Афинская полития аристотеля о чем

Афинская Полития

Полезное

Смотреть что такое «Афинская Полития» в других словарях:

Афинская полития — Афинская полития: «Афинская полития» Аристотеля. «Афинская полития» Псевдо Ксенофонта (т. н. Старый Олигарх). Список значений слова … Википедия

Афинская полития (Псевдо-Ксенофонт) — Осфордское издание малых произведений Ксенофонта (изд. Кларендон, 1754 г.). Начало «Афинской политии», греческий оригинал и латинский перевод … Википедия

Полития — (греч. πολιτεία) как понятие имеет три основных значения: Власть большинства Форма общественного управления, в которой, по мнению Аристотеля, правит большинство в интересах общей пользы. Данная форма управления соединяет в себе лучшие стороны… … Википедия

Афинская демократия — Демократия Ценности Законность · Равенство Свобода · Права человека … Википедия

АРХЕ АФИНСКАЯ — (греч. arxn, здесь империя), афинская морская держава, объединение др. греч. полисов под гегемонией Афин, сложившееся в 70 60 х гг. 5 в. до н. э. на основе Делосского союза. Формально было объединением независимых и равноправных полисов,… … Советская историческая энциклопедия

Писистрат — др. греч. Πεισίστρατος тиран Афин … Википедия

Аристид — греч. Ἀριστείδης … Википедия

Солон — греч. Σόλων … Википедия

Аристотель — У этого термина существуют и другие значения, см. Аристотель (значения). Аристотель Ἀριστοτέλης … Википедия

Источник

История Древней Греции

«Афинская полития» Аристотеля

Этот трактат Аристотеля, найденный в начале 90-х гг. XIX в. среди египетских папирусов, составил, можно сказать без преувеличения, эпоху в изучении истории афинского государственного строя с древнейших времен до восстановления афинской демократии после свержения тирании Тридцати.

К исторической части трактата примыкает часть, дающая систематическое изложение афинской конституции IV в. до н. э. Начало трактата не сохранилось. Содержание первой его части строго фактическое, напоминающее отчасти хронику.

Не все стадии развития афинской конституции изложены равномерно. Подробнее всего говорится о реформах Солона и об олигархическом перевороте 411 г. до н. э.; слишком кратко сказано о реформах Эфиальта и Перикла. Историческая перспектива в трактате не соблюдена, некоторые события стоят не на своем месте, встречаются неточные сообщения.

Несмотря на все это, трактат содержит надежный материал. Источниками трактата Аристотеля в исторической части служили главным образом упомянутые «Аттиды», а также некоторые публицистические сочинения, отчасти и документальный материал. Систематическую часть трактата Аристотель составлял, имея в виду современный ему государственный строй Афин.

Значение этого трактата, помимо того что он существенно расширил наши сведения по истории Афин, состоит главным образом в том, что в нем дается систематический обзор истории развития афинской демократии с VII по IV в. до н. э. Многие моменты этого развития предстали в ином виде, чем раньше.

«Афинская полития» составляла часть огромного сборника, посвященного Аристотелем рассмотрению конституций как греческих, так и некоторых негреческих государств. От этого сборника, который заключал 158 «политий» и в составлении которого принимали участие как сам Аристотель, так и его ученики, до нас дошли лишь отрывки в виде цитат и ссылок в произведениях более поздних писателей.

«Политии» послужили Аристотелю фактическим материалом при составлении его большого трактата, известного под названием «Политики». В «Политике» Аристотель подвергает обсуждению целый ряд теоретических и практических вопросов, касающихся государства вообще, его возникновения, развития, организации. В этом трактате, помимо теоретических соображений, содержится также много фактического материала. Особенно богата им пятая книга, трактующая о государственных переворотах.

Используя «Политику» Аристотеля в качестве исторического источника, нужно, однако, учитывать его политическую тенденциозность и общую философскую концепцию автора. Нужно иметь в виду, что материал подобран у него с определенной точки зрения. Аристотель жил в эпоху ожесточенной политической борьбы и был противником демократии. Идеалом его являлся такой государственный строй, при котором политические права принадлежат средним по имущественному положению слоям свободного населения.

