его хочется так что даже слегка подташнивает
Его хочется так что даже слегка подташнивает
БобрМудр.ru
Лучшая площадка для вопросов про отношения между близкими людьми, родственниками, друзьями, коллегами.
Осень опять надевается с рукавов,
Электризует волосы — ворот узок.
Мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
И бережёшься слишком больших нагрузок.
Мир кладёт тебе в книги душистых слов,
А в динамики — новых музык.
Город после лета стоит худым,
Зябким, как в семь утра после вечеринки.
Ничего не движется, даже дым;
Только птицы под небом плавают, как чаинки,
И прохожий смеется паром, уже седым.
У тебя были руки с затейливой картой вен,
… показать весь текст …
И никто не висит у него на шее, кроме крестика на шнурке. Этот крестик мне бъётся в скулы, когда он сверху, и мелко крутится на лету… он смеётся и зажимает его во рту…
В свежих ранах крупинки соли.
Ночью снятся колосья ржи.
Никогда не боялась боли —
Только лжи.
Индекс Вечности на конверте.
Две цыганки в лихой арбе.
Никому не желала смерти.
Лишь себе.
Выбиваясь из сил, дремала
В пальцах Господа. Слог дробя,
Я прошу у небес так мало…
Да, тебя.
Суть не в том, чтоб не лезть под поезд
или знак «Не влезай — убьет».
Просто ты ведь не Нео — то есть, не вопи потом, как койот. Жизнь не в жизнь без адреналина, тока, экшена, аж свербит — значит, будет кроваво, длинно, глазки вылезут из орбит.
Дух захватывало, прохладца прошибала — в такой связи,
раз приспичило покататься, теперь санки свои вози.
Без кишок на клавиатуру и истерик по смс —
да, осознанно или сдуру, ты за этим туда и лез.
Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы …
… показать весь текст …
Строки стынут кровоподтеками
На губах, что огнем иссушены.
Люди, пряча глаза за стеклами,
Напряженно меня не слушают.
Злое, честное безразличие —
На черта им мои истерики.
Им машину бы поприличнее
Без метафор и эзотерики,
Им, влюбленным в пельмени с кетчупом,
Что мои словеса воздушные?
Мне понятно ведь это вечное
Ироничное равнодушие!
… показать весь текст …
Универсальное женское проклятие — чтоб тебе любимый позвонил сразу после маникюра в дорогом салоне, а телефон лежал на самом дне сумки!
Слушай, нет, со мной тебе делать нечего.
От меня ни добра, ни толку, ни просто ужина —
Я всегда несдержанна, заторможенна и простужена.
Я всегда поступаю скучно и опрометчиво.
Не хочу ни лести давно, ни жалости,
Ни мужчин с вином, ни подруг с проблемами.
Я воздам тебе и романами, и поэмами,
Только не губи себя — уходи, пожалуйста.
Катя пашет неделю между холеных баб, до сведенных скул. В пятницу вечером Катя приходит в паб и садится на барный стул. Катя просит себе еды и два шота виски по пятьдесят. Катя чернее сковороды, и глядит вокруг, как живой наждак, держит шею при этом так, как будто на ней висят.
Рослый бармен с серьгой ремесло свое знает четко и улыбается ей хитро. У Кати в бокале сироп, и водка, и долька лайма, и куантро. Не хмелеет; внутри коротит проводка, дыра размером со все нутро.
Катя вспоминает, как это…
… показать весь текст …
впитать — и все унести под кожей.
и ждать расстрела auf dem hof.
сутуло слушать в пустой прихожей
густое эхо твоих духов.
инфинитивами думать. слякоть
месить и клясться — я не вернусь.
и кашлять вместо того, чтоб плакать,
и чуять горлом проклятый пульс,
что в такт ударным дает по шее,
пытаясь вырваться изнутри.
из тесных «здравствуй», как из траншеи,
хрипеть — оставь меня. не смотри.
… показать весь текст …
С ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится; в нем мужчина не обретен еще; она смотрит ему в ресницы – почти тигрица, обнимающая детеныша.
Он красивый, смешной, глаза у него фисташковые; замолкает всегда внезапно, всегда лирически; его хочется так, что даже слегка подташнивает; в пальцах колкое электричество.
Он немножко нездешний; взор у него сапфировый, как у Уайльда в той сказке; высокопарна речь его; его тянет снимать на пленку, фотографировать – ну, бессмертить, увековечивать.
Он ничейный и всехний – эти зубами лязгают, те на шее висят, не сдерживая рыдания. Она жжет в себе эту детскую, эту блядскую жажду полного обладания, и ревнует – безосновательно, но отчаянно. Даже больше, осознавая свое бесправие. Они вместе идут; окраина; одичание; тишина, жаркий летний полдень, ворчанье гравия.
Ей бы только идти с ним, слушать, как он грассирует, наблюдать за ним, «вот я спрячусь – ты не найдешь меня»; она старше его и тоже почти красивая. Только безнадежная.
Она что-то ему читает, чуть-чуть манерничая; солнце мажет сгущенкой бликов два их овала. Она всхлипывает – прости, что-то перенервничала. Перестиховала.
