дюма парижские могикане о чем
Рецензии на книгу « Могикане Парижа » Александр Дюма
Замечательное произведение Александра Дюма. Качество страниц и рисунков мне понравилось. Очень шикарное издание.
Начну с того, что А. Дюма (старший) мой любимый писатель. Поэтому мне трудно написать, что меня что-то не устроило в его произведениях. Но здесь это и не требуется. Качество книги отличное. Листы белые, шрифт хороший для чтения. Книга довольно крупная, «нестандартного»формата.
О сюжете: в книге описывается история трех друзей и трех подруг. Их дружба,честь,страдания,трудности, отвага и конечно любовь. Подробности прочтете сами.Книга имеет продолжение «Сальватор».
Если вы любите историю, приключения, то книга для вас.
А если любите А.Дюма, то точно для вас.
Если Вы как и я к 17 годам прочитали всего Дюма,который был издан в СССР и бегали в читальный зал и библиотеку и ждали,когда же книгу прочитают и ее можно будет получить, то Дюма на всю жизнь Ваш герой. Особый тип читателя у Дюма :это романтики,понимающие ценность дружбы,любви, благородства. Я с большой радостью рекомендую эту книгу. Интересный сюжет,стиль Дюма,умение переплетать историю и авторский вымысел. Эстетика книги замечательная: формат,иллюстрации никого не оставят равнодушными. Если Вы влюблены во Францию,то тем более это Ваша книга. Вы получите огромное эстетическое и интеллектуальное наслаждение. В путь за книгой. Я уже сделала себе подарок и делюсь впечатлениями.
А. Дюма. Парижские могикане. Сальватор
Устав от чтения современных премиальных романов, решил обратиться к приключенческой классике. Время на чтение у меня сильно уменьшилось, почти не мог читать по вечерам (просто глаза в кучку были), так что оставалось только метро. В итоге читал почти месяц. «Парижские могикане» далеко не так известны как мушкетерская и гугенотская серии тем занимательнее было попробовать прочитать. У Дюма очень разные произведения попадаются. Они всегда интересны, но часто он сбивается на популяризаторство истории (так это назову).
На самом деле это не два романа, а один совершенно гигантский (специально повторюсь – даже не серия, как мушкетеры, именно один роман с общим действием). На СамИздате он занял бы мегабайта четыре! Главных героев свыше десятка, второстепенных – до полусотни тоже. Помню как мне ойкнулось, когда в конце второй части первой книги (конец первого тома, примерно 400 страниц) Дюма заявил, что пролог заканчивается и читатель знаком почти со всеми героями. Я как раз к тому времени решил, что автор пишет роман, собранный из многочисленных вставных новелл. Есть вступление со знакомством трех друзей с Сальватором, потом Сальватор и поэт идут за темой для романа, натыкаются на Жюстена и идет его история, потом едут осматривать место похищение Мины и знакомяся с историей Кармелиты и Коломбана т. д. Но потом, постепенно, все эти истории через их героев начинают постепенно связываться между собой. То есть не остаются отдельным рассказом, а продолжаются. И все вместо создают общую картину. И нужно отдать должное Дюма – все линии развяжутся в конце, и все герои получат по заслугам.
Действие происходит в 1827-1828 гг. Линии любовные (есть ли Дюма без любовных линий?), детективные (постоянно кого-то похищают, а расследование похищения Мины Жакалем предвосхищает расследования Шерлока Холмса), политические (Наполеон, а, главное, его сын – Наполеон II – тоже активно действуют в книге, Наполеон I, естественно, в воспоминаниях). Естественно, очень много романтики, любовь, верность и честь хотя само упоминание могикан наводит на мысль о томЮ что романтика заканчивается. Наступает новый век. Удивительно, насколько живыми получаются герои. И отрицательные герои тоже чень обаятельны (Жакаль, Жибасье).
В качестве резюме своего небольшого отзыва. Книгу можно использовать просто как учебник – показывать на ее примере новым авторам КАК надо писать хорошую интересную жанровую прозу.
Александр Дюма. Могикане Парижа
Франция времен Реставрации. В глубоких темных шахтах парижских катакомб в мерцающем свете факелов собираются карбонарии. Еще сильны воспоминания о русском походе Наполеона, оторвавшем детей от отцов, ушедших в бескрайние снега далекой России. Роскошные дамы блистают в ложах театров, скользят по натертому паркету великосветских гостиных.На фоне
бурлящей политической жизни в уединенном замке Вири происходит страшное преступление — убит маленький мальчик, оставленный отцом на попечение друга, а его сестра, восьмилетняя девочка, пропала. На месте разыгравшейся трагедии находят залитый кровью труп домоправительницы, растерзанной каким-то животным.