В целом политические взгляды Аристотеля, точно так же, как и философские его воззрения, ярко отражают кризис греческого полиса, порожденного непримиримыми противоречиями рабовладельческого строя.

Источник

Афинская полития (Аристотель)

«Афи́нская полити́я» (др.-греч. Ἀθηναίων πολιτεία ) — трактат о государственном устройстве Афин, часть обширного труда Аристотеля, так называемых «Политий», содержавшего в себе историю и описание строя не менее 158 государств, греческих и «варварских». Является одним из двух сохранившихся от древности трактатов с этим названием (помимо «Афинской политии» Псевдо-Ксенофонта).

Содержание

Обнаружение текстов и проблема авторства

В древности и в начале нашей эры на эти «Политии» часто ссылались, в особенности лексикографы — Гарпократион, Поллукс и др.; затем — по-видимому, между VI и IX в. — они были утрачены и до конца XIX в. были известны лишь по ссылкам и фрагментам, которые не раз собирались и издавались (наиболее полное издание их дал Rose, в «Bibliotheca Teubneriana», 1886 и в V т. «Aristot. Opera», изд. Берл. акад. наук).

В 1880 г. были опубликованы их новые отрывки, именно из «Афинской политии», оказавшиеся на берлинском папирусе (163), приобретенном в Фаюме.

В 1890 г. среди коллекции папирусов Британского музея, приобретенной в Египте (как и где именно — об этом англичане умалчивают) найден почти полный текст «Афинской политии». В январе 1891 г. он был впервые издан Фредериком Кенионом (англ.), который в то время работал ассистентом в отделении рукописей в Британском музее.

Текст написан на оборотной стороне папируса, на лицевой стороне которого находится счет прихода и расхода какого-то управляющего, помеченный 11-м годом царствования Веспасиана, то есть 78—79 г.н. э. Начало трактата утрачено (текст начинается с обрывка фразы, касающейся килоновой смуты); нет ни заглавия, ни имени автора; но из совпадения большей части ранее известных фрагментов «Политии» с опубликованным Кенионом текстом видно, что этот текст — «Афинская полития». Из имеющихся в тексте указаний можно заключить, что она составлена между 329/328 и 325/324 или 324/323 гг. д.н. э. О том, что эта «Полития», как и другие — произведение Аристотеля, свидетельствует общая традиция древности, начиная с поколения, непосредственно следовавшего за Аристотелем, и до византийских времён.

Сомнения, высказанные относительно авторства Аристотеля, не выдерживают критики. Некоторые черты, на которые указывали скептики, находят себе так или иначе объяснение и не исключают авторства Аристотеля. Принимая последнее, необходимо, однако, допустить и некоторую долю участия учеников Аристотеля в составлении такого обширного труда, как «Политии»; это участие могло выразиться преимущественно в сборе материала.

Содержание

По своему содержанию «Афинская полития» Аристотеля делится на две части — историческую и систематическую. Первая содержит историю афинского государственного строя до конца V в. и кончая восстановлением демократии в 403 г. (гл. 1—41), вторая — описание самого строя, каким он был во время Аристотеля, в IV в. Таким образом, «Полития» является тем произведением древности, в котором впервые обнаруживается связная история и связное описание афинского государственного строя; она раскрывает постепенное, органическое его развитие.

По «Политии», падение монархии и переход к аристократии совершается медленно, с необыкновенной последовательностью: архонт, первоначально менее важное лицо, занимавшее третье место, постепенно возвышается до положения первенствующего, становится выше не только полемарха, но и самого басилевса, советником и помощником которого он, может быть, первоначально был, а басилевс из монарха превращается во второстепенное лицо, во второго архонта, заведующего преимущественно делами культа. Формальной отмены царской власти тут нет: это — эволюция, а не революция.

Затем постепенно демократия занимает место аристократии. Многое из того, что приписывалось Солону и считалось нововведением, по «Политии» оказывается существовавшим и до него. Тиран Писистрат во многом является продолжателем и даже завершителем дела Солона, а в истории внешнего могущества Афин — предшественником вождей демократии V в.

