актеры фильма девять дней одного года
За кадром «Девяти дней одного года»: Почему атомщики боялись премьеры, а Баталова не утверждали на роль
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
К моменту съемок этого фильма режиссер Михаил Ромм уже был одним из признанных классиков советского кино, лауреатом пяти Сталинских премий, народным артистом СССР, автором фильмов о Ленине и антифашистских картин. После прихода к власти Хрущева и развенчания культа личности Сталина режиссер во многом переосмыслил собственные взгляды и, признавшись себе в том, что ему «приходилось лгать в искусстве», взял пятилетнюю паузу, во время которой занимался только преподавательской деятельностью во ВГИКе.
Результатом этих долгих размышлений и поисков новых путей в кино стал для Михаила Ромма фильм «Девять дней одного года», который был поистине новаторским не только в творчестве самого режиссера, но и во всем советском кинематографе. Символичным было первое название фильма – «Я иду в неизвестное». Для Ромма этот фильм стал новым этапом в творчестве и триумфальным возвращением в профессию.
В этом фильме Михаил Ромм вывел новый тип героя советского кино – ученого-интеллигента. В эпоху первых полетов человека в космос, технического прогресса и научных открытий выбранная тема звучала остросовременно. Прорыв в космической и атомной промышленности СССР в 1960-х гг. вызвал всплеск интереса к науке. Это время называли диалогом «физиков» и «лириков», достижения советских ученых обсуждала вся страна, а вокруг темы «мирного атома» велись самые горячие дискуссии. О том, какими могут быть последствия развития атомной физики для будущего человечества, тогда невозможно было не задумываться. В центре сюжета – двое молодых ученых-ядерщиков: одержимый практик-экспериментатор Гусев и прагматичный физик-теоретик Куликов. После гибели своего учителя, получившего смертельную дозу радиации во время экспериментов, Гусев продолжил его дело, осознавая все риски. Конечно, девушка по имени Леля, в которую влюблены оба мужчины, выбирает Гусева.
Над сценарием Михаил Ромм и Даниил Храбровицкий трудились целых два года, постоянно дополняя его и перерабатывая. При этом съемочный процесс занял всего 6 месяцев. Консультантами фильма стали известнейшие физики – Игорь Тамм и Лев Ландау. Дискуссии начались еще перед премьерой фильма, когда его показали комиссии от атомной промышленности. Споры вызвали несколько вопросов: нужен ли такой фильм вообще или он отпугнет молодых ученых от этой отрасли? Не сгущают ли краски кинематографисты, показывая в фильме так много лысых ученых – возможно, они намекают на то, что все они облучены? За фильм заступились ученые, хотя и у них возникло немало претензий – например, то, что там было смешано несколько несочетаемых экспериментов, из-за чего было непонятно, над чем конкретно работал Гусев. Из фильма пришлось вырезать несколько самых мрачных моментов, которые Баталов называл ключевыми и пиковыми: когда облученного профессора, учителя Гусева провожали в последний путь, и когда сам Гусев ослеп в результате своих экспериментов.
В образе Гусева Ромм видел Олега Ефремова, но Алексею Баталову удалось его переубедить – сам он очень хотел сыграть «человека сегодняшнего дня, глубоко интеллигентного, человека новой советской формации». Правда, режиссер долго сомневался в его кандидатуре, ведь в нем не было нужной экспрессии, эмоциональности и пылкости. К тому же актер не разделял убеждений своего героя и прямо заявил режиссеру, что не верит в роль физики в спасении человечества. Зато в нем было другое – ощущение обреченности человека, фанатично преданного своему делу.
Хотя в кандидатуре Алексея Баталова режиссер поначалу сомневался, позже ради его участия он даже создал на съемках особенные условия, в которых нуждался актер. Дело в том, что из-за болезни глаз Баталов не мог находиться в ярко освещенном павильоне, а сцены в лаборатории в потемках снимать было невозможно. И тогда Ромм достал редкую экспериментальную пленку с высокой светочувствительностью, для которой не нужны были сильные источники света. Эти хлопоты оказались оправданными – роль физика-ядерщика стала одной из лучших в фильмографии актера. Позже Ромм говорил: « Роль Гусева в какой-то мере Баталов понял как свою личную судьбу. Поэтому и отнесся к роли необыкновенно глубоко и с огромной честностью. Он принес ощущение гибельности ». Тема обреченности стала камертоном не только кино о ядерных экспериментах, но и всего технократического ХХ столетия с его безграничной верой в силу науки и моральными дилеммами в результате последствий этих экспериментов.
