анастейша блогерша что случилось
Что происходит с фигурантами дела «Нового величия»
В середине марта силовики задержали десятерых участников так называемой организации «Новое величие» по обвинению в создании экстремистского сообщества. Вместе с остальными под арест попала Анна Павликова, которой совсем недавно исполнилось 18 лет. «Афиша Daily» рассказывает о громком и противоречивом уголовном деле.
Что известно о «Новом величии»
До недавнего времени об оппозиционной организации «Новое величие» было почти ничего неизвестно. Теперь же мы узнаем о ней из материалов уголовного дела, возбужденного против ее участников. Итак, организация «Новое величие» была основана в начале декабря 2017 года группой единомышленников из Москвы и Подмосковья. В ее состав входили около десяти человек, а лидером считался 25-летний Руслан Костыленков. Деятельность «Нового величия», исходя из материалов дела, ограничилась изготовлением и расклеиванием антипутинских листовок, а также участием в нескольких оппозиционных акциях, при этом организовать собственную они не успели.
На начальном этапе оппозиционеры переписывались в телеграм-чате и раз в неделю проводили встречи в московских «Макдоналдсах». Вскоре организационные собрания стали проходить в арендованном помещении, которое на свои деньги снял Руслан Д. Именно так он представился коллегам, когда присоединился к ним, и был одним из самых активных в «Новом величии». Ему принадлежит идея создания устава организации и подразделений: информационного, финансового, агентурно-вербовочного, юридически-правового и отдела активных действий — всех признаков сообщества, которые следствие считает достаточными для возбуждения уголовного дела по статье 282.1 УК (организация экстремистского сообщества).
Уголовное дело
15 марта бойцы СОБРа провели задержания десятерых участников «Нового величия»: Костыленкова, Вячеслава Крюкова, Петра Карамзина, Дмитрия Полетаева, Марию Дубовик, Анну Павликову, Сергея Гаврилова, Павла Ребровского, Максима Рощина и Рустама Рустамова. Последние четверо с тех пор содержатся под домашним арестом, остальные — в СИЗО. Следствие предъявило им обвинения в создании экстремистского сообщества с целью свержения конституционного строя России с помощью участия в народных восстаниях и революции с дальнейшим захватом власти, созданием временного правительства и принятием новой Конституции. Наказание по 282-й статье — лишение свободы на срок до десяти лет.
Среди задержанных нет Руслана Д. В материалах дела он проходит свидетелем, а в показаниях признался, что намеренно внедрился в компанию оппозиционеров на самом раннем этапе и занимался сбором информации для правоохранительных органов. Скорее всего, он оперативник под прикрытием, однако документально это не подтверждено. С февраля к Руслану Д. присоединился оперативник уголовного розыска Максим Расторгуев, который также внедрился в «Новое величие» и даже возглавил отдел прямого действия. Адвокаты фигурантов дела обвинили Расторгуева и Руслана Д. в провокации, что противоречит закону об оперативно-разыскной деятельности. Согласно одному из его положений, должностным лицам запрещается «подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)».
Я считаю все дело провокацией сотрудника спецслужб. Без этого Руслана Д. не был бы написан никакой устав, ничего они делать не собирались.
После заключения под стражу состояние здоровья некоторых фигурантов дела заметно ухудшилось. У Дубовик, например, упало зрение, но наибольшие проблемы — у Павликовой. По рассказам матери, сразу после мартовского задержания ее дочери пришлось провести несколько часов в неотапливаемом автозаке. Результатом стало воспаление, которое грозит Павликовой бесплодием.
«Наверное, надо меньше верить людям». Интервью Анны Павликовой после того, как суд дал ей 4 года условно по делу «Нового величия»
«Наверное, надо меньше верить людям». Интервью Анны Павликовой после приговора
No media source currently available
«Наверное, надо меньше верить людям». Интервью Анны Павликовой после приговора
Анна Павликова, самая молодая фигурантка дела «Нового величия» (сейчас ей 20 лет), 6 августа 2020 года была приговорена к четырем годам лишения свободы условно. Это самый легкий приговор из всех: три других участника группы получили реальные сроки до семи лет колонии, а еще трое – условные сроки до шести лет.
