есенин передайте что я отскандалил
Сергей Есенин — Я усталым таким еще не был: Стих
Я усталым таким еще не был
В эту серую морозь и слизь
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутевая жизнь.
Много женщин меня любило.
Да и сам я любил не одну.
Не от этого ль темная сила
Приучила меня к вину.
Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит
Словно синие листья червь?
Превращается в пепел и воды,
Когда цедит осенняя муть.
Мне не жаль вас, прошедшие годы,
Ничего не хочу вернуть.
Я устал себя мучить бесцельно.
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца.
И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон,
Как в смирительную рубашку
Мы природу берем в бетон.
И во мне, вот по тем же законам,
Умиряется бешеный пыл.
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
В те края, где я рос под кленом,
Где резвился на желтой траве,—
Шлю привет воробьям и воронам
И рыдающей в ночь сове.
Я кричу им в весенние дали:
«Птицы милые, в синюю дрожь
Передайте, что я отскандалил,—
Пусть хоть ветер теперь начинает
Под микитки дубасить рожь».
Анализ стихотворения «Я усталым таким еще не был» Есенина
Стихотворение «Я усталым таким еще не был…» С. Есенин написал в 1923 году. Общая атмосфера произведения депрессивна и говорит о глубоком душевном кризисе автора. Выраженные в нем чувства и эмоции показывают трагедию человека, каждая строчка пронизана грустью. Прослеживается желание поэта переосмыслить свою жизнь и зацепиться за то, что согреет душу, но теплые чувства возникают только в ответ на воспоминания о родном крае и детских годах.
Поэзия Сергея Есенина, с простыми на первый взгляд рифмами, многогранна и сложна. Его стихотворения драматичны, эмоциональны, максимально открыты и чувственны.
В рассматриваемом стихотворении наиболее важное место отведено образу родины и местам детства:
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
И это, пожалуй, и все, что трогает душу автора. Весь остальной мир и происходящие с ним события – все стало серым для поэта:
Цвета и отношение к цвету занимает особое место в творчестве Есенина. Через него он выражает свое внутреннее состояние. И если серые оттенки – это всегда тоска и безысходность, а в данном случае и безразличие по отношению к жизни, то синий цвет и золотой – это всегда цвет неба над отчим домом и рожь под лучами солнца. Но только не в этом стихотворении: здесь даже через синий цвет выражается душевная боль автора: «Не с того ли глаза мне точит словно синие листья червь?».
Стихотворение богато художественно-выразительными средствами: автор прибегает к различным стилистическим фигурам, помогающим выразить чувства и эмоции и облачить их в слова. Эпитеты «непутевая жизнь», «темная сила», «пьяные ночи», «серый цвет», «бешеный пыл» привносят мрачность в произведение. Поэт через них выражает свое отношение к жизни и усталость от нее и от себя самого.
Широко использует поэт и метафоры, выражающие образ какого-либо предмета или действия. Читая о золотом сене волос, о том, как «глаза точит червь», читатель настраивается на одну тональность с автором и более тонко чувствует переживания лирического героя.
Стихотворение вошло в сборник «Москва кабацкая» и является апогеем внутреннего напряжения поэта, которое настолько сильно, что переходит в апатию и равнодушие – состояние, когда становится неинтересным и ненужным то, что когда-то приносило радость и когда даже «не больна ничья измена». Произведение является отображением определенного жизненного рубежа поэта, этапа взросления и осмысления прожитого.
Сергей Есенин
Я усталым таким ещё не был… (+ Анализ)
Сергей Есенин
Я усталым таким еще не был.
В эту серую морозь и слизь
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутевая жизнь.
Много женщин меня любило,
Да и сам я любил не одну,
Не от этого ль темная сила
Приучила меня к вину.
Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит,
Словно синие листья червь?
Превращается в пепел и воды,
Когда цедит осенняя муть.
Мне не жаль вас, прошедшие годы, —
Ничего не хочу вернуть.
Я устал себя мучить бесцельно,
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца…
И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон,
Как в смирительную рубашку,
Мы природу берем в бетон.
И во мне, вот по тем же законам,
Умиряется бешеный пыл.
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
Письмо от матери (Чего же мне Ещё теперь…)
В те края, где я рос под кленом,
Где резвился на желтой траве, —
Шлю привет воробьям, и воронам,
И рыдающей в ночь сове.
Я кричу им в весенние дали:
«Птицы милые, в синюю дрожь
Передайте, что я отскандалил, —
Пусть хоть ветер теперь начинает
Под микитки дубасить рожь».
Год написания: 1923
Анализ стихотворения «Я усталым таким еще не был» Есенина
Стихотворение «Я усталым таким еще не был…» Сергей Есенин написал в 1923 году. Общая атмосфера произведения депрессивна и говорит о глубоком душевном кризисе автора. Выраженные в нем чувства и эмоции показывают трагедию человека, каждая строчка пронизана грустью. Прослеживается желание поэта переосмыслить свою жизнь и зацепиться за то, что согреет душу, но теплые чувства возникают только в ответ на воспоминания о родном крае и детских годах.
