актеры фильма цельнометаллическая оболочка
Мы были солдатами
Кубрик любил делать большие паузы между фильмами: три года от «Космической одиссеи 2001» (1968) до «Заводного апельсина» (1971), еще четыре – до «Барри Линдона» (1975), еще пять – до «Сияния» (1980). Пауза между «Сиянием» и «Цельнометаллической оболочкой» (1977) растянулась на семь лет.
К книге Густава Хэсфорда «Краткосрочники» (The Short-Timers) режиссер подбирался еще с 1983-го года: именно тогда, по словам американского военного корреспондента и писателя Майкла Герра, режиссер впервые позвонил ему и спросил, читал ли он этот роман. Герр «Краткосрочников» читал. «Я провел 8 лет за написанием книги »Репортажи« и еще 8 месяцев за переписыванием сценария «Апокалипсиса сегодня», и после этого не хотел даже слышать ничего о Вьетнамской войне, – вспоминает Майкл. – Но ответить отказом на предложение Кубрика о сотрудничестве я просто не мог. Тем более, что »Краткосрочники« и сейчас мне кажутся лучшей из всех книг на тему Вьетнама».
Кубрику роман об обучении бойцов корпуса морской пехоты США и об их участии во вьетнамских боях второй половины 60-х годов приглянулся своей лаконичностью и бесстрастностью: он выглядел готовым киносценарием. Тем не менее, от первых обсуждений до окончания работы над текстом прошло ни много ни мало 2,5 года. Поначалу Стэнли и Майкл, оба жившие в Лондоне, встречались каждые выходные и гуляли по городу, обсуждая сюжет. Потом Герр потратил 100 дней на первый черновик «Цельнометаллической оболочки», а у Кубрика ушло еще полгода на то, чтобы перелопатить его в соответствии со своими желаниями. Далее Герр был оставлен наедине со сценарием, на который требовалось навести глянец, а Кубрик погрузился в предпродакшн: требовалось отсмотреть десятки тысяч вьетнамских фотографий и сотни часов документальной хроники, а также найти локации и актеров на главные роли. Тысячи кинопроб на видеокассетах режиссеру присылали на адрес его усадьбы под Лондоном, где Стэнли жил закрыто и почти не принимая гостей.
После переезда в 1962-м году из США в Великобританию, где, по словам режиссера, он имел наилучшие условия для работы, Кубрик все свои фильмы снимал только там – и ради вьетнамских реалий этому правилу изменять не собирался. Тем более, что заброшенные заводские кварталы в районе Бектон недалеко от столицы выглядели почти как вьетнамский Хью на фотографиях 1968-го года. В середине 50-х Майкл Андерсон снимал здесь экранизацию оруэлловского «1984». Стэнли же занял территорию и прокричал «Мотор!» в августе 85-го.
Не все было в точности так, как хотелось бы Кубрику, так что некоторые здания были построены с нуля. С природой дело обстояло тоже непросто, но выделенный студией Warner Brothers 17-миллионный бюджет позволил привезти все недостающее из-за границы: в Испании было заказано 200 пальм, а в Гонконге – 150 тысяч пластмассовых тропических растений. Четыре танка M41 приехали из Бельгии, а вертолеты S55 – взяты в аренду и перекрашены в зеленый. Здания были украшены аутентичными афишами и уличными вывесками. Что касается нежелательных элементов пейзажа, которые могли попасть в кадр, их художник ленты Антон Ферст закрыл большими стальными контейнерами, которые расставил по всей локации. «Ящики не имеют возраста, к тому же они колоритно выглядят, – отметил актер Мэттью Модайн в своем дневнике. – Эффективный и недорогой способ не пускать Англию в кадр».
