актриса сыгравшая зою космодемьянскую
Анастасия Мишина
Биография
В конце января 2021-го в прокат вышла биографическая драма «Зоя». Здесь актрисе Анастасии Мишиной досталась главная роль Зои Космодемьянской — первой женщины, удостоенной (посмертно) звезды Героя Советского Союза во время Великой Отечественной войны. Сюжет военного фильма, который снял Леонид Пляскин с помощью Максима Бриуса, хотя сначала кресло режиссера занял Егор Кончаловский, основывался на исторических документах и воспоминаниях очевидцев.
Детство и юность
23 октября 1993-го в городе Чебоксары у Дмитрия Мишина и Светланы Дидиченко родилась дочь Настя. Мать девочки изучала лечебное дело на медицинском факультете Чувашского государственного университета имени Ильи Ульянова. Сейчас женщина трудится терапевтом в Центре травматологии, ортопедии и эндопротезирования, а весной коронавирусного 2020-го работала в «красной зоне».
«Я родилась в Чебоксарах, где через дорогу от высоток стоят старые деревянные одно- и двухэтажные дома. В детстве я часто ездила в деревню, где с удовольствием копалась в огороде и доила корову. Так что деревенская жизнь для меня не внове», — делилась актриса в интервью.
На актерский путь выпускница местной гимназии № 5 встала не сразу. Против выступали и родители-востоковеды, и бабушка, считавшая, что о лицедее всегда говорят плохо и, в целом, у него цыганская жизнь. Поддавшись уговорам близких, в 2010-м абитуриентка поступила в Высшую школу экономики в Москве.
Но уже на следующий год студентка перевелась в столичную Академию славянской культуры, в 2016-м реорганизованную в Институт славянской культуры РГУ имени Алексея Косыгина. В 2012-м, поняв, что она находится не на своем месте, оставив вуз, девушка попала в актерскую группу режфака ГИТИСа, оказавшись в мастерской Леонида Хейфеца.
Вместе с ней у народного артиста РФ, лауреата престижных премий (в том числе и «Золотой маски») внимали знаниям Александрина Питиримова, Анастасия Дьячук, Мария Милешкина, Надежда Калеганова, Кирилл Ковбас, Михаил Кремер и другие.
Театр и фильмы
В 2016-м, сразу же после выпуска из Российского института театрального искусства, девушку приняли в труппу Московского государственного театра имени Владимира Маяковского. Ее дипломными работами были «Малыш Немо в сонной стране», «Новая квартира», «Танцы на празднике урожая», «Стройбат» и «Мать» («Васса Железнова»).
В «Маяковке» вчерашней студентке доверили перевоплощение в Эльвиру и Каменного гостя в «Дон Жуане». Сейчас в репертуаре актрисы находятся спектакли «Обломов» с главной женской ролью, «Пигмалион», «Блажь» и «Изгнание/Мой друг Фредди Меркьюри». В последней постановке Анастасия, задействованная и в массовых сценах гоголевских «Женитьбы» и «Мертвых душ», предстает перед зрителем сразу в трех образах — Ольги, Каролины и Регины.
Насладиться игрой однофамилицы фигуристки, выступающей в парном катании с Александром Галлямовым, могут гости театра «Практика» («У нас все хорошо») и центра имени Всеволода Мейерхольда («Рождество»).
Большим опытом съемок в кино к премьере полнометражной картины «Зоя» чебоксарка похвастаться не могла. В фильмографии значились сериалы «Вольф» и «Заключение», премьера которых была назначена на Первом канале на 2021-й. В них артистка «засветилась» только в эпизодах.
Личная жизнь
Личную жизнь красавица, специально для съемок «Зои» расставшаяся с длинными волосами, а после перекрасившаяся в блондинку, чем еще больше стала похожа на Дарью Мороз, предпочитает скрывать. В ее персональных аккаунтах в «Инстаграме» и «Фейсбуке» нет фотографий с потенциальным возлюбленным.
Зато в последней социальной сети во «внуках» восходящей звезды кинематографа числился Сергей Подольный, а также имелись снимки с дочерью Сергея Бодрова – младшего Ольгой, Татьяной Герасимовой и иными коллегами.