Поэзия Сергея Есенина, с простыми на первый взгляд рифмами, многогранна и сложна. Его стихотворения драматичны, эмоциональны, максимально открыты и чувственны.
В рассматриваемом стихотворении наиболее важное место отведено образу родины и местам детства:
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
И это, пожалуй, и все, что трогает душу автора. Весь остальной мир и происходящие с ним события – все стало серым для поэта:
Цвета и отношение к цвету занимает особое место в творчестве Есенина. Через него он выражает свое внутреннее состояние. И если серые оттенки – это всегда тоска и безысходность, а в данном случае и безразличие по отношению к жизни, то синий цвет и золотой – это всегда цвет неба над отчим домом и рожь под лучами солнца. Но только не в этом стихотворении: здесь даже через синий цвет выражается душевная боль автора: «Не с того ли глаза мне точит словно синие листья червь?».
Ты запой мне ту песню, что прежде (Сестре Шуре) + Анализ
Стихотворение богато художественно-выразительными средствами: автор прибегает к различным стилистическим фигурам, помогающим выразить чувства и эмоции и облачить их в слова. Эпитеты «непутевая жизнь», «темная сила», «пьяные ночи», «серый цвет», «бешеный пыл» привносят мрачность в произведение. Поэт через них выражает свое отношение к жизни и усталость от нее и от себя самого.
Широко использует поэт и метафоры, выражающие образ какого-либо предмета или действия. Читая о золотом сене волос, о том, как «глаза точит червь», читатель настраивается на одну тональность с автором и более тонко чувствует переживания лирического героя.
Стихотворение вошло в сборник «Москва кабацкая» и является апогеем внутреннего напряжения поэта, которое настолько сильно, что переходит в апатию и равнодушие – состояние, когда становится неинтересным и ненужным то, что когда-то приносило радость и когда даже «не больна ничья измена». Произведение является отображением определенного жизненного рубежа поэта, этапа взросления и осмысления прожитого.
Мой путь
Жизнь входит в берега.
Села давнишний житель,
Я вспоминаю то,
Что видел я в краю.
Стихи мои,
Спокойно расскажите
Про жизнь мою.
Изба крестьянская.
Хомутный запах дегтя,
Божница старая,
Лампады кроткий свет.
Как хорошо,
Что я сберег те
Все ощущенья детских лет.
Под окнами
Костер метели белой.
Мне девять лет.
Лежанка, бабка, кот…
И бабка что-то грустное,
Степное пела,
Порой зевая
И крестя свой рот.
Метель ревела.
Под оконцем
Как будто бы плясали мертвецы.
Тогда империя
Вела войну с японцем,
И всем далекие
Мерещились кресты.
Тогда не знал я
Черных дел России.
Не знал, зачем
И почему война.
Рязанские поля,
Где мужики косили,
Где сеяли свой хлеб,
Была моя страна.
Я помню только то,
Что мужики роптали,
Бранились в черта,
В Бога и в царя.
Но им в ответ
Лишь улыбались дали
Да наша жидкая
Лимонная заря.
Тогда впервые
С рифмой я схлестнулся.
От сонма чувств
Вскружилась голова.
И я сказал:
Коль этот зуд проснулся,
Всю душу выплещу в слова.
Года далекие,
Теперь вы как в тумане.
И помню, дед мне
С грустью говорил:
«Пустое дело…
Ну, а если тянет —
Пиши про рожь,
Но больше про кобыл».
Тогда в мозгу,
Влеченьем к музе сжатом,
Текли мечтанья
В тайной тишине,
Что буду я
Известным и богатым
И будет памятник
Стоять в Рязани мне.
Года текли.
Года меняют лица —
Другой на них
Ложится свет.
Мечтатель сельский —
Я в столице
Стал первокласснейший поэт.
И, заболев
Писательскою скукой,
Пошел скитаться я
Средь разных стран,
Не веря встречам,
Не томясь разлукой,
Считая мир весь за обман.
Тогда я понял,
Что такое Русь.
Я понял, что такое слава.
И потому мне
В душу грусть
Вошла, как горькая отрава.
На кой-мне черт,
Что я поэт.
И без меня в достатке дряни.
Пускай я сдохну,
Только……
Нет,
Не ставьте памятник в Рязани!
Россия… Царщина…
Тоска…
И снисходительность дворянства.
Ну что ж!
Так принимай, Москва,
Отчаянное хулиганство.
Посмотрим —
Кто кого возьмет!
И вот в стихах моих
Забила
В салонный вылощенный
Сброд
Мочой рязанская кобыла.
Не нравится?
Да, вы правы —
Привычка к Лориган
И к розам…
Но этот хлеб,
Что жрете вы, —
Ведь мы его того-с…
Навозом…
Еще прошли года.
В годах такое было,
О чем в словах
Всего не рассказать:
На смену царщине
С величественной силой
Рабочая предстала рать.
Устав таскаться
По чужим пределам,
Вернулся я
В родимый дом.