Кадр из фильма
Модайн, воспоминания которого после выхода ленты были изданы отдельной книгой, мог и не попасть в фильм: до него к роли сержанта Джеймса Т. Дэвиса по прозвищу Шутник 8 месяцев готовился Энтони Майкл Холл из «Клуба »Завтрак« (а еще раньше роль отклонил из-за занятости Брюс Уиллис). Поучаствовать в ленте Холлу помешали актерские амбиции: когда съемки фильма по какой-то причине затормозились, актер разорвал контракт и ушел сниматься в шоу »Субботним вечером в прямом эфире«, а на освободившееся место позвали Модайна. Не потребовались даже кинопробы: режиссеру хватило послужного списка Мэттью, включавшего »вьетнамские« драмы «Неудачники» и «Птаха». Театральный актер Винсент Д’Онофрио для роли толстого и неуклюжего рядового Леонарда Лоуренса по кличке Гомер Куча набрал 32 килограмма, от которых потом избавлялся в течение девяти месяцев (во время съемок Винсент весил 130 кг) – этот рекорд до сих пор не побит никем. Что касается сержанта Хартмана с немигающим взглядом, доведшего Кучу до суицида своими издевательствами и муштрой, то сыгравший его Рональд Ли Эрмей и вовсе актером не являлся, зато имел подходящую биографию: инструктор по строевой подготовке корпуса морской пехоты США, участник Вьетнамской войны, комисованный после нескольких ранений с целой кучей наград, военно-технический консультант в »Апокалипсисе сегодня«… »Засветки« в кино у него тоже были – в драме »Парни из роты С« и в маленьком эпизоде того же »Апокалипсиса…«, – но Кубрик изначально собирался нанять его лишь как консультанта. Впрочем, кинопробы Эрмею все же устроили, попросив изобразить грубость. Чтобы ярость Рональда была неподдельной, ассистент режиссера 15 минут швырял в него апельсинами и тенисными мячами, а Эрмей все это время так отчаянно ругался, ни разу не повторившись и не сбившись, что восхищенный Кубрик решил, что лучше него сержанта никто не сыграет. Оставалось уладить вопрос с Тимом Колсери, уже утвержденным на роль Хартмана: сатисфакцией для него стал воздушный эпизод, в котором он изобразил вертолетного стрелка, поливающего свинцом бегущих вьетнамских крестьян. Сам же режиссер озвучил некоего Мерфи, с которым сержант Ковбой говорит по рации, а его дочь Вивиан сыграла репортершу.
Кадр из фильма
Эрмей стал настоящей находкой для Кубрика. »50% диалогов Ли, звучащих в фильме, особенно оскорбительная ругань, – это все его собственные слова«, – признавался режиссер. Нецензурные считалки, которые в фильме горланят марширующие новобранцы, тоже пришли из лексикона Эрмея. Текст он всегда знал лучше всех, потому что боялся забыть порядок фраз и постоянно их зубрил. Кубрик любил творческий поиск, но как только правильные слова оказывались найдены, он запрещал актерам импровизировать и требовал от них игры точно по сценарию. »Стэнли произносит строку в точности так, как хочет, чтобы актеры произнесли ее, – отмечал Модайн. – Например: «У вас голос в конце фразы идет вверх. Давайте он в конце вниз будет идти?»
Переработка «Краткосрочников» в сценарий привела к тому, что финал книги был выброшен, а часть элементов из него перекочевала в более ранние сцены. Изменились имена некоторых персонажей, а разбросанные по тексту мысли, касающиеся журналистики, Кубрик утрамбовал в разговорный эпизод редакционной «летучки» во фронтовой газете «Звезды и Полосы». Улетучился и грубоватый книжный юмор, что добавило истории трагичности, а короткий пролог об обучении новобранцев в тренировочном лагере Пэррис-Айленд в штате Южная Каролина был раздут до 45 минут, отчего фильм раскололся на две самостоятельные истории, объединенные лишь несколькими персонажами.
Кадр из фильма
Если «Сияние», почти целиком выращенное в студийных павильонах, снималось в хронологическом порядке сцен, то в «Цельнометаллической оболочке» Кубрик применил обратную систему: сначала он решил сделать военные сцены, и только потом – казарменные, изображавшие островную базу Пэррис-Айленд. На аналогичной базе, только расположенной в калифорнийском Сан-Диего, Р. Ли Эрмей в 1965-1967 годы занимался тем же самым, чем и на съемочной площадке у Кубрика – ковал гвозди из «маменькиных сынков». Хотя мнение автора книги «Краткосрочники», считавшего подобные тренировки жестокостью ради жестокости, он никогда не разделял: просто, по мнению Эрмея, если в первые же дни не припугнуть расхлябанных новобранцев, их очень тяжело держать в узде.