Мишина хорошо поет (например, «Город влюбленных людей»), обладая контральто, играет на фортепиано и в волейбол, занималась акробатикой, фехтованием и танцами — от классических до современных. Анастасия любит хорошее кино, детей, поэзию Иосифа Бродского, читать стихи на публике (монопьеса «Глубокий человек») и рисовать.
Анастасия Мишина сейчас
Анастасия Мишина в роли Зои Космодемьянской (кадр из фильма «Зоя»)
О своей героине Анастасия, конечно, знала еще со школьной скамьи, но перед съемками окунулась в изучение подробностей жизни и смерти, что оказалось «невероятно тяжелым знанием». За неделю до выхода фильма в прокат на пресс-показе, прошедшем в музейном комплексе «Зоя» в деревне Петрищево под Рузой, исполнительница главной роли попросила присутствующих:
«Когда вы увидите это кино, смотрите на эту маленькую девочку, пожалуйста, в первую очередь не как на героиню — она, конечно, герой, но смотрите на нее как на человека. Она была просто маленькая девочка, которая попала в такие серьезные обстоятельства и сделала такой выбор».
«Меня вешали на простой русской веревке»
Страшную правду о подвиге первой женщины — Героя Советского Союза необходимо увековечить в кино, уверена актриса Анастасия Мишина. Исполнительница главной роли в фильме «Зоя» полагает, что Космодемьянская не могла не выполнить приказ, и готова защищать ее светлое имя от любых нападок. Анастасия верит, что казнь для истерзанной фашистами героини было единственным путем к освобождению от мук. Об этом актриса рассказала «Известиям» после спецпоказа картины в деревне Петрищево, устроенного Российским военно-историческим обществом. 28 января лента выйдет в российский прокат.
Кровавый дебют
— Как вы попали в эту картину?
— Агент рассказала о том, что собираются снимать фильм о Зое Космодемьянской, и режиссер Леонид Пляскин зовет меня на встречу. Оказалось, что мы знакомы с Пляскиным. За год до этого он снимал картину «Высота 220», для которой я проходила пробы. Тогда меня не утвердили, но Леня меня запомнил.
Прочитав сценарий «Зои», я подумала: «Боже, кто это будет играть? Какая тяжелая роль». А уж о том, что мне доверят столь сложный материал, не было и мысли. Поэтому отправилась на пробы без надежд и опасений.
— Возможно, режиссер нашел у вас внешнее сходство с Зоей?
— Не думаю. Скорее, всему виной амплуа: девушка с сильным характером, строгая, жесткая, умеющая принимать решения. Хотя в жизни я вообще другой человек. Мы поговорили, и режиссер предложил посмотреть фильм про деревенскую женщину, которая в войну оказалась в оккупации в Белоруссии. Немцы пришли к ней в дом, заставили ее есть песок. Мне стало не по себе. Сильнейшее впечатление на меня произвела эта история.
— Таким образом режиссер погружал вас в материал? Выбивал слезу?
— Этого у меня и так с избытком. Плачу в жизни много, а вот на сцене, к сожалению, делать это тяжело. Думаю, он меня тем самым настраивал на работу над историей о Зое Космодемьянской, ее ведь тоже не выдумали. Это страшная правда, которую надо рассказать языком кинематографа.
— Основных героев в картине сыграли артисты, неизвестные широкой публике. Зато в эпизодах — Анна Уколова, Дарья Юргенс, Ольга Лапшина, Вольфганг Черни, Карина Разумовская, Полина Филоненко. Зачем на второстепенные роли привлекать звезд?
— Может, хотели, чтобы зрители пошли на них. Шучу. Мне кажется, каждому из этих больших артистов было важно принять участие в работе над картиной. Все снимались с осознанием, что причастны к какому-то очень большому делу.
Есть в фильме сцена, где немец режет ножом стопу Зои, а из нее хлещет кровь. Сложный пластический грим, который мне клеили на ногу часа три. А после надо было как-то с этим дойти до площадки. Режиссер предложил: «Как гример закончит, позвони из вагончика. Я донесу тебя в кадр». Когда всё сделали, оказалось, что из желающих помочь уже выстроилась очередь. Было даже неловко, что на площадку меня носили на руках.
— Средства на фильм собирали всем миром. Это отражено и в финальных титрах. «Особая благодарность Александру В., Алексею, Виктории» и так далее. Там указаны имена и псевдонимы обычных людей, перечислявших деньги на кино. Повлияло ли на вас это обстоятельство?
