakers во время учебы на последнем курсе Калифорнийского университета. В 1971 году девушка вышла за него замуж и приняла ислам под именем Хабиба. Пара воспитывала троих детей — дочерей Хабибу и Султану и сына Карима, который пошел по стопам отца и стал играть в баскетбол. В 1978 году последовал развод.
После этого в личной жизни Карима появилась другая женщина Шерил Пистоно, которая родила ему сына Амира.
Абдул-Джаббар испытывал проблемы со здоровьем. Его часто мучили мигрени, из-за которых он подчас не мог выходить на площадку. В 2008 году спортсмену поставили неутешительный диагноз — рак крови и костного мозга, но прославленный чемпион справился с болезнью. В 2015-м баскетболист перенес коронарное шунтирование.
Помимо баскетбола, в жизни Карима нашлось место для съемок в кино и сериалах. Как актер он впервые проявил себя в 1978 году, снявшись в ленте “Игра смерти” с Брюсом Ли в главной роли, и с тех пор участвовал в десятках фильмов. А еще великан пишет книги, которые посвящены не только биографии и спорту, Абдул-Джаббар создает и художественные тексты, например, детективы, посвященные Майкрофту Холмсу — старшему брату великого сыщика.
Баскетбол
Карим Абдул-Джаббар сейчас
Закончив профессиональную спортивную карьеру в 42 года, Карим перешел к тренерской и скаутской работе. В 1995-м игрока ввели в Зал баскетбольной славы.
Сейчас Абдул-Джаббар остается в списке величайших баскетболистов, но к спорту имеет мало отношения. Иногда он выступает обозревателем в Times, Esquire и The Huffington Post и участвует в политических ток-шоу. В 2019 году баскетболист появился в эпизоде сериала “Теория большого взрыва”.
Мужчина ведет страницу в “Инстаграме”, где делится свежими фото. Здесь же он анонсирует встречи с читателями, которые посвящены выходу книги “Майкрофт и Шерлок”, написанной в соавторстве с Анной Уотерхаус.
Почему американцы не любят величайшего баскетболиста всех времен, или Один день из жизни Абдул-Джаббара
В холодном прилизанном лобби отеля на среднем Манхэттене, одном из тех мест, где не найти удобный стул, 68-летний 218-сантиметровый экс-центровой Карим Абдул-Джаббар сидел на кожаной скамейке, обвив руками выпирающие колени. Это была поза меланхолии, больше подходящая для одиночества ночного пляжа или горной вершины. На костлявой фигуре свободно висели футболка и пара джинсов. Пару месяцев назад он прошел через коронарное шунтирование, но и сейчас смотрелся точно так же, как в последние годы выступления за «Лейкерс» в конце 80-х. Единственный признак пенсионного возраста – седая полоска в «козлиной» бородке.
«Здравствуйте, я репортер «Таймс». И я сегодня буду с вами», – сказал я, протянув руку.
«Ладно», – ответил он. Стало понятно, что рукопожатия не будет. Я устроился рядом с ним. Он не предпринимал попыток начать разговор, так что не стал и я. Мы сидели в тишине.
Абдул-Джаббар был на виду у общественности последние 50 лет и почти все это время служил раздражителем для журналистов, работавших с ним. Чтобы темнокожего атлета признала спортивная пресса, особенно в ранние годы карьеры Абдул-Джаббара, нужно было вести себя скромно, почтительно и всегда быть благодарным белому миру за шанс стать богатым и знаменитым. Абдул-Джаббар, как и многие застенчивые и умные люди, скрывал душевную неуклюжесть за твердой маской собственного превосходства и не подходил под эту роль. Ряд темнокожих спортсменов, которых демонизировали во времена Карима – к примеру, Билл Расселл или Мохаммед Али, – позже получили признание и стали знаменитостями. Но Абдул-Джаббар, несмотря на свои потрясающие достижения, никогда не был любимцем публики.
Встретиться со мной Абдул-Джаббар согласился по случаю выхода своей новой книги, описывающей жизнь Майкрофта Холмса, брата Шерлока, которая выходит в этом месяце. Это первая новелла за авторством экс-баскетболиста и уже его десятая опубликованная книга. Причем творения Абдул-Джаббара выходят за рамки привычного жанра жития спортивных святых, которые засоряют спортивные отделы книжных магазинов. Он написал две крайне откровенных автобиографии о своих игровых днях, исчерпывающий исторический сборник интеллектуальных достижений афроамериканцев, мемуары о взрослении в культурной тени «Гарлемского Ренессанса» и невероятно проработанную историю темнокожего танкового батальона, сражавшегося во Вторую мировую. Но если он и хотел обсудить свою писанину, книги или влияние на общество – да хоть что-нибудь, он этого не показывал. Вместо этого последующие 15 минут он с видом легкого разочарования изучал ногти на руках.