«Сперва нам давали 12 недель на подготовку рядовых, потом всего 8, потом увеличили количество рядовых во взводе с 60 до 120 человек, а потом новые взводы стали присылать за неделю до того, как мы успевали выпустить предыдущие, – вспоминает Эрмей горячий 1966-й. – Инструкторы гоняли рядовых в таком темпе просто от отчаянья, потому что после выпуска рекруты все еще оставались недоучками. Нам просто не давали времени, чтобы натаскать их по-человечески. Отсюда и вся та дикая свирепость, с которой в них вколачивались знания. Поймите, их же во Вьетнам отправляли, так что подготовка была очень важна. По утрам, отведя рекрутов в столовую на завтрак, инструктор первым делом брал газету »Звезды и Полосы« и раскрывал ее на последней странице. Там публиковались списки погибших. Мы интересовались потерями. И очень расстраивались, если видели в списке знакомые имена. Это было больно».
Кадр из фильма
Чтобы Эрмей произвел на «новобранцев» более яркое впечатление, Кубрик прятал его от других актеров всю первую половину съемок. А когда начал делать сцены в тренировочном лагере (эти кадры снимались в Энфилде, что под Лондоном), то приказал Рональду не любезничать со своими «подопечными» в перерывах между съемками, чтобы те боялись его по-настоящему. Актеры настолько вжились в сценарий, что дружба между Модайном и Д’Онофрио во время съемок переросла во вражду. Модайн, изначально рекомендовавший своего приятеля Винсента на роль рядового Гомера Кучи, в итоге возненавидел Д’Онофрио так же, как и его герой Шутник. «Когда он смотрит на меня своим взглядом недоумка, мне хочется его треснуть!» – писал актер в дневнике. Он даже купил боксерскую грушу, готовясь к неизбежной стычке с «тупицей», но после съемок сцены с групповым избением Кучи его злость резко улетучилась. Актер понял, что Кубрик просто манипулировал им и остальными. «Нас словно подменили, – писал Мэттью. – Впрочем, будь я на месте режиссера, разве я не поступил бы так же, как он?» Кубрик желал, чтобы все было как в жизни, поэтому заставлял актеров бежать кросс по утрам и жариться под лампами искуственного загара, а стригли их настоящие военные парикмахеры.
Кадр из фильма
Сам Густав Хэсфорд, как и Стивен Кинг за 7 дет до этого, специального приглашения на съемки не получил, но все же не удержался от любопытства и, прибыв из США, инкогнито посетил Бектон с парой друзей. Все трое оделись в форму защитного цвета, надеясь сойти за статистов, но их быстро вывели на чистую воду. Кубрик особой радости от появления писателя не выказал. Дело в том, что Хэсфорд, к которому режиссер часто обращался по телефону за советами, в какой-то момент стал требовать оплаты своего труда и внесения его имени в титры на правах соавтора сценария. Он подумывал даже решить вопрос в судебном порядке, но поскольку виделся с Кубриком вживую лишь раз, то уверенности в том, что режиссер действительно приступил к съемкам, у него не было. Убедившись, что процесс идет, он не стал задерживаться на площадке…
Вопрос с титрами в итоге был улажен: Кубрик согласился сделать Хэсфорда соавтором. Тогда уже на писателя надулся Герр, посчитавший, что тот залез на его территорию. «И кто тут еще чью территорию нарушил, а?» – сокрушался Хэсфорд годы спустя, констатируя, что Герр, с которым они очень мило общались, после того случая оборвал с ним все связи.
Кадр из фильма
Конфликт сценаристов был не единственной склокой на проекте. Больше всех ссорился с окружающими сам режиссер, выматывавший команду своим перфекционизмом. Например, сцену с проституткой, приехавшей к солдатам на мопеде, снимали целый день, после чего Кубрик бодро объявил о том, что все надо переделать: его не устроила экспозиция. «Стэнди вообще не считает нужным отправлять пленку в проявку раньше, чем сделает хотя бы 15 дублей», – вспоминал Дориан Хэрвуд, сыгравший капрала Эйтболла. «Да, я не жалею пленки, – пожимал печами Кубрик. – Это ведь самая дешевая часть процесса». Однажды, чтобы сделать проезд камерой на уровне земли, Кубрик заставил помощников продолбить канаву в толстом слое бетона. Зимние съемки в «жарком Вьетнаме» оказались на самом деле совсем не теплыми: у актеров валил пар изо рта, они хрипли и теряли голоса.. Когда снимали казармы, голос сорвал уже Р. Ли Эрмей, а потом еще и влетел в автокатастрофу, сломав все ребра с левой стороны. Актер чудом выжил, но выпал из съемочного процесса на 4 месяца. Как результат, Кубрик не успел сдать картину к лету 86-го и закончил ее только осенью. Пока режиссер сражался со вьетконговцами, в Калифорнии скончались его родители, но занятый фильмом Стэнли не почтил похороны своим присутствием: плыть на корабле было долго, а самолетов он боялся. Мэттью Модайн же за время съемок женился, а его жена успела зачать ребенка и родить (чтобы присутствовать на родах, актеру пришлось закатить постановщику скандал и пригрозить членовредительством: тот не хотел давать ему выходной). Бесконечные режиссерские дубли не прошли бесследно и так всех выбесили, что однажды Кубрика кто-то запер в кабинке биотуалета, и тот был вынужден призывать помощь по рации, стараясь говорить иносказательно, чтобы о его деликатной проблеме не догадалась вся команда.
