Архитектор краснов что построил
LiveInternetLiveInternet
—Метки
—Рубрики
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Статистика
10 крымских шедевров великого зодчего Н.Краснова
10 крымских шедевров великого зодчего
Портрет Н.Краснова в собственном доме в Ялте 1911г.
5 декабря 2014 года исполнилось бы 150- лет главному Архитектору Высочайшего двора. Именно такое звание получил Николай Краснов в 1913 году, после того, как двумя годами ранее возвел в рекордные сроки потрясающе красивый белый Ливадийский дворец – летнюю резиденцию Романовых.
Хотя мало кто знает о его других уникальных архитектурных проектах, которые до сих пор радуют глаз гостей и жителей полуострова. В Крыму Н.Краснов проработал чуть более 20 лет и за это время отстроил около 60 объектов.
Почти 15 лет он был главным архитектором Ялты. На молодого зодчего легла полная ответственность за решение широкого круга вопросов, связанных со стремительным развитием Ялты, как общероссийского города-курорта.
Архитектор Краснов начинает свою работу с расширения набережной, которая к 1913 году стала главной улицей Ялты. В 1889 году он приступил к разработке нового плана развития города. Под его опекой была сооружена городская канализация и осуществлена прокладка новых улиц. Он лимитировал ширину улиц и высоту зданий, устранил хаотичность застройки в городе, построил гимназию, детскую больницу, благоустроил Пушкинский бульвар, укрепили берега р. Учан-Су подпорной стенкой и каменным парапетом, через речку построили два железобетонных моста, реконструировался порт. И параллельно строил свои шедевры, среди которых:
1. Ливадийский дворец – летняя резиденция императора Николая Второго и его семьи, который был построен в рекордные сроки (с 1909-1911гг.)
Строительство Ливадийского дворца (август, 1910). За этот проект Краснов получил звание академика архитектуры и чин статского советника 
Ливадийский дворец в феврале 1945-го, в дни проведения там Ялтинской конференции
Белый Ливадийский дворец в наши дни
2. Церковь Святой Равноапостольной Нины в Гаспре
Строительство церкви Святой Нины
Именно этот проект сам Николай Петрович считал одной из лучших своих работ. Когда поднимался вопрос о присвоении ему звания Академика Императорской Академии художеств, Николай Петрович обращал внимание только на Ливадийский дворец и церковь в Хараксе. И, наверное во многом благодаря чуду, связанному с этим строением.
В честь чудотворного спасения дочери Романовы заказывают архитектору строительство церкви на территории имения. А учитывая, что ангел-хранитель маленькой княжны Равноапостольная Нина была покровительницей Грузией – то стиль будущего храма был понятен. 
Церковь святой Нины в наши дни
Он выполнен был выполнен в характерном для грузинских церквей архитектурном стиле и сложен из местного известняка в виде штучных камней, с высечкой орнаментальных частей из того же камня. Строительство церкви продолжалось с 1908 по 1912 гг.
3. Еще один храм на ЮБК авторства Николая Краснова – римско-католический костел, который был построен талантливым зодчим ровно 100 лет назад в самом центре Ялты.
Проект был выполнен в готическом стиле с использованием композиционных и пластических приемов западноевропейского средневекового зодчества. По своим архитектурным чертам храм напоминает знаменитые костёлы Европы, выдержанные в готическом стиле. 
Костел
Над входом написано по-латыни: «Богу и Непорочной Богородице Марии посвящается». Костел Пресвятой Богородицы действовал до 1928 года. 
Надпись на латинском на фасаде костела
Несколько десятилетий в его помещении располагались сначала экспозиции, а потом и хранилище Ялтинского исторического музея. В 1993 году здание вернули верующим.
4. Дворец в имении Харакс
Получив данный заказ в 1904 году, Николай Петрович Краснов выбрал для здания будущего дворца стиль позднего модерна, который был довольно популярным в то время.
Дворец Георгия Романова в Хараксе (ныне Гаспра) в начале ХХ века
Дворец был выстроен в современном на то время шотландском вкусе из местного известняка с применением мозаичной кладки, в которой присутствовали орнаментальные части, высеченные из того же камня и покрыты английской черепицей.
Дворец в Хараксе в наши дни
5. Другой, не менее величественный дворец авторства Краснова – «Дюльбер».
Он был построен зодчим в мавританском стиле для великого князя Петра Николаевича Романова, дяди императора. Дворец строился с 1895 по 1897 год в крымском имении великого князя Петра Николаевича, дяди императора Николая II.
Дворец Дюльбер
Проект Краснов выполнял по эскизам, сделанным самим великим князем во время путешествий в страны Ближнего Востока и Магриба. Великий князь Александр Михайлович сравнивал дворец Дюльбер с замком «Синей Бороды». Над входом во дворец располагалось изречение из Корана с пожеланием благополучия его владельцу. Постройка была украшена серебристыми куполами и зубчатыми стенами.
6. Вилла «Ксения» в Симеизе, построенная по заказу жены богатого помещика Варвары Чуйчевич в 1911 году
Дачу в модном на то время Симеизе она назвала в честь своей внучки. Вилла «Ксения» была оформлена в стиле «шотландского шале» возведенного в духе так называемого северного модерна с элементами готики. Об этом свидетельствуют высокие конусообразные крыши, шпили, серая штукатурка, имитирующая грубую каменную кладку как в средневековых замках.
Вилла Ксения в Симеизе (начало ХХ века) 
Фасад виллы Ксения сегодня
Однако и здесь, также как в Хараксе, Краснов попытался оживить этот суровый стиль некоторыми южнобережными деталями. К примеру, один из фасадов здания усеян террасами, лоджиями и широкими светлыми окнами. Ныне одна из главных визитных карточек курортного поселка пребывает в аварийном состоянии…
7. Юсуповский дворец
В начале ХХ столетия самый модный и успешный архитектор своего времени становится и любимым архитектором самого богатого россиянина – Феликса Юсупова. В частности именно для последнего Николай Краснов проектирует два имения: в Кореизе и в Коккозе (ныне с.Соколиное Бахчисарайского района). В 1909 г. архитектор перестроил «Розовый дом» в имении Кореиз. С тех пор его называют не иначе, как Юсуповский дворец. 
Имение Юсупова в Кореизе (немецкая открытка 20-х годов ХХ века)
Сам дворец был выполнен в неороманском стиле в сочетании с элементами итальянского ренессанса. Вход в здание и арки украшены скульптурами львов из мрамора, а также персонажами древнегреческой мифологии. В 1920-х годах дворец национализировали, и он попал в распоряжение ведомства Всесоюзной чрезвычайной комиссии как дом отдыха сотрудников.
В 1945 г. дворец стал резиденцией Сталина во время проведения Ялтинской конференции союзников. И по сегодняшнее время во дворце сохранилась часть интерьера, письменный стол и бильярд Сталина. Более 20 лет дворец находился в подчинение Службы безопасности Украины.
С марта 2014 года был национализирован и передан в подчинение Республики Крым.
Фасад юсуповского дворца в Кореизе
8. Дворец Кокоз Ф.Юсупова
Еще один крымский архитектурный шедевр Николая Краснова, выполненный по заказу Феликса Юсупова – охотничье имени в деревне Коккоз (ныне село Соколиное Бахчисарайского района) примечателен уже тем, что в разное время его посещали император Николай II, король Мануэль Португальский, Сеид-Абдул-Ахад-хан – эмир бухарский. «Охотничий дом» был построен Красновым в 1910 году среди леса, у северного склона Главной горной гряды. 
Охотничий дом-дворец Ф.Юсупова в с.Коккоз (ныне с.Соколиное)
Здание Краснов стилизовал под восточный «караван-сарай» с элементами ханского дворца и татарских хижин. В комплекс дворца входили: мост через реку Коккозку, стоящая перед ним мечеть — подарок князя местному населению, гостевой корпус с башней (ныне искаженный до неузнаваемости), хозяйственные корпуса — людская, конюшня, прачечная, ограда и два фонтана — фонтан у ворот (1883 год), фонтан «Голубой глаз».
Дворец Кокоз Ф.Юсупова в наши дни
До войны охотничий дом-дворец был отдан под интернат для детей со слабыми легкими. Во время Великой Отечественной войны — штаб майора Генберга на одном крыле, а на другом — публичный дом для офицеров карательных отрядов, под вывеской «Казино»….
9. Вилла Виктория в Феодосии
Единственный проект Краснова в Феодосии – вилла «Виктория», построенная на Набережной города по заказу самого влиятельного в начале ХХ столетия человека города – Соломона Самойловича Крыма. При строительстве Виллы «Виктория» использованы мотивы средневековой испано-мавританской архитектуры с замысловатыми украшениями на фасаде.
Главной особенностью отделки ее фасада является обильное применение лепки и резьбы орнамента по камню включающего в себя элементы традиционных орнаментов Крымского Средневековья. Впрочем, и по сей день проект здания считается незаконченным. Основная часть отделки пришлась на 1914 год. Но после начала 1 мировой войны, в сентябре рокового для России года – заказчик расторгнул контракт с архитектором и все средства, запланированные на окончание строительства виллы, направил на помощь семьям погибших и лечение раненых во время войны крымских солдат. Ныне в здании виллы «Виктория» находится лечебный корпус санатория «Восход».
Вилла Виктория в Феодосии
10. Еще один из немногих не южнобережный проект Н.Краснова – здание банка Общества взаимного кредита в Симферополе (1914-1915 гг.)
Внешний вид здания должен был олицетворять надежность и достаток этого банковского учреждения Крыма. 
Симферополь. Ул.Дворянская,4. Здание общества взаимного кредита. Фотооткрытка 1913 г.
Николай Краснов: русский гений в Ялте и Белграде
В минувшем году в столице Сербии появился памятник Николаю Петровичу Краснову — человеку, который так много успел при жизни и так несправедливо был вытеснен из русского общественного сознания в пыльный исторический архив. В 2020-м году исполняется ровно сто лет с тех пор, как главный архитектор Ялты и Двора Его Императорского Величества Николая II прибыл в Европу. Перед этим было своеобразное чистилище в Константинополе и, надо полагать, мучительное ожидание перемен в судьбах Отечества, которое великий русский архитектор ХХ столетия вынужден был оставить подобно тысячам талантливых людей. С изумлением, переходящим в раздражение, они вдруг обнаружили, что новый, «красный» русский мир в их услугах не нуждается, ибо во главу угла в те страшные годы стали ставить не таланты и преданность России, а классовую принадлежность.
Памятник Николаю Краснову в Белграде
Конечно, Краснов мог предъявить ревнителям классовой чистоты свое происхождение — «из беднейших крестьян». Но для того, чтобы остаться на родине, создатель Ливадии и целой нитки жемчужин русской архитектуры на юге был бы вынужден коренным образом изменить стилистику своего творчества. А этого вытерпеть он не мог, поэтому летом 1920 года оказался на Мальте, бывшей в те годы британской колонией. И все-таки, заполняя миграционную анкету, Николай Петрович Краснов указал, что собирается, как только будет возможно, вернуться на Родину. Но через два года он был уже в Белграде, где началась совсем иная жизнь, в которой Николай Краснов стал стремительно превращаться в Николу Краснова. И архитектурные задачи стояли перед ним иные, нежели в России.
Загадочный крестьянский самородок
И по сей день никто не знает, каким образом крестьянскому отроку 12-ти лет из забытой Богом и людьми деревеньки Хонятино в подмосковной глуши удалось вывернуться из тисков сословной нищеты и попасть на учебу в знаменитое Московское училище живописи и ваяния. Искусствоведы, историки архитектуры не раз пытались объяснить сей факт благодеянием Павла Третьякова или известного в те годы промышленника, железнодорожного «короля» Петра Губонина. Трудно сказать что-либо определенное насчет Третьякова, а вот Губонин — иное дело. Он сам выбился в богатейшие люди Российской империи из крестьян-откупщиков. Не исключено, что, примечая способного юношу, меценат дал и ему возможность подняться по социальному лифту.
Примечательно, что с Губониным связана карьера и предшественника Николая Краснова на посту городского архитектора Ялты — Платона Теребенева. Безусловно, это всего лишь предположение, но можем допустить, что такой опытный делец, как Петр Иванович Губонин, ввиду собственных интересов, мог воспитать двух архитекторов, обеспечить им «крымскую карьеру», сделать обязанных ему лично людей любимцами русской знати, хлынувшей в Тавриду в конце царствования императора Александра II и в начале эпохи Александра III строить дворцы, дачи, имения.
Между тем ялтинский архитектор в ту пору был не просто одним из многих городских зодчих, но числился членом Ливадийского управления министерства уделов (оно занималось исключительно имуществом и финансами августейшего семейства), то есть в обязательном порядке участвовал в рассмотрении любых проектов, так или иначе реализуемых на южном берегу Крыма в интересах императора и его многочисленных родственников. Николай Краснов занял эту должность в 23 года!
Наша Ялта — его Ялта
Что-то было в этом таланте из подмосковной деревушки, что он сразу пришелся ко двору как в прямом, так и в переносном смысле. Для начала он перестроил набережную Ялты. Тот вид, в котором она дошла до нас (особенно после восстановления памятной часовни), в целом соответствовал замыслу Краснова. Затем он спроектировал в содружестве со своим предшественником Теребеневым одну из жемчужин «Русской ривьеры» — собор в честь Святого князя Александра Невского. Культовое сооружение дожило до наших времен, и его неповторимые купола в псевдорусском стиле стали одной из визитных карточек главного города южного берега Крыма.
Невский собор в Ялте
Несомненно, достойны упоминания практически все здания, так или иначе запроектированные Красновым и его архитектурной мастерской в Крыму. Тут и перестройка дворца Юсуповых в Кореизе, и построенный для них же охотничий домик в Коккозах. Но безусловной удачей во всех смыслах для главного архитектора Ялты стал заказ от царской семьи на строительство нового дворца в Ливадии. Сегодня, это, наверное, одно из самых примечательных и известных мест в Крыму. Во-первых, здесь проходила в 1945 году Ялтинская конференция глав союзных государств, на которой был совершён послевоенный передел мира и выработаны принципы международного права, действующие по сей день. Во-вторых, Ливадия сыграла особую роль в истории семей двух последних русских императоров. Это место кончины Александра III, памятник которому (возможно, и не самый удачный, но точно самый массивный) Россия, вернувшаяся в Крым на правах хозяйки, поставила прямо у дворца. В-третьих, это, разумеется, очень удачный архитектурный проект.
Интересно, что сам Краснов, оставивший после себя множество замечательных работ, просил своего хорошего знакомого и коллегу, выдающегося российского искусствоведа Федора Бернштама при описании созданных им дворцов и усадеб упоминать исключительно Ливадию да еще Дюльбер.
Ливадийский дворец
Оба дворца по-своему хороши. В том же Дюльбере, служащим сегодня санаторием, мы и по сей день поражаемся изяществу, с которым архитектор заставил парк и строения дворца (довольно массивные) просто лететь вниз к морю, притормаживая то на плавных обводах дорожек, то у фонтана с черным лебедем. Геология в этом месте непростая, но Краснов справился. Массивность, неизбежная при таком строительстве, гасится ажурностью восточных линий и обводов оконных проемов, высоких башен дворца. Заказчик, великий князь Петр Николаевич, дядя императора Николая II, был буквально помешан на восточной жизни. Архитектор Краснов разделял его увлечение, справедливо считая, что сказка из камня, какой ему виделась исламская архитектура, более чем уместна именно на склонах крымских гор. Великий князь, привезший из своих путешествий многочисленные альбомы с видами Магриба и Леванта, сам сделал эскизы Дюльбера, а Краснов довел их до совершенства в своем проекте. В итоге получилось, по словам академика Кондакова, «здание столь же удачное, сколь и необычное, в высшей степени истинно-изящное и целесообразное». Целесообразность в архитектуре всегда стоит на первом месте, и, по иронии судьбы, именно она в проекте Дюльбера спасла жизнь самому Петру Николаевичу, его старшему брату Николаю Николаевичу (старшему), Юсуповым и матери последнего русского царя, вдовствующей императрице Марии Федоровне. Построенный в виде средневековой крепости с толстыми стенами, дворец был выбран Севастопольским ревкомом в качестве места содержания всех Романовых, очутившихся после февраля 1917-го в Крыму. Не будь этого, анархисты Ялты расстреляли бы их всех поодиночке в их дворцах и поместьях, разбросанных по берегу от Симеиза до Алушты.
Дворец Дюльбер
Ливадия, зенит славы
Дюльбер, построенный в самом конце XIX века, на царскую семью произвел неоднозначное впечатление. С одной стороны, он был пугающе необычен, а с другой своим фантастическим изяществом ясно давал понять, что в Крыму есть талантливый архитектор, который сможет угодить вкусу царей. Самодержец Всероссийский принял решение поручить Краснову возведение новой Ливадии взамен старой, порядком обветшавшей и к началу ХХ века устаревшей морально и технически. Николай II потребовал от Краснова чего-нибудь необычного, но спокойного по стилистике: чтобы, в отличие от Дюльбера, царский дворец представлял собой сплав уверенного в себе величия и уединения, слияния с природой.
Николай Краснов показал себя истинным царедворцем: человеком, умеющим до тонкостей понимать требования и пожелания заказчика даже в большей степени, чем он сам. Эта природная чувствительность и умение быть на одной душевной ноте с гением места и кошельком, его воодушевляющим, очень пригодилась архитектору во второй половине жизни, когда его проектами восхищались уже югославские коллеги и заказчики.
Ливадийский дворец
Понятно, что имя себе Краснов сделал не только на новой царской резиденции в Ливадии. Однако именно этот комплекс, включавший в себя и дворец министра двора графа Фредерикса, прославил его не только в русском, но и европейском и мировом зодчестве. Краснов, в то время тяготевший, как и многие, к неоготике и построивший в этом стиле, например, Юсуповский дворец, неожиданно обратил свой взор к Ренессансу и неоклассицизму, ибо в Ливадийском дворце угадывается мощное влияние северо-итальянской архитектуры, столь любезной русском сердцу хотя бы и подспудно, потому как невольно вызывает в воображении строгие черты построенного в свое время именно в этом стиле московского Кремля.
Новый царский дворец построили за два года. Это был успех. «Краснов — удивительный молодец», — писал матери последний русский царь сразу после новоселья в Ливадии в сентябре 1911 года. Этот проект принес крестьянскому сыну звание придворного архитектора императора, а также орден Св. Владимира в петлицу. Два года спустя он стал и академиком архитектуры.
Бега. Константинополь-Мальта-Белград
Вскоре после завершения Ливадийского дворца в Европе заполыхала Первая мировая война. Ее сменила революция, а за ней пришла Вторая мировая. Архитектор двора Его Императорского величества оказался не у дел. Жизнь перевалила за 55, порядка в родных палестинах было не видать, и Николай Петрович задумался об устройстве жизни в других краях. Сигналом для него стал отъезд из Крыма в апреле 1919-го всех Романовых со вдовствующей императрицей во главе. Уехал и Николай Петрович с семьей. Путь его лежал через Константинополь на Мальту, где он ждал два года. Чего? Возвращения законного порядка вещей в Россию? Хорошего места в одной из европейских стран? Возможно. Как бы там ни было, в 1922 году, когда выжидание затянулось, а состояние истаяло, он решился на переезд в Королевство сербов, хорватов и словенцев (КСХС).
В начале 20-х годов южнославянские страны — КСХС и Болгария, стали главными базами, где находили первый приют несчастные беженцы Гражданской войны. Особенно охотно русские селились в Сербии, которая традиционно была благодарна России за освобождение от османского ига. Единая вера и близость происхождения и языка, несомненно, влияли на русский выбор и югославянское гостеприимство. Но для Сербии русская эмиграция между двумя мировыми войнами вообще сыграла значительную культурно-историческую роль. В страну приехали более 42 тыс. русских, 35 тыс. из них осели здесь и стали строить жизнь по русскому обычаю, но по сербским законам и правилам. Королевство, напрочь разоренное войной, пережившее австро-венгерскую оккупацию, понесшее не только материальные, но и кадровые потери, в их лице получило огромное количество высококлассных специалистов — архитекторов, художников, военных, юристов, инженеров, богословов и редких представителей «рабочей аристократии», которых и до войны в балканской стране найти было не так просто. Конечно, тот факт, что Сербию выбрал главнокомандующий вооруженными силами юга России Петр Врангель, а в Сремских Карловцах нашла приют Русская православная церковь за границей, привлекал многих. Думается, подобными соображениями руководствовался и русский зодчий Николай Краснов.
Краснов в Белграде
Неудивительно, что ему сразу предложили должность инспектора общественных зданий в королевском министерстве строительства и архитектуры. Все 17 лет, что были отпущены Николаю Петровичу для жизни на новой родине, он провел в этой должности. По понятными причинам, время выдающихся, прославивших его имя проектов было позади, да и возраст давал о себе знать. В Белграде Краснов поселился, когда ему было уже под шестьдесят. Маститый русский архитектор, из уважения к приютившему его государству, подписывал свои работы той поры «Никола Краснов».
Дворцовый комплекс в Дединье
Конечно, Николай Петрович, будучи монархистом, не без удовольствия поработал и на королевскую семью. Речь идет, прежде всего, об оформлении резиденций королевской семьи Карагеоргиевичей в Белграде, в частности, Королевского дворца в районе Дединье. Учитывая увлечение сербской династии русской стариной, для этого здания он создал интерьер в стиле московского Кремля. Оформил Краснов для Карагеоргиевичей в таком же стиле и интерьеры мавзолея в Опленце, внутреннее убранство которого любому русскому напомнит об интерьерах собора Василия Блаженного на Васильевском спуске в Москве, а то и кремлевской Грановитой палаты.
В конце 20-х — начале 30-х Краснов — властитель дум молодых русских и сербских архитекторов, которые почитали за честь работать под его руководством. Многие из них построили уже в социалистической Югославии общественные здания, в которых угадывается мысль бывшего императорского архитектора.
Мозаика в крипте собора Святого Георгия в Опленце, проект Николая Краснова
Сербский аккорд. Скупщина
Крупнейшим делом, в котором довелось поучаствовать Краснову в последние годы жизни, стал проект здания Народной скупщины: русский архитектор спроектировал главный фасад, часть интерьеров, парк возле здания и ограду.
Здание строилось с 1907 года — с перерывами на войну и восстановление страны. Краснов состоял в авторском коллективе на третьей и четвертой стадиях строительства. Современный историк архитектуры замечает: «Особый вклад Краснов внес в разработку интерьера со всеми деталями: обработка окон и дверей, декоративная штукатурка, деревянные панели, металлические декоративные решетки и дизайн мебели».
Здание парламента Сербии, проект Николая Краснова
18 октября 1936 года здание было освящено в присутствии короля Петра II Карагеоргиевича. Спустя почти 30 лет после начала строительства огромный комплекс был сдан в эксплуатацию. Сербы очень гордились им. Да и сегодня, будучи на улице Николы Пашича, возле Старого и нового Дворцов, обязательно обратишь внимание на это произведение архитектурной и строительной науки, выстроенное преимущественно в стиле модерн.
Отдельные работы в здании, где уже заседал парламент, велись до 1938 года. Этим же годом датируются последние работы Николы Краснова на Балканах. Тогда он закончил сербское мемориальное военное кладбище в Греции. А год спустя скончался.
Мавзолей сербским воинам на острове Видо в Греции, проект Николая Краснова
На родине Краснова не то чтобы совсем забыли. Его, конечно, упоминали как автора тех или иных крымских или белградских шедевров в книгах по архитектуре, — но и не чтили его память в той мере, которую этот великий русский зодчий заслужил.
Сегодня его имя вернулось в Крым, где пять лет назад в Ялте был установлен его памятник. О белградском монументе мы уже упоминали. Так что теперь Николай Краснов передает воображаемую эстафету из Крыма в Сербию Николе Краснову, показывая, что истинный талант зодчего является миру почти всегда дважды: при объявлении дома построенным, и спустя годы, когда благодарные потомки преклоняют голову перед гением красоты.
Памятник Николаю Краснову в Ялте
Подписка на новости
Подпишись, чтобы получать на почту уведомления о новых статьях