Роль соперника Гусева сыграл Иннокентий Смоктуновский. Режиссер видел в этом образе Юрия Яковлева, но тот заболел перед съемками и отказался от роли. А для Смоктуновского, который на тот момент был известен в первую очередь в качестве театрального актера, «Девять дней одного года» стали одним из первых больших успехов в кино. К удивлению режиссера, персонаж Смоктуновского многим зрителям понравился больше, чем герой Баталова, – он показался им более реалистичным и трезвомыслящим.
«Девять дней одного года» стал одним из самых резонансных фильмов 1960-х гг. – его горячо обсуждали и в кинематографических, и в научных кругах. В 1962 г. его посмотрело почти 24 млн зрителей, а Алексей Баталов был признан лучшим актером года по результатам опроса читателей журнала «Советский экран». Позже фильм Михаила Ромма называли одной из самых значимых советских картин 1960-х гг., а Карен Шахназаров высказался о нем как о «самой шестидесятнической картине». На Международном кинофестивале в Карловых Варах «Девять дней…» получили «Хрустальный глобус», на кинофестивалях в Сан-Франциско и в Мельбурне – почетные дипломы. Михаил Ромм и Алексей Баталов были удостоены Государственной премии РСФСР. Даже руководство атомной промышленности вынуждено было принести свои извинения режиссеру и признать, что их опасения были напрасными: после выхода фильма интерес молодежи к этой теме возрос, многие под впечатлением от увиденного решили связать свою жизнь с физикой.
Главную женскую роль сыграла молодая актриса Татьяна Лаврова, для которой этот фильм стал визитной карточкой. На вопрос о том, почему режиссер выбрал именно ее, юную и неопытную, Ромм ответил: « Потому что ты, как собака, все чуешь. Не всегда понимаешь, но чувствуешь все правильно ». Лаврова рассказывала: « Когда я окончила институт, то и мечтать не могла о том, что могу когда-нибудь быть рядом с таким мастером, как Алексей Баталов. Представьте себе, что должна была чувствовать я, девочка, рядом с такой поистине фантастической фигурой. Сниматься было трудно, но я смогла все преодолеть только благодаря его огромному такту и воспитанию ».
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Секреты атомного проекта и звезды кино: как снимали знаменитый фильм «Девять дней одного года»
Как снимали киноленту о советских ученых «Девять дней одного года», рассказывает корреспондент агентства «Минск-Новости».
24 января исполнилось 120 лет со дня рождения советского режиссера и педагога Михаила Ромма. В его мастерской учились студенты, ставшие классиками белорусского кино.
О чем кино
1960-е годы. Молодой ученый-ядерщик Дмитрий Гусев одержим продолжением экспериментов, которые не успел закончить его учитель Синцов, погибший от смертельной дозы радиации. Его приятель Илья Куликов настроен более скептически. Реалист со здоровой долей цинизма, он против самопожертвования ради науки. Считает, что работа должна быть сдержанной и обдуманной. Оба ученых влюблены в девушку Лёлю.
Ранее Гусев получил облучение, врачи пытаются предостеречь его. Повторная доза может стать для него смертельной. Но он продолжает изыскания и все-таки попадает под воздействие ядерной реакции.
Гусев скрывает этот факт от всех, в том числе от Лёли. Видя, что эксперимент оказался удачным, Куликов пытается довести работу до конца. Но обнаруживает, что открытие, из-за которого пострадал приятель, не станет переломным, но внесет свою лепту в астрофизику как науку. У Гусева в борьбе за жизнь остается один шанс — пересадка костного мозга.