Ведьма-цыганка, возвращаясь в Париж, на обочине дороги находит перепуганную девочку в залитом кровью платьице и удочеряет ее.
В то же время молодой музыкант подбирает в поле другую девочку, идущую в Париж. Ее опекунша умерла и местный кюре не придумал ничего лучшего, как отправить ее пешком к дальней родне умершей. Музыкант приводит девочку домой и воспитывает как сестру.
Да, окрестности Парижа необычайно урожайны на прекрасных девочек со сложными судьбами.
Девочки вырастают и, как полагается, превращаются в писаных красавиц ангельского нрава. Тут-то и начинаются предсказуемые проблемы.
Одну из юных красавиц прямо из версальского пансиона похищает распутный фат Лоредан де Вальженез. Роковое стечение обстоятельств приводит к тому, что похищенная оказывается запертой в том самом мрачном замке Вири. Благородный возлюбленный ее, конечно же, заливается горючими слезами подобно погребальной урне и не предпринимает для спасения любимой решительно никаких мер кроме заламывания рук и желания покончить с собой. Но на помощь ему приходит загадочный господин Сальватор, хозяин огромного пса (про растерзанную домоправительницу помним!).
Рекомендую к прочтению всем соскучившимся по классическому приключенческому роману, слегка пуританскому, но такому захватывающему.
«Парижские могикане» сочетают в себе жанры детектива и любовно-сентиментального романа.
Время действия романа — с февраля 1827 г. до весны 1828 г., то есть последние годы Реставрации и канун Июльской революции 1830 года.
Иллюстрации Е. Ганешиной
АВТОР ПРИПОДНИМАЕТ ЗАНАВЕС НА ТЕАТРЕ, ГДЕ БУДЕТ РАЗЫГРАНА ЕГО ДРАМА
Если читатель готов отважиться вместе со мной совершить паломничество во времена моей молодости, к середине моего жизненного пути — иначе говоря, ровно на четверть века назад, — то мы сделаем остановку в начале года от Рождества Христова 1827 и расскажем родившемуся тогда поколению, как выглядел Париж в последние годы Реставрации и каковы были его нравы.
Начнем с внешнего облика Вавилона наших дней.
Перемещаясь с востока на запад по южной части города, можно заметить, что Париж 1827 года почти ничем не отличается от Парижа 1854 года. Город, раскинувшийся на левом берегу Сены, просто не меняется; его назовешь скорее безлюдным; вопреки цивилизации, наступающей с востока на запад, столица просвещенного мира Париж развивается с юга на север: Монруж наступает на Монмартр.
С 1827 года и по нынешнее время, то есть до 1854 года, в левобережном Париже появились лишь площадь и фонтан Кювье, улица Ги-Лабросс, улица Жюсьё, улица Политехнической школы, Западная улица, улица Бонапарта, Орлеанский вокзал, он же вокзал у заставы Мен, наконец, церковь святой Клотильды, возвышающаяся над площадью Бельшасс, дворец Государственного совета на набережной д’Орсе и здание министерства иностранных дел на набережной Инвалидов.
Не то — правый берег, иными словами, территория, расположенная между Аустерлицким и Йенским мостами и тянущаяся к подножью Монмартра. В 1827 году Париж в восточной своей части доходил лишь до Бастилии, да и то бульвар Бомарше предстояло еще застроить; на севере город простирался до улиц Ла Тур-д’Овернь и Тур-де-Дам, а на западе — до Рульской бойни и аллеи Вдов.
Что касается квартала Сент-Антуанского предместья между площадью Бастилии и заставой Трона; квартала Попенкур, расположенного между Сент-Антуанским предместьем и улицей Менильмонтан; района предместья Тампль между улицей Менильмонтан и предместьем Сен-Мартен; квартала Лафайет, раскинувшегося между предместьями Сен-Мартен и Пуассоньер; наконец, кварталов Тюрго, Трюден, Бреда, Тиволи, квартала площади Европы, квартала Божон, улиц Миланской, Мадридской, Шапталь, Бурсо, Лаваль, Лондонской, Амстердамской, Константинопольской, Берлинской и прочих — их еще не было и в помине. Целые кварталы, площади, скверы, улицы появились словно из-под земли по мановению волшебной палочки, зовущейся Промышленностью; все они состояли в свите королев торговли, именуемых железными дорогами, ведущими на Лион, Страсбур, Брюссель и Гавр.