Кадр из фильма «Зоя»
— Как говорят у нас в театре: «Можно знать все обстоятельства, но сыграть все обстоятельства нельзя». Я всё это понимаю и отношусь с большой ответственностью к работе. Вклад людей очень важен. И знание об этом стало почвой, на которой выросли эмоции для роли.
— Мне казалось, что фильм про Зою Космодемьянскую должен быть более жестким и даже жестоким. О пытках, которые описаны в исторических документах и опубликованных воспоминаниях очевидцев, читать страшно. В кадре же это смягчили. Нарочно?
— Изначально снято было гораздо больше и жестче, многое в окончательный монтаж не вошло. Ведь возрастной ценз картины — 12+.
В музее в Петрищево есть фото в натуральную величину, на котором — повешенная Зоя Космодемьянская. Его сделал немец, принимавший участие в казни. А еще есть снимки, на которых ее палачи фотографируются около тела повешенной девушки. И этот момент тоже должен был войти в фильм.
Фото Зои Космодемьянской перед казнью в музее Зои Космодемьянской в Петрищево
— Да. Подробно и долго. Зою истязали в доме семьи, где жил немой старик. И в какой-то момент он не выдержал, сорвался с печи и закрыл девушку своим телом. Дальше хлестали уже его. Вообще жестоки к Зое были не только немцы. Были у нас кадры, где изувеченную девушку истязали разъяренные местные жители, решившие поквитаться с ней за сожженные дома. Эта сцена тоже не вошла в фильм. Выпала линия с немецким офицером, который видел в Зое свою дочь, оставшуюся в Германии. Его играл Жан-Марк Беркхольц. Он отказался пытать ее. Но когда его заставили отхлестать девушку, офицер умер от разрыва сердца.
Я слышала разные мнения насчет натурализма на экране. Кому-то, как вам, его не хватило. А кто-то не выдерживал сцены, где бляха солдатского ремня срывает Зое кожу со спины во время избиения.
— Вы сами как считаете, пошла ли такая цензура на пользу картине?
— Я думала про то, что не всё вошло в картину. Но коллеги мне сказали: «Настя, важно, что этот фильм вообще есть!» И с этим я не могу не согласиться.
Босой на казнь
— Вашу героиню ведут на казнь босой по снегу. Вы не заболели после?
— Был мороз, но я его не помню. Даже не чувствовала холода. Честно. Думала не об этом.
— О чем думает актриса, идущая на виселицу?
— О Зое. Как бы это страшно не прозвучало, но, наверное, после всего, что с ней сделали фашисты, казнь — единственный путь для героини. Я шла на виселицу с мыслью, что сейчас всё закончится и наступит освобождение. Что больше не будет больно. Но всё равно, когда тебе надевают петлю на шею, это не самый приятный момент. Трясусь в кадре я по-настоящему.
— Страшно было?
— Меня колотило от страха. В этой сцене я снималась с дублером Кариной. И вот стою я на площадке и со стороны наблюдаю, как ее цепляют за спецжилет к виселице. «Не переживай, — говорит мне главный каскадер. — Всё отлично! Я такой трос классный купил. Выдержит до тонны». А надо пояснить: виселица устроена так, что петля, в которую продевают голову, закреплена за резинку. И в момент, когда тело падает, резинка с петлей растягивается. А удерживает висельника трос. И вот Карине надели жилет с тросом, петлю на шею не накинули. Репетиция же. Когда из-под ее ног выбили ящики, она не повисла на нужной высоте, а села на попу. Я в шоке. Это что же, если бы у нее на шее была петля, то просто бы затянулась? А ведь это был «супертрос». В итоге меня вешали на простой русской веревке.
— Надеюсь, сцену сняли одним дублем?
— Не надейтесь. Меня вешали раз 15. Кто-то из массовки почесался, отвернулся или вдруг завибрировал телефон, и начинаем всё сначала. При этом все переживали за меня, жалели. Был среди согнанных на казнь «селян» один старичок, которого я запомнила. Седой, с белой бородой, лицо в морщинах и небесно-голубые глаза. Я репетировала проход на казнь, и вдруг он взял меня за руку: «Не страшно?» — спросил старик. А у самого слезы текут.
