если бы ты знал эльчин сафарли о чем эта книга
Если бы ты знал…
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 106
Можно смириться с болезнью, с одиночеством, воющим за окном ветром. Можно научиться молчать или говорить на чужом языке, освоить рецепты удивительных блюд и выбрать для жизни архитектуру без углов, дружить с волнами и бездомным псом, засыпая в пустой квартире.
Но никто, никак и никогда не может жить без мечты и надежды о любви. Любви, которая вот-вот придет, которая согреет сердце, вылечит болезни, прогонит одиночество. Которая удивит и тебя, и тех, кто будет рад твоему новому радостному взгляду, будет с тобой без печали вспоминать прошлое и фантазировать о грядущем.
«Если бы ты знал» – книга об этом. 20 лет тебе или в 2 раза больше – не важно. Книга тебе понравится.
Можно смириться с болезнью, с одиночеством, воющим за окном ветром. Можно научиться молчать или говорить на чужом языке, освоить рецепты удивительных блюд и выбрать для жизни архитектуру без углов, дружить с волнами и бездомным псом, засыпая в пустой квартире.
Но никто, никак и никогда не может жить без мечты и надежды о любви. Любви, которая вот-вот придет, которая согреет сердце, вылечит болезни, прогонит одиночество. Которая удивит и тебя, и тех, кто будет рад твоему новому радостному взгляду, будет с тобой без печали вспоминать прошлое и фантазировать о грядущем.
«Если бы ты знал» – книга об этом. 20 лет тебе или в 2 раза больше – не важно. Книга тебе понравится.
Если бы вы знали, как я хочу, чтобы эта сказка о любви была правдой, как я верю в силу любви, если бы вы знали. Спасибо автору за проникновение в душу женщин.
«Если бы ты знал…» Эльчин Сафарли
Рецензия на роман «Если бы ты знал…» Эльчин Сафарли, написанная в рамках конкурса «Ни дня без книг». Автор рецензии: Анна Дякина.
Книги люблю с детства. Не помню, как возникла эта любовь – книг дома было мало и никаких эмоций они не вызывали. С годами чувство никуда не делось, а только окрепло, видоизменилось и приняло иную форму. Моему ребенку в этом плане повезло больше. Он полностью погружен в этот одурманивающий мир книги. Ее незабываемого запаха, возможности осязать, как губка впитывать полезнейшую информацию для становления личности, формирования мировоззрения и основных принципов жизни.
Как женщину, задействованную в нескольких ролях и выполняющую множество функций, книги меня питают и сейчас. В них продолжаю черпать вдохновение, энергию и знания. Хочется поделиться литературным шедевром, который произвел на меня неизгладимое впечатление и оставил глубокий след в моей памяти.
«Не дари мне на память пустыни – все и так пустотою разъято!»
Федерико Гарсиа Лорка.
Эти строки я прочла в начале первой части книги Эльчин Сафарли «Если бы ты знал…» и уже не смогла от нее оторваться. Сам сюжет, казалось бы, прозаичный. Дневник молодой девушки по имени Север, которая неизлечимо больна. Опухоль неумолимо оплетает длинными корнями, забирая все силы, лишая воли. Последние угли надежды быстро прогорают. Героине ничего не остается, как все мысли, чувства, тревоги поведать дневнику. Провести диалог с собой для того, чтобы простить, отпустить и сделать переоценку ценностей. Такие истории пестрят на каждом шагу. Меньше, конечно, с хорошим концом. В любом случае, новшества в сюжете нет.
Сам стиль написания — эти волшебные обороты, великолепно-потрясающие сравнения, приятная атмосфера уюта, покоя и размеренности. Вот, что зацепило, коснулось души. Автор — мастер своего дела! Восхищалась им до последней строчки.