Он кивает; ему и грустно, и изнуряюще; трется носом в ее плечо, обнимает, ластится. Он не любит ее, наверное, с января еще – но томим виноватой нежностью старшеклассника.
Она скоро исчезнет; оба сошлись на данности тупика; «я тебе случайная и чужая». Он проводит ее, поможет ей чемодан нести; она стиснет его в объятиях, уезжая.
Вера Полозкова. Стихи
Очень люблю её стихи, может кому-то они тоже придутся по душе.
Надо было поостеречься.
Надо было предвидеть сбой.
Просто Отче хотел развлечься
И проверить меня тобой.
Я ждала от Него подвоха –
Он решил не терять ни дня.
Что же, бинго. Мне правда плохо.
Он опять обыграл меня.
От тебя так тепло и тесно.
Так усмешка твоя горька.
Бог играет всегда нечестно.
Бог играет наверняка.
Он блефует. Он не смеется.
Он продумывает ходы.
Вот поэтому медью солнце
Заливает твои следы,
Вот поэтому взгляд твой жаден
И дыхание – как прибой.
Ты же знаешь, Он беспощаден.
Он расплавит меня тобой.
Он разъест меня черной сажей
Злых волос твоих, злых ресниц.
Он, наверно, заставит даже
Умолять Его, падать ниц –
И распнет ведь. Не на Голгофе.
Ты – быстрее меня убьешь.
Я зайду к тебе выпить кофе.
И умру
У твоих
Подошв.
Суженое-ряженое
Чуши не пороть.
Пораскованней.
– Дорогой Господь!
Дай такого мне,
Чтобы был свиреп,
Был как небоскрёб,
Чтобы в горле рэп,
А во взгляде стёб,
Чтоб слепил глаза,
Будто жестяной;
Чтоб за ним как за
Каменной стеной;
Туже чтоб ремней,
Крепче, чем броня:
Чтобы был умней
И сильней меня;
Чтобы поддержал,
Если я без сил,
Чтобы не брюзжал,
Чтобы не бесил,
Чтобы был холён,
Чтобы был упрям,
Чтоб «У этой вон –
Идеальный прям!»
Чтобы, пыль вокруг
Каблуком клубя,
Он пришёл и вдруг –
«Я люблю тебя».
Неизлечимо
— Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
— У меня к нему, знаешь, память –
Очень древняя, нутряная.
— Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
— У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.
— Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
-У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.
Крестик
Меня любят толстые юноши около сорока,
У которых пуста постель и весьма тяжела рука,
Или бледные мальчики от тридцати пяти,
Заплутавшие, издержавшиеся в пути:
Бывшие жены глядят у них с безымянных,
На шеях у них висят.
Ну или вовсе смешные дядьки под пятьдесят.
Я люблю парня, которому двадцать, максимум двадцать три.
Наглеца у него снаружи и сладкая мгла внутри;
Он не успел обрести той женщины, что читалась бы по руке,
И никто не висит у него на шее,
ну кроме крестика на шнурке.
Этот крестик мне бьется в скулу, когда он сверху, и мелко крутится на лету.
Он смеется
и зажимает его во рту.
Звонит ближе к полвторому, подобен грому.
Телефон нащупываешь сквозь дрему,
И снова он тебе про Ерему,
А ты ему про Фому.
Сидит где-то у друзей, в телевизор вперясь.
Хлещет дешевый херес.
Городит ересь.
И все твои бесы рвутся наружу через
Отверстия в трубке, строго по одному.
«Диски твои вчера на глаза попались.
Пылищи, наверно, с палец.
Там тот испанец
И сборники. Кстати, помнишь, мы просыпались,
И ты мне все время пела старинный блюз?
Такой – уа-па-па. Ну да, у меня нет слуха».
Вода, если плакать лежа, щекочет ухо.
И падает вниз, о ткань ударяясь глухо.
«Давай ты перезвонишь мне, когда просплюсь».
Бетонная жизнь становится сразу хрупкой,
Расходится рябью, трескается скорлупкой,
Когда полежишь, зажмурившись, с этой трубкой,
Послушаешь, как он дышит и как он врет –
Казалось бы, столько лет, а точны прицелы.
Скажите спасибо, что остаетесь целы.
А блюз этот был, наверно, старушки Эллы
За сорок дремучий год.
Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы –
Чтоб ходить сейчас тупо, снуло, и башкой собирать углы.
Ты затем с ним и говорила, и делила постель одну –
Чтобы вцепляться теперь в перила так, как будто идешь ко дну.
Ты еще одна самка; особь; так чего поднимаешь вой?
Он еще один верный способ остро чуять себя живой.
Тебя что, не предупреждали, что потом тошнота и дрожь?
Мы ж такие видали дали, что не очень-то и дойдешь.
Мы такие видали виды, что аж скручивало в груди;
Ну какие теперь обиды, когда все уже позади?
Это матч; среди кандидаток были хищницы еще те –
И слетели; а с ним всегда так – со щитом или на щите.
Маски нет. Чем не хороша я, ну ответь же мне, Боже мой, –
Только ты ведь уже большая, не пора ли дышать самой?
