актеры фильма золотая перчатка
Душа сгнила: «Золотая перчатка» — мерзкий и важный фильм о серийном убийце
Есть фильмы, которые разделяют. И зрителей, и критическое сообщество. И даже в собственной реакции на них надо долго разбираться. Но именно они создают историю кино. «Золотая перчатка» Фатиха Акина — один из таких фильмов.
«Перчатку» показали в конкурсе Берлинского кинофестиваля, где она не получила никаких призов. Рецензии на фильм производили странное впечатление. С одной стороны, никто не оспаривал мастерства сценариста и режиссера Акина и актера Йонаса Дасслера, а оператор, художники по интерьерам, гриму и костюмам и вовсе удостоились высших похвал. С другой стороны, обычно профессиональные и хладнокровные фестивальные рецензенты с какой-то жалобной интонацией писали, что на экран вообще лучше не смотреть, а фильм, может быть, и вовсе не стоило снимать. Согласимся, «Золотая перчатка» — одно из самых неприятных зрелищ, когда-либо созданных в кино. Но дело тут не в насилии и натурализме. И даже не только в пугающе подлинной атмосфере, которую все уже успели забыть, а Акин, родившийся в Гамбурге в 1973 году, как раз в тот период, когда Фриц Хонка убивал пожилых проституток из бара «У золотой перчатки», каким-то непостижимым образом усвоил и воспроизвел. Дело, пожалуй, в убийственной нормальности, обыденности того, что происходит на экране. Гамбург, начало 1970-х. Десять лет назад в этом районе начинали The Beatles (их клубы в пяти минутах ходьбы от «Золотой перчатки»), а сегодня Фриц Хонка, хлебнув шнапса, готовится отпилить голову придушенной им женщине, чтобы легче было вынести труп на помойку. Сам процесс милосердно оставлен за кадром, но звук пилы, раздирающей гнилое мясо, работает не хуже изображения. Убогая, неприбранная, вся какая-то заплесневелая квартирка подсобного рабочего, который настолько уродлив, что может рассчитывать только на общество алкоголичек далеко за пятьдесят. Засаленные картинки из порножурналов, коллекция кукол, разбросанные бутылки. Нам ясно все и сразу. Даже те, кто не знает реальную историю Фрица Хонки, изложенную в книге Хайнца Штрунка, по которой снят фильм, сразу поймут, с кем мы имеем дело и чего ждать от сюжета. Так зачем же, действительно, было снимать?
Кинопроцесс движется волнами — не случайно это слово имеет и специфические кинематографические коннотации. Вот и небольшая волна фильмов об убийцах-маньяках набирает силу: началось все с «Дома, который построил Джек» Ларса фон Триера. Практически одновременно с «Перчаткой» вышел «Красивый, плохой, злой» Джо Берлингера — о загадке Теда Банди. Ждем «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, где одним из героев будет Чарльз Мэнсон. И у всех этих фильмов есть свои «резоны». Триер выстраивает метафору убийства как творчества и творчества как убийства. Берлингер завороженно следит вместе со своей героиней за загадкой двух личностей в одном теле. И только Акин просто наблюдает, не отводя глаз. Попробуем понаблюдать и мы вместе с ним, не торопясь делать выводы. Может быть, тогда что-то станет понятнее.
Прежде всего, обратим внимание на то, что Хонка не такой уж и отверженный. Это правда: и он, и его недолгие подруги (среди них самая заметная роль у Маргарете Тизель из «Рая. Любви» Ульриха Зайдля) выглядят на большом экране не слишком приятно, но, если честно, немногие из реальных людей с морщинами, шрамами и дефектами кожи будут смотреться лучше на крупном плане, снятом нельстивой камерой Райнера Клаусманна. (В скобках замечу, что Акин вообще любит лица, изборожденные следами прожитых жизней. Достаточно вспомнить Бироля Юнеля из «Головой о стену»; и даже Диане Крюгер на главную роль в драме «На пределе» режиссер, кажется, выбирал от противного: чтобы расколоть ее маску идеальной красоты гримасой боли и отчаяния.) Так вот, у Хонки есть деньги, работа, крыша над головой. Да, он бьет женщин, но, судя по всему, этим занимаются все вокруг. Никого не беспокоят крики жертв — они несутся из каждого окна. Никто не хватится пропавшей старой шлюхи — они никогда не умирают своей смертью. И даже ужасная вонь разлагающихся тел, которые Хонка складывает в кухонном ларе, никого особенно не беспокоит. На фоне своего окружения Хонка почти не выделяется. Его убийства выглядят почти случайными — никакого адского колорита, никакого секретного ритуала. Собственно, и на реальном процессе из четырех предъявленных ему убийств только одно было признано преднамеренным. Ну стукнул чуть посильнее, сдавил чуть подольше.