Клисфенова реформа является дальнейшим развитием принципов, которые в зачатке существовали и раньше. Постепенно совершается демократизация Афин после Клисфена; в последующем строе Афин сохраняются пережитки старого, как, например, двойной жребий и т. п.; постепенно открывается доступ к должностям для низших классов. Сам Перикл оказывается вовсе не таким новатором, каким его иногда изображали (например, М. Дункер (англ.)).

В целом, «Полития» ясно показывает, что афинская демократия была чисто народным созданием, а не результатом честолюбия и интриг отдельных личностей. В этом раскрытии постепенности, органичности развития афинского строя состоит общее значение открытого памятника.

Кроме того, «Афинская полития» дала ряд новых фактов и пролила свет на многие вопросы, особенно в первой, исторической части (вторая часть содержит меньше нового, так как самое существенное было известно и раньше, благодаря цитатам лексикографов и других писателей древности). Таковы сообщения относительно падения царской власти в Афинах и возникновении архонтата, о смутах после Солона, о жребии, о роли совета, о нововведениях середины V века, об олигархических проектах 411 г., о соглашении демократов и сторонников Тридцати в 403 г. и т. д.

«Полития» решила спор о солоновой сисахфии и ее сущности; выяснила принцип, который лег в основание клисфенова деления на филы, триттии и демы, роль этих триттий; дала ряд хронологических дат, в том числе и дату эфиальтовой реформы ареопага. Многие моменты и подробности в истории афинской демократии она представила нам в новом виде. С её открытием многие гипотезы рушились; другие получили неожиданное подтверждение.

Правда, не все сообщения «Политии» внушают доверие; например, одно из самых интересных ее свидетельств — о драконовских законах — одни считают весьма важным, а другие — нелепостью, явным анахронизмом. Последние указывают на сходство этих законов с олигархическими проектами 411 г., причем, ввиду некоторого противоречия с остальным текстом трактата, высказывались даже предположения, что эта глава вставлена в текст «Политии» позже, самим Аристотелем (Виламовиц, В. А. Шеффер) или даже интерполятором (Т. Рейнах (англ.), В. П. Бузескул).

Влиянию Аристида, которого «Полития» выставляет вождем чистой демократии, «положившим начало тому, что Эфиальт довершил», неправильно приписывается массовое переселение граждан в город и начало содержания их на счет государства: одно лицо выставлено здесь виновником сложного процесса, и ко времени Аристида отнесено то, что характеризует периклову и последующие эпохи. Пикантный анекдот о роли Фемистокла в деле реформы ареопага (глава 25) совершенно противоречит остальным свидетельствам и хронологии.

Во многих случаях в основе сообщений «Политии» лежит источник более или менее тенденциозный и враждебный демократии, хотя в общем взгляды Аристотеля и здесь умеренны и напоминают его взгляды в «Политике». Он относится с большим сочувствием к Солону, хорошо отзывается о Писистрате (как покровителе сельского класса), враждебен, однако, Аристиду (как вождю чистой демократии), очень холоден к Периклу; лучшими политическими деятелями «после древних» называет Никия, Фукидида (Алопекского) и даже Ферамена, которого защищает от упреков в ниспровержении всех форм правления. Вообще он относится сочувственно к вождям аристократической партии, не будучи, однако, сторонником крайней олигархии; его симпатии на стороне середины.

В «Политии» встречаются иногда излишние, мелкие подробности и отсутствуют более важные сведения. Несмотря на все это, с её открытием изучение внутренней истории Афин вступило в новый фазис; историю афинской демократии пришлось во многом переделывать, некоторые научные труды по этой тематике, вышедшие в свет до 1891 г., сразу оказались устаревшими.

Источник

Аристотель и «Афинская полития»

Неко­то­рые отрыв­ки из « Афин­ской поли­тии » ста­ли извест­ны уже ранее, но по дру­го­му папи­ру­су, при­ве­зен­но­му из Егип­та в Бер­лин в 1880 г. В этих обрыв­ках тогда еще уче­ные уга­да­ли части из сочи­не­ния Ари­сто­те­ля. А позд­нее, через несколь­ко лет после откры­тия лон­дон­ско­го папи­ру­са, были при­ве­зе­ны в Англию еще 10 незна­чи­тель­ных фраг­мен­тов, из кото­рых один помог разо­брать нача­ло гла­вы 64.