Зеленокосая,
В юбчонке белой
Стоит береза над прудом.
Уж и береза!
Чудная… А груди…
Таких грудей
У женщин не найдешь.
С полей обрызганные солнцем
Люди
Везут навстречу мне
В телегах рожь.
Им не узнать меня,
Я им прохожий.
Но вот проходит
Баба, не взглянув.
Какой-то ток
Невыразимой дрожи
Я чувствую во всю спину.
Ужель она?
Ужели не узнала?
Ну и пускай,
Пускай себе пройдет…
И без меня ей
Горечи немало —
Недаром лег
Страдальчески так рот.
По вечерам,
Надвинув ниже кепи,
Чтобы не выдать
Холода очей, —
Хожу смотреть я
Скошенные степи
И слушать,
Как звенит ручей.
Ну что же?
Молодость прошла!
Пора приняться мне
За дело,
Чтоб озорливая душа
Уже по-зрелому запела.
И пусть иная жизнь села
Меня наполнит
Новой силой,
Как раньше
К славе привела
Родная русская кобыла.
Я усталым таким еще не был
Сергей Есенин
Я усталым таким еще не был
Много женщин меня любило.
Да и сам я любил не одну.
Не от этого ль темная сила
Приучила меня к вину.
Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит
Словно синие листья червь?
Превращается в пепел и воды,
Когда цедит осенняя муть.
Мне не жаль вас, прошедшие годы,
Ничего не хочу вернуть.
Я устал себя мучить бесцельно.
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца.
И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон,
Как в смирительную рубашку
Мы природу берем в бетон.
И во мне, вот по тем же законам,
Умиряется бешеный пыл.
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
В те края, где я рос под кленом,
Где резвился на желтой траве,—
Шлю привет воробьям и воронам
И рыдающей в ночь сове.
Я кричу им в весенние дали:
«Птицы милые, в синюю дрожь
Передайте, что я отскандалил,—
Пусть хоть ветер теперь начинает
Под микитки дубасить рожь».
Русь уходящая
Мы многое еще не сознаем,
Питомцы ленинской победы,
И песни новые
По-старому поем,
Как нас учили бабушки и деды.
Друзья! Друзья!
Какой раскол в стране,
Какая грусть в кипении веселом!
Знать, оттого так хочется и мне,
Задрав штаны,
Бежать за комсомолом.
Я уходящих в грусти не виню,
Ну, где же старикам
За юношами гнаться?
Они несжатой рожью на корню
Остались догнивать и осыпаться.
И я, я сам —
Не молодой, не старый,
Для времени навозом обречен.
Не потому ль кабацкий звон гитары
Мне навевает сладкий сон?
Гитара милая,
Звени, звени!
Сыграй, цыганка, что-нибудь такое,
Чтоб я забыл отравленные дни,
Не знавшие ни ласки, ни покоя.
Советскую я власть виню,
И потому я на нее в обиде,
Что юность светлую мою
В борьбе других я не увидел.
Что видел я?
Я видел только бой
Да вместо песен
Слышал канонаду.
Не потому ли с желтой головой
Я по планете бегал до упаду?
Но все ж я счастлив.
В сонме бурь
Неповторимые я вынес впечатленья.
Вихрь нарядил мою судьбу
В золототканое цветенье.
Я человек не новый!
Что скрывать?
Остался в прошлом я одной ногою,
Стремясь догнать стальную рать,
Скольжу и падаю другою.
Но есть иные люди.
Те
Еще несчастней и забытей,
Они, как отрубь в решете,
Средь непонятных им событий.
Я знаю их
И подсмотрел:
Глаза печальнее коровьих.
Средь человечьих мирных дел,
Как пруд, заплесневела кровь их.
Кто бросит камень в этот пруд?
Не троньте!
Будет запах смрада.
Они в самих себе умрут,
Истлеют падью листопада.
А есть другие люди,
Те, что верят,
Что тянут в будущее робкий взгляд.
Почесывая зад и перед,
Они о новой жизни говорят.
Я слушаю. Я в памяти смотрю,
О чем крестьянская судачит оголь:
«С Советской властью жить нам по нутрю…
Теперь бы ситцу… Да гвоздей немного…»
Как мало надо этим брадачам,
Чья жизнь в сплошном
Картофеле и хлебе.
Чего же я ругаюсь по ночам
На неудачный горький жребий?
Я тем завидую,
Кто жизнь провел в бою,
Кто защищал великую идею.
А я, сгубивший молодость свою,
Воспоминаний даже не имею.
Какой скандал!
Какой большой скандал!
Я очутился в узком промежутке.
Ведь я мог дать
Не то, что дал,
Что мне давалось ради шутки.
Гитара милая,
Звени, звени!
Сыграй, цыганка, что-нибудь такое,
Чтоб я забыл отравленные дни,
Не знавшие ни ласки, ни покоя.
Я знаю, грусть не утопить в вине,
Не вылечить души
Пустыней и отколом.
Знать, оттого так хочется и мне,
Задрав штаны,
Бежать за комсомолом.