Редко бывает, чтоб я настолько глубоко погружалась в историю, была одним целым с главным героем. Благодаря Эльчин Сафарли мне это удалось. Вместе с Север я жила в Овальном городе (город без углов), ела миндальное печенье, которое пекла пожилая иммигрантка без левой руки. После работы в кафе, в котором мыла посуду, спешила на эстакаду к пенному, сине-зеленому морю с темным нутром. Для девушки теперь в жизни нет мелочей. Нет той спешки, ненасытной жажды материальных благ. Все отбросить, встряхнуть без сожаления. Да, пусть не любили, как хотелось, потеряла родных и близких, но единственная печаль о том, что так и не стала мамой.
Фразы местных жителей можно цитировать, настолько они мудрые, целостные, наполнены смыслом, но, что вдохновляет — не лишены оптимизма. Мы сами определяем направление ветра, необходимо найти свою точку опоры (человек, животное, город…) в этом мире – это малая толика их советов. Для главной героини точкой опоры была бабушка. Именно ей она изливала душу, не боясь осуждений, нравоучений или, того хуже, физической взбучки. Только мягкое наставление, поддержка, любовь и, умело скрываемые, переживания. Мне это очень симпатизирует, так как считаю, что мы недооцениваем наших беловолосых наставников, а зря. Ведь у них опыт, вкус, смелость.
Север также находит ответ на свой вопрос: почему любила так самоотверженно, без остатка, уничтожающе. Не было отца, того кирпичика для прочности фундамента. Всем известна фраза: «Все мы из детства». Именно в этом нежном, ранимом, психически нестабильном возрасте формируется база на всю жизнь. Можно демонстративно хорохориться, надев маску безразличия, застегнуться на все молнии внутри себя и все равно проиграть. Кажется, что только нам так не везет, только нам такое дается и только у нас это продолжается так долго. Но в жизни все поровну – где с избытком, а где слишком мало.
Коротко хотелось бы осветить еще одну мысль. Книга учит надеяться только на себя, не ждать помощи и, тем более, жалости. Все люди заняты своими волнениями, перипетиями жизни и мало кому хочется тратить свое время. И именно тогда, когда ничего ни от кого не ждешь, помощь приходит как чудо.
Все закончилась. Хорошо. Жизнь, после долгих раздумий, не покинула Север. Как это произошло? Пусть останется маленькая интрига об этом узнать лично. Хочу лишь сказать, что жить нужно здесь и сейчас. Именно жить, а не существовать. Расставить приоритеты главного и второстепенного. Делать вложения в эмоции и память, а не в материальные ценности. В этой книге каждый найдет что-то свое и для себя. Она просто испещрена множествами граней и закрытых дверей.
«Если бы ты знал…». Книга попала мне в руки случайно. Даже название не заинтересовало. Хотя зачастую, именно за кричащим заголовком кроется пустышка. Очень хочу познакомиться и с другими произведениями этого чудесного автора и получить такой же «смак». Мое эфирное время, к сожалению, закончилось, хотя я так полностью и не поделилась своими впечатлениями. Спасибо Вам, Эльчин Сафарли, за невероятное удовольствие!
Рецензия написана в рамках конкурса «Ни дня без книг»,
автор рецензии: Анна Дякина.
Рецензии на книгу «Если бы ты знал…» Эльчин Сафарли
Цитата на злобу дня. Так близка мне. В ней скрыты мои переживания и мои сомнения, страдания. Я уверена, что многих читательниц пленит это обилие шикарных фраз, которые хочется записать в цитатник и выучить наизусть, дабы спасать ими себя или своих близких в трудные моменты.
В каждой букве романа ты видишь себя. Ты читаешь о своей любви. О той, которая ушла. О той, которая греет тебе душу сейчас. И о той, которая ждет тебя в будущем.
Мы многое усложняем. То, к чему можно отнестись проще, мы разбираем на части, подкрепляем опасениями, пропитываем эмоциями, а потом носимся с этим грузом, ищем, куда бы его сбросить или на кого взвалить.
Слова и предложения учат правильно относиться к жизни. Становиться проще. Учат счастливее жить в современном мире. В процессе чтения становится легче. Начинаешь дышать полной грудью и по-другому смотришь на свою жизнь.