В середине фильма герой попадает под машину, и тяжелая травма становится катализатором его временного преображения. Он бросает пить, надевает рубашку с галстуком и легко устраивается в компанию «Шелл» на должность охранника — даже со своим маленьким кабинетом. Мы не успеем оглянуться, и вчерашний убийца окажется нормальным членом общества. У него появятся друзья. И вот ему уже предлагают посвататься к хорошей женщине, а там уж не за горами и загородный домик, и шестеро детей, и спокойная старость. И весь этот почти сказочный поворот сюжета как нельзя лучше описывает реальность: нам только кажется, что мир обычных людей отделен от мира кошмара и ужаса высокой стеной. И даже сказать, что эти миры друг от друга на расстоянии вытянутой руки, было бы неправильно. Это просто один и тот же мир, и каждый из нас может легко и незаметно для себя оказаться как в самой светлой и приятной его области, так и в самом грязном и гнусном переулке на задворках Репербана.
10 фактов о «Золотой перчатке» Фатиха Акина, которые стоит знать перед премьерой
В кино вышла «Золотая перчатка» — жуткий триллер Фатиха Акина про реально существовавшего маньяка Фрица Хонку из рюмочной Гамбурга. «Афиша Daily» составила краткий список фактов о фильме, чтобы вы ничего не упустили.
Для Акина в фильме важна тема травмы и «изуродованности» целого поколения немцев после Второй мировой войны. Известно, что отец Хонки прошел через нацистский концлагерь и умер вскоре после падения режима. Кроме того, одна из жертв в фильме рассказывает о своем опыте во время войны.
Для воссоздания атмосферы Германии 1970-х Фатих Акин, конечно же, вдохновлялся фильмами Фассбиндера, например, лентой «Торговец четырех времен года». Не обошлось и без любви к немецкому экспрессионизму и отсылок к старым фильмам ужасов вроде «Носферату». В плане жуткого внешнего вида и поведения Хонки режиссер мысленно возвращался к образу Квазимодо в исполнении Энтони Куинна в фильме «Собор Парижской Богоматери», который произвел на Акина сильное впечатление в детстве. Кроме того, автор всегда мечтал снять что‑то про Чарльза Буковски, поэтому ухватился за возможность снять «Золотую перчатку», когда разглядел в ней схожие нотки. А вот «Дом, который построил Джек» Ларса фон Триера, с которым постоянно сравнивают «Золотую перчатку», по словам Акина, он все еще не смотрел (по крайней мере, на момент премьеры фильма).
Фатих Акин может продолжить работать в жанре хоррора — его следующим фильмом, скорее всего, станет новая экранизация «Воспламеняющей взглядом» Стивена Кинга. Так что за просмотром «Золотой перчатки» имейте в виду, насколько далеко Акин может зайти в фильмах ужасов.
Золотая перчатка, 2019
Золотая перчатка смотреть онлайн
Похожие фильмы онлайн
Чем не «Маленькая Вера»?
Фильм основан на реальных событиях и повествует о серийном убийце Фрице Хонке, орудовавшем в послевоенном… Читать дальше…
Кино, после которого хочется принять душ. Фатих Акин показывает родной Гамбург 1970-х, в котором живёт (ужасно) и действует (ещё ужаснее) серийный киллер Фриц Хонка. Он знакомится с несчастными женщинами, коротающими дни в баре «Золотая перчатка», и водит их домой. Одним удаётся выжить, других Хонка убивает и распиливает на части. В основе сюжета лежит реальная история серийного убийцы, который орудовал на улицах города в 70-е (вы обязательно увидите фото реального Хонки в финале этой уродливой истории). Режиссер ленты «Золотая перчатка» — немец турецкого происхождения Фатих Акин — после драмы «На пределе» с Дайан Крюгер снял самое провокационное кино в своей карьере. Главную роль исполнил молодой актер Йонас Дасслер, которого также можно увидеть в номинированном на «Оскар» 2018 от Германии фильме «Работа без авторства».