У Тарковского в «Андрее Рублеве» есть диалог главного героя с Феофаном Греком. Тот говорит ему: «Не получается что-нибудь, устал, намучился, вдруг в толпе встретился с чьим-то взглядом человеческим — и словно причастился». Добро в людях со мной творит невозможное. Когда в автобусе кто-то уступил место пожилому человеку или помог подняться на подножку, да просто улыбнулся. В такие момент понимаешь, что у нас всё нормально.
Забавы молодых
— Как вам кажется, нашлись бы сейчас ребята, которые смогли бы поступить так же, как Зоя?
— Конечно, можно было бы так ладненько ответить: «Да, я верю. Они смогут». Но я не знаю. Это сложный вопрос… Надеюсь и молюсь, чтобы такого никогда больше не повторилось, чтобы не надо было геройствовать.
Я много слушаю Петра Мамонова, читаю его интервью. Он много говорит о подростках с наушниками, прячущимися под капюшонами своих толстовок. Именно они больше всех нуждаются в любви. Кто-то из них может сказать об этом прямо, а большинство просто ждут и посылают сигнал взрослым. Внутри каждого — вселенная добра. Просто нас надо любить чуть побольше. Вот и Чулпан Хаматова считает, что все наши проблемы от того, что мы не любим друг друга. Мы не видим, не уважаем ближнего, а значит, и себя.
— Не все школьники сейчас ответят, кто такая Зоя Космодемьянская. Что это? Недостаток образования или огрехи в патриотическом воспитании?
— Помню, как в 8-м классе мы по истории изучали подвиг Зои Космодемьянской. Тогда я представить себе не могла, что когда-то окажусь так близко к этому человеку. А патриотическое воспитание должно исходить от старших и строиться на собственных примерах. Знаете, когда курящий отец ругает сына за найденные у него сигареты, не работает такая модель.
Анастасия Мишина в роли Зои Космодемьянской в фильме «Зоя»
Думаю, молодежь знает, что мир на нашей земле был бы невозможен без подвигов и миллионов жертв. Кому-то родители рассказывали о геройствах прадедов, кто-то в школе усвоил историю, а иные со временем сами дойдут до истины.
— Есть сейчас гипотезы о том, что подвиг Зои Космодемьянской на самом деле не был так уж полезен. Вам никогда не приходилось оправдывать вашу героиню?
— Было пару раз. Чаще всего люди, придерживающиеся этой точки зрения, не знают предмета разговора, не понимают, о ком они берутся рассуждать. Вот представьте себя на месте человека, который рвался на фронт, а его не брали. Потом он попал туда, и его отправили в диверсионную группу. Там дали приказ уничтожить фашистов любой ценой. Человечно это, нечеловечно, — приказы не обсуждаются. В обстоятельствах, когда враг на подступах к столице, действовать надо было так и никак по-другому.
— Вы начали работать в Театре Маяковского, еще будучи студенткой мастерской Леонида Хейфеца в ГИТИСе. Кто дал вам такой карт-бланш?
— Художественный руководитель театра Миндаугас Карбаускис. Когда на четвертом курсе он пригласил меня в труппу, мне стало так страшно! Ведь для студентки это не только очень большая честь, но и аванс. Но еще страшнее было, когда уже после окончания вуза друзья звали меня подыграть им на показах в театры. Я смотрела на эти очереди, стресс и ожидания и понимала, как мне повезло. А многие очень талантливые ребята так и не попали ни в один из театров.
— Вы играете в спектаклях по произведениям Гончарова, Гоголя, Островского, Шоу. Как вам кажется, что привлекает зрителей в классике?
— Классика на то и классика, чтобы быть всегда современной. У нас в театре хорошие режиссеры, которые могут без морализаторства, без нажима, тонко и нескучно подать ее. Поэтому люди ходят с интересом. Как ни странно, карантин не отвернул наших зрителей от театра. А когда из-за мер безопасности зал заполнялся только на 25%, коллег не смущало, что в зале не 800 человек, а лишь 200. И это не повод играть вполноги.
— Над чем сейчас работаете?
— Расскажу об одном проекте. В Маяковке есть «Студия OFF». Это такая экспериментальная площадка. Режиссер Никита Кобелев предложил инсценировать книгу «Инноваторы» Уолтера Айзексона. Писатель известен по бестселлеру про Стива Джобса, это же рассказ о создателях интернета.
Конечно, в нашем театре больше классики, но я рада, что зрителей привлекают и творческие поиски молодых. Сейчас у нас такой возраст, когда нам кажется, что мы способны на многое.