Я читала и осознавала, что очень хотела бы жить именно так. Сбежать от шумного мегаполиса в ароматную Желтую Деревню, которая пленит вкусными и сочными персиками, морем и гармонией. «Гармония» стало моим любимым словом после прочтения этой книги. Теперь я знаю, что нужно для счастья в первую очередь. Нужно быть в гармонии с собой.
О вкусах не спорят, конечно же, кому-то эта книга пришлась явно не по душе, но очень хотелось бы, чтобы основное количество читателей находило в ней спасение.
Рецензия на книгу Эльчина Сафарли «Если бы ты знал..»
Народ, как вы это прочли вообще? Такая тягомотина! Прочитала первые страниц 20- даже намека на сюжетную завязку не нашла. Ну вернее.. только намек и нашла, что уж я.
Может, идея и хорошая, но написано так, что на 2 странице уже читать дальше не хочется.
Большинство предложений начинается на «я»: я купила, я пошла, я полюбила..
Воспоминания из детства, отдающие грустью, так же призваны добавить серости и безнадежности.. В общем, плохая книжка, не моё.
Книга советов «как быть счастливой»
Героиня слишком знакома по прошлому произведению (Я вернусь), гражданка другой страны (всё той же) с туристической визой, сбежавшая в Овальный город из Города непогод. И мама у неё помешана на работе, и любимая бабушка, у которой девочка находилась на воспитании, словно дежавю. Узнаваемы и подруги-соседки-знакомые главной героини со своими историями и обрывками жизней. Макет книги тот же, та же раскраска, кажется, что и героиня та же, с той же родословной, но заболевшая.
Знаю, что у автора очень много приверженцев стиля, языка, узнаваемых историй, посыла «быть счастливой назло всем врагам», «жить в полную силу». И лето у него самое летнее, и фрукты самые сочные и вкусные, и героини сильные и заслуживающие лучшей участи, и города такие, что хочется воспевать им песнь радости, и полезные советы десятками на каждой странице. Изображение счастья на все лады. И это нравится. Пять страниц, десять, двадцать. а потом понимаешь, что устала от повторов и хочется пролистать страницы так похожие друг на друга.
Писать бы автору рассказы. Пронзительные, короткие, яркие, насыщенные солнцем, ветром, запахами, цветами, сдобными булочками и счастьем «хоть нарезай ломтиками и подавай ароматным рахат-лукумом».
С романами не складывается.
«Любовь не только делает нас счастливыми. Она еще и закаляет, укрепляет нашу веру в самих себя». А что делать тем, у кого нет любви? Ответ Сафарли: нужно её выдумать.
Давно я не читала настолько унылую и занудную книгу.Если в начале еще более менее читабельно и завязка какая-то есть,и слог хороший,то к середине понимаешь,что,в общем-то,читаешь одно и тоже.Каждое предложение настолько обильно обмазано розовыми соплями,что книгу хочется закрыть и никогда больше не открывать.Но так как прочитана уже половина,то бросать жалко.Под конец,правда,появилась вроде как интрига,но и она благополучна скатилась в уныние.Полкниги прочитала через строчку,а то и через десять.Мрак.
Как точно описана любовь женщины, ее переживания и мысли. Читая первую часть книги, по спине пробегали мурашки. Мне было страшно, действительно страшно. Кто мог так точно описать мою собственную осень? Кто смог подглядеть мою жизнь? Откуда автору известны такие подробности моих отношений с любимым человеком? Возможно ли это, чтобы кто-то научился подслушивать мысли? Да, да, я увидела себя, свою жизнь.
Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого недостаточно?» В тот момент я еще раз убедилась, что способна по-бабски приукрасить абсолютно все – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир. Женщины – прирожденные художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу. А мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а идя на поводу у фантазий, желаний: и вот оно – сплошное несоответствие с действительностью. У меня так и получилось. Хотя я ни о чем не жалею. Было много хорошего.