Кадр из фильма
После съемок самоубийства Гомера Кучи (в качестве мозгов рекрута были использованы разваренные макароны, смешанные с искуственной кровью и впечатанные в стену с помощью катапульты) все наконец-то расслабились, но Кубрик заявил, что намерен доснять на студии Pinewood еще одну сцену – ту, в которой Шутник пристреливает девушку-снайпера. Стэнли пообещал актерам, что это займет всего три дня – и конечно же, соврал: сцену закончили снимать через несколько недель, из-за чего Модайн пропустил работу на двух фильмах.
Кадр из фильма
Что до Р. Ли Эрмея, переигравшего с тех пор кучу военных и полисменов, то он успешно торгует экшн-фигурками матерщинника Хартмана через веб-сайт, а в мае 2002-го даже удостоился за свои кинодостижения чина комендор-сержанта, став, таким образом, первым в американской истории отставным военным, которого повысили в звании. Вы можете написать ему письмо – он отвечает всем с удовольствием. «Мне пишут дети и молодые люди, многие говорят, что пошли в морпехи под впечатлением от высказываний Хартмана, – улыбается Эрмей. – Молодежь считает меня ролевой моделью, вот так-то».
«Цельнометаллическая оболочка»: Интересные факты о фильме
Военная кампания Соединённых Штатов во Вьетнаме стала не просто одним из крупнейших вооружённых конфликтов второй половины ХХ века. Она вызвала огромный международный резонанс, дала старт сильному антивоенному движению и оказала мощное влияние на культуру и общественную жизнь Америки ’60-70х. Менее, чем через 10 лет после вывода войск из Вьетнама, режиссёр Стэнли Кубрик задался целью рассказать обезоруживающую в свой прямоте и жестокости историю о не самой популярной странице американской истории.
В честь отмечаемой сегодня 30-ой годовщины со дня премьеры «Цельнометаллической оболочки», предлагаю вам узнать интересные факты из истории создания этого культового фильма.
Подобно фильму «Сияние», снятому режиссёром Стэнли Кубриком по роману Стивена Кинга, «Цельнометаллическая оболочка» также имеет литературную основу. В 1980-ом году, закончив работу над картиной об ужасах отеля Оверлук, Кубрик решает снять ленту об ужасах войны и поначалу его выбор пал на тему Холокоста и Второй мировой. Однако вскоре ему в руки попал номер журнала Kirkus Reviews, в котором была заметка о книге «The Short-Timers»: полубиографическая история о Вьетнамской войне, написанная ветераном морской пехоты армии США Густавом Хэсфордом. Кубрик отыскал роман, перечитал его дважды и заявил, что считает его «уникальной, абсолютно чудесной книгой», которую и решил превратить в свой следующий фильм. Позже режиссёр вспоминал, что был сражён диалогами, которые находил весьма поэтичными.
В 1983-ем году Кубрик приступил к подготовительным действиям и стал лично детально изучать Войну во Вьетнаме. Для этого он использовал архив Библиотеки Конгресса, в котором хранились микрофильмы, документалки, газеты и огромное количество фотоматериалов, проливающих свет на те события. Вскоре к производственному процессу Кубрик решил привлечь самого Хэсфорда, с которым он созванивался три-четыре раза в неделю и разговаривал по часу. Через какое-то время он захотел встретиться с Хэсфордом лично и назначил ему встречу в своём доме в Англии. Кубрика предупреждали, что Хэсфорд довольно сложный, в чём-то даже пугающий человек, однако режиссёр всё же позвал его на ужин. Доподлинно неизвестно, что в тот вечер пошло не так, но вскоре Хэсфорд из участия в производстве картины был исключён.