Анастасия Мишина родилась в 1993 году в Чебоксарах. В 2010-м поступила на отделение «Востоковедение» Высшей школы экономики. В 2016-м окончила режиссёрский факультет ГИТИСа (мастерская Л.Е. Хейфеца) и была принята в труппу Театра Маяковского. Играет в спектаклях «Обломов», «Пигмалион», «Блажь», «Изгнание / Мой друг Фредди Меркьюри», «Женитьба» и др. Главная роль в фильме «Зоя» стала ее кинодебютом.
Анастасия Дмитриевна Мишина
Анастасия Дмитриевна Мишина. Родилась 23 октября 1993 года. Российская актриса театра и кино.
Анастасия Мишина родилась 23 октября 1993 года.
Окончила музыкальную школу по классу фортепиано. Брала уроки вокала (контр-альт) и обучалась танцам (от классического до современного).
В 2016 году окончила РАТИ-ГИТИС, мастерская Л. Хейфеца.
Сотрудничала с Центром им. Вс. Мейерхольда, играла в постановке «Рождество» режиссера Никиты Бетехтина.
Анастасия Мишина в кино
С 2019 года начала сниматься в кино.
Режиссер Леонид Пляскин говорил, что выбор пал на Мишину не в последнюю очередь благодаря ее внешнему сходству с Космодемьянской.
Анастасия Мишина в фильме «Зоя»
Анастасия Мишина, рассуждая о своей героине, отмечала: «Театральный режиссер Анатолий Васильев говорил, что не артист находит роль, а роль находит артиста. Когда мне сказали, что это будет фильм о Космодемьянской, я пожала плечами: наверное, очередная военная лента. Позже прочитала сценарий и поняла, как сильно заблуждалась. Это фильм не о герое, которым Зоя, безусловно, была, а о людях на войне. О человеке, совсем молодой девушке, которая боялась, которой было страшно, но она не ослушалась приказа и совершила подвиг ценой своей жизни. Пока я готовилась к роли, все время задавала себе вопросы: что же такого было внутри этой 18-летней девушки, что она пошла на все это? Как бы я поступила в такой ситуации. «.
Далее сыграла в лентах «Заключение» и «Вольф».
Рост Анастасии Мишиной: 175 сантиметров.
Личная жизнь Анастасии Мишиной:
Фильмография Анастасии Мишиной:
последнее обновление информации: 03.03.2020
28 января в прокат выходит военная драма «Зоя», рассказывающая о последних месяцах жизни первой женщины — Героя Советского Союза Зои Космодемьянской. В основе сценария фильма подлинные документы, архивные записи и свидетельства выживших участников событий. Журналистка Ольга МАШКОВА поговорила с молодой актрисой Анастасией МИШИНОЙ, которая сыграла Зою, и узнала, что это кино не только о подвиге, но и о любви.
– Анастасия, глава Российского военно-исторического общества Владимир Мединский, общаясь с прессой на выборгском кинофестивале «Окно в Европу», рассказал, что был поражен, когда школьники – участники фокус-группы говорили: «Да-да, мы знаем про Зою Космодемьянскую. Кажется, это первая космонавтка».
– Нам в школе много рассказывали о героях войны, но почему-то именно историю Зои я особенно хорошо запомнила. Так что я знала о ней, о ее мученической смерти и даже о том, что дедушка Зои был священником. Поэтому мне не надо было залезать в Интернет, прежде чем идти на кастинг. Но, готовясь к этой роли, я гораздо больше узнала подробностей о ее судьбе, и это невероятно тяжелое знание.
– И все же пошли на пробы? Или вы пока не готовы отказываться от ролей?
– Нет, я могу отказаться, если на встрече с режиссером интуитивно почувствую фальшь. Или когда кастинг-директор видит в артисте всего лишь «очередного», а не личность. Поверьте, это очень больно осознавать. И когда еще в самом начале сталкиваешься с чем-то таким, понимаешь: дальше будет только хуже.
– Вы смогли понять, что же двигало этой 18-летней девушкой?
– Конечно, в советское время никому не пришло бы в голову заикнуться о сложности оценки подвига Зои. Сегодня говорят и об этом.