«Сегодня мы отлично проведем время!» – наше взаимное молчание внезапно нарушило появление Деборы Моралес, неугомонного мотора, которая работает менеджером Абдул-Джаббара больше десяти лет. Карим встал, молча подошел к выходу в отель и глянул на тротуар.
Распорядок дня, заботливо составленный Моралес, включал поездку в зоопарк с последующим обедом в «Эмпайр Стэйт Билдинг». Почему Абдул-Джаббар, известный неприязнью к толпе, выбрал эти людные туристические объекты, никто не объяснил.
К 10 утра, когда Абдул-Джаббар спешно перемещался между экспонатами зоопарка, асфальтовые тропинки зоопарка стали заполняться школьниками. Дети глазели на самого высокого человека, которого им доводилось видеть, и один из них прошептал: «Да это же Карим Абдул-Джаббар». Аб д ул-Джаббар, полный решимости их проигнорировать, двинулся дальше.
Мы повидали в зоопарке и тигров, и горилл, и даже крохотных козлят. Абдул-Джаббар, отстраненно поглядывавший на животных, изредка воспроизводил факты об их брачных привычках или особенностях среды обитания. Например, «у морских львов и волков общий предок». При этом он сильно хлопнул меня, словно человек, предпочитающий все случайные контакты проверять на ощупь.
Когда мы подошли к клетке с выдрами, то какой-то человек, стоящий рядом со своим сыном посмотрел на экс-звезду «Лейкерс» и сказал: «Эй, это же самый великий игрок всех времен!» Протянул руку и сказал: «Вау, мужик… Карим».
Абдул-Джаббар засуетился и постарался спешно покинуть территорию, прилегающую к клетке с выдрами. После того как Карим понял, что отец с сыном не собираются уйти с его пути, он кивнул головой в их сторону, развернулся и ушел прочь. В это время Моралес трусцой подбежала к ребенку и подарила ему фотокарточку с Джаббаром, на которой был автограф великого спортсмена. Посмотрев на уходящего вдаль Карима, отец схватил своего сынишку за плечи и быстро пошел к следующей экспозиции с животными.
Как ни измеряй – по командным или по личным достижениям, – Абдул-Джаббар был неоспоримой суперзвездой. Его школьная команда одержала 71 победу подряд, в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса он выиграл три титула чемпиона и три приза лучшему игроку. За 20 лет карьеры в НБА он завоевал столько же кубков, как и Майкл Джордан (по шесть), при этом добыл на одно звание MVP больше (также шесть). Он – лучший снайпер НБА всех времен. И, тем не менее, обсуждения его величия всегда приправлены ноткой раздражения. Будто его господство в лиге – это весьма неплохо, но все-таки недостаточно.
Он неоднократно пытался изложить свою точку зрения в письме. В школьные каникулы он работал в газете и писал о беспорядках 1964 года в Гарлеме. Его литературные амбиции никогда не затухали. В середине 1970-х журналист Гэй Тализ наткнулся на него во время одного из приемов. Карим изъявил желание продолжить карьеру журналиста после завершения баскетбольной карьеры. «Надо признаться, что мне показалось это крайне странным, – рассказал мне об этом случае Тализ. – Создавалось ощущение, что он хочет быть кем угодно еще, только не собой. Маленький человек закован в большое тело. И мечтал он о чем-то меньшем и более скромном. Он, наверное, хотел быть человеком в ложе прессы. Вы никак не ожидаете, что человек, чей каждый мускул является звездой, хочет стать писателем».
Позднее Тализ сопровождал Джаббара в Нью-Йорке. И Карим захотел посетить ресторан Upper East Side, обслуживавший литературную элиту города. «Он хотел пойти в ресторан, чтобы почувствовать себя писателем, – вспоминает Тализ. – Он хотел познакомиться с Уильямом Стайроном и Норманном Мейлером (американские писатели. – Прим. «СЭ»). Опять мне показалось это необычным. И это только подтверждает мою мысль, что он не хотел быть человеком в этом теле».