Роман Густава Хэсфорда «The Short-Timers» получил своё название в честь одноимённого термина, использовавшегося в армии США. Им именовали тех солдат, которые отбыли во Вьетнаме полный срок, обычно составляющий от 12 до 13 месяцев, и готовившихся демобилизоваться. В нашем обиходе тоже есть похожий термин и звучит он как “старики”. К слову, именно под таким названием книга Хэсфорда и была издана на русском языке. Однако Кубрика такое название категорически не устраивало. Он считал, что непосвящённый в тонкости армейской терминологии обыватель подумает, будто лента The Short-Timers посвящена не солдатам, а тем, кто работает неполный день.
Обложка оригинального издания книги «Старики», положенной в основу фильма
Стэнли Кубрик весьма своеобразно подошёл к вопросу подбора актёров в свой новый фильм. Режиссёр просто обратился на студию Уорнер Бразерс и попросил разместить объявление о наборе актёров. Для соискания роли было достаточно прислать видеокассету с записью своих проб. Вскоре из США и Канады в адрес Кубрика было отправлено порядка 3.000 кассет, каждую из которых отсмотрели ассистенты и отобрали 800, которые и представили на суд Стэнли.
Кассеты с пробами Ли Эрми, сыгравшего роль сержанта Хартмана, среди них не было. Дело в том, что первоначально на роль озлобленного инструктора в тренировочном лагере был выбран актёр Тим Колчери. Для придания его образу достоверности был нанят Эрми, который сам когда-то служил в армии, был инструктором и знал обо всех тонкостях этой должности не понаслышке. Видя, как Колчери выдыхается уже через 30 минут криков, Эрми предложил Кубрику свои услуги не как консультанта, но актёра.
Тем более что опыт съёмок в подобных ролях у него уже имелся: в 1979-ом году он сыграл в роль инструктора Лойса в другом «вьетнамском» фильме – драме «Парни из роты С». Кубрик посмотрел тот фильм; счёл, что Эрми в нём недостаточно суров и предложил ему записать кассету с пробами, на которой тот смог бы продемонстрировать свои способности и показать, как следует подавлять индивидуальность новобранцев.
Увиденное сразило Кубрика и он без колебаний заменил Колчери на Эрми, которого назвал гением. Кроме того, к сценарию была приложена 250-страничная стенограмма его речи с проб. Опыт службы во Вьетнаме оказался неоценимым и, как позже вспоминал Кубрик, до половины своих реплик, в том числе почти все ругательства, Эрми придумал сам.
Что до Колчери, то в фильме он всё же появился: вместо эксцентричного инструктора ему досталась роль кровожадного пулемётчика в вертолёте, произносящего ставшую не менее крылатой фразу об убитых им женщинах и детях, на которых уходит меньше свинца.
Ли Эрми в образе инструктора Хартмана
К новому фильму Кубрика был проявлен огромный интерес потенциальными соискателями ролей. Например, главную роль рядового Шутника предлагали исполнить Энтони Майклу Холлу, известному по фильму «Клуб “Завтрак”». Он провёл 8 месяцев, готовясь к роли, но в итоге из проекта выбыл. Официально было объявлено, что причиной увольнения послужил конфликт рабочих графиков. Однако по неофициальной, Кубрик избавился от пылкого юнца из-за критики в адрес своего перфекционизма в режиссуре.
Другим кандидатом на роль Шутника был Брюс Уиллис. В 1988-ом году издание Playboy публиковало материал, в котором сообщалось, что Уиллис мог оказаться во главе актерского ансамбля новой ленты Кубрика. Однако от предложения Брюс отказался, предпочтя Вьетнаму съёмки в «Детективном агентстве “Лунный Свет”».
В целом в свой проект Кубрик набирал или незамыленные лица, или вовсе молодых актёров. На этом фоне весьма неожиданным выглядит предложение роли Арнольду Шварценеггеру. Австрийский Дуб мог сыграть бойца по прозвищу «Зверюга», но на предложение ответил отказом и вместо небольшой роли у Кубрика ушёл сниматься в главной роли в фильме «Бегущий человек».