Личная высота
Фильм — запечатленное время оттепели, свидетельство настроений начала 1960-х. В те годы наравне с космонавтикой развитие мирного атома будоражит умы жителей Советского Союза. Особенно учитывая, что тема сверхзасекречена. И всех интересовало, что же там, за завесой тайны. Преодолевая запреты, вето на разработку сценария об ученых-ядерщиках, сценарист Даниил Храбровицкий смог завершить литературную работу. Он пришел с ней к режиссеру М. Ромму, с которым развил драматургические линии. Сценарист не думал, что мастер решит снимать сам. Скорее рассчитывал на его учеников. В те годы на курсе Ромма учились студенты, все без исключения ставшие позже крупными советскими режиссерами: Василий Шукшин, Андрон Кончаловский, Андрей Тарковский, Элем Климов и другие. Михаил Ильич же еще в 1930-е получил все преференции от власти за лениниану. Фильмы «Ленин в Октябре» (1937), «Ленин в 1918 году» (1939) и прочие сделали его сказителем ранней советской эпохи. Но в 1950-е он уже этим был недоволен и даже стыдился своих работ. В 1956 году, решив кардинально изменить тематику своей фильмографии, он снимает «Убийство на улице Данте». Картина пользуется успехом у зрителей, но в среде профессионалов считается популистской, попсовой. Поэтому взяться за «Девять дней одного года» Ромма подтолкнули его личный творческий кризис и желание доказать себе, что он чувствует пульс нового времени не хуже молодых режиссеров. Хотя, учитывая, каких мастеров он воспитал, вряд ли ему требовалось что-то доказывать. Чьи воспоминания режиссеров-шестидесятников ни возьми, почти каждому помог Михаил Ильич. Ведь он не только педагог, но и руководитель Третьего творческого объединения киностудии «Мосфильм». Его помощь в производстве лент, в успехе которых все сомневались, была неоценима.
Устоявшийся вкус
Ромм видел в роли Гусева Олега Ефремова. Сценарист считал, что Олег Николаевич слишком уверенный в себе человек для ученого, и предлагал попробовать Алексея Баталова. Споры соавторов длились долго. Режиссера смогла переубедить роль Баталова в фильме «Дама с собачкой» (1960), где он сыграл исконно русского интеллигента.
На роль Куликова утвердили сначала Юрия Яковлева. Но накануне съемок он попал в автоаварию, сломал ключицу. На предложение Ромма заменить Яковлева Иннокентием Смоктуновским худсовет ответил отказом. Это был 1960 год, Иннокентий Михайлович еще не сыграл Гамлета, Деточкина, как киноактер он был еще малоизвестен. Перед пробами режиссер посоветовал актеру понаблюдать за молодым А. Кончаловским. В нем была именно та беззастенчивость и доля цинизма, требовавшаяся образу. Еще Ромм рекомендовал слегка поправиться. Полнеть Смоктуновский не стал. Просто сыграл на пробах вальяжность, и его утвердили.
Татьяна Лаврова
Образ Лёли сразу достался актрисе «Современника» Татьяне Лавровой, несмотря на возражения коллег. Она была похожа на супругу режиссера Елену Кузьмину. На все возражения мастер отшучивался: «Не спорьте, я в возрасте, у меня устоявшийся вкус».
Михаил Козаков
Коллег-физиков, находившихся в окружении главных героев, сыграли как студенты ВГИКа, так и молодые московские актеры. Среди них Валентин Никулин, Евгений Евстигнеев, Михаил Козаков, Илья Рутберг. Товарищами Гусева по науке стали на экране и будущие белорусские режиссеры Игорь Добролюбов и Валентин Виноградов. В год съемок они тоже студенты Ромма.
Несчастье помогло
Съемки в основном проходили в Москве. В павильоне «Мосфильма» выстроили декорации квартир, почтамта, отчасти лабораторий. Сцену в ресторане, где встречаются три главных героя, снимали в «Арагви».
Большинство эпизодов с экспериментами снимали в искусственных условиях. Но произошло невозможное. Группу допустили в Институт атомной энергии Академии наук СССР. Дело в том, что именно в год съемок, 7 февраля 1960-го, руководитель института Игорь Курчатов ушел из жизни. С Роммом его связывали добрые отношения. Учитывая, что лента отдавала дань памяти физикам-ядерщикам, было принято решение допустить киношников в некоторые лаборатории. И в кадре есть установки, которые не смогли бы воспроизвести рукотворно. Единственным условием стало то, что участники съемок дали подписку о неразглашении увиденного за кадром. После премьеры газеты нахваливали художников-постановщиков, мол, насколько точно им удалось воссоздать пульты и технику атомщиков. Никому не приходило в голову, что на пленке всё настоящее.
Прототип и запреты
Не историческим прототипом, а прообразом Гусева Ромм считал своего коллегу режиссера Владимира Скуйбина. Однажды Михаил Ильич пригласил Баталова в соседний павильон, где снимали картину «Суд». Прямо в ворота склада декораций въехала легковая машина, из нее вынесли парализованного человека, усадили в кресло, и только с помощью голоса обездвиженный управлял кинопроцессом в течение девяти часов. Ему было 34 года. Он ни на секунду не дал повода усомниться присутствующим, что всё контролирует. Снял свой последний фильм до конца.
Гусев тоже на финальных экспериментах безнадежно болен. И Баталов должен был перенять эту цельность и энергетику воли.
К сожалению, Ромму запретили снимать некоторые сцены. Это и похороны педагога Гусева, умершего от облучения, и момент, когда ослепший главный герой приходит на могилу матери. События словно движутся к трагической кульминации, но на экране эта развязка отсутствует. Запреты на максимальную трагичность сюжета связаны не с секретностью, а с опасением руководителей атомной отрасли, что это отпугнет молодых людей от профессии физика-ядерщика. Но режиссеру удалось так сплести эпизоды, что финал четко подразумевается без экранного воплощения, в этом заслуга Ромма. И произошел обратный эффект. Посмотрев ленту, сотни выпускников школ выбрали именно эту стезю.
Фильм попал в международный кинопрокат, получил дипломы международных кинофестивалей в Сан-Франциско (1962) и Мельбурне (1965), многочисленные призы на родине и в странах соцлагеря.
М. Ромм больше в своей жизни не снимал художественное кино. Следующим его творением стал шедевр документалистики «Обыкновенный фашизм».
Актёрские байки: Евгений Евстигнеев
ТЕСТ: Насколько хорошо вы знаете фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён»?
ТЕСТ: Вспомните, из какого фильма Вера!
Журнал
9 интересных фактов о фильме «Девять дней одного года»
Кто мог бы сыграть главные роли, как отреагировали на фильм учёные и какие сцены вырезали из фильма.
В 60-е годы прорыв в космической и оборонной промышленности СССР вызвал всплеск интереса к «технарям». Кино не осталось в стороне, и режиссёры активно взялись за научные темы. Драма «Девять дней одного года» об опасной работе физиков-ядерщиков стал одним из самых резонансных фильмов, который с одинаковым энтузиазмом обсуждали и в научных, и в киноведческих кругах.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
Сценарий фильма с рабочими названиями «365 дней» или «Я иду в неизвестное» писали режиссёр Михаил Ромм и сценарист Даниил Храбровицкий, который был автором идеи. На это у них ушло два года, так как они работали по принципу: если утренняя газета интересней, чем-то, о чём рассказывает сценарий — надо все переписывать! Их консультантами были настоящие ученые, в том числе и звёзды науки — лауреаты Нобелевской премии Игорь Тамм и Лев Ландау. Съёмки фильма проходили в лаборатории Курчатовского института, в посёлке физиков Института ядерных исследований и на «Мосфильме».
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
На главную роль Ромм хотел взять Олега Ефремова, но сценарист настаивал на кандидатуре Алексея Баталова. Режиссёру не нравилось, что Баталов ничего не знал про ядерную физику и вообще был равнодушен к этой науке, а ему был нужен увлечённый популярной темой экспрессивный актёр. Баталов же очень хотел сыграть учёного новой формации, и вместе со сценаристом они уговорили Ромма хотя бы попробовать… В результате Баталова даже просили не настолько вживаться в роль, а то у него получается трагедия с первого кадра.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
На съёмках предыдущего фильма «Дама с собачкой» у Алексея Баталова началась болезнь глаз. Он не мог сниматься в ярко освещённом павильоне, а для «лаборатории» требовалось много света. Ради актёра Ромм «выбил» для съёмок редкую экспериментальную плёнку с повышенной светочувствительностью. Благодаря ей можно было снимать в полутьме, и Баталов мог спокойно работать.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
На роль Ильи Куликова был утверждён Юрий Яковлев, но к началу съёмок актёр попал в больницу. Тогда Михаил Ромм решил взять Иннокентия Смоктуновского, который много снимался, но оставался незамеченным. Его кандидатуру посоветовала жена режиссёра — актриса Елена Кузьмина, да и сам Ромм был с ним знаком — снимал его в эпизоде фильма «Убийство на улице Данте», это было первое появление актёра на экране. Сам Смоктуновский за своего героя очень переживал — он понимал, что зрители его не полюбят. Даже в сценарии Куликов был назван скользким типом, хотя актёр видел в нём достаточно положительных качеств.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
В эпизоде снимался Лев Дуров, который потом вспоминал, что режиссёр тщательно подбирал актёров даже для просто пробега в кадре, а Дурову предстояло сыграть офицера КГБ. Ромму он не понравился — был слишком обаятельным, «…а по роли требовалось „мурло“». Актёра выручил его преподаватель Сергей Блинников, который играл директора института. Он сказал, что Дуров ещё какое «мурло», его в институте только за это и держали… Все посмеялись, и Дуров был утверждён.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
Перед премьерой фильм показывали комиссии от атомной промышленности, и она долго решала — нужен такой фильм или он отпугнёт молодых учёных от этой отрасли. Чиновник из комиссии увидел, что в фильме много лысых мужчин и выпытывал у Ромма, не имел ли тот ввиду, что все они облучены? За фильм заступились учёные, хотя на самом деле и у них было много вопросов — им было непонятно, чем конкретно занимался Гусев, так как в фильме смешали несколько несочетаемых экспериментов. Фильм подписали в прокат только после вырезания нескольких особо мрачных моментов, например, запретили показывать, что Гусев ослеп в результате экспериментов, и вырезали похороны Синцова.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
«Девять дней одного года» произвёл неизгладимое впечатление на научную интеллигенцию. В исследовательских институтах организовывались обсуждения, куда приглашали режиссёра и сценариста. Главной темой споров был тип современного учёного — это одержимый экспериментатор Гусев или теоретик Куликов? Несмотря на то, что режиссёр явно симпатизировал первому типу, однозначного мнения не было ни в одном институте.
«Девять дней одного года», к/с «Мосфильм», 1962, реж. М. Ромм
Драма «Девять дней одного года» стала лучшим фильмом 1962 года по опросу читателей журнала «Советский экран», а режиссёр, сценарист, оператор и исполнитель главной роли Алексей Баталов получили Государственные премии РСФСР. Оценили фильм и за рубежом — он выиграл главную премию международного кинофестиваля в Карловых Варах, получил диплом кинофестивалей в Сан-Франциско и Мельбурне, а также приз польских кинокритиков за лучший зарубежный фильм в польском прокате.
Девять дней одного года (фильм)
Девять дней одного года (фильм)
| Девять дней одного года | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
Девять дней одного года — художественный фильм, драма 1962 года режиссёра Михаила Ромма. Сюжет посвящён работе физиков-ядерщиков и частично основан на реальных событиях. Одна из наиболее значимых советских картин 1960-х годов. Лучший фильм 1962 года по опросу журнала «Советский экран».
Содержание
Сюжет
Действие этой киноповести происходит в 60-е годы ХХ столетия. Молодые ученые-ядерщики, одержимый экспериментатор Гусев (Баталов) и скептичный физик-теоретик Куликов (Смоктуновский), — давние друзья, влюблённые в одну девушку по имени Лёля. Физик-атомщик Гусев возглавляет научные изыскания, начатые его учителем Синцовым (Плотников), который в результате эксперимента получил смертельную дозу радиации. Облучён и Гусев. Врачи предупреждают об опасности, но, понимая важность своей работы, ученый продолжает опыты. После ряда неудач обращается за помощью к Куликову, талантливому теоретику, другу. При проведении эксперимента, закончившегося успешно, Гусев получает новую дозу облучения. Скрывает это ото всех, от жены (Лаврова), которая неверно истолковывает его замкнутость. Работу продолжает Куликов. Он полагает, что открытое Гусевым излучение — значительный вклад в науку. Гусев решает бороться до конца и настаивает на проведении ему операции по пересадке костного мозга…
Детали
В ролях
Съёмочная группа
Награды и премии
DVD диск
Предыстория
Эпоха хрущевской оттепели нашла непосредственное отражение во многих произведениях литературы и искусства. Мэтры социалистического реализма после XX-го съезда КПСС обращаются к новым темам. Юлий Райзман в 1958 году снял фильм «Коммунист», Иван Пырьев взялся за постановку «Идиота». Классик советского кинематографа Ромм, известный по фильмам Ленин в 1918 году и Ленин в Октябре, в 1960 году начинает работу над сценарием фильма «Девять дней одного года». [3]
Работа над картиной
Для фильма с рабочим названием «365 дней», Михаил Ромм собрал совершенно новую команду, людей с которыми он ранее не работал. [4]
На главные роли были приглашены популярные актёры Юрий Яковлев и Алексей Баталов. Перед самым началом съёмок Яковлева, попавшего в больницу, пришлось заменить Иннокентием Смоктуновским. На главную женскую роль была приглашена молодая и малоизвестная актриса театра «Современник» Татьяна Лаврова. Роль Лёли стала для Татьяны главной и практически единственной в её кинокарьере, в дальнейшем она посвятила себя почти только театру. [5] [6]
Я с огромным интересом работал над образом Дмитрия Гусева. Жизнь этого ученого-атомщика заполнена упорным, осмысленным и притом совершенно не бросающимся в глаза подвигом. Роль Гусева особенно привлекает меня тем, что он — человек сегодняшнего дня, глубоко интеллигентный, можно сказать— человек новой советской формации
Сценарий фильма был написан Храбровицким совместно с Роммом. Оператором картины стал также дебютант Герман Лавров. Во многих отношениях картина стала новым словом в советском кинематографе. Специалисты отмечали необычную трактовку музыкальной темы и звукорежиссуры — собственно музыки там почти нет, есть только некое звуковое сопровождение технологического толка. Новым словом в картине также стали и декорации. [7]
Съёмки фильма заняли 6 месяцев. 5 марта 1962 года в московском кинотеатре «Россия» состоялась премьера. [8] [4]
Достоверность
События, которые легли в основу сценария до известной степени реальны. Научным консультантом в картине был Игорь Евгеньевич Тамм. Конец 1950-х и начало 1960-х время значительных успехов в области контролируемой термоядерной реакции. Тогда начались смелые эксперименты советских учёных на установке МТР. Случай с так называемыми «фальшивыми нейтронами» получил широкую огласку, но в реальности управляемой термоядерной реакции, о которой так мечтал герой фильма Гусев, тогда не произошло. [9]
В целом физическая картина вымышленного эксперимента в фильме отражена достаточно верно. Если бы эксперимент прошёл удачно, то одной из характеристик, по которой можно об этом судить была бы высокая эмиссия нейтронов.
Ромм пытался в своём фильме показать изнутри жизнь научно-исследовательского ядерного института, пафос и психологию работы над мирной (и — за кулисами — немирной) термоядерной тематикой. Мне первоначально фильм скорее понравился; теперь мне кажется, что его портит слишком большая „условность“ большинства ситуаций.
Проблематика
Карен Шахназаров отозвался о работе Ромма, как «самой шестидесятнической картине». Классик кинематографа личным примером показал, что наступило время нового взгляда на действительность, новых проблем, которые интересуют публику.
Герои картины, учёные отрешённые от мирских проблем и, одновременно, вполне живые люди, которые любят, спорят и учатся. Учитель главного героя погибает во время рискованного эксперимента, но Гусев идёт к цели несмотря ни на какие опасности. Его не интересуют материальные блага или признание и слава. Формально в картине присутствует любовный треугольник, однако романтическая тема уходит на второй план. И дружба и любовь — всё легло на алтарь науки во имя прогресса. [10] [11]
Построение картины, как о девяти днях одного года стало примером нового «бесфабульного» монтажа картины. От классической «линейной» сюжетной последовательности режиссер переходит к новому организующему началу. Разрозненные эпизоды картины объединены только общей авторской идеей. [12]
Лента вызвала неоднозначную и подчас резко критическую реакцию уже на этапе работы над сценарием, но риск режиссёра затронувшего новаторскую тему оправдался. Прокатный успех, призы ведущих кинофестивалей, споры в прессе и среди рядовых зрителей — всё это было свидетельством фильма, как культового явления для своего времени. [11]
Фильм остался моментальным снимком исторического мгновения, с его радостной верой в могущество познающего разума; с его надеждой, что главное в жизни человечества случится уже завтра; с его готовностью работать на это завтра до самозабвения и самопожертвования и с его иронией к самому себе, к собственным готовностям. А главное, с его счастливым ощущением обновления.
Фильм, наряду с такими работами как «Летят журавли», «Неотправленное письмо», «Гамлет» попал в международный кинопрокат и стал наглядной иллюстрацией оттепели в СССР для иностранного зрителя. Западные критики, сравнивая работу Ромма с картиной «На берегу», отметили объединяющий их мотив обречённости, который особенно заметен в финале фильма. [13]