Уже в школьные годы Абдул-Джаббара знали в городе как восходящую звезду. О нем писали в спортивных новостях, с ним здоровались в метро. После того как его пригласили чуть ли не во все колледжи страны, Абдул-Джаббар оказался в Калифорнийском университете, где он изучал историю и английский язык. После первого сезона в студентах, когда он набирал 29,5 очка за матча реализуя 67 процентов бросков с игры, лигой были запрещены броски сверху. Данками баловались и другие, но не так часто, как Карим. Так что новую поправку назвали «правилом Альсиндора». «Очевидно, это сделали, чтобы помешать мне доминировать в играх, – написал Абдул-Джаббар в «Гигантских шагах». – Как очевидно и то, что, будь я белым, этого никогда бы не произошло. Данк – это один из любимых элементов зрителей, и единственной причиной запретить его было – потому что белые не могли сделать того же». В том же году он снова выиграл национальный чемпионат.
В 1968-м Абдул-Джаббар отказался ехать на Олимпиаду, не желая представлять ст р ану, которая не обращалась с ним как с равным. Пресса пригвоздила его к позорному столбу. В обширно обсуждавшемся эпизоде передачи «Сегодня» Джо Гараджиола, бейсболист ставший телеведущим, спросил Карима, почему тот не сыграет за свою страну.
«Да, я живу здесь, – заявил Абдул-Джаббар. – Только это не совсем моя страна».
«Что ж, есть только одно решение, – парировал Гараджиола. – Может, стоит переехать».
После этого отношения Абдул-Джаббара только ухудшились.
Несмотря на прекрасное осознание своей роли в дихотомии Джонсон – Абдул-Джаббар, Карима тянуло к новичку, из которого бил энтузиазм. Он начал приоткрываться, хоть и по-своему. Он предпочел объясниться с публикой через книгу, в которой в суровых деталях описал свою ненависть к белым людям и то, как это отразилось на его решениях в молодые годы. В то же время извиняться он и не думал.
В этом парадокс Абдул-Джаббара: человек достаточно печется о своем наследии, чтобы написать два мемуара и еще восемь книг, но отказывается пользоваться смягчением углов, шлифовкой оборотов и корректурой мыслей, что требуется от публичных личностей нашего времени. Вместо этого он просит вас принять его версию правды, пускай она и состоит в том, что в 68 лет он далеко не всегда цивилизованно ведет себя с детьми и не подает руку журналистам.
Абдул-Джаббар редко распрямляется во весь рост, чаще горбится. Таково обязательное требование мира, не приспособленного для таких высоких, как он. Зато в машине он растянулся на сиденье и, глядя на проплывающие облака, принялся постукивать по колену в ритм игравшему по радио джазу. Когда-то мечтал провести пенсию в особняке в Гарлеме, но людность и постоянное внимание выдавили его в пригород Лос-Анджелеса, по которому он мог перемещаться, не опасаясь заполненных тротуаров. Он разведен, у него пятеро взрослых детей, живет один.
На Пятой авеню нас завели в ресторан на первом этаже Эмпайр Стэйт. Абдул-Джаббар уместил себя в угол и заказал чизбургер. Когда принесли еду, Абдул-Джаббар клевал ее как птица. Но его настроение прояснилось. Он ухмылялся легкомысленному потоку околесицы, которую несла Моралес, хвалил ее деловую хватку, даже улыбался.
Он охотно рассказал о Джоне ле Карре и Эдгаре Аллане По, которые его восхищают, а затем перешел к разговору о собственной работе. Абдул-Джаббар пишет по три часа утром, до того как его голову «заражают всякие другие заботы». Все его книги написаны в соавторстве. Над историей темнокожего танкового батальона он работал с поэтом Энтони Уолтоном. Тот рассказал мне, что процесс работы с Абдул-Джаббаром заключался в превращении его находок – видеопленок, старых фото, библиографий – в повествование. «Я помню, как осознал, что вся книга – это история одного взвода, – сказал Уолтон. – Это же один из древнейших жанров, заложенный «Иллиадой». Хорошо помню, с каким возбуждением Карим обсуждал эту параллель».