Главный герой фильма, неквалифицированный рабочий Фриц Хонка, проводит все свободные вечера в баре «Золотая перчатка». Фрица с его деформированным лицом, очками с огромными линзами, сильным косоглазием и прозвищем «Фите», в баре считают безобидным и застенчивым парнем. Трактирщик позволяет ему обращаться к пожилым одиноким женщинам и предлагать им спиртные напитки.
Однажды Фриц наконец преуспевает в своих неловких ухаживаниях и приводит одинокую старушку в свою небольшую квартиру на чердаке, увешанную многочисленными эротическими фотографиями в стиле пин-ап. После того, как они занимаются любовью, Фриц вдруг исполняется отвращением к своей любовнице и убивает ее. Чтобы не вызывать подозрений, Хонка расчленяет труп и раскидывает конечности бедолаги по всему району.
Вскоре Хонка входит во вкус и совершает все больше преступлений, пряча отрубленные части тела жертв за панелями под наклонным потолком. Он пытается замаскировать запах разложения цветами, а источником все-таки пробивающегося трупного амбре объявляет живущую этажом ниже семью греческих беженцев.
Одной из потенциальных жертв Фрица становится пожилая бродяжка Герда, но неожиданно маньяк проникается к нищенке симпатией: она называет его “босс”, относится к нему как к сыну, убирается в доме и отлично готовит. Сможет ли невинная старушка растопить сердце коварного негодяя и вернуть его на правильный путь, или лишь ускорит его падение во тьму?
Фильм основан на одноименном романе Хайнца Странка, опубликованном в 2016 году. Странк получил в фильме небольшое камео: в самом начале картины его можно увидеть среди других посетителей бара. По заявлениям режиссера картины, Фатиха Акина, книга понравилась ему тем, что Странку удалось воздать должное и жертвам, и Фрицу Хонке: «Хонка для меня не серийный убийца, как Ганнибал Лектер из «Молчания ягнят». Тот убивает в США и является всего лишь вымышленным персонажем. Хонка же был настоящим человеком».
Сюжет фильма и романа основан на реальных преступлениях, совершенных серийным убийцей Фрицем Хонкой, который действовал в семидесятых годах прошлого века в Гамбурге, в квартале Санкт-Паули. В этом же квартале в те годы рос Фатих Акин. Большая часть образа Хонки и Гамбурга того времени заимствованы из воспоминаний, фантазий и страхов режиссера.
Съемки фильма начались 2 июля 2018 года в гамбургском квартале Сан-Паули. Хотя паб «Золотая перчатка», давший название фильму, к тому времени все еще работал, вместо него съемочная группа выстроила небольшой павильон, в котором были воссозданы интерьеры семидесятых. Художник-постановщик картины Тамо Кунц и арт-директор Сет Тернер использовали для реконструкции квартиры Хонки архивные полицейские фотографии и реквизит из полицейского музея, которые были сделаны после ареста Хонки. В титрах вы можете увидеть фотографии с эскизов мест преступлений, одежду жертв и «лисий хвост», предполагаемое орудие всех убийств Хонки.
Главную роль Фрица Хонки исполнил немецкий актер Йонас Дасслер. Во время съемок Дасслер носил контактные линзы, сделанные в Лондоне, которые изображали сильное косоглазие Хонки. Кроме того, актер носил невероятный грим, над которым большая команда гримеров работала по несколько часов перед началом каждого съемочного дня. Таким образом, по словам Фатиха Акина, была создана фигура в традициях «Горбуна из Нотр-Дама» Виктора Гюго. По словам Дасслера, персонаж представляет собой человека, который пытался выбраться в средний класс, но жестокие условия жизни в итоге заставили его свернуть на кривую дорожку.