Среди других актёров, которые были близки к получению роли, можно назвать Уильяма Хоупа (отказавшегося в пользу съёмок в ленте «Чужие» Джеймса Кэмерона, где он сыграл неопытного лейтенанта Гормана) и Дэнзела Вашингтона. Последний мог воплотить на экране образ рядового Лентяя, однако его обошёл Дориан Хэрвуд и, по словам самого Дэнзела, об этом упущении он до сих пор сожалеет.
В 1990-ом году, спустя три года после выхода фильма и более десяти лет после публикации книги «Старики», Хэсфорд презентовал роман «The Phantom Blooper». В своей новой книге автор продолжает историю рядового Джеймса «Шутника» Дэвиса и рассказывает, как сложилась судьба его и его сослуживцев.
В первой главе, получившей название «Зимние солдаты», идёт речь о переживаниях Шутника из-за смерти рядового Ковбоя. Шутник пребывает в подавленном состоянии и ему иногда кажется, что все, кто был с ним когда-то в учебке, уже мертвы. Он понижен в звании; военная база, находившаяся в осаде последние два месяца, вскоре будет закрыта, а личный состав передислоцирован. Кроме того, большую тревогу у него вызывает легенда об американцах-дезертирах, которые воюют на стороне вьетконговцев.
Во второй главе – «Путешествия с Чарли» – Джокер попадает в плен, в котором пребывает на протяжении года. Всё это время он пытается завоевать доверие вьетнамцев с тем, чтобы они взяли его в одну из вылазок, во время которой он бы сбежал. Однако за время своего пребывания во вьетнамской деревне, Джокер меняет своё отношение к врагу, т.к. видит, что те, кого его учили ненавидеть и убивать, такие же люди, как и он.
В третьей главе – «Гордая плоть» – Джокер возвращается в США, где находит своего сослуживца, радиста Донлона. От него он узнаёт кое-какие новости о своих товарищах по оружию. Например, что Зверюга был схвачен вьетконговцами, но ему удалось сбежать и сейчас он вновь в рядах пехоты. Также в этой главе Шутник отправляется в Канзас, чтобы навестить родителей Ковбоя, которым он так и не отважился рассказать всей правды о том, как погиб их сын. Не в силах больше находится в Штатах, Шутник возвращается во вьетнамскую деревню.
Помимо «The Phantom Blooper», Хэсфорд планировал написать ещё одну книгу о Джокере, превратив серию в трилогию. Однако завершить историю Джеймса Дэвиса ему было не суждено: до того, как он приступил к новой книге, писатель скончался в возрасте 45 лет.
Мэтью Модайн на съёмках фильма. Фотография из книги «Full Metal Jacket Diary»
Кубрик был известным затворником в плане допуска посторонних на съёмочную площадку. Поэтому для 26-летнего Мэтью Модайна, сыгравшего в фильме роль Шутника, было огромной привилегией решение режиссёра доверить актёру право вести подробный дневник о съёмках фильма. Подобное решение Кубрик объяснил желанием сделать из Модайна военного корреспондента не только в кадре, но и вне его. Для Модайна это не было проблемой: он вёл персональный дневник и подобная просьба не вызвала у него каких-то эпистолярных трудностей.
Вскоре Модайн обзавёлся камерой Роллейфлекс: раритетом, одним из которых пользовался молодой Кубрик, когда делал цикл фоторепортажей для журнала Life. К удивлению Модайна, Кубрик такого реверанса не оценил, назвал камеру динозавром и предложил раздобыть что-то поновей. Совету режиссёра Мэтью не внял и продолжил запечатлевать на Роллейфлекс рабочие моменты, коллег по съёмкам и самого Кубрика за работой над фильмом.
В 2005-ом году Модайн решил опубликовать сборник своих фото со съёмок, для чего провёл встречу с представителем издательства. В беседе ему предложили сопроводить снимки комментариями и тут-то Модайн и упомянул о своих дневниках. В итоге на свет появилось коллекционное лимитированное печатное издание, содержащее множество любопытных выдержек из наблюдений молодого актёра:
«Я оглядываюсь назад, вспоминаю те дни и мне кажется, что всё это было с кем-то другим, с молодым человеком, отправившемся в удивительное путешествие и поработавшего с легендой».
Стэнли Кубрик и Мэтью Модайн на съёмочной площадке фильма