В последние годы Абдул-Джаббар обратил свой взор к интернету, где нашел неожиданное призвание в роли востребованного обозревателя. Он писал о многих актуальных событиях – протестах в Фергюсоне, теле Серены Уильямс и Дональде Трампе. Последний недавно ответил на критику: «Карим, я знаю, почему пресса всегда относилась к тебе плохо». Его заметки были местами прямоваты и с избытком цитат Эрнеста Хемингуэя и Тони Моррисона. Его колонки демонстрируют изменение взглядов: он стал прагматиком.
Мне стало любопытно, как сложилась бы карьера Абдул-Джаббара, происходи все на 30 лет позже. Социальные сети стали прямым шоссе от спортсменов к их фанатам, отобрав у репортеров работу переводчика. Благодаря этому многие спортсмены говорят о своих политических взглядах куда более открыто, чем, скажем, пять лет назад. Во время беспорядков в Фергюсоне прошлой осенью игроки «Сент-Луис Рэмс» вышли на поле, подняв руки в знак солидарности. В декабре, когда шли протесты, связанные со смертью Эрика Гарнера, звезды НБА, в том числе Леброн Джеймс, Кайри Ирвинг, носили майку с надписью: «Не могу дышать» на предматчевой разминке.
Это были заметные знаки протеста, но все они меркнут в сравнении с рисками, которые брал на себя в ходе игровой карьеры Абдул-Джаббар. Его отказ выступить на Олимпиаде и его манера общаться с прессой вряд ли попадут в ретроспективы «Лейкерс», но в общественной памяти они живы. Ворвавшись в самую гущу сетевого обмена мнениями, где его имя может быть «твитнуто», «расшарено» и «лайкнуто», Абдул-Джаббар стряхнул пыль со своего наследия. Эксцентричный мужчина, чье безжалостное мнение вызывает у многих неудобство, наконец-то нашел свою аудиторию.
Абдул-Джаббар одевается вдумчиво и со вкусом. Почти все предметы одежды ему приходится подгонять или шить на заказ. В 1967 году журнал Life сфотографировал его во время примерки в магазине. Портной, чьи руки лежат на талии Абдул-Джаббара, стоит на стуле. Когда мы с ним снова встретились, примерно через месяц после похода в зоопарк, он был одет в простую, безукоризненно выглаженную белую рубашку и узкие брюки и носился по комнате в поисках пиджака. Мы должны были отправиться на встречу со съемочной группой документальной биографии с очень подходящим названием – «Карим: меньшинство одного». Карим Абдул-Джаббар – это баскетболист из Лос-Анджелеса. А Лью Альсиндор, парень, скакавший рядом с джазовыми клубами и на интерес игравший в баскетбол в знаменитом «Ракер Парке», – это космополит из Нью-Йорка.
«Было бы здорово, – заявил Абдул-Джаббар. – Было бы действительно прекрасно, если бы я мог объясниться по-своему».
Он начал говорить о Мэджике Джонсоне, который несмотря на минувшие годы и разошедшиеся пути, все еще считается антиподом Абдул-Джаббара. Там, где Карим был мрачным, Мэджик был общительным и дружелюбным. Карим был «механиком», тогда как Мэджик творил. Как бы то ни было, Карим Абдул-Джаббар, баскетбольное пугало, был выкорчеван и спрятан подальше, приговоренный за свою непохожесть на Мэджика.
«Я понимал, почему он нравился людям, – сказал мне Абдул-Джаббар. – У него была обезоруживающая улыбка, и белые думали, что дела у него идут отлично. Они думали, что расизм его не коснулся. И, естественно, они ошибались. Но так уж они его видели. Глядя на Мэджика, белым было комфортно, комфортно быть собой».
Жалеет ли Абдул-Джаббар, что никогда не пытался навести мосты с прессой, дабы та помогла людям получше узнать его?
«О, да, и еще как, – воскликнул он. – Но тогда я не осознавал, как мой сердитый тон вредит мне самому. И я заплатил за это высокую цену».
РЕАКЦИЯ ЧИТАТЕЛЕЙ НА ЗАМЕТКУ ОБ АБДУЛ-ДЖАББАРЕ
ZolarKingOfMoney: Удивительный человек. Никому и ничем не обязан. Бог дал ему талант быть лучшим в игре. И Карим сполна заплатил за это. И вполне возможно не любить свою работу. Сколько таких людей. Мы настолько привыкли к конферансу спортивных деятелей любого цвета кожи, которые очаровывают нас улыбкой. Однако, когда мы встречаем по-настоящему вдумчивого и порядочного человека в обществе, и, если он не делает то, что мы ожидаем, то наша реакция становится странной. Кажется, проблема в нас, а не в Абдул-Джаббаре.