А через пятьдесят лет Париж захватит все пустующее ныне пространство между пригородами и городскими укреплениями, и тогда старые пригороды сольются с Парижем, а новые расползутся через все проемы в огромной крепостной стене.
Итак, мы с вами видели, как выглядел Париж в 1827 году. Каковы же были нравы парижан?
Вот уже два года у власти стоял Карл X; пять лет г-н де Виллель был председателем Совета министров; наконец, в течение трех последних лет г-н Делаво замещал г-на Англеса, не на шутку скомпрометированного в деле Мобрёя.
Король Карл X отличался терпимостью; он был по натуре слабый и в то же время очень порядочный человек; он не противился тому, что вокруг него продолжали расти две партии (представители их полагали, что укрепляют королевскую власть, в действительности же они вскоре опрокинут трон): партия крайних и партия священников.
Господин де Виллель был не столько политиком, сколько биржевиком: он умело перемещал общественные деньги, манипулировал ими, извлекал из них выгоду — но и только. При том он оказался честным человеком: пять лет ворочал миллиардами, но, когда ему пришлось покинуть министерское кресло, остался таким же нищим, каким вступил в должность.
Господин Делаво сам по себе ничего не стоил; он был всецело предан не королю, а двуличной партии, действовавшей от его имени; его заведующий персоналом требовал от служащих и даже от тайных агентов представить свидетельство об отпущении грехов; осведомителя принимали на службу лишь в том случае, если он исповедовался не позднее чем за две недели до поступления.
При дворе царило уныние; его лишь отчасти оживляли молодость герцогини Беррийской, ее потребность в развлечениях, а также присущий ей артистизм.
Аристократия была обеспокоена и разобщена; одни стремились сохранить полулиберальные традиции Людовика XVIII и утверждали, что будущее спокойствие возможно при условии мудрого разделения власти между тремя опорами государства — королем, Палатой пэров, Палатой депутатов; другие во что бы то ни стало стремились вернуться в прошлое, связав 1827 год с годом 1788-м, отрицали Революцию, отрицали Бонапарта, отрицали Наполеона и полагали, что не нуждаются ни в какой опоре, кроме той, которую признавали их предки Людовик IX и Людовик XIV, — божественного права.
Буржуазия была тем, что она собой представляет во все времена: сторонница порядка, защитница мира; она страстно желала изменений и в то же время трепетала при мысли о них; она выступала против национальной гвардии, против докучной необходимости нести службу, но пришла в ярость, когда в 1828 году национальная гвардия была распущена. Все та же буржуазия следовала за траурным кортежем на похоронах генерала Фуа, принимала сторону Грегуара и Манюэля, подписывалась на издания Туке и раскупала миллионами табакерки с Хартией.
Народ состоял в открытой оппозиции, не очень ясно представляя, на чьей он стороне: бонапартистов или республиканцев. Зато он знал наверное, что Бурбоны вернулись во Францию вслед за англичанами, австрийцами и казаками. Испытывая ненависть к англичанам, австрийцам и казакам, народ, естественно, ненавидел Бурбонов и лишь ждал удобного случая, чтобы от них избавиться. Всякий новый заговор встречался с воодушевлением: в глазах народа Дидье, Бертон, Карре были мученики, а четверо сержантов из Ла-Рошели — боги!
Теперь, перейдя последовательно от короля к аристократии, от аристократии к буржуазии, а от буржуазии к простому люду, спустимся еще ступенькой ниже. Мы очутимся в самом сердце общества, освещаемого лишь бледным светом фонарей на Иерусалимской улице.
Перенесемся в последний день карнавала перед великим постом 1827 года.
Уже два года нет маскарадов под надзором полиции; по бульварам в два ряда разъезжают кареты, тесно набитые людьми в костюмах рыночных торговок и пройдох; всякий раз как экипажи встречаются, они останавливаются и их седоки — да простят мне читатели обиходное словцо — лаются; кареты эти частные.