В сценарии фильма присутствовала сцена из детства Фрица Хонки, в которой его изнасиловали. Но во время монтажа Фатих Акин счел ее лишней, потому что это было слишком глупое объяснение. «Только то, что вас изнасиловали в детстве, не дает вам права быть серийным убийцей. Многие люди были изнасилованы в детстве и не превратились в серийных убийц, и такое объяснение было бы для них пощечиной», сказал режиссер.
Чтобы помочь актрисам справиться со сценами изнасилований, на съемочную площадку была приглашена женщина-психолог.
«Золотая перчатка»: Фатих Акин закрывает тему маньяков
Возмутителем спокойствия 69-го Берлинского кинофестиваля внезапно оказался Фатих Акин с фильмом «Золотая перчатка» про маньяка из 1970-х. Станислав Зельвенский — о том, как немецкий турок переплюнул даже Ларса фон Триера в этой теме.
В крошечной, невероятно грязной мансарде с коллекцией угрожающих кукол и порнографическими открытками, наклеенными на ободранную стену, над трупом немолодой женщины, чью профессиональную принадлежность несложно определить по разодранной одежде, склонился человечек в белье, когда‑то бывшем белым. Его зовут Фриц Хонка (Йонас Дасслер), он рабочий и алкоголик. Фриц раздевает женщину, достает пилу, ставит пластинку с популярной поп-песенкой и, хлебнув шнапса — не столько для храбрости, сколько просто для порядка, — начинает отпиливать ей голову.
Год назад казалось, что тему серийных убийц — один из самых популярных образов в массовой культуре по причинам, о которых можно рассуждать очень долго, — вот-вот навсегда закроет Ларс фон Триер, однако «Дом, который построил Джек» при всем своем апломбе оказался скорее творческой автобиографией. От Фатиха Акина, чьи лучшие фильмы пришлись еще на нулевые (впрочем, немецкому турку сейчас всего 45), никто, наверное, ничего особенного в этом смысле не ждал. И вот же как бывает: «Золотая перчатка» — фильм, который, несомненно, изменит свой жанр. Не то чтобы после него невозможно будет снимать про маньяков, но снимать без оглядки на него — пожалуй, нет.
В основе «Перчатки» — свежий бестселлер немца Хайнса Штрунка (комика, как ни странно, по первой специальности), беллетризировавшего биографию реального серийного убийцы. Действие происходит в Гамбурге начала 70-х, и примерно половину фильма мы проводим в Репербане, «квартале красных фонарей» в районе Санкт-Паули, в кабаке под названием, собственно, «Золотая перчатка» — излюбленном заведении Хонки, где он ежедневно пил и пытался знакомиться с женщинами, в том числе со своими жертвами.
Учитывая время и место, неудивительно, что больше всего это похоже на легендарные фотосессии Андерса Петерсена «Кафе Лемитц»: из сигаретного дыма выступают испитые, немолодые, как правило, лица, на которых пополам вырождения и какой‑то печальной поэзии. «Перчатка» — бар, где все знают друг друга по милым прозвищам (официанта, например, зовут Анус), у каждого есть интересная история (одноглазый великан, например, служил в СС), старухи готовы отдаться за рюмку поганого шнапса, старики подраться с матросами, а случайный посетитель рискует быть обоссанным (есть в картине Акина и такой трагикомический эпизод).
В виде движущихся картинок эта эстетика знакома нам по фильмам Фассбиндера и прочего «нового немецкого кино» 70-х, но Акин не просто занимается стилизацией, а извлекает оттуда дополнительные смыслы, отколупывая кусочки уже обваливающейся штукатурки и обнаруживая новые степени уродства. Это фильм, который полон дряхлой плоти, запекшейся крови, плесени и мочи. Фильм, который воняет.