Дженд: Я помню, как ненавидел Карима, когда я был огромный поклонником «Никс» в эпоху Уиллиса Рида и Уолта Фрейзера. Ненавидя Абдул-Джаббара, я надеялся, что он присоединится к «Никс»!
Диана Чайз Полл: Давным-давно у меня была возможность поработать с Каримом. Да, мы называли друг друга по именам. Хотя я уверена, что он не помнит меня, но я всегда буду помнить его. Мой ответ автору этой статьи: у Карима ограничений больше, чем ему лет. Да, он всегда сидел в стороне и подолгу не стол. Он был удивительно чутким человеком. Я научила его некоторым вещам. И считаю его одним из самых дисциплинированных людей, которых я когда-либо видела. Мне нравится, что он нашел себя, как обозреватель. И я уважаю его вдумчивые и сбалансированные взгляды. Что-то я хотел автор этого показали.
Майк Пейн : Мне повезло – я присутствовал на матчах, где Карим и Уилт Чемберлен играли друг против друга. Ни один игрок никогда не достигнет того, что сделали эти двое. Эти двое – величайшие люди когда-либо жившие. Боже, я ненавижу прессу из-за того, что она делает только раскол общества и заставляет стремиться к этому остальных. Как можно не любить человека только из-за того, что он улыбается. Или ненавидеть его, потому что он черный?
jjjrs5: Меня поражает то, что Карим редко упоминается как «величайший баскетболист всех времен.» Его карьера в колледже и в профессиональной лиге не имеют себе равных. И неужели у людей есть какие-либо сомнения, кого выберет большинство, чтобы построить свою команду всех времен?
Объектом исследования являются прогнозы на важные матчи и события, которые представлены в наибольшем количестве источников, и не менее чем в 50 процентах от общего числа, изучаемых источников. Данные и коэффициенты анализируются на 14.00-16.00 (мск) пятницы накануне спортивного уик-энда. При наличии новых прогнозов, агрегатор обновляется в субботу до 14.00
В основе статистических выкладок лежит сравнительный анализ, типологизация и синтез прогнозов на указанные матчи из более чем 200 источников, включая текстовые и видео-прогнозы. С целью представления наиболее полной и достоверной информации данные из любого источника имеют равный вес в общей статистике.
Агрегатор прогнозов и его выводы основаны на статистическом анализе прогнозов специалистов, но не могут являться рекомендацией для принятия решения в отношении того или иного матча/события.
Конкурент Джордана за звание величайшего баскетболиста всех времен — Карим Абдул-Джаббар
Когда Карим Абдул-Джаббар ушел из НБА в 1989 году, он был лидером по очкам, блокам и завоеванным наградам. Играя 20 сезонов за «Милуоки Бакс» и «Лос-Анджелес Лейкерс», баскетболист шесть раз становился чемпионом лиги, неоднократно получал звания «Самый ценный игрок» и «Самый ценный игрок финала». Карим входит в список 50-ти лучших игроков всех времен со своим знаменитым броском «небесный крюк», который так никто и не смог повторить. Абдул-Джаббар также часто снимался в кино, написал несколько книг и был послом США в области культуры.
Содержание
Фердинанд Льюис Алсиндор
Карим Абдул-Джаббар родился в 1947 году в Нью-Йорке. Тогда его звали Фердинанд Льюис Алсиндор-младший. Мальчик был единственным ребенком в семье среднего класса. Он рос в Инвуде, районе верхнего Манхэттена, посещая начальную католическую школу. Фердинанд преуспел в бейсболе, плавании и катании на коньках. Однако вскоре его рост стал резко увеличиваться, что привело школьника на баскетбольную площадку. К тому времени как он закончил восьмой класс, рост Алсиндора уже составлял 2 метра.
Одноклассники смеялись над Фердинандом из-за того, что он был очень высоким. Не обращая на них внимания, подросток усердно тренировался, благодаря чему стал местной легендой. Его приглашали в различные школы Нью-Йорка. Алсиндор выбрал Power Memorial Academy. Будучи уже ростом 207 см, парень не остался незамеченным тренером Джеком Донохью, и его взяли в команду, что является редкостью для девятиклассника. В течение второго года Фердинанд набирал в среднем 19 очков за игру, приведя академию к 27 победам подряд на пути к чемпионству среди католических средних школ Нью-Йорка 1963 года. Непобедимая серия Power Memorial продолжилась и в следующем году, когда баскетболист набирал в среднем 26 очков за игру и привел команду к еще одному городскому званию.
В старших классах результат Фердинанда улучшился до 33 очков, как и рост игрока – 218 см. На парня посыпались предложения из колледжей. Он прислушался к советам известных афроамериканцев, таких как Артур Эш, Джеки Робинсон, а также заместитель секретаря Организации Объединенных Наций Ральф Банч, и поступил в Калифорнийский университет Лос-Анджелеса (UCLA) осенью 1965 года. Хотя в то время первокурсники не имели права вступать в команду, студент так впечатлил тренера Джона Вудена, что его взяли в стартовый состав. Баскетболист в первой же игре привел команду к легкой победе, набрав 56 очков. Наряду с защитниками Майклом Уорреном и Люциусом Алленом, а также форвардами Кенни Хейтцем и Линном Шаклфордом Фердинанд поставил командный рекорд побед — 26-0. Команда снова выиграла национальный чемпионат NCAA в 1967 году, после чего о талантливом парне написали в журнале «Sports Illustrated».
К игроку было приковано внимание СМИ, но он предпочитал держаться от них подальше. Фердинанд был чрезвычайно зрелым для своего возраста и мог справляться с моральным давлением со стороны фотографов и журналистов. Он продолжал учиться, параллельно увлекшись трудами Малкольма Икса, афроамериканского исламского духовного лидера и борца за права чернокожих. Алсиндор был разочарован отсутствием социальной осведомленности калифорнийцев. Тогда же он принял ислам и изменил имя на Kareem Abdul-Jabbar, но официально им не пользовался до 1971 года.
Отбор в НБА
Карим окончил Калифорнийский университет в 1969 году и был выбран первым на драфте НБА командой «Милуоки Бакс». В то время Американская баскетбольная ассоциация (АБА) еще не слилась с Национальной баскетбольной ассоциацией, поэтому их отбор проходил отдельно. Там Абдул-Джаббара тоже выбрали под первым номером, на этот раз «Нью-Йорк Нетс». Однако спортсмен решил строить карьеру с «Милуоки» по простой причине: они предложили больше денег.
В первый же сезон Карим получил звание «Новичок года». Появление звездного игрока позволило команде занять второе место в Восточном дивизионе с показателем побед и поражений 56–26. Джаббар в свою очередь занял второе место в лиге по результативности. Он набирал 28,8 очков и 14,5 подборов. В 1971 году спортсмен привел команду к чемпионскому титулу. Он также был назван Самым ценным игроком лиги и Самым ценным игроком финала.
В сезоне 1971-1972 годов Карим повторил свой успех с 34,8 очками, снова став Самым ценным игроком НБА. «Бакс» удержали лидерство в Восточном дивизионе второй из четырех раз подряд. В течение этих лет Абдул-Джаббар еще не раз признавался лучшим. Он набирал в среднем 27,0 очков за игру, однако когда «Милуоки» вернулись в финал в 1974 году, они уступили «Бостон Селтикс». После этого баскетболист ушел в «Лос-Анджелес Лейкерс».
Абдул-Джаббар в Лейкерс
В сезоне 1975/1976 баскетболист набирал в среднем 27,7 очков за игру и лидировал в лиге по подборам, блок-шотам и проведенным на площадке минутам. Он получил свою четвертую награду «Самый ценный игрок», но затем пропустил много игр из-за проблем со здоровьем. Дело в том, что удары и тычки в лицо привели к развитию синдрома эрозии роговицы, когда глаза перестают выделять влагу. Из-за этого Карим стал носить очки.
Сезон 1976–1977 годов Абдул-Джаббар тоже провел на высоком уровне. Он лидировал в лиге по проценту забитых мячей, финишировал вторым в подборах и блок-шотах и третьим по очкам за игру. Карим помог привести «Лейкерс» к лучшему результату за долгое время и выиграл свою пятую награду «Самый ценный игрок». В плей-офф команда победила «Голден Стэйт Уорриорз», чтобы встретиться с «Портленд Трэйл Блэйзерс». Результатом стал незабываемый матч, в котором Карим сыграл против молодого Билла Уолтона. Хотя Абдул-Джаббар доминировал в серии игр, Уолтон и «Трэйл Блэйзерс», которые впервые пробились в плей-офф, обошли «Лейкерс». Несмотря на это, Карим все еще считался одним из самых сильных игроков ассоциации. Он это доказывал в течение следующих двух сезонов. С ним «Лос-Анджелес» продолжали выходить в плей-офф, но их неизменно побеждали «Сиэтл Суперсоникс».