Электронная книга Парижские могикане | Les Mohicans de Paris
Если не работает, попробуйте выключить AdBlock
Ожидание ответа от сервера
Информация о книге
Произведение Парижские могикане полностью
Читать онлайн Парижские могикане
1661 год. Решающий год. Париж. Кардинал Мазарини, давдацать лет занимавший пост премьер-министра и определявший судьбу Франции, доживает последние недели своей жизни. Борьба за должность его приемника началась.
Кольбера, ближайшее доверенное лицо Мазарини, снедает зависть и ревность ко всесильному министру финансов Фуке, Кольбер готов на все, чтобы свергнуть его.
Против своей воли, молодой дворянин оказывается втянутым в самую сердцевину интриг вокруг борьбы за власть. В руки секретаря труппы Мольера попадает кожаный портфель с зашифрованными документами, украденный из личного кабинета Мазарини.
Он виртуозно владеет мечом. Быстрый и смертоносный, он не испытывает удовольствия от своего мастерства. Но это единственное, в чем он по-настоящему хорош.
Лондон 1735-го года. С тех пор как он себя помнит, Хэйтема Кенуэя учили искусству фехтования. Но это искусство не спасло его, когда неизвестные напали на его дом, убив отца и похитив сестру. Теперь его выжигает чувство мести. Он будет убивать.
1862 год, Лондон в тисках промышленной революции, в мире началось строительство первой железной дороги. Обнаруженное на раскопках тело разжигает последнюю смертельную главу в многовековой борьбе между ассасинами и тамплиерами. Ассасин, двойной агент под прикрытием с темными секретами и лишь одной миссией — во чтобы то ни стало победить тамплиеров в столице страны.
Узнайте историю Генри Грина, так же известного как Призрак и Джаядип Мир, сын Арбааза Мира и будущий друг и наставник Джейкоба и Иви Фрай!
Эдвард Кенуэй всегда намеревался стать пиратом, но даже представить не мог, что окажется в эпицентре многовековой битвы между ассасинами и тамплиерами.
Это время – золотой век пиратства, и Новый Свет манит блестящими перспективами. Эдвард Кенуэй – задиристый, склонный к авантюрам сын фермера и торговца шерстью – мечтает о приключениях, богатстве, славе и легкой наживе, которые сулят открытое море.
Когда их ферма подвергается мстительному набегу, кажется, что лучшей возможности бежать и не представится. И вот уже наш герой – гроза морей, самый смертоносный капер своего времени.
Но чужая алчность. Амбиции и предательство подстерегают Кенуэя на каждом шагу. Получив свидетельства заговора, способного погубить все, чего он достиг, Эдвард готовится к возмездию.
©MrsGonzo для LibreBook
Бесконечный конфликт. Старые ошибки. Новые откровения.
Тамплиер Саймон Хэтэуэй привыкает к своей новой должности в качестве главы Отдела исторических исследований в Абстерго. Однако же Саймон так же наделён любопытством, и его увлекает мысль о том, чтобы «пережить» историю через своего предка, Габриэля Лаксарта, который сражался бок о бок с легендарной Жанной д’Арк. Когда герой погружается в недавно разработанный Анимус, Саймон понимает, что он не был готов к тому, что в скором времени обнаружит. Насколько глубок древнейший конфликт ассасинов и тамплиеров. На что способен Габриэль ради женщины, которую так любит и почитает. И самая опасная истина для всех: кто является еретиком. а кто является истинно верующим.
После полного разорения ордой Рязани, опустошенная Настя сидела у развалин того, что было еще вчера величественным Успенским собором. Казалось, во всем городе выжила только одна она: тридцатилетняя москвичка из 21-го века, перенесенная в 13 век, и вселенная в тело пятнадцатилетней боярышни.
Полярная экспедиция на «Фраме» (1893 – 1896) была попыткой норвежского исследователя и путешественника Фритьофа Нансена достичь географического Северного полюса за счет использования естественного дрейфа паковых льдов Северного Ледовитого Океана с востока на запад.
Нансен проследовал по Северному морскому пути от Норвегии к Новосибирским островам по открытой воде, замер в паковых льдах, в ожидании дрейфа, который отнесет его к полюсу. После изнурительного дрейфа в течение восемнадцати месяцев компаньон Нансена Яльмар Йохансен покинул корабль и совершил неудачную попытку достичь полюса на собачьих упряжках. Они установили рекорд своего времени, углубившись дальше всех на север.