Главный спецэффект «Перчатки» — ее главный герой: 23-летний красавчик Дасслер 
усилиями гримеров превращен в отвратительного голема с лицом, на которое будто раз и навсегда натянули чулок. Маленький, косоглазый, со свернутым носом и вечно опущенными вперед плечами, Хонка — гамбургский Квазимодо, чья Эсмеральда — белокурая школьница, однажды попавшаяся ему на улице; она сыграет символическую роль в финале, напоминающем об «М» Фрица Ланга, золотой классике жанра. Свой неуемный сексуальный аппетит (сочетающийся с некоторыми проблемами при исполнении) Хонка вынужден усмирять в куда менее привлекательной компании, хотя ему достаточно одной фантазии, чтобы загореться: так, он практически влюбляется в отсутствующую дочку своей новой знакомой просто потому, что она молодая женщина и он знает ее имя.
Акин заставляет нас смотреть и смотреть, и смотреть еще, не отводя глаз от сцен все более возрастающей омерзительности. Противники фильма — а их, кажется, среди резко разделившихся критиков большинство — обвиняют его (как всегда в таких случаях) в нигилизме и шоке ради шока. Но так ли это? Акин действительно не только не смягчает удары, но и избегает привычной рационализации. Мы не знаем, что произошло в жизни Хонки (хотя есть пара упоминаний о тяжелом прошлом), что творится на душе у него и — что тоже немаловажно — у его жертв, которых автор вроде бы расчеловечивает вместе с убийцей. Однако именно благодаря всему этому «Золотая перчатка» становится уникальным, ужасным, но трансформирующим опытом. Это фильм о территории, где человеческое закончилось, как в концлагере, где побывал отец героя, коммунист, а возможно, и сам он в детстве.
Это яростная, жестокая, где‑то даже и смешная, но в итоге, конечно, трагическая поэма о том, как осталось только вечное желание — желание секса, желание алкоголя — и вечная невозможность его удовлетворить. Если где‑то любопытный мальчик посмотрит этот фильм и передумает становиться сексуальным маньяком — уже неплохо.
Кино«Золотая перчатка»: Бессмысленный
и беспощадный триллер
об убийстве женщин
Насилие в кино, на которое невозможно дать согласие
ВНИМАНИЕ: текст содержит спойлеры.
ТЕКСТ: Алиса Таёжная,
автор телеграм-канала «Один раз увидеть»
В Гамбурге 70-х, через тридцать лет после окончания Второй мировой, в баре «Золотая перчатка» заседают жители западной части побеждённой страны. Это место, куда приходят от безысходности, а не из желания отметить: нервный жёлтый свет, грязные стены, липкая стойка, отталкивающие гости среднего возраста, бранящиеся так, как никто никогда не ругается. Сальные волосы, грязная одежда и запах, который доносится до зрителей через камеру, — невыносимый дух гамбургского лета, где разложение живых людей так очевидно, что годами никто не замечает гниющие в паре кварталов трупы.
Фриц Хонка — сравнительно приличный завсегдатай — живёт на чердаке многоквартирного дома и, в отличие от спивающегося большинства, ходит хоть на какую-то работу несмотря на алкоголизм. Грубый, с землистым лицом, расквашенным носом и диоптриями несимметричных очков, он — с горбом и в неряшливой одежде — вызывает не больше подозрений, чем прочие. С пропитыми лицами, синяками по телу и движениями побитых собак, люди в «Золотой перчатке» могли бы быть и маньяками, и жертвами — мельком в диалогах мелькает чьё-то прошлое в концлагере по обе стороны. Этот факт, тем не менее, ничего не объясняет и никого не оправдывает: пока остальная Германия за кадром пытается построить будущее под слащавые эстрадные песни, гости «Золотой перчатки» будут заперты в реальности «Человеческой многоножки».«Моча», «дерьмо», «жопа» и «вонь» — ходовой словарь местных, живущих в нескончаемом алкогольном делириуме.
Одна из жертв, Герда, ненадолго останется у Хонки дома: попытается убраться и приготовить еду несмотря на обзывания и зацепится за подобие привязанности, чтобы выжить в мире, где она невидима и никому не нужна. Выбитые Фрицем зубы станут для неё поводом вернуться в проклятый дом, чтобы встретиться с глазу на глаз с человеком, который проявляет к ней хоть какие-то сильные эмоции — пусть омерзение и агрессию, но не равнодушие. У Герды есть дочь, связь с которой она давно утратила, — мы, как и убийца, так её и не увидим. Тем не менее имя и юный возраст взбесят Хонку — он даже напишет для Герды сумасбродный контракт, по которому обязует её представить его дочери и принести её в жертву. Абстрактная молодая дочка останется призраком чего-то обнадёживающего, лучшего мира, чьей частью никогда не будут Хонка и «Золотая перчатка».
Фатих Акин доводит образ испуганных и многократно перепаханных мировой историей персонажей до гротескных фигур в застиранных халатах и бледных брюках, с синяками по всему телу — то ли от пьяных падений на улицах города, то ли от кулаков собутыльников. Когда гости убийцы — его старший брат-женоненавистник и собутыльницы — почувствуют в квартире невыносимую вонь, Хонка отговорится, что тянет от соседей снизу: греческой семьи, которая готовит ненемецкую еду — им в котёл рано или поздно упадут с потолка настоящие опарыши. Во время разговора в кафетерии, филиале ада на земле, никто и бровью не поведёт, когда Хонка крикнет, что хочет засунуть треску в задницу соседке, а одного из завсегдатаев окликнут «Анус». Маньяки здесь все, но убивает только один. В пьяном забытьи герои смеются над лобовой шуткой: «Есть три причины пить: забыть о плохом, отпраздновать хорошее и пить, чтобы начало происходить хоть что-то». Хорошего здесь нет — и никогда не было.
Акин пугает
и удивляет, потому что лезет прямо в рот и дотягивается
до желудка
В оценке радикального и мизантропичного фильма Фатиха Акина большинство критиков соперничали в негативных прилагательных превосходной степени. «Труп вместо фильма», «такой отвратительный, что вы ощущаете его запах», «мерзкий», «тошнотворный» и «невыносимый» — самые частые характеристики от людей, которые смотрят так много плохих фильмов и с такой частотой, что их давно ничем не напугать и не удивить. Акин пугает и удивляет, потому что лезет прямо в рот и дотягивается до желудка. В отличие от кровавых инди-фильмов, прорвавшихся на экраны в последние несколько лет, «Золотая перчатка» выступает как конечное высказывание вне жанров, точка экстремума — предел, до которого никому не хватило решительности и не было большого смысла добираться. Вместо чёрного юмора, иронии и стилизации, где кровь бывает только цвета кетчупа, Акин треплет кишки героиням и зрителям как на скотобойне.
Фильмы о серийных убийцах, если избегают их эстетизации («Прирождённые убийцы», «Криминальные любовники»), очень часто рефлексируют о том, как маньяки перестают видеть в жертвах человеческое и, воспринимая их как биоматериал, теряют самокритику, начинают сухой математический отсчёт или обосновывают преступления идеологически. В «Окне во двор» Хичкока или «Подглядывающем» Пауэлла природа зла показывалась через вуайеристскую оптику. «Человек кусает собаку» превращал охоту на обывателей в псевдодокументальный репортаж, где убийства происходят на камеру, а жадный до острых зрелищ оператор незаметно превращается в соучастника.
В «Грузе 200» Балабанов осмысляет, что реальность садиста не сильно отличается от драконовского режима, безучастно отправившего на войну сотни тысяч ребят — они приехали пушечным мясом в посылке домой. «Зодиак» Финчера следил, как игры разума детективов не могут остановить американскую машину убийств. Второй сезон «Американской истории преступлений» анализировал, как много социальных и личных факторов сходятся, чтобы нестабильный и уязвимый человек превратился в охотника на своих. Мэри Хэррон в «Американском психопате» отзеркаливает в кровавых мечтах главного героя всепоглощающий контроль и стерильность западной бизнес-среды: чем более безупречным будут костюмы в переговорках, тем более дикими окажутся фантазии об убийствах. И Ларс фон Триер, иронизируя над своим героем, названным Мистер Совершенство, городит ему придуманную биографию самопровозглашённого творца, где построить дом из трупов — вариация преступного самовыражения, его гезамткунстверк.
И глухое равнодушие,
и защитная дистанция,
и тщеславное возвышение равноудалены
от зрительской эмпатии