За обедом проходит час, а за ним другой.
Она медленно гладит его лодыжку своей ногой.
Его хочется так что даже слегка подташнивает
С ним ужасно легко хохочется,говорится,пьется,дразнится..
В нем мужчина не обретен еще..
Она смотрит ему в ресницы-почти тигрица,
Обнимающая детеныша.
Он красивый,смешной,глаза у него фисташковые..
Замолкает всегда внезапно,всегда лирически..
Его хочется так,что даже слегка подташнивает..
В пальцах колкое электричество.
Он немножко нездешний.Взор у него сапфировый,
Как у Уайльда в той сказке.Высокопарна речь его..
Его тянет снимать на пленку,фотографировать–
Обессмертить,увековечивать.
Он ничейный и всехний-эти зубами лязгают,
Те на шее вися,не сдерживая рыдания.
Она жжет в себе эту детскую,эту ****скую
Жажду полного обладания,
И ревнует-безосновательно,но отчаянно.
Даже больше,осознавая свое бесправие.
Они вместе идут.Окраина.Одичание..
Тишина,жаркий летний полдень,ворчанье гравия.
Ей бы только идти с ним,слушать,как он грассирует,
Наблюдать за ним,»вот я спрячусь-ты не найдешь меня»..
Она старше его и тоже почти красивая.
Только безнадежная.
Она что-то ему читает,чуть-чуть манерничая..
Солнце мажет сгущенкой бликов два их овала.
Она всхлипывает-прости,что-то перенервничала.
Перестиховала.
Я ждала тебя,говорит,я знала же,как ты выглядишь,
Как смеешься,как прядь отбрасываешь со лба..
У меня до тебя все,что ни любовь-то выкидыш,
Я уж думала-все,не выношу,не судьба.
Зачинаю-а через месяц проснусь и вою–
Изнутри хлещет,будто черный горячий йод
Да смола.А вот тут,гляди,-родилось живое.
Щурится.Улыбается.Узнает.
Он кивает..ему и грустно,и изнуряюще..
Трётся носом в ее плечо,обнимает,ластится.
Он не любит ее,наверное,с января еще–
Но томим виноватой нежностью старшеклассника.
Она скоро исчезнет..оба сошлись на данности
Тупика..»я тебе случайная и чужая».
Он проводит ее,поможет ей чемодан нести..
Она стиснет его в объятиях,уезжая.
И какая-то проводница или уборщица,
Посмотрев,как она застыла женою Лота–
Остановится,тихо хмыкнет,устало сморщится–
И до вечера будет маяться от чего-то..
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Текст песни Вера Полозкова — его хочется так, что даже слегка подташнивает
Оригинальный текст и слова песни его хочется так, что даже слегка подташнивает:
С ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится; в нем мужчина не обретен еще; она смотрит ему в ресницы – почти тигрица, обнимающая детеныша.
Он красивый, смешной, глаза у него фисташковые; замолкает всегда внезапно, всегда лирически; его хочется так, что даже слегка подташнивает; в пальцах колкое электричество.
Он немножко нездешний; взор у него сапфировый, как у Уайльда в той сказке; высокопарна речь его; его тянет снимать на пленку, фотографировать – ну, бессмертить, увековечивать.
Он ничейный и всехний – эти зубами лязгают, те на шее висят, не сдерживая рыдания. Она жжет в себе эту детскую, эту блядскую жажду полного обладания, и ревнует – безосновательно, но отчаянно. Даже больше, осознавая свое бесправие. Они вместе идут; окраина; одичание; тишина, жаркий летний полдень, ворчанье гравия.
Ей бы только идти с ним, слушать, как он грассирует, наблюдать за ним, «вот я спрячусь – ты не найдешь меня»; она старше его и тоже почти красивая. Только безнадежная.
Она что-то ему читает, чуть-чуть манерничая; солнце мажет сгущенкой бликов два их овала. Она всхлипывает – прости, что-то перенервничала. Перестиховала.
Я ждала тебя, говорит, я знала же, как ты выглядишь, как смеешься, как прядь отбрасываешь со лба; у меня до тебя все что ни любовь – то выкидыш, я уж думала – все, не выношу, несудьба. Зачинаю – а через месяц проснусь и вою – изнутри хлещет будто черный горячий йод да смола. А вот тут, гляди, — родилось живое. Щурится. Улыбается. Узнает.
Он кивает; ему и грустно, и изнуряюще; трется носом в ее плечо, обнимает, ластится. Он не любит ее, наверное, с января еще – но томим виноватой нежностью старшеклассника.
Она скоро исчезнет; оба сошлись на данности тупика; «я тебе случайная и чужая». Он проводит ее, поможет ей чемодан нести; она стиснет его в объятиях, уезжая.
И какая-то проводница или уборщица, посмотрев, как она застыла женою Лота – остановится, тихо хмыкнет, устало сморщится – и до вечера будет маяться отчего-то.
Перевод на русский или английский язык текста песни — его хочется так, что даже слегка подташнивает исполнителя Вера Полозкова:
Если нашли опечатку в тексте или переводе песни его хочется так, что даже слегка подташнивает, просим сообщить об этом в комментариях.