Второй титул ждал Карима в 1980 году. Незадолго до этого в команду пришел Мэджик Джонсон. В результате «Лейкерс» стали доминирующей командой, восемь раз выступая в финале и выиграв пять чемпионатов НБА. Среди значимых достижений Абдул-Джаббара того времени была рекордная шестая награда «Самый ценный игрок» и очередное участие в Матче Всех Звезд. В апреле 1984 года на игре против «Юты Джаз» в Лас-Вегасе у баскетболиста случился, пожалуй, самый важный момент в карьере. Получив пас от Мэджика, он развернулся и сделал свой фирменный небесный крюк в сторону кольца. Этот бросок позволил баскетболисту превзойти Уилта Чемберлена по количеству набранных очков: 31 420.
Карим продолжал набирать не менее 20 очков в течение следующих шести сезонов. Его средний результат по подборам упал до 6-8, поскольку стали сказываться травмы и возраст. Однако баскетболист оставался в замечательной форме, даже когда ему было 40 лет. В тот год он получил свой четвертый титул чемпиона, а через год еще раз помог «Лейкерс» взойти на вершину.
«Он самый красивый атлет в мире спорта», — сказал однажды Мэджик Джонсон.
В последние годы своей карьеры тренировочный цикл Абдул-Джаббара стал более интенсивным, чем когда-либо. Он занимался йогой и единоборствами, чтобы быть в тонусе. Перед каждой игрой спортсмен медитировал, чтобы снизить уровень стресса.
Титулы Карима Абдул-Джаббара:
Карим Абдул-Джаббар и Брюс Ли
В 1971 году кинозвезда Брюс Ли пригласил в Гонконг своего друга, легенду баскетбола Карима Абдул-Джаббара, с которым дружил уже 4 года. Ли снимал фильм под названием «Игра смерти» и хотел взять спортсмена на роль главного злодея Богомола. Он был «Хранителем 5-го этажа» и последним противником Ли.
К сожалению, «Игра смерти» так и не была закончена, по крайней мере, в том виде, как задумывал Ли. Он умер в 1973 году от отека мозга. Те пять дней, которые Ли и Абдул-Джаббар провели, сражаясь друг с другом на камеру, стали кульминацией крепких отношений между двумя друзьями.
Другие фильмы Карима Абдул-Джаббара:
Появление в сериалах:
Общественная деятельность
К концу своей необычайно долгой карьеры Карим установил рекорды по набранным очкам (38 387), реализованным броскам (15 837) и количеству сыгранных минут (57 446). Он был избран в Зал славы баскетбола в 1995 году и назван одним из 50-ти величайших игроков в истории НБА.
Абдул-Джаббар также преуспел как автор бестселлеров, включая автобиографичные книги. Он регулярно участвовал в дискуссиях по расовым и религиозным вопросам, в том числе в национальных журналах и на телевидении. В январе 2012 года государственный секретарь США Хиллари Клинтон объявила, что баскетболист принят должность посла в области культуры. Бывший президент Барак Обама объявил в последние дни своего правления, что назначил Абдул-Джаббара в Президентский совет по фитнесу, спорту и питанию.
Кроссовки Карима Абдул-Джаббара
Начиная со своей университетской карьеры и заканчивая уходом из НБА в 1989 году, Карим носил немало брендов, такие как Converse, Pro-Keds и L.A. Gear. Однако наиболее известным стало его долгое сотрудничество с adidas. В дополнение к созданию своего собственного фирменного броска Карим также отличился выпуском моделт adidas Jabbar. Вышедшие в 1971 году, они стали первой баскетбольной обувью НБА задолго до появления культовых кроссовок Майкла Джордана.
Личная жизнь
Карим был женат на Хабибе, с которой познакомился в колледже. У пары родилось трое детей. У баскетболиста также есть двое детей от других женщин. После развода в 1978 году Абдул-Джаббар больше не женился.
Позже у него развились мигрени, для лечения которых баскетболист использовал препараты с коноплей, за что не раз имел проблемы с законом. Также Карим страдал одной из форм лейкоза, раком крови и костного мозга. На данный момент болезнь отступила.