– Действительно, в деревне Петрищево сложилась неоднозначная ситуация – Зое пришлось поджигать дома, в которых квартировали фашисты, тем самым лишая жилищ и их хозяев, русских крестьян. Именно они и схватили ее, а не немцы. Но в обычной жизни столько неоднозначности, что же говорить о войне? И потом — имеем ли мы, сытые и довольные, сидя на мягком диване в теплой комнате, право рассуждать: могла ли эта девочка нарушить приказ Ставки Верховного главнокомандующего или нет? Конечно, требование «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск» сурово и жестоко по отношению к своим же. Но, когда немцы уже на подступах к Москве, какие меры еще могли помочь?
– Хотя фильм называется «Зоя» и рассказывает о конкретной девушке, это не биографическая драма, а своего рода кино-апокриф о народном подвиге.
– Да. Это кино о людях на войне. Об их судьбах. И это кино, которое снималось с большой любовью, о любви, как бы это странно ни звучало. Речь идет не о любви мужчины и женщины, а о любви в глобальном понимании этого слова. Мне кажется, это очень глубокое кино.
– Раз уж вы заговорили о любви. В спектакле «Обломов» московского Театра им. В. Маяковского вы играете Ольгу Ильинскую, в которую влюблены и Обломов, и Штольц. После «Зои» вы как-то по-другому будете транслировать со сцены это чувство?
– Наверное, да. Для меня это чувство стало более широким, настолько, что, мне кажется, можно полюбить и врага.
– То, что сниматься в «Зое» было тяжелым психологическим испытанием, понятно. Да и физическим – для достоверности пришлось ходить босой по снегу. А как насчет непритязательности быта под белорусскими Смолевичами, где проходили съемки?
– Я родилась в Чебоксарах, где через дорогу от высоток стоят старые деревянные одно- и двухэтажные дома. В детстве я часто ездила в деревню, с удовольствием копалась в огороде и доила корову. Так что деревенская жизнь для меня не внове.
– Когда в старых советских фильмах снимались актеры, которые на себе испытали тяготы войны, им веришь по определению.
– Я понимаю, о чем вы хотите спросить. Назову имена, которые для меня очень много значат. Да, я уверена, что военные испытания, безусловно, повлияли на мироощущение Смоктуновского, прошедшего войну и писавшего об этом в своих записках, Алисы Фрейндлих, пережившей блокаду. Они действительно могли это транслировать через свою игру.
Конечно, тот опыт, который я приобрела к своим годам, несравним с опытом блокадников, партизан или людей, переживших оккупацию. Но и я пережила потери в достаточно раннем возрасте, когда моя жизнь разделилась на «до» и «после».
Мой мастер курса Леонид Хейфец нам рассказал об одном актере, который должен был сыграть человека, настолько нуждавшегося в деньгах, что ради них он готов был на все. Но артисту никак не удавалась эта роль. Потом выяснилось, что он из очень обеспеченной и достаточно влиятельной семьи и ему не доводилось переживать состояние отчаяния и беспомощности. Так что есть артисты, которые не могут сыграть то, что не испытали сами. Но, мне кажется, настоящий актер должен обладать эмпатией, способностью к сопереживанию, и тогда он принимает на себя эмоции, переживания других людей. Это тяжелый груз, с которым приходится жить постоянно, но и та почва, из которой вырастают роли.
– Прежде чем стать актрисой, вы изучали философию, востоковедение.
– На самом деле я просто уступила желанию моих родителей, они востоковеды, и переживаниям бабушки. Она очень не хотела, чтобы я выбрала актерскую профессию. «Это же цыганская жизнь! – говорила бабуля. – Ты не будешь видеть семью, детей! И про артистов так плохо говорят!». Мне приходилось ее убеждать, что про артистов судачат, как и про всех, но в отличие от наших соседей их имена на слуху, вот и все. И все же я послушалась близких и довольно долго мучилась, пока окончательно не поняла, что нахожусь не на своем месте.
– Но в любом случае философия явно вам помогает. Или современному актеру не нужен серьезный багаж и он может «выехать» на эмпатии и интуиции?
– Никогда не думала, что актер должен быть дураком, и уж тем более сейчас, когда все так стремительно меняется. Одной интуиции достаточно на первых курсах учебы, когда приходишь к чему-то важному по наитию. И кажется, как же это все здорово, живо. А потом понимаешь: за этим ничего не стоит, кроме юношеского вдохновения. Нет пути и, значит, нет глубины.