Павликова была арестована в 2018 году и отправлена в СИЗО, несмотря на то, что ей тогда еще не было 18 лет и ее не имели права по российским законам помещать под стражу. Вскоре после ареста у девушки, которая провела несколько часов в неотапливаемом помещении, обострилось серьезное гинекологическое заболевание и в целом ухудшилось здоровье. Лишь благодаря вмешательству правозащитников и масштабной кампании в поддержку арестованных Павликову и еще одну фигурантку дела, Марию Дубовик, удалось перевести под домашний арест.
Все о деле «Нового величия»
Мы поговорили с Анной сразу после того, как она услышала приговор и узнала, что ее не отправят снова тюрьму.
– Какие от сегодняшнего дня у вас впечатления? Час назад прошел приговор.
– Мы очень расстроились. Потому что все равно можно было хотя бы условный [срок дать] или за отсиженное – как-то переделать сроки. Сроки у ребят очень большие, а они уже больше двух лет сидят в СИЗО. Это тоже тюрьма, очень страшно. Очень расстроились. Мама Славы (Вячеслава Крюкова, получил шесть лет колонии общего режима) была – мне очень ее жалко. Сестра его. Руслан (Руслан Костыленков, получил семь лет колонии общего режима) тоже. Тяжело очень: они уже два года сидят, и их не отпускают.
– Твоя мама сказала, что ты очень соскучилась по телефонным звонкам.
– Не то чтобы по телефонным. Я вот люблю всякие научно-популярные книги. Обычно читаешь – что-то нашел, или рекомендуемая литература, – сразу вбил в интернет, посидел. А сейчас я книгу читаю и не могу открыть телефон, потому что мне было нельзя пользоваться интернетом.
«Понял, что дальше жить не смогу, если сдам ребят». Фигурант дела «Нового величия» Гаврилов – о допросах в прокуратуре и статусе беженца
У меня был блокнотик, я себе записывала то, что потом надо в интернете посмотреть, прочитать: названия книг, какие-то термины. Теперь я буду сидеть заниматься через интернет.
– А есть понимание, чем сегодня вечером ты будешь заниматься?
– Вроде во ФСИН отправили бумаги, и мы можем сами поехать. Я думаю, поедем на метро, отправим на почту открытки. И я бы зашла в магазин что-нибудь купить, хотя бы воды, а то мне нельзя было.
Я думаю, что нас бы на домашний арест не отпустили бы из СИЗО. И вообще если бы люди не помогали, нас бы просто всех за полгода посадили, потому что все предпосылки были к этому – судя по тому, что говорил и делал следователь. Мы бы давно уже все сидели, я думаю, на больших сроках – по 10 лет, я думаю.
– Два года почти прошло. Ты чувствуешь в себе личные изменения за это время? Все-таки тебе еще не было 18 лет, когда все это случилось.
– Да, я думаю, все подросли во всех смыслах. Наверное, надо как-то меньше верить людям. Но у меня по жизни такое, что если человек к тебе хорошо относится, то ты для него стараешься все делать, и поэтому у меня так получилось. Наверное, буду все так же стараться идти на контакт, но, может быть, в более узких кругах.
– Как думаете, когда вы с Костей сможете увидеться лично? (В октябре 2019 года Павликова и осужденный по «московскому делу» Константиин Котов поженились в СИЗО. Котов получил четыре года колонии по «дадинской» статье за неоднократное нарушение правил проведения массовых мероприятий.)
«Будут и дальше сажать детей» Полицейские провокаторы создали кружок экстремистов. Пострадают подростки
На вечер 15 августа в Москве запланирован «Марш матерей». Организаторы и участники не санкционированной мэрией акции намерены пройти от Новопушкинского сквера к зданию Верховного суда, держа в руках любимые игрушки своих детей. У них нет политических лозунгов: они требуют выпустить из пятимесячного заключения в СИЗО 18-летнюю Анну Павликову и 19-летнюю Марию Дубовик.
В середине марта девушек обвинили в причастности к экстремистскому движению «Новое величие», просуществовавшему всего два месяца. Оно состояло из десяти человек, среди которых были две девушки-подростка и пять безработных мужчин, за время своего знакомства успевших четыре раза сходить в «Макдоналдс», чтобы обсудить политические проблемы в стране, три раза — на митинги и несколько раз встретиться в снятой новым знакомым квартире. Все обвинение строится на показаниях трех сотрудников силовых структур, работавших под прикрытием. Согласно материалам дела именно один из них — некий Руслан Д., чей профайл оказался засекречен, — предложил создать организацию для «свержения власти», сочинил громкое название и устав и снял офис на свои деньги. Именно он уговаривал 17-летнюю на тот момент москвичку Анну Павликову остаться в компании, когда она собиралась уйти. До ее ареста оставался месяц.
«Лента.ру» записала монолог сестры встретившей совершеннолетие в СИЗО Анны Павликовой и поговорила с ее защитником о том, как проходит процесс, почему девушку-подростка держат в заключении и может ли «Марш матерей» повлиять на благополучный исход ее дела.
«Все слезы выплакали»
Анастасия Павликова, сестра Анны
Мы сейчас живем только передачками. Они по средам. Возим Ане творог, сухофрукты, молоко, кефир. Ей сказали больше есть белка и фруктов, полезно для здоровья. Собираем вместе, у каждого свое дело: я разворачиваю конфеты, потому что в фантиках в СИЗО пронести нельзя, папа огурцы взвешивает, мама все записывает.
В пятницу встречаемся с адвокатом, а по понедельникам мама — к врачу: у нее рассеянный склероз, она инвалид второй группы. До задержания Ани у нее намечалось улучшение здоровья, она избавилась от палочки, начала ходить сама. А сейчас еле с палкой ходит: у нас уже было такое, что она упала на улице, и мы ее искали, поэтому в паспорте она держит бумажку с номером телефона — мало ли где упадет.
Первые дни после суда мы были все практически в лежку: такие дни не запоминаются, они проходят тяжело. Через силу убеждаешь себя встать, что-то поесть, что-то делать дальше. Только отец как-то заставлял себя ходить на работу. Мы уже все слезы выплакали — плакать нечем. Особенно тяжело маме. Но мы стараемся друг друга поддерживать. Мой маленький ребенок сейчас помогает хотя бы немного забыться. Каждый вечер проходим мимо комнаты Ани, это очень тяжело.
У нас на «воспитании» ее попугаи — 14 волнистых, канарейка, собака, террариум с жуками, аквариум с рыбками. К нам люди приходят, говорят: вы как в джунглях! А мы уже привыкли, сроднились с ними. Раньше все делала Аня — это же дело ее жизни: она их кормила, разговаривала с ними, спать укладывала. Она просто руку протягивала, а попугаи на нее садились, кажется, у них даже был общий язык — ее понимали. Она говорила: «Лимончик, поцелуй меня» — и попугай подлетал к ней, играл с ней. Аня постоянно спрашивает о них. На последнем суде не выдержала: «Мама, как попугаи?» Хоть им и не разрешали разговаривать. Она же к ним относится как к своим детям.
В Аниной комнате мы ничего не меняли. Во время задержания силовики разнесли всю комнату и сломали на три части ее диван, забаррикадировали вход в кухню, я с грудным ребенком даже не могла пройти. Это было рано, в пять утра. В дверь начали стучать, глазок закрыли, чтобы не видно было, соврали, что соседи, а потом стали так бить по двери, что штукатурка осыпалась, кричать матом. Я в полицию позвонила: «Приезжайте, к нам кто-то рвется». Оказалось, это и была полиция. Папа открыл дверь, ему дали в лоб, оттащили в ванную. Я в испуге побежала к ребенку, спрятала под кровать, затолкала ногами. Папу, мужа и Аню в это время повели на кухню. В Аниной комнате нашли значки Навального и значки Гарри Поттера — приняли их за свастику. Довели ее до слез словами: «Мы тебя посадим на 20 лет. Ты выйдешь дряхлой женщиной, никому будешь не нужна, и родителям не нужна». Анины первые письма после задержания были: «Я думала, вы от меня отказались и больше не хотите меня знать».
Письмо от Ани Павликовой
Фото: страница Группы поддержки фигурантов дела «Новое величие» в Facebook
Где-то нашли устав организации. Мы уверены, что его подбросили: во-первых, его не было, во-вторых, у нас сохранились Анины переписки, где она писала: «Я такое не храню, оно мне не нужно».
Мы не стали выбрасывать диван: это же Анин, она на нем спала. Мы его починили и оставили в комнате. Единственное, чего очень жалко, рисунок: Аня рисовала собаку, а во время обыска один из силовиков на него наступил и оставил отпечаток ноги, мама не смирилась и выбросила. Они все разбросали, ходили по вещам — жутко было.
Ее долго держали в автозаке 16 марта, было минус 10. Она застудила придатки. Врач сказал, что у нее теперь детей не будет: «Зачем тебе дети, ты же в тюрьме». Аня пишет, что все в порядке, но это не так: она сильно поправилась — больше чем на 25 килограммов, усугубился порок сердца, ночью она просыпается от приступов. Еще у нее тремор рук, ее сильно трясет. На последнем суде был нервный тик: лицо дергалось непроизвольно. У нашей мамы рассеянный склероз начинался подобным образом. Мы боимся: Аню там никто лечить не будет. На суде у нее была температура 39, она сильно кашляла, задыхалась. А обратно ее везли в автозаке с туберкулезником.
Анна Павликова с отцом
Фото: страница Группы поддержки фигурантов дела «Новое величие» в Facebook
Сейчас у нее три сокамерницы, вроде нормальные: главное, что не курят, и она хотя бы от дыма не задыхается, — в предыдущем СИЗО их было в камере 47 человек, дымка сигаретная, она еле выживала. Тут ее вроде любят: последний раз, когда мама была, Аня рассказывала про девушку Свету, мамину ровесницу, у которой пятеро детей: она Аню так подбодрила, что, по ее словам, ей даже жить захотелось. И косички ей плела. Хотя Аня говорит, ей все равно — плетут косички, не плетут, лишь бы волосы не отрезали: в предыдущем СИЗО сокамерницы ножницами ей отрезали косы, не знаю зачем. Может, из-за каких-то санитарных норм. Перевели оттуда 11 мая, сейчас хотят перевести обратно.
Последнее, что Аня просила, — книгу Улицкой. Она много читает. Заказываем книги через интернет-магазины и приносим их. Аня чаще всего спрашивает про здоровье мамы — это ее очень волнует, про своих питомцев, про птиц, про нашу собаку. Она уже старенькая, Аня боится, что собака не доживет до ее освобождения. Про Оливию спрашивает, потому что когда ее забрали, Оливии было всего пять месяцев: она пропустила, как Оливия встала, начала ходить… Мы ей через адвоката передаем фотографии малышки.
Она искренне не понимает, что она сделала и за что ее судят. Постоянно говорит, что не хотела ничего плохого, хотела просто быть наблюдателем на выборах, и повторяет: «Что я нарушила?» Сейчас много пишут о том, что Руслан Д. к ним внедрился, но, по словам Ани, это было не так. До Руслана и организации не было, они просто собирались где-то в «Макдоналдсах», как друзья, компания по интересам. Аня много училась, окончила школу экстерном, готовилась поступить в МГУ. Очень много читала, рисовала, больше была «сама в себе», друзей у нее не было.
Аня любила проводить время дома. Ей говоришь: пойдем в кино, пойдем куда-то — нет, не хочу. Она предпочитала с птицами заниматься, с собакой играть, с ребенком. Мечтала стать генетиком, вывести новый вид попугаев и работать с животными. Устроилась работать в государственную ветеринарную клинику: сначала просто полы помыть, чем-то помочь, но со временем начальство увидело, что она очень старательная, любит животных, ее повысили до ветеринара-санитара — она помогала на операциях, ставила животным капельницы. Ее даже звали работать ветеринаром, когда она поступит в университет. Деньги откладывала на операцию маме. Аня вообще очень отзывчивая, всегда думает о других, а не о себе. Помню, как-то раз она получила двойку за контрольную по биологии, я спросила — почему, она сказала: этому помогла, тому помогла, а себе — времени не хватило.
Может, потому она и зацепилась за этих ребят: это были первые люди, которые начали нормально с ней общаться. Я помню, как к нам пришла 1 января в гости Маша Дубовик. Мы сидели всей семьей пили чай, девочки обсуждали Машину учебу в ветеринарном училище. Маша рассказывала, что ей там нравится, и Аня даже задумалась о том, чтобы поступить туда и показывала ей своих птиц. Маша мне показалась хорошей девочкой. Такой же наивной, как Аня.
Рассмотрение вопроса о продлении ареста обвиняемой по делу организации «Новое величие» Анны Павликовой в Дорогомиловском районном суде
Фото: Эмин Джафаров / «Коммерсантъ»
Руслан Д. сначала просто пришел в «Макдоналдс», они пообщались, стали друзьями. И тогда он начал их подначивать. После того как он к ним внедрился, он предложил организацию и название, придумал структуры. До него не было никакого «Нового величия». Всех там назначил, Аню объявил организатором. Но как она могла быть организатором, если ее даже не было на этом собрании? Он назначил его на 6 января, а в этот день мы праздновали мой день рождения, и Аня была с нами. У нас есть эта переписка, где они решают, кто кем будет, и Ани там нет с первых самых собраний.
В конце концов Аня стала понимать, что что-то тут не так. Она даже ушла, но Руслан попросил вернуться, давил на ее чувство ответственности, говорил, что ей не нужно вносить денег — знал, что она копит на лечение матери. Они все собирались расходиться, но не успели: он их сдал.
Некоторые боятся подписать петицию — говорят: нас посадят. Но поддержка для нас очень важна. Сегодня девочка написала в мессенджер: «Здравствуйте, сегодня я передала сухофрукты Ане через передачку, у вас там осталось 12 килограммов, вы уж извините, что так, я просто хотела с рынка передать хорошие сухофрукты». И письмо ей отправила лично, прямо там. Письмо, рисунки, фотографии. Это ее очень подбадривает. Один мальчик приехал к нам домой и передал вольер для птиц. Сказал: «Вот Аня выйдет — будет ей подарок».
ЖизньДело «Нового величия»:
За что и как судят 18-летнюю Анну Павликову
«Только чтоб не в тюрьме. Всё»
Восемнадцатилетняя Анна Павликова, обвиняемая в организации экстремистского сообщества «Новое величие», останется под арестом по крайней мере до 13 августа. Мосгорсуд принял такое решение на прошлой неделе, несмотря на призывы уполномоченной по правам человека Татьяны Москальковой изменить меру пресечения на домашний арест, поручительства правозащитников и тот факт, что после ареста у Павликовой начались серьёзные проблемы со здоровьем (девушку, находящуюся в СИЗО с середины марта 2018 года, госпитализировали из-за проблем с сердцем). Ранее адвокат Анны Ольга Карлова рассказала, что её подзащитная пыталась пожаловаться на условия содержания в СИЗО, однако под давлением сотрудников изолятора была вынуждена отказаться от претензий.
Дело «Нового величия», о котором вплоть до ареста десяти его участников в России никто и ничего не знал, стало одним из самых резонансных политических событий последних лет не только из-за условий содержания его фигурантов. Родители двух женщин, проходящих по делу, считают, что само создание движения, чьей целью, по версии следствия, было свержение конституционного строя РФ, не что иное, как полицейская провокация.
Самодельный экстремизм
Из материалов дела следует, что одним из инициаторов создания движения был некий Руслан Д. (это ненастоящее имя, в публикациях СМИ он упоминается также как Александр Константинов). Это он в конце 2017 года предложил участникам телеграм-чата, время от времени проводившим встречи в «Макдональдсе», создать новую организацию. Он же подыскал помещение для движения, обеспечил его принтером для печати листовок и вызвался написать устав, в котором экспертиза позже выявила «признаки пропаганды идеологии насилия». Кем именно был Руслан Д., проходящий по делу свидетелем, до сих пор неизвестно: одни считают его сотрудником центра «Э», другие — информатором.
«Ваша честь, я никуда не убегу»
Почему именно на Павликову следствие надавило особенно жёстко, не до конца ясно: Анна не была наиболее активной участницей движения и, по словам матери, Юлии Павликовой, собиралась уйти из него — отговорил её всё тот же Руслан Д. Ссылаясь на переписку дочери в телеграм-чате, Юлия Павликова утверждает, что та не хранила дома никаких печатных материалов, связанных с «Новым величием» («У неё из „политического“ дома были только значки Навального»). Это не помешало оперативникам, проводившим обыск в квартире Павликовых, найти копии устава организации.
В письме, направленном в Общественную наблюдательную комиссию, Анна рассказывает, что во время обыска и задержания оперативник угрожал её ударить. После задержания её три часа возили в автозаке, где, несмотря на холодную погоду, не работало отопление. Считается, что эта поездка подорвала и без того слабое здоровье Павликовой, которая, по словам матери, каждый год проходила обследование у кардиолога и невролога. Однако на заседании 11 мая Дорогомиловский районный суд не принял во внимание выписки из медицинских учреждений и оставил Павликову в СИЗО до сентября (государственный обвинитель объяснил продление ареста «большим объёмом следственных и оперативно-разыскных мероприятий»). Сама Анна на заседании не присутствовала — как рассказала она сама, в этот день приставы часами возили её по Москве.
На прошлой неделе дело Павликовой дошло до Мосгорсуда, который оставил решение об аресте в силе, хотя и сократил срок пребывания обвиняемой на месяц. «Ваша честь, я никуда не убегу. И не хочу и не могу никого запугивать. Не буду, — заявила Анна на заседании по видеосвязи из СИЗО. — У меня по ночам болит голова, я не сплю. Я хочу решить проблему с гормонами, здесь это невозможно, к сожалению. И я хотела бы, ну, пока идёт следствие, хотела бы до суда, чтобы меня вернули в семью. Мне очень надо к родителям. Я не могу. Я хочу обнять свою маму. Извините. Я прошу суд изменить меру пресечения на любую. Только чтоб не в тюрьме. Всё».
Анастейша блогерша что случилось
Мария Дубовик во время заседания в Люблинском районном суде. Фото: Maxim Shipenkov / EPA / ТАСС
Люблинский районный суд Москвы спустя почти полтора года после начала слушаний оглашает приговор по делу «Нового величия». Семерых подсудимых обвиняют в создании экстремистского сообщества (часть 1 статьи 282.1 УК); все они отрицают вину.
Судья Маслов назначил подсудимым почти такие же сроки, как запрашивало обвинение.
Руслан Костыленков получил 7 лет колонии (запрашивали 7,5), Вячеслав Крюков — 6 лет колонии (как и запрашивали), Карамзин — 6,5 лет (как и запрашивали), Полетаев — 6 лет условно (запрашивали 6,5 условно), Максим Рощин — 6,5 лет условно (как и запрашивали), Мария Дубовик — 6 лет условно (как и запрашивали), Анна Павликова — 4 года условно (как и запрашивали).
Задержанных обвинили в создании экстремистского сообщества: по версии следствия, участники «Нового величия» планировали антиконституционный переворот, желая присоединиться к «народным восстаниям».
С первых дней защита подсудимых настаивала, что дело стало возможным из-за провокации одного из членов «Нового величия» Руслана Д., который дал подробные показания на своих товарищей, но сам остался свидетелем. Адвокаты были уверены, что Руслан Д. — информатор либо внештатный сотрудник полиции.
Сразу после задержания суд арестовал семерых подсудимых, в том числе несовершеннолетнюю Анну Павликову.
Дело «Нового величия» оказалось неожиданно резонансным. В августе 2018 года после множества одиночных пикетов и несогласованного «Марша матерей» в центре Москвы Павликову и Марию Дубовик перевели под домашний арест. Родители подсудимых объединились с близкими обвиняемых по делу «Сети»; требования отпустить членов «Нового величия» звучали на согласованных и несогласованных акциях.
В декабре 2018 года дело прокомментировал президент Владимир Путин: говоря о нем, он упомянул, что подсудимые якобы планировали «организовать вербовочную работу на Северном Кавказе, в Поволжье и в Крыму», хотя такого обвинения им не предъявляли.