Тут вспоминается замечательное стихотворение А.Дементьева:
Никогда ни о чём не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
Когда скучаешь по человеку, первый импульс – заменить его другими людьми. Нескончаемой вереницей романов. На худой конец – книгами, шоколадом, виски. Но это не замена, как мы думаем, а ничтожный самообман. Рано или поздно поймешь, что заменить былое не в силах, да и не нужно этого делать. Лучше снять с себя старую одежду, какой бы любимой она ни была, и облачиться в новую. Пусть это будет желтая рубашка – как раз вчера зашла в магазин, купила себе такую. Желтую, как солнечный день.
Я встречаю новых мужчин. Скорее, просто наблюдаю за ними, не подпуская близко. Некоторые из них приглашают на кофе, и я соглашаюсь. Чтобы посмотреть на них и в очередной раз убедиться, что никто не сравнится с тобой. Ты остался самым-самым. Я не идеализирую, я не помешалась, наоборот, сейчас мыслю трезвее, трезвее, чем когда-либо. Время расставило все по своим местам. Кто-то из этих мужчин красивее, кто-то умнее и намного самоувереннее. Но что мне за дело до них? Ни у кого из них нет таких глаз и рук, как у тебя. В твоих глазах мне мерещилось море, которое с детства люблю больше всего. В твоих руках была надежность, которая сильнее любых слов. Я просто касалась тебя – и чувствовала, как шумные волны внутри меня успокаиваются, усмиряют страхи и сомнения.
А еще я мечтала, чтобы у нас был ребенок и чтобы у него были такие же глаза с морем внутри.
Были и тяжелые времена, когда ты хлопал дверью, исчезал на неделю. Ты, словно упрямый подросток, никогда не признавал свою вину. Много говорил, оставлял меня виноватой и уходил. Мне жаль, что мы так и не научились решать конфликты честно и ответственно. И – да, я была во многом виновата косвенно. Потому что не могла с тобой расстаться даже на время, даже когда это было необходимо.Сейчас, когда позади осталось и печальное, и радостное, когда я поняла тебя – и себя! – лучше, я все равно впустила бы тебя в свою жизнь. Я не в обиде, и ты прости, я тоже причиняла тебе боль – только оттого, что было больно мне. В итоге мы искололи друг друга своими иголками, как пытающиеся согреться дикобразы. Но стали добрее и терпимее, правда? Береги себя.
Мне от тебя ничего не нужно, поверь! Ни ответов на мои письма, ни прикосновений губ, протянутой руки. Я просто люблю, питаясь этим чувством.
Любовь, ничего не требующая взамен, способна исцелить душу и тело. Но способны ли мы так любить.
Очень многому можно научиться благодаря этому роману. Но научатся лишь те, кто в этом нуждается.
Неоднозначные эмоции.
Эту книгу мне подарили. Сама я вряд ли бы стала ее покупать. Не сильно подкупила меня аннотация. Но подарок от хорошего человека, который много читает и много пишет сам. Взялась читать.
История про девушку Север, которая неизлечимо больна. Но! Вместо того, чтобы лечиться и пытаться пожить подольше, она выбирает совсем другое. Уезжает туда, где море. Где тепло. Где ее и ее прошлое никто не знает.
Сжигает за собой все мосты. Продает квартиру. Расстается с болезненной любовью. Принимает решение оставшееся время прожить ярко и счастливо. Не терзать себя лечением. Пожить в конце концов только для себя.
В небольшом городке у моря она находит покой и умиротворение, новые эмоции и друзей, любовь и счастье. Север находит здесь счастье и настоящую жизнь. Ту жизнь, о которой она так мечтала раньше. Она гуляет у моря, разговаривает с ним, видит в нем живое существо. И море смывает ее беды и боль.
По началу я отнеслась к книге достаточно скептически. Ну, что за история такая, где неизлечимо больной человек не борется за остаток своей жизни, а просто доживает ее в гармонии с собой. А потом поняла, что такие истории есть и их немало. Задумалась, а смогла ли бы я так? И поняла, что скорее всего нет. Нужно быть сильным человеком, чтобы решится на такое.
Не могу сказать, что она зацепила и захватила меня полностью, но особые струны внутри все же задела. Заставила остановиться и подумать о том, как я живу, всем ли довольна и как это исправить. Книга типично женская и, скорее всего, многим не понравится. Кто-то посчитает ее слишком «сопливой», кто-то скажет, что так не бывает и нельзя давать людям ложную надежду. Но она на самом деле заставляет задуматься о своей нынешней жизни и переосмыслить ее.
Это сборник цитат, упорядоченный в одну красивую историю.
Первую половину книги я была очень заинтригована и заинтересована. Описания такие красивые,яркие,необычные,переживания трогательные такие. Читала в диком восторге,затаив дыхание. Обожаю красивый слог,детали. А в книге этого более чем достаточно. Я просто наслаждалась. И грустила. Читала и грустила. Отрывалась от книги и грустила. Эту книгу невозможно по-другому читать.
Но после третей части я как-то заскучала. Не происходит никакого развития событий. Ну,или нет,происходит,но оочень медленно. Как будто одно и тоже тянется. Концовку всегда трудно написать-не сжать,но и не затянуть. Затянуто.
Но имя мне однозначно нравится-Север.
Ближе к концу моя заинтересованность вернулась с тройной силой.Я замерла на последних страницах и жмурилась от чуда.
Вот,пожалуй,и все. Читать стоит,уверена.
Мой тебе совет — ничего не планируй. Достаточно плыть по течению и улыбаться.
Книга о философских размышлениях, о переосмыслении жизни и поведения, женщины, сбежавшей от всех. Она сбежала в другой город от любимого, родных, близких. От знакомых улиц, зданий и магазинов. От всего, что могло ей напоминать о смерти, которая тихими шажками подкрадывалась к ней. Она приехала в новый город и не видела в глазах людей сожаления и жалости, от которых бежала. Она смирилась с тем, что неизлечима больна. Что остается? Анализировать свой жизненный путь. Рядом с ней преданный друг – четвероногая собачонка, которая скрашивает ее будни.
Книга написана для женщин, она о женщинах, точнее, о их тараканах в голове. Если посмотреть на книгу под углом сложившейся ситуации, то героиня – сильная личность, не побоявшаяся встретиться с болезнью в одиночку. Ее стойкость и желание жить могут стать примером. С другой стороны, для меня книга показалась скучноватой и сухой. Прочитала быстро, но не эмоционально. Вру! Эмоцию я получила в конце книги, когда узнала, что автор – мужчина. Не просто мужчина, а представитель Востока – азербайджанец. Разве может представитель такой жесткой нации писать о женских чувствах так тонко? Может! Вся отгадка кроется в его детстве. Будучи еще ребенком, он прятался за шторку и подслушивал разговоры маминых подруг, которые собравшись за кружкой чая, обсуждали все, что можно и нельзя. Как губка он впитывал всю информации и вот, что из этого получилось.
Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.
Это одна из тех книг, которые невозможно оценить по достоинству. Во-первых, это могли быть просто записанные мысли и переживания любой женщины. У каждой найдутся своего рода переживания, если все их записывать, то не факт, что получится качественная литература. Для личного дневника вполне бы подошло. Во-вторых, снизить совсем оценку невозможно, т.к. есть что-то, что слегка цепляет, на пару минут задерживает внимание. Но, в целом, конечно, тягомотина. Прочитал и забыл.
Всегда удивляет то, когда мужчина пишет от лица женщины.
Слушала в аудиоварианте и скорей хотелось прослушать и «закрыть эту тему». А тема, весьма щекотливая. Болезнь, расставание с любимым, переезд в «овальный» город. Вообще, интересные образы населённых пунктов, ещё есть «жёлтая деревня».
Всю книгу задумывалась, что за город такой, овальный, наиболее комфортный для героини. В самом конце автор раскрыл все (или почти все) секреты.
Вывод следующий: не смотря ни на что, книгой я не прониклась, но рада, что знакомство с автором состоялось. Возможно, это не та книга, с которой нужно было начинать, а про автора судить по одному произведению не буду.
В данной книге нет практически диалогов, да и не нужны они здесь. У автора не только прекрасно получаются описания чувств, но и городов, мест и событий. Город, описываемый в книге, поражает своей теплотой, уютом, от города пахнет свежими персиками и ягодами.. Запах моря, шум волн неимоверно любимы, спасительны, исцеляющие просто.
Я хочу сказать тебе спасибо. За то, что ты научил меня идти дальше, даже если в моей руке не будет твоей.
Если бы ты знал…
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Девушка с холодным именем Север уезжает в небольшой, но очень уютный Овальный город. Она хочет спрятаться от мира и спокойно дожить свои несколько месяцев, ведь недавно она узнала, что больна раком. Но еще сильнее ее разъедает другая болезнь. Имя ей «Прошлое».
Удивительно, с какой точностью Эльчину Сафарли удалось описать чувства, которые испытывает девушка после расставания с любимым. Эта тихая разъедающая тоска, эти попытки заменить ЕГО десятками других, эти мысли постоянно возвращающиеся в прошлое знакомы, пожалуй, каждой. Но каждой известно и то, что когда-нибудь точно наступит успокоение и умиротворение. Боль уйдет.
Читать роман Эльчина Сафарли «Если бы ты знал…» в онлайн режиме или скачать книгу в удобном для вас формате вы сможете на Литрес.
Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого недостаточно?» В тот момент я ещё раз убедилась в том, что способна по-бабски приукрасить абсолютно всё – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир. Женщины – прирождённые художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу. А мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а на поводу у фантазий, желаний – гляди, сплошное несоответствие с действительностью.
«Если бы ты знал…» – это история одного женского отчаяния, о котором можно поведать только белоснежным листам дневника. Это история о чувствах, сомнениях, ожиданиях и таких страхах, которые чаще всего помогают начать жизнь заново.
Если бы ты знал…
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Спасибо маме, Панде, Ей и моим бабушкам Соне и Анне
Когда есть такая болезнь, как онкология, – многолетняя, многомесячная, и все родственники больного об этом знают, – жизнь человека сразу меняется. Появляется возможность повиниться, попрощаться, доцеловать. В такой болезни есть свое достоинство – время. А в мгновенной смерти времени нет, а значит, и нет возможности что-то исправить.
Вера Миллионщикова, главный врач Первого московского хосписа
Кто-нибудь когда-нибудь прочтет и станет весь как первое утро в незнакомой стране.
Часть I
Кларисса искренна – вот. Питер сочтет ее сентиментальной. Она сентиментальна – действительно. Потому что она поняла: единственное, о чем надо говорить, – наши чувства. Все эти умничания – вздор. Просто что чувствуешь, то и надо говорить.
Не дари мне на память пустыни – все и так пустотою разъято!
У меня ничего нет, кроме себя самой. Все, что было, осталось там. Теперь не разделяю время на прошлое, настоящее, будущее. Только сегодня – в нем одном начало, продолжение и, скорее всего, конец моей жизни. Календарь с одной страницей. Так лучше. Трезво оцениваешь то, что имеешь на данный момент. Не оглядываешься назад и не заглядываешь вперед. Никакого самообмана. Иллюзия – это далеко не надежда, а надежда не всегда реальность. Это не пессимизм. Принимаю жизнь как она есть. В немецком языке есть слово «hassliebe». Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью». Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня».
По вечерам я хожу за печеньем. Миндальным. Любимым с детства. В круглосуточный магазин в соседнем квартале. Там вечно мокрый кафельный пол и продавщица с печально-влажными глазами. Однажды я не выдержала, спросила: «У вас все хорошо?» Она ответила с беспросветным разочарованием в голосе: «Такого не бывает, девушка». В тот миг я поняла абсурдность своего вопроса и правдивость ее ответа. «Все» никогда не бывает: если повезет, то достанется хотя бы четвертинка.
Миндальное печенье в этом магазине идет нарасхват. Домашнее, хрустящее, со сладкой горчинкой. Каждый день в полдевятого утра его приносит сюда пожилая иммигрантка из Европы. Складывает в кондитерском отделе семь бумажных мешочков с ароматным содержимым, получает деньги за вчерашние проданные и уходит. На прошлой неделе я встретила ее в дверях магазина. Как я ее узнала? По запаху жареного миндаля. У нее не было левой руки. А еще она улыбалась.
Я прилетела сюда, когда там для меня все закончилось. Один чемодан вещей, одна вечная непогода за спиной, одна я. Здесь тоже часто дожди, по ночам в основном, зато по утрам – солнце. Даже в январе. В этом городе нет углов. Повезло. Острота углов врезается в меня остротой воспоминаний – больно. Хотя, казалось бы, почему должно быть больно, если прошло? Овальные дома, овальные улицы, овальные светофоры. И овальная набережная. Отдушина. Только с морем не молчу. Со всеми остальными, на работе к примеру, говорю по надобности. Перед сном сижу на подоконнике, смотрю на пустую улицу. Пью чай с печеньем, думаю о странном. Например, о том, что люблю случайных людей. С ними у меня всегда много совпадений. А еще о том, что забыла о страхе потерять. Может быть, из-за того, что уже все потеряла?
Для меня моя болезнь – не приговор, как принято о ней думать. Я не подсудимая, я не приговоренная, чтобы меня отправляли на эшафот и, насильно пригнув голову, набрасывали на шею петлю. Услышав диагноз, я не заплакала. Посмотрела на врача с аккуратно зачесанной назад сединой и сухо спросила: «Почему так рано?» Дура. Ты черт знает какая по счету пациентка с подобным диагнозом, поэтому сил на философию, поддержку у него уже не остается. Конвейер завершающихся человеческих жизней. Он развел руками, заговорил о возможностях современной медицины. Я отказалась: «Не смешите, доктор! Какая там у вас нанотерапия?! Не такие вы умные, чтобы обманывать судьбу!»
Вышла из клиники в раннюю весну. Мне вдруг захотелось набрать в пакет этой окрыляющей погоды, надеть его на голову и потуже завязать под подбородком. Надышаться до одури, до полного ощущения свободы. Я улыбнулась и в этот миг нашла ответ на вопрос, заданный врачу. Мое время жизни подошло к концу. Быть может, оно продолжится в другом месте, в другом обличье. Отпустить – не значит сдаться. Чаще всего это единственное верное решение, победа над обстоятельствами.
Я сняла квартиру в ста пятидесяти двух шагах от набережной. Две крошечные комнаты и два больших французских окна. Они исцарапаны с внешней стороны лезвием морозных ветров. Хозяйка признается, что квартира пустует практически весь год, только летом сюда вселяются туристы. «В квартале наш дом называют “Сердце ветра”. Он, сорвавшись с набережной, буквально врывается сюда. Именно в окна моей квартиры, подлец. Стучится, царапает их, ревнует, если кто-то здесь живет, кроме меня. Я не выдержала, в прошлом году переехала отсюда. Не пугаю – заранее предупреждаю, чтобы потом вы не убегали, требуя деньги назад». Протягиваю хозяйке обговоренную сумму и снимаю с окна плакат «Сдается. 818-34-567-0, Сулеме».
В глазах Сулеме нет точки опоры, в них ветер Буэнос-Айреса, где она родилась, полюбила, похоронила двух дочерей и откуда бежала в Овальный город, чтобы похоронить себя прежнюю. Мы с ней в какой-то мере отражение друг друга, но я об этом молчу. Для нее хочу остаться рядовой туристкой, любительницей загорелых мужчин с порослью на груди, ищущей приключений на свою белую задницу. А как иначе? Не скажу же я ей: «Сулеме, я приехала сюда умирать». Никогда не забуду первую ночь в «Сердце ветра». Так хорошо мне давно не спалось. Посреди ночи проснулась выпить воды. Вышла на балкон. Там между ветками дерева с кривым массивным стволом висела луна. Она напоминала елочную игрушку, светящийся шар. И я вспомнила имбирные печенья бабушки на Новый год. Детство – это единственное, по чему я скучаю. Вру. И еще по нему.
После работы спешу на эстакаду. Она уходит глубоко в море, нужно около получаса, чтобы дойти до ее конца. Туда мало кто доходит – незачем и опасно. Даже в безветренную погоду там волны – обязательно смочат волосы, зальются в туфли. Такого красноречивого моря я еще не встречала. Оно сине-зеленое, пенистое, угрюмое. Рыбаки не любят его за мутное нутро, разорванные сети. В нем много рыбы, но оно не хочет от себя что-либо отрывать. «Мне от тебя ничего не нужно, слышишь?! Я просто посижу рядом». Старая сырая скамейка эстакады, ветер закрывает мне лицо моими же волосами. Мысленно окунаюсь в дни, которые не до конца осознала, чтобы отпустить. В Овальном городе мне предстоит вернуться туда, откуда пришла. Отпуская прошлое, не раз совершаю бесконечный круг, в котором стрелки, доходя до конца, начинают путь сначала. Но каждый раз этот путь другой – легчает, освобождаюсь, и дорога уже не кажется такой утомительной, как в прошлый раз. Вот оно – то самое исцеление перед долгожданной остановкой.
Ноги промокли. Но я не боюсь холода.
Я постриглась почти наголо. Купила машинку, скосила свои рыжие волосы – полегчало. Волосы тоже воспоминания. В детстве бабушка Анна, расчесывая их, говорила, что они – оранжевый океан. «Ты вся в прабабку. У нее тоже были такие же густые, сильные локоны. И цвет не яркий, а темный, насыщенный». В последнее время мои волосы поблекли, потеряли силу. Жалкая пародия на былую гордость. Теперь их нет. Теперь многое иначе. Но мне бы кое-что из того времени: хочу, чтобы все было просто и ясно, как тогда, чтобы было понятно, что и для чего. Сейчас приближаюсь к чему-то иному – совсем не похожему на привычные пути. Хотя, может, это заурядное стечение обстоятельств без каких-либо потайных смыслов. Обычная прогулка по нечетной стороне улицы.
В том времени я любила всего лишь одну улицу – Белесой Офелии (так ее назвала про себя), ставшую для меня теплой, как махровый халат. На ее поворотах поняла, как сильно люблю его. Я тогда молодая была, романтичная, покупала для фантазийных летящих платьев шифон и мечтала увидеть, как за две недели до календарной весны распускаются крокусы в Лондоне. И вот на той самой улице Офелии мы с ним, тогда вроде бы друзья, были на каком-то мероприятии. Он пил, улыбался мне сонно, а я, трезвая и влюбленная, смотрела на него, такого вольного и открытого, желая сказать: «Отпусти себя. Не бойся, я поймаю». Потом мы вышли в ночь цветущего мая, переступили через клубок смятых вчерашних газет, я остановила такси и уже сажала его, нетрезвого, в машину, как вдруг он схватил меня за руку: «Поехали со мной. Пожалуйста». И я поехала. В машине он положил голову мне на колени, заснул. А я не выдержала и поцеловала его в висок. В тот самый миг, когда водитель свернул на Воскресную площадь.
Собираю волосы, которые он любил, в пакет из-под яблочных чипсов, заворачиваю и бросаю в мусорное ведро.
У подъезда Овального дома нет дверей. Вместо них цветная клеенчатая занавесь, так похожая на шторку в ванной. В ветреную погоду она превращается в развязанные паруса, которые надуваются и шумно бросаются из стороны в сторону. Их волнение слышно даже на верхнем этаже – соседи привыкли к барабанам ветра. Хