Артели при сталине что это
Почему Хрущёв уничтожил сталинские артели
О сталинском СССР было создано множество «чёрных мифов», которые создавали у людей негативные впечатления о советской цивилизации. Один их таких мифов – это ложь о «тотальном огосударствлении» народного хозяйства при СССР и Сталине. При Сталине частная инициатива процветала. В Союзе работали многочисленные артели и кустари-одиночки. Разрушил эту весьма полезную для державы и народу сферу деятельности уже Хрущёв.
Артели при Сталине
Считается, что при социализме, командно-административной и плановой системе предпринимательство невозможно. Известно, что во времена господства нэпа (новой экономической политики) кооперативы и артели процветали и производили основную массу товаров народного потребления. Правда, в это время происходила спайка спекулятивного капитала новых буржуа (нэпманов) и советской бюрократии. То есть процветали коррупционные схемы.
В 1941 году советское правительство оградило артели от излишнего вмешательства властей, указало на обязательную выборность руководства производственных кооперативов всех уровней и на два года освободило предприятия от всех налогов и государственного контроля над розничным ценообразованием. Однако розничные цены не должны были превышать государственные на схожую продукцию больше чем на 10—13%. Стоит отметить, что госпредприятия находились в худших условиях, так как льгот у них не было. Чтобы хозяйственное руководство не могло «придавить» кооперативы, власти определили и цены на сырьё, оборудование, транспортные расходы, за хранение на складах и торговые объекты. Таким образом, возможности для коррупции значительно сузили.
Даже во время тяжелейших условий войны кооперативам сохранили значительную часть послаблений. А после завершения войны, в восстановительный период их снова расширили. Развитие артелей считалось важной государственной задачей — чтобы артели помогли в деле восстановления державы. В частности, льготы получали предприятия, где работали инвалиды, которых после войны было много. Многим бывшим фронтовикам поручалось организовать новые артели в различных населенных пунктах и местах.
Новая жизнь древней русской традиции
По сути, при Сталине артели получили новую жизнь, вышли на новый уровень развития. Так продолжалась древняя производственная традиция русского общества. Производственные общины-артели были важнейшей часть хозяйственной жизни Руси-России с древнейших времен. Артельный принцип организации труда известен на Руси со времен империи первых Рюриковичей. Очевидно, что он существовал и ранее, в долетописные времена. Артели были известны под разными названиями: дружина, ватага, братчина, братия и пр. В Древней Руси такие общины могли выполнять как военные, так и производственные функции. Бывало, что целые селения и общины организовывали общую артель (сообща ловили рыбу, строили суда и пр.). Суть всегда одна – работу выполняет группа людей, равноправных между собой. Их принцип — один за всех, все за одного. За организационные вопросы решает выбранный полноправными общинниками князь-воевода, атаман-гетман, мастер. Все члены артели выполняют свою работу, активно поддерживают друг друга. Отсутствует принцип эксплуатации человека человеком, обогащения одного или нескольких членов общины за счёт основной массы работников.
Таким образом, на Русской земле испокон веков преобладал общинный, соборный принцип, являвшийся частью русского мировоззрения и миропонимания. Он помогал и бить врагов, и быстро восстанавливаться после военных или социально-экономических катастроф-смут, и созидать в самых суровых условиях империю-державу. Стоит помнить, что в наших суровых северных условиях только этот принцип и помог создать величайшую империю-державу.
Интересно, что частный сектор был занят не только производством. В частной сфере работали десятки конструкторских бюро, экспериментальных лабораторий и даже два научно-исследовательских института. То есть был и научно-исследовательский отдел, советские артели не были пережитком феодальных времен. Советские артели выпускали и передовые изделия. К примеру, ленинградская артель «Прогресс-Радио» выпускала первые в СССР ламповые приёмники (1930 год), первые радиолы (1935 год), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 год). В этой сфере имелась даже своя (негосударственная!) пенсионная система. Артели осуществляли и финансовую деятельность: предоставляли своим членам ссуды на приобретение оборудования, инструментов, на строительство жилья, покупку скота и т. д.
Также в частной отрасли отмечался общий для советского государства прогресс. Так, ленинградское предприятие «Столяр-строитель», которое в 1920-е годы производило сани, колёса, хомуты и т. д., в 50-е годы стало называться «Радист» и стало крупным производителем мебели и радиооборудования. Гатчинская артель «Юпитер», которая в 20-40-е годы выпускала различную бытовую мелочь, инструменты, в начале 50-х годов производила посуду, сверлильные станки, прессы и стиральные машины. И таких примеров было много. То есть частные предприятия, их возможности росли вместе с Советским Союзом.
В итоге в СССР в сталинский период предпринимательство не только не ущемлялось, а, наоборот, поощрялось. Было важным сектором народного хозяйства и активно развивалось, совершенствовалось. Также важно отметить, что росло предпринимательство производительное, а не торгашеское паразитарно-спекулятивное, которое расплодилось в годы нэпа, восстановилось в период горбачёвской «катастройки» и либеральных, разрушительных реформ 1990-х годов. При сталинском «тоталитаризме» частная инициатива и творчество всемерно поощрялись, так как это шло на пользу державе и народу. Частные предприятия сделали хозяйство СССР более устойчивым. При этом советские предприниматели были защищены советским государством, забыли о такой проблеме, как сращивание бюрократии с организованной преступностью, об опасности преступности.
Сталин и его единомышленники хорошо понимали важность частной инициативы в хозяйстве страны и жизни народа. Они пресекали попытки догматиков марксизма-ленинизма уничтожить, национализировать этот сектор. В частности, во всесоюзной дискуссии в 1951 году учёный экономист Дмитрий Шепилов (по предложению Сталина его назначили руководителем авторского коллектива по созданию первого в СССР учебника политэкономии социализма) и министр лёгкой промышленности СССР и председатель Бюро по торговле при Совмине СССР Алексей Косыгин отстаивали свободу артелей и приусадебные участки колхозников. Эту же мысль можно отметить и в работе Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 г.).
Таким образом, вопреки антисоветскому, антирусскому мифу (при «кровавом Сталине» народ только грабили) всё было наоборот. Народ грабили при феодализме и капитализме. При сталинском социализме в стране формировалась и отлично работала (прошла испытания самой страшной войной) система честного, производственного предпринимательства. А не торгашеско-спекулятивного, ростовщическо-паразитарного, как в России времен победы капитала. Предприниматели были защищены от злоупотребления и поборов чиновников-коррупционеров, давления и паразитизма банкиров-ростовщиков и криминального мира. При красном императоре частное предпринимательство органично дополняло государственный сектор.
Хрущёвщина
Хрущёв устроил в стране «перестройку-1» и нанёс русской (советской) державе и народу несколько тяжелых, практически смертельных ударов. Он отказался от сталинского курса развития, превращавшего СССР в передовую цивилизацию человечества. От строительства общества служения, знания и созидания. Советская верхушка отказалась от развития, выбрала «стабильность», что в итоге привело к разрушению советской цивилизации.
«Оттепель» Хрущёва разрушила сталинскую систему. 14 апреля 1956 года появилось постановление ЦК КПСС и СМ СССР «О реорганизации промысловой кооперации», в соответствии с которым артельные предприятия были переданы государству. Собственность предприятий отчуждалась безвозмездно. Исключение сделали только для мелких производителей бытовых товаров, художественных промыслов и артелей инвалидов. Однако им запретили самостоятельно осуществлять регулярную розничную торговлю. Таким образом, Хрущёв устроил погром частных предприятий, которые были полезны державе и народу.
Одним из негативных проявлений этого погрома стал знаменитый советский дефицит, которым постсоветские правители, чиновники и либералы постоянно попрекают Советский Союз. При Сталине, когда в стране действовали десятки тысяч артелей-кооперативов, сотни тысяч кустарей-одиночек, продовольственные потребности народа удовлетворяли колхозные рынки, крестьяне-единоличники и колхозники с приусадебными участками, такой проблемы не было. В сталинском СССР проблема дефицита какого-либо товара (обычно это было продовольствие или бытовые товары, то есть то, на чём специализировались артели) решалась на местном уровне.
Кооперативы в СССР возродили при Горбачёве, но в основном это уже было не частное производство, а спекулятивная, торгашеская и финансовая деятельность, которая вела не к развитию страны и процветанию народа, а к обогащению узкой группы «новых русских». Новых буржуа и капиталистов, жирующих на разграблении СССР-России.
Факты против лжи: разбираемся со «сталинскими артелями»
Советские или, как чаще говорят, «сталинские» артели представляют из себя довольно любопытную тему. Дело в том, что отдельные недобросовестные писаки активно отождествляют артели с частным предпринимательством, провозглашают их характерной чертой «особой сталинской экономики». Таким образом, Сталин предстает в роли сторонника частной собственности, в противоположность Ленину или Марксу, что абсолютно противоречит действительности.
Что же такое «сталинская артель»? По закону (в частности, Положению о промысловой кооперации, утвержденном постановлением ЦИК и СНК СССР от 11 мая 1927 года) артель представляла собой производственный кооператив в форме социалистического коллективного хозяйства, созданный на добровольной основе с обязательным трудовым участием членов и коллективной ответственностью. Артель обобществляла только основные средства производства. Наибольшее распространение в СССР получили сельскохозяйственные артели, фактически ими были все колхозы. В 1940 году СССР насчитывал 340 тыс. колхозов, где трудились более 50 млн человек. Особую нишу занимали артели инвалидов, объединявшие как инвалидов всех групп, так и лиц, приравненных к ним, например, пенсионеров. Эти артели имели специальные льготы по налогам, а их члены – личные преимущества: сокращённый рабочий день, работа на дому, удлиненные отпуска и прочее. Кстати, про колхозы никто не спешит заявлять, что они «частные». Еще были промысловые артели – небольшие предприятия местной промышленности. Для создания промысловой артели в селе требовалось как минимум 9 человек, в городе – 15 человек. Эти артели обслуживали бытовые нужды людей (парикмахерские, мебельные мастерские и т.п.); другие добывали местные ресурсы (торф, известняк и т.д.), перерабатывали сырьё, поступавшее из государственного фонда в плановом порядке; изготавливали лесоматериалы.
Устав промысловой артели предусматривал, что за счет доходов артель оплачивает государству налоги, патентные сборы, выделяет средства на расширение производства и осуществление мероприятий по технике безопасности, создает фонд взаимного страхования, производит оплату очередных отпусков. Организация и оплата труда в артели незначительно отличалась от государственных предприятий того времени. Заработок определялся количеством и качеством затраченного труда. Если случался простой, то никакой оплаты не происходило. По закону между членами артели распределялось 20% прибыли, которая распределялась общим собранием. Нормы выработки, расценки, тарифные ставки и должностные оклады устанавливались государством. Артель являлась формой коммунистического хозяйства и попытки приравнять артель к частному предпринимательству ошибочны в корне. Артель невозможно было купить, продать, передать по наследству, и т.п. — всё её движимое и недвижимое имущество находилось в равноправной коллективной собственности работников предприятия, право пользования которым аннулировалось при выходе или увольнении.
Все важные вопросы в артелях решались только по согласованию с госорганами (ценообразование, ассортимент и прочее). Для руководства деятельностью промысловых артелей создавались кооперативные промысловые советы и кооперативные промысловые союзы. Организация промысловых советов и союзов в рамках большой страны строилась снизу вверх — от городов до союзных республик, подчиняясь единому Центральному Совету промысловой кооперации СССР и Советам Министров союзных республик. Деятельность артелей производилась по планам, утверждавшимся вышестоящими кооперативными организациями. План промысловой кооперации в целом же являлся частью единого народно-хозяйственного плана СССР.
Защищал ли Сталин такое якобы «частное» предпринимательство? Обратимся к статье самого Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР»: «В настоящее время у нас существуют две основные формы социалистического производства: государственная – общенародная, и колхозная, которую нельзя назвать общенародной. В государственных предприятиях средства производства и продукция производства составляют всенародную собственность. В колхозных же предприятиях, хотя средства производства (земля, машины) и принадлежат государству, однако продукция производства составляет собственность отдельных колхозов, так как труд в колхозах, как и семена, – свой собственный, а землей, которая передана колхозам в вечное пользование, колхозы распоряжаются фактически как своей собственностью, несмотря на то, что они не могут ее продать, купить, сдать в аренду или заложить. «
Далее в этой работе Сталин указывает, что слияние коллективной собственности с государственной (общенародной) по мере продвижения к коммунизму неизбежно. Ни о какой защите интересов и свобод предпринимательства, особенно при Сталине, не могло быть речи. Любые попытки создать частное производство под прикрытием артели сурово наказывались. Так, только с июля 1948 по январь 1949 г. за злоупотребления и организацию лжеартелей в СССР было привлечено к уголовной ответственности 8,8 тысяч работников артелей и предприятий местной промышленности. Годы сталинского руководства характерны усилением роли государства в деятельности артелей и последующим их «сращиванием» в середине 30-х годов.
В промысловых артелях действовали две формы оплаты труда: сдельная и повременная. Управление промысловой кооперации при СНК РСФСР 5 сентября 1944 года утвердило Положение о сдельно-прогрессивной оплате труда в промысловой кооперации. Типовая шкала прогрессивных расценок разработана Главным управлением промысловой кооперации применительно к шкалам аналогичных отраслей государственной промышленности. Циркуляром Всекопромсовета от 25 ноября 1939 года установлен порядок оплаты при многостаночном обслуживании и совмещении профессий. За простой независимо от причины члены артели никакой оплаты не получают. Оплата инженерно-технических работников и служащих производится по должностным окладам, которые делятся в зависимости от объема выпуска продукции на шесть групп. Так, например, председатель правления артели, валовая продукция которой составляет 300 тыс. руб. в год, получает 600 руб. в месяц; в артели с валовой продукцией в 10 млн. руб. в год— 1 100 руб. в месяц. Ставки дифференцируются также по поясам. Кассир в первом поясе получает 375 руб. в месяц, а в четвертом — 350 руб. Агент в первом поясе получает 450 руб., а в четвертом — 350 руб. в месяц.
Хорошо иллюстрирует положение рядовых членов артели письмо портнихи Анны Павловой Сталину, ставшее широко известным в наше время. В марте 1937 г. Павлова направила письма одинакового содержания Сталину, в НКВД Ленинградской области и в германское консульство. Впоследствии она была арестована и казнена в феврале 1938 г. Письмо Анны Павловой Сталину было обнаружено А.Я. Разумовым в архиве КГБ и опубликовано в 9-м томе «Ленинградского мартиролога» в 2008 г.
Цитата: «. Разве я могу приветствовать такую бандитскую власть, когда с 1930 г. с меня все жилы вытянули, высчитывают на ком. строит. по 5-6-7 руб. в месяц, а площадь не дают. На заем и другие общества подписывайся, а кто не подписывается, со свету сживают путевок ни в дом отдыха, ни в санаторию не дают. Вот моя сестра-паразитка раз была замужем за коммунистом. Благодаря ее замужества хулиганского, что ее пожалела да с ней вместе поехала с родины в Москву, сижу без площади. Я её заела из-за этого. Но её в пример поставлю, тоже мучается, как и я, но только она уже вся разбитая нервно, врачи не лечат, говорят, нужно санаторное лечение. В 1936 г. не подписалась на заём, потому что правление не идёт навстречу в получении площади. Вот я и дожила до ручки, осталась юбка да спецхалат; свалится, и останешься в чем мать родила. Вот сейчас работница шьет. Платье стоит 50 р.: две части правлению, 1 часть работнице, а ей дан хулиганский план 750 р.; да разве это не барщина, не издевательство над личностью, сколько же ей надо выработать, а кто не вырабатывает, у тех душу всю вытягивают, мол, почему один вырабатывает, а ты не можешь. «
Таким образом, никакого отношения к частному предпринимательству сталинские артели не имели. У средств производства не было конкретного владельца, ими нельзя было свободно распоряжаться. Вся деятельность артелей строго регулировалась государством, как и на госпредприятиях.