Тот­час же после откры­тия наше­го трак­та­та нача­лась дли­тель­ная работа уче­ных над про­чте­ни­ем тек­ста и над его изу­че­ни­ем. Пер­вый изда­тель его, англий­ский уче­ный Кени­он, с боль­шим мастер­ст­вом про­де­лал основ­ную работу и выпу­стил сам несколь­ко изда­ний. Но все-таки во мно­гих местах папи­рус силь­но постра­дал, в нем ока­за­лись про­бе­лы вслед­ст­вие раз­ру­ше­ния само­го папи­ру­са или от того, что бук­вы стер­лись, или от с. 134 нераз­бор­чи­во­сти почер­ка и т. д. Осо­бен­но постра­дал послед­ний лист папи­ру­са — гла­вы 64— 69. Но соеди­нен­ны­ми уси­ли­я­ми мно­гих уче­ных уда­лось в насто­я­щее вре­мя уста­но­вить текст с боль­шой опре­де­лен­но­стью. Даже послед­ние гла­вы, кото­рые в пер­вых изда­ни­ях оста­ва­лись совер­шен­но бес­связ­ны­ми, теперь настоль­ко разо­бра­ны, что в них за исклю­че­ни­ем кон­ца 67 и нача­ла 68 глав полу­чил­ся вполне связ­ный чет­кий текст.

Так как в лон­дон­ском папи­ру­се нет началь­ной части сочи­не­ния и нет ни назва­ния сочи­не­ния, ни име­ни авто­ра, то при изу­че­нии воз­ни­кал чрез­вы­чай­но важ­ный вопрос об уста­нов­ле­нии того и дру­го­го. Выяс­не­нию это­го помог­ло сли­че­ние цитат, сохра­нен­ных у раз­ных позд­ней­ших авто­ров, с тек­стом наше­го трак­та­та. Эти цита­ты (все­го 91), сопро­вож­дае­мые име­нем Ари­сто­те­ля (84) или назва­ни­ем сочи­не­ния (54), или как свиде­тель­ства авто­ри­тет­но­го источ­ни­ка, дали воз­мож­ность ото­же­ст­вить новоот­кры­тый текст со зна­ме­ни­тым сочи­не­ни­ем Ари­сто­те­ля.

Откры­тие трак­та­та Ари­сто­те­ля состав­ля­ет целую эпо­ху в изу­че­нии гре­че­ской, осо­бен­но афин­ской, исто­рии. Это — един­ст­вен­ное сочи­не­ние, даю­щее цель­ную кар­ти­ну поли­ти­че­ской исто­рии Афин, начи­ная от вре­ме­ни, непо­сред­ст­вен­но пред­ше­ст­во­вав­ше­го зако­но­да­тель­ству Соло­на, — посколь­ку началь­ная часть сочи­не­ния, посвя­щен­ная более ран­ней эпо­хе, в руко­пи­си не сохра­ни­лась, — до кон­ца V в. и пол­ную систе­му афин­ско­го строя с. 135 во вре­ме­на само­го Ари­сто­те­ля (IV в. до н. э.). Даже у Фукидида при всей глу­бине его науч­но­го миро­воз­зре­ния и при захва­ты­ваю­щем инте­ре­се его исто­ри­че­ских кар­тин вни­ма­ние сосре­дото­че­но глав­ным обра­зом на собы­ти­ях очень неболь­шо­го про­ме­жут­ка вре­ме­ни (20 лет) и по пре­иму­ще­ству на воен­ных собы­ти­ях. Вполне понят­но поэто­му, что « Государ­ст­вен­ное устрой­ство афи­нян » вызва­ло вели­чай­ший инте­рес уче­но­го мира и поро­ди­ло гро­мад­ную лите­ра­ту­ру, в кото­рой зна­чи­тель­ное место при­над­ле­жит трудам рус­ских уче­ных.