«Сталинские» артели
Советские, или как называют современные буржуазные публицисты, «сталинские» артели представляют из себя любопытную и сложную тему. Дело в том, что раздобыть достоверную и исчерпывающую информацию по этому вопросу труднее, чем кажется на первый взгляд. Главная проблема состоит в белых пятнах, которые обусловлены неоцифрованностью огромного пласта информации и в то же время загруженностью Интернета большим количеством односторонних, чаще всего «шапкозакидательских» статей. Другая проблема логично проистекает из первой – спекуляции. Недобросовестные люди отождествляют артели с частным предпринимательством, провозглашают их характерной чертой «особой сталинской экономики». Таким образом, Сталин предстает в роли сторонника частной собственности, в противоположность Ленину или Марксу, что абсолютно противоречит действительности.
Что такое артель?
Артель в СССР – это производственный кооператив как форма социалистического коллективного хозяйства, созданный на добровольной основе с обязательным трудовым участием членов и коллективной ответственностью. Артель обобществляла только основные средства производства. По сути производственные кооперативы были промежуточным звеном между коммуной, в которой обобществлялось всё, и товариществом, где мелкий инвентарь мог оставаться в личной собственности его членов.
Наибольшее распространение в СССР получили сельскохозяйственные артели, известные под именем колхозов. Так, в 1940 году СССР насчитывал 340 тыс. колхозов, где трудились более 50 млн человек. Особую нишу занимали артели инвалидов, объединявшие как инвалидов всех групп, так и лиц, приравненных к ним, например, пенсионеров. Эти артели имели специальные льготы по налогам, а их члены – личные преимущества: сокращённый рабочий день, работа на дому, удлиненные отпуска и прочее. Про колхозы никто не спешит заявлять, что они «частные». Название «коллективное хозяйство» говорит само за себя. Поэтому более пристально взглянем на промышленную артель, ведь именно её зовут «сталинской» – вдруг имеются разительные отличия?
Какой была промысловая артель?
Промысловая артель – это предприятие местной лёгкой промышленности, в котором, как правило, работали от 10 до 200 работников. Для создания промысловой артели в селе требовалось как минимум 9 человек, в городе – 15 человек. Вступить в артель могли все граждане от 16 лет, кроме «лишенцев». Главный руководящий орган артели – общее собрание. Собрание назначало прочие управляющие и контролирующие органы, решало иные организационные вопросы.
8 из 10 предприятий обслуживали бытовые нужды народа – от парикмахерских и мастерских по ремонту до изготовления мебели и стройматериалов. Остальные же предприятия добывали местные ресурсы (торф, известняк и т.д.), перерабатывали сырьё, поступавшее из государственного фонда в плановом порядке и изготавливали лесоматериалы.
Оплата и организация труда в артели немногим отличалась от государственных предприятий того времени. Заработок определялся количеством и качеством затраченного труда. Если случался простой, то никакой оплаты не происходило. По закону между членами артели распределялось до 25% сверхприбыли (доля каждого определялась тоже по труду) в качестве дополнительного вознаграждения. Получить что-либо кроме зарплаты и премиальных, как и в советской торговле, можно было только одним способом – незаконным, т.е. махинациями.
Нормы выработки (с корректировкой на менее совершенное оборудование), расценки, тарифные ставки и должностные оклады устанавливались аналогично действующим на госпредприятиях, выпускающими аналогичную или родственную продукцию. Регулярно проводились социалистические соревнования, как между артелями, так и с местной госпромышленностью, что положительно сказывалось на производственных темпах обоих.
«Сталинская» артель – это частное предпринимательство?
Как было описано выше, артель являлась формой социалистического коллективного хозяйства и попытки приравнять артель, особенно «сталинскую», к частному предпринимательству ошибочны в корне. Артель невозможно было купить, продать, передать по наследству, и т.п. — всё её движимое и недвижимое имущество находилось в равноправной коллективной собственности работников предприятия, право пользования которым аннулировалось при выходе или увольнении. Кроме того, главная цель производства артели заключалась не в извлечении прибыли, а в увеличении благосостояния всего советского общества. Эксплуатацию труда наёмных рабочих закон строго ограничивал, допуская прибегать к нему только в исключительных случаях, при этом число наёмных рабочих не должно было превысить 25% от числа членов артели.
И главное: не смотря на «вольность» на низовом уровне, фундаментальные вопросы в артелях решались только по согласованию с госорганами (например, ценообразование, ассортимент). Для руководства деятельностью промысловых артелей создавались кооперативные промысловые советы и кооперативные промысловые союзы. Организация промысловых советов и союзов в рамках большой страны строилась снизу вверх — от городов до союзных республик, подчиняясь единому Центральному Совету промысловой кооперации СССР и Советам Министров союзных республик. Деятельность артелей производилась по планам, утверждавшимся вышестоящими кооперативными организациями. План промысловой кооперации в целом же являлся частью единого народно-хозяйственного плана СССР.
«Невидимая рука рынка» в Советском Союзе тогда отсутствовала, а артели находились в самом тесном симбиозе с государством. Пресловутая «невидимая рука рынка» просочилась в 1988 году, когда был принят закон «О кооперации в СССР». Этот закон во всех отношениях развязал кооперации руки, вплоть до самостоятельной внешней торговли и беспрепятственного использования труда наёмных работников. Цель, которой хотели добиться «перестройщики» этим законом, очевидна – требовалось быстро взрастить класс «эффективных собственников» для последующего распила общественной собственности. В 90-ые годы они же возьмутся за ликвидацию советского промышленного наследия.
Для чего советское руководство оказывало всяческую поддержку артелям?
«В сущности говоря, кооперировать в достаточной степени широко и глубоко русское население при господстве нэпа есть все, что нам нужно, потому что теперь мы нашли ту степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения его общим интересам, которая раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов. В самом деле, власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т. д. — разве это не все, что нужно для того, чтобы из кооперации, из одной только кооперации, которую мы прежде третировали, как торгашескую, и которую, с известной стороны, имеем право третировать теперь при нэпе так же, разве это не все необходимое для построения полного социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения»
В.И.Ленин, «О кооперации» 1923
Широкое распространение артели в СССР 20-30-х гг. было вызвано объективной необходимостью коллективизации единоличных крестьян, кустарей, ремесленников. Называть их сталинскими можно лишь условно, с кавычками – да, массовое распространение артели получили именно в годы руководства Сталина, но у истоков этих процессов стоял Ленин. Он ещё до революции подробно исследовал положение мелкотоварных частников, а результаты его исследований легли в основу ленинского плана кооперации, воплощённого в дальнейшем. Гражданская война и интервенция фактически заморозили выполнение этой задачи. Тем не менее, был накоплен недостающий опыт, найдены способы контроля кооперации со стороны государства, пригодившиеся и применявшиеся в будущем.
Политика кооперации кустарей, начавшаяся сразу после Великой Октябрьской революции, преследовала три основные задачи: политико-идеологическую, социально-экономическую и финансовую.
Путём оказания всяческой финансовой, экономической помощи, агитации и прочего, поставленные задачи были в целом выполнены уже к концу второй пятилетки (1933-1937гг), к тому времени число некооперированных трудящихся сократилось с 74,9% до 5,9%.
Защищал ли Сталин такое «частное» предпринимательство?
Когда говорят, что товарищ Сталин был решительно против огосударствления кооперативного сектора и вмешательств в его функционирование, то ссылаются на его работу «Экономические проблемы социализма в СССР». Что-же, давайте обратимся к ней:
«В настоящее время у нас существуют две основные формы социалистического производства: государственная – общенародная, и колхозная, которую нельзя назвать общенародной. В государственных предприятиях средства производства и продукция производства составляют всенародную собственность. В колхозных же предприятиях, хотя средства производства (земля, машины) и принадлежат государству, однако продукция производства составляет собственность отдельных колхозов, так как труд в колхозах, как и семена, – свой собственный, а землей, которая передана колхозам в вечное пользование, колхозы распоряжаются фактически как своей собственностью, несмотря на то, что они не могут ее продать, купить, сдать в аренду или заложить.
Конечно, когда вместо двух основных производственных секторов, государственного и колхозного, появится один всеобъемлющий производственный сектор с правом распоряжаться всей потребительской продукцией страны, товарное обращение с его «денежным хозяйством» исчезнет, как ненужный элемент народного хозяйства. Но пока этого нет, пока остаются два основных производственных сектора, товарное производство и товарное обращение должны остаться в силе, как необходимый и весьма полезный элемент в системе нашего народного хозяйства. Каким образом произойдет создание единого объединенного сектора, путем ли простого поглощения колхозного сектора государственным сектором, что мало вероятно (ибо это было бы воспринято, как экспроприация колхозов), или путем организации единого общенародного органа (с представительством от госпромышленности и колхозов) с правом сначала учета потребительской продукции страны, а с течением времени – также распределения продукции в порядке, скажем, продуктообмена, – это вопрос особый, требующий отдельного обсуждения».
В указанной работе видно, что Иосиф Виссарионович не только не против огосударствления кооперативного сектора, но и утверждает ровно о противоположном. Для него не подлежит сомнению неминуемое слияние коллективной собственности с государственной (общенародной) в том или ином виде по мере продвижения к коммунизму. Главное, чтобы процесс обобществления коллективных хозяйств проходил постепенно, дабы не причинить какого-либо вреда и не вызвать недовольства трудящихся. Давал знать о себе полученный негативный опыт из коллективизации крестьянских хозяйств в 30-х годах.
Ни о какой защите интересов и свобод предпринимательства, особенно при Сталине, не могло быть речи. Любые попытки буржуазных элементов создать частное производство под прикрытием артели сурово наказывались. Так, только с июля 1948 по январь 1949 г. за хищения, злоупотребления, частнопредпринимательскую деятельность и организацию лжеартелей в СССР было привлечено к уголовной ответственности 8,8 тысяч работников артелей и предприятий местной промышленности. Годы сталинского руководства характерны усилением роли государства в деятельности артели и последующим их «сращиванием» в середине 30-х годов. Не являются исключением и послевоенные годы, когда в отношении кооперации были временно допущены некоторые послабления и децентрализация. Связано это было с прагматичным желанием правительства ускорить восстановление страны и, по-большому счёту, никак не изменившие положение.
Что произошло с промкооперацией при Хрущёве?
Хотя действия Н.С. Хрущева на посту первого секретаря могут стать темой для отдельной статьи, в отношении же промкооперации им изначально проводилась сталинская политика. 14 апреля 1956 года выходит совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О реорганизации промысловой кооперации» №474, как логичное продолжение уже осуществленной осенью 1950 года реорганизации, целью которой было слияние совсем малых и нерентабельных кооперативных предприятий с более крупными и успешными однопрофильными:
«ЦК КПСС и Совет Министров СССР отмечают, что в настоящее время многие предприятия промысловой кооперации перестали носить характер кустарно-кооперативного производства и по существу не отличаются от предприятий государственной промышленности. Современный уровень производства этих предприятий и их техническое оснащение требует изменения формы управления и более квалифицированного технического руководства предприятиями.
В целях обеспечения дальнейшего увеличения производства товаров широкого потребления, повышения их качества и снижения себестоимости, а также лучшего использования производственных мощностей и усиления специализации предприятий Центральный Комитет КПСС и Совет Министров Союза ССР постановляют признать необходимым реорганизовать промысловую кооперацию, передав ее наиболее крупные специализированные предприятия в ведение республиканских министерств соответствующих отраслей промышленности и областных и городских Советов депутатов трудящихся, а торговые предприятия и предприятия общественного питания — в ведение местных торгующих организаций системы министерств торговли и потребительской кооперации союзных республик.»
Благодаря передаче наиболее крупных и хорошо оснащённых предприятий в государственную собственность получилось сэкономить значительные денежные средства на постройке заводов «с нуля», направив их на развитие уже готового производства. Передача прошла без особых трудностей и на добровольной основе. Успеху поспособствовало привлечение партийных работников и ударников труда, которые на собраниях артелей смогли убедить тружеников в правильности данного решения. В общей сложности из ведения промысловой кооперации было передано до 1/3 различных хозяйственных объектов, чем и планировалось ограничиться в ближайшие годы. В феврале 1960 года состоялся III Съезд уполномоченных промысловой кооперации РСФСР, на котором были обсуждены перспективы развития промкооперации до 1975 года, постепенный переход её к общенародной собственности, путём увеличения степени обобществления артели и принимается новый устав организации.
На этом фоне совершенно неожиданно, спустя всего 5 месяцев после съезда, 20 июля 1960 года выходит новое совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О промысловой кооперации» №784, предписывающее передать все оставшиеся артели в ведение государства:
«В целях обеспечения дальнейшего увеличения производства товаров народного потребления, улучшения их качества и снижения себестоимости, а также лучшего использования производственных мощностей, ликвидации параллелизма в работе государственных предприятий и предприятий промысловой кооперации и усиления их специализации Центральный Комитет КПСС и Совет Министров Союза ССР постановляют:
Если верить свидетельствам А.Е. Петрушева, В.Г. Лосева и Е.Э. Бейлиной – бывших руководящих работников промысловой кооперации, опрошенных исследователем этого вопроса П.Г. Назаровым, то с инициативой упразднения выступил вовсе не сам Хрущёв, а его первый заместитель в Совете Министров Анастас Микоян. Утверждается, что на одном из совещаний о недостатках в работе промкооперации Микоян неожиданно встал и предложил: «А давайте её ликвидируем?!», после чего решение и было принято без каких-либо обсуждений.
Главная причина такого скоропалительного решения, вероятно, кроется в той же плоскости, где и причина ликвидации машинно-тракторных станций (МТС) в 1958 году – финансовая сторона вопроса. Государство получило в ходе национализации не только производственные единицы артелей, но и внушительные денежные средства. К тому же за счет этого был списан крупный госдолг перед артелями, накопленный в период масштабной индустриализации страны. По-видимому, из-за сокращающейся хозяйственно-экономической выгоды от артелей и растущей нагрузки на бюджет, такая перспектива стала слишком заманчивой, чтобы дальше её игнорировать, а доводы в пользу их сохранения перестали быть очевидными. Раздобытые в ходе национализации средства были вложены в модернизацию и расширение старых и «новых» заводов. Это значительно усилило всю промышленность «группы Б» и увеличило выпуск её продукции, что в конечном счёте привело к максимальной отдаче при минимальных вложениях со стороны государства. Стоит также заметить, что после обобществления артелей трудящиеся – это 1,2 миллиона человек на 1960 год – и дальше продолжили свою работу на этих предприятиях.
Каков итог?
Категорически нельзя говорить о том, что упразднение промысловой кооперации было однозначно неправильным решением, пусть и поспешным. С одной стороны, безусловно, промкооперация гармонично вписывалась в народное хозяйство СССР, дополняя госпромышленность. С другой стороны, национализация артелей в ближней перспективе позволила заметно усилить лёгкую промышленность, получить максимальную выгоду при минимальных вложениях. К 1960 году промкооперация определённо являлась рудиментом эпохи строительства первого в мире социалистического государства, давным-давно выполнившего свою «историческую миссию»: задел для индустриализации создан, безработица решена, а число некооперированных трудящихся в 1959 году составляло всего 0,3%. Это был закономерный и неизбежный финал, стоит только пристально взглянуть на весь период её развития в СССР. Если на момент Октябрьской революции кооперация была самостоятельным и даже враждебным советской власти субъектом, то к середине 30-х она была уже полностью интегрирована в социалистическую систему, по-существу утратив всякое отличие от госпредприятий.
Что касается будущего, то совершенно ясно, что нам вновь придётся прибегнуть к этой практике. Ведь перед российскими коммунистами будут остро стоять вопросы о «повторной индустриализации», борьбе с безработицей и перевоспитании подверженных индивидуализму пролетариев, а использование промкооперации будет способствовать их решению. Учитывая, что кооперация будет работать под пристальным контролем государства, а основные средства производства будут принадлежать государству рабочих – вреда от этого не будет. Нужда в артелях отпадет сама собой, когда будут достигнуты показатели промышленности «группы А», отвечающие вызовам нового времени и появиться возможность дать приоритет «группе Б». Однако не стоит забывать, что кооператив – это лишь переходная форма от капитализма. Она изначально обречена на отмирание, т.к. будущее коммунистическое общество будет базироваться на единой общенародной собственности.