Не мень­шее зна­че­ние име­ет и вто­рая часть, содер­жа­щая систе­ма­ти­че­ское изло­же­ние государ­ст­вен­но­го поряд­ка в Афи­нах IV в.: вопрос о граж­дан­ских пра­вах, о рабо­те Народ­но­го Собра­ния и Сове­та, о кол­ле­гии архон­тов и кру­ге их дея­тель­но­сти, о долж­но­стях, заме­щае­мых по жре­бию и по выбо­рам, об опла­те долж­но­стей и, нако­нец, о поряд­ке судо­про­из­вод­ства. Все это пред­став­ля­ет в гото­вом виде целую систе­му; а преж­де уче­ным при­хо­ди­лось вос­ста­нав­ли­вать ее по отры­воч­ным сведе­ни­ям из раз­ных писа­те­лей. В этом опять-таки зна­че­ние наше­го трак­та­та.

Поми­мо упо­ми­на­ния отдель­ных доку­мен­тов, в неко­то­рых слу­ча­ях Ари­сто­тель цити­ру­ет их в сокра­щен­ном виде. Тако­во поста­нов­ле­ние 411 г. об избра­нии комис­сии Трид­ца­ти для напи­са­ния оли­гар­хи­че­ской кон­сти­ту­ции. Автор при­во­дит точ­но с соблюде­ни­ем тех фор­мул, кото­рые обыч­но наблюда­ют­ся в под­лин­ных над­пи­сях это­го вре­ме­ни, содер­жа­ние основ­но­го пред­ло­же­ния, вне­сен­но­го Пифо­до­ром, и допол­не­ния к нему, сде­лан­но­го Кли­то­фон­том (гл. 29).

Подоб­ным же обра­зом при­во­дит­ся в крат­ком изло­же­нии содер­жа­ние про­ек­тов оли­гар­хи­че­ской кон­сти­ту­ции как для посто­ян­но­го дей­ст­вия на буду­щее вре­мя (гл. 30), так и пред­ва­ри­тель­но­го, вре­мен­но­го (гл. 31). Нако­нец, боль­шой инте­рес пред­став­ля­ет с. 138 изло­же­ние дого­во­ра, заклю­чен­но­го меж­ду враж­дую­щи­ми пар­ти­я­ми после низ­вер­же­ния вла­сти Трид­ца­ти в 403 г. (гл. 39). При­ба­вим к это­му, что Ари­сто­тель любит хро­но­ло­ги­че­скую точ­ность и очень часто (не менее 25 раз) дати­ру­ет собы­тия име­на­ми архон­тов.

Подоб­ное же зна­че­ние име­ет у Ари­сто­те­ля поль­зо­ва­ние веще­ст­вен­ны­ми памят­ни­ка­ми. Он упо­ми­на­ет, напри­мер, постав­лен­ные в так назы­вае­мом « цар­ском пор­ти­ке » « кир­бы » с тек­стом Соло­но­вых зако­нов (гл. 7, 1), цити­ру­ет над­пись на памят­ни­ке, нахо­див­шем­ся на Акро­по­ле (гл. 7, 4), упо­ми­на­ет и моне­ты досо­ло­нов­ско­го вре­ме­ни (гл. 10, 2). Наряду с этим он цити­ру­ет и лите­ра­тур­ные памят­ни­ки, как напри­мер так назы­вае­мые « ско­лии » — в честь Кедо­на (гл. 19) и в память бор­цов про­тив тира­нии, погиб­ших при Лип­сид­рии (гл. 20). Но осо­бен­ную цен­ность в трак­та­те име­ют при­во­ди­мые авто­ром цита­ты из сти­хотво­ре­ний Соло­на (гл. 5 и 12). Эти цита­ты дают осно­ва­ние пред­по­ла­гать, что и в дру­гих местах рас­ска­за автор поль­зу­ет­ся этим мате­ри­а­лом, если даже пря­мо его и не назы­ва­ет.

Для харак­те­ри­сти­ки мето­дов Ари­сто­те­ля любо­пыт­но обра­тить вни­ма­ние на при­е­мы рекон­струк­ции исто­ри­че­ско­го про­шло­го, осо­бен­но ран­ней поры. Он поль­зу­ет­ся эти­мо­ло­ги­че­ским истол­ко­ва­ни­ем тер­ми­нов, напри­мер « пела­ты » и « гек­те­мо­ры » (шести­доль­ни­ки) (гл. 2). Тако­вы же его рас­суж­де­ния о поряд­ке воз­ник­но­ве­ния отдель­ных долж­но­стей архон­тов и о их раз­ме­ще­нии по учреж­де­ни­ям (гл. 3). Сюда же надо отне­сти и обрат­ные заклю­че­ния от суще­ст­ву­ю­щих быто­вых пере­жит­ков: « Басилевс заседал в так назы­вае­мом Буко­лии близ При­та­нея (дока­за­тель­ство: еще и теперь там про­ис­хо­дит соеди­не­ние и брак жены царя с Дио­ни­сом) » (гл. 3, 5). Текст при­ся­ги архон­тов с упо­ми­на­ни­ем име­ни Ака­ста дает осно­ва­ние заклю­чать, что при Ака­сте и уста­нов­лен этот порядок (гл. 3, 3) и т. д. Что долж­ность пер­во­го архон­та уста­нов­ле­на послед­нею, это дока­зы­ва­ет­ся тем, что она не име­ет ника­ких основ­ных, « отчих » обя­зан­но­стей (гл. 3, 3). О том, что класс фетов не имел досту­па ни к каким долж­но­стям, Ари­сто­тель под­твер­жда­ет наблюде­ни­я­ми из сво­его вре­ме­ни: « Поэто­му и теперь, когда пред­седа­тель­ст­ву­ю­щий спро­сит у чело­ве­ка, кото­рый хочет изби­рать­ся по жре­бию на какую-нибудь долж­ность, к како­му клас­су он при­над­ле­жит, никто не ска­жет, что к фетам » (гл. 7, 4). Из того, что после изгна­ния тира­нов был про­из­веден пере­смотр граж­дан­ских спис­ков, сле­ду­ет заклю­чить, что за вре­мя их прав­ле­ния мно­гие неза­кон­ным обра­зом про­ник­ли в среду граж­дан (гл. 13, 5). Закон об избра­нии с. 139 каз­на­че­ев толь­ко из клас­са пен­та­ко­сио­медим­нов, кото­рый суще­ст­ву­ет при Ари­сто­те­ле, дает ему осно­ва­ние заклю­чать, что это был общий прин­цип избра­ния по цен­зу при Солоне (гл. 8, 1, ср. 47, 1). Опре­де­ляя ценз всад­ни­ков, как клас­са граж­дан, кото­рые име­ют сред­ства, чтобы содер­жать лошадь, Ари­сто­тель ссы­ла­ет­ся и на самое назва­ние клас­са и на памят­ник Анфе­ми­о­на, достиг­ше­го зва­ния всад­ни­ка, в знак чего там изо­бра­же­на лошадь (гл. 7, 4).

Нако­нец, для уста­нов­ле­ния неко­то­рых фак­тов Ари­сто­тель поль­зу­ет­ся рас­про­стра­нен­ны­ми пого­вор­ка­ми. Напри­мер, пого­вор­ка « не счи­тать­ся фила­ми » свиде­тель­ст­ву­ет о преж­нем поряд­ке, в кото­ром все осно­ва­но было на про­ис­хож­де­нии (гл. 21, 2). Выра­же­ние « без­оброч­ное местеч­ко » (гл. 16, 6) под­твер­жда­ет пра­виль­ность рас­про­стра­нен­но­го рас­ска­за о путе­ше­ст­ви­ях Писи­стра­та по стране.

Но поми­мо этих исто­ри­ков, извест­ных нам по сохра­нив­шим­ся их про­из­веде­ни­ям, Ари­сто­тель имел в сво­ем рас­по­ря­же­нии труды и дру­гих исто­ри­ков, напри­мер Эфо­ра (IV в.), сочи­не­ние кото­ро­го не сохра­ни­лось, но извест­но нам, посколь­ку им поль­зо­вал­ся Дио­дор (I в. до н. э.). Неко­то­рые сов­па­де­ния с ним есть в рас­ска­зе о прав­ле­нии Трид­ца­ти (Дио­дор XIII, 38, 69, 95; XIV, 3— 5, 33).

Нако­нец, мож­но думать, что Ари­сто­тель поль­зо­вал­ся и сочи­не­ни­я­ми совре­мен­ных ему ора­то­ров — Демо­сфе­на и осо­бен­но Исо­кра­та (ср. При­ло­же­ние XV). Вооб­ще, надо ска­зать, что если Ари­сто­тель поль­зо­вал­ся труда­ми пред­ше­ст­вен­ни­ков, то нико­гда не повто­рял их раб­ски, но, как вид­но из сли­че­ния с сохра­нив­ши­ми­ся сочи­не­ни­я­ми, выби­рал из них то, что нахо­дил под­хо­дя­щим, и допол­нял мате­ри­а­ла­ми из дру­гих источ­ни­ков.

К недо­стат­кам сочи­не­ния надо отне­сти пре­уве­ли­чен­ную оцен­ку сил лич­но­сти и сла­бую связь лич­но­сти с инте­ре­са­ми той или дру­гой соци­аль­ной груп­пы. Так, по его изло­же­нию, при­вле­че­ние жите­лей из дере­вень в город и созда­ние демо­кра­тии явля­ют­ся делом одно­го Ари­сти­да, обе­щав­ше­го буд­то бы дать всем зара­боток в горо­де (гл. 24). Борь­ба про­тив Аре­о­па­га пред­став­ля­ет­ся в виде лич­ной интри­ги Феми­сток­ла (гл. 25), меж­ду тем пре­бы­ва­ние послед­не­го в Афи­нах в 462 г. ока­зы­ва­ет­ся хро­но­ло­ги­че­ски совер­шен­но невоз­мож­ным (изгнан в 471 г.). Введе­ние Пери­к­лом пла­ты судьям объ­яс­ня­ет­ся лич­ным сопер­ни­че­ст­вом его с Кимо­ном (гл. 27). Встре­ча­ют­ся ино­гда и анек­доты, как, напри­мер, о хит­ро­сти Феми­сток­ла для низ­вер­же­ния Аре­о­па­га (гл. 25), о хит­ро­сти Писи­стра­та для воз­вра­ще­ния в Афи­ны (гл. 14) и об отня­тии им ору­жия у насе­ле­ния (гл. 15), о встре­че его с кре­стья­ни­ном (гл. 16) и т. д.

При­ба­вим к это­му, что и стиль быва­ет то ров­ный и глад­кий, то отры­ви­стый, как кон­спект, напри­мер в гла­ве 22. Все это пока­зы­ва­ет неко­то­рую поспеш­ность в обра­бот­ке сочи­не­ния.

В отли­чие от сочи­не­ний дру­гих гре­че­ских исто­ри­ков мы долж­ны отме­тить у Ари­сто­те­ля боль­шой инте­рес к внут­рен­ней исто­рии. Поли­ти­че­ские сим­па­тии и анти­па­тии Ари­сто­те­ля высту­па­ют доста­точ­но чет­ко и опре­де­лен­но. Он сто­рон­ник уме­рен­ной рес­пуб­ли­ки — « поли­тии » по его тер­ми­но­ло­гии.

К Пери­к­лу он не пита­ет сим­па­тии, как к одно­му из дема­го­гов (27, 1). Лич­ность Феми­сток­ла, орга­ни­за­то­ра флота, совер­шен­но оттес­ня­ет­ся на вто­рой план. По Ари­сто­те­лю, Перикл про­во­дит свою поли­ти­ку государ­ст­вен­ных раздач из лич­но­го често­лю­бия, под­ра­жая ари­сто­кра­ту Кимо­ну и борясь с ним его же ору­жи­ем; при этом Ари­сто­тель под­чер­ки­ва­ет, что Кимон это делал на свои сред­ства, а Перикл — на государ­ст­вен­ные и что Перикл дей­ст­во­вал по нау­ще­нию неко­е­го Дамо­нида (гл. 27, 3— 4). Одна­ко, это не меша­ет ему при­знать, что при нем все же дела шли хоро­шо (гл. 28, 1). Так­же и Эфи­аль­та, глав­но­го бор­ца про­тив Аре­о­па­га, он харак­те­ри­зу­ет слиш­ком бег­ло, хотя и счи­та­ет его непод­куп­ным и чест­ным (гл. 25, 1), а вождей ари­сто­кра­тии назы­ва­ет неспо­соб­ны­ми (гл. 26, 1). Опре­де­лен­но отри­ца­тель­ное отно­ше­ние выска­зы­ва­ет он к дема­го­гам и осо­бен­но к Клео­ну и Клео­фон­ту (гл. 28, 3— 4). Но эти лич­ные сим­па­тии не меша­ют и в демо­кра­тии при­зна­вать спра­вед­ли­вое отно­ше­ние к сво­им про­тив­ни­кам, напри­мер к дру­зьям тира­нов, упо­мя­нуть даже об « обыч­ной гуман­но­сти наро­да » (гл. 22, 4), о мяг­ко­сти зако­нов про­тив тира­нии (гл. 16, 10) и осо­бен­но он под­чер­ки­ва­ет высо­кий поли­ти­че­ский такт афин­ских демо­кра­тов после при­ми­ре­ния пар­тий с. 145 в 403 г., когда задол­жен­ность Спар­те, сде­лан­ная Трид­ца­тью для борь­бы с про­тив­ни­ка­ми, была при­ня­та на общий счет и выпла­че­на все­ми вме­сте (гл. 40, 3). Инте­рес­на его харак­те­ри­сти­ка того строя, кото­рый уста­но­вил­ся в это вре­мя. « Народ, сде­лав­шись вла­ды­кой государ­ства, — гово­рит он, — уста­но­вил суще­ст­ву­ю­щий поныне государ­ст­вен­ный строй при архон­те Пифо­до­ре (404— 403 г. до н. э.). Было оче­вид­но, что народ имел пол­ное пра­во взять в свои руки государ­ст­вен­ную власть, так как он соб­ст­вен­ны­ми сила­ми добил­ся сво­его воз­вра­ще­ния » (гл. 41, 1).

В заклю­че­ние надо ска­зать о язы­ке. В про­ти­во­по­лож­ность труд­но­му, слож­но постро­ен­но­му изло­же­нию « Поли­ти­ки » здесь мы встре­ча­ем про­стоту и ясность. Это объ­яс­ня­ет­ся тем, что « Афин­ская поли­тия » пред­на­зна­ча­лась не для уче­но­го кру­га спе­ци­а­ли­стов в пре­де­лах самой шко­лы (так назы­вае­мые « эсо­те­ри­че­ские » сочи­не­ния), а для широ­ких кру­гов и при­над­ле­жа­ла к чис­лу популяр­ных (так назы­вае­мых « эксо­те­ри­че­ских » ) сочи­не­ний.

В осно­ву насто­я­ще­го пере­во­да поло­жен текст послед­не­го изда­ния трак­та­та Aris­to­te­les Ἀθη­ναίων Πο­λιτεία post Blass et. Thal­heim ed. Op­per­mann, Lip­siae 1928, а так­же изда­ние Кени­о­на Aris­to­te­lis res­pub­li­ca At­he­nien­sium con­si­lio et auc­to­ri­ta­te Aca­de­miae Bo­rus­si­cae ed. Ke­nyon, Be­ro­li­ni 1903 (Supple­men­tum Aris­to­te­li­cum).

Из ино­стран­ных пере­во­дов пере­вод­чик поль­зо­вал­ся пере­во­да­ми Kai­bel und Kiessling (Schrift vom Staatswe­sen der At­he­ner, Strass­burg 1891); Wentzel (Ver­fas­sung von At­hen, Leip­zig 1892); Rei­nach (La ré­pub­li­que At­hé­nien­ne, Pa­ris 1891); Haus­soul­lier (Con­sti­tu­tion d’ At­hè­nes, Pa­ris 1891). Из важ­ней­ших спе­ци­аль­ных работ об « Афин­ской поли­тии » Ари­сто­те­ля сле­ду­ет ука­зать осо­бен­но: Бузе­скул, Афин­ская поли­тия Ари­сто­те­ля, как источ­ник для исто­рии государ­ст­вен­но­го строя Афин до кон­ца V века. Харь­ков 1895; Wila­mowitz-Möl­len­dorff, Aris­to­te­les und At­hen, 2 Bän­de, Ber­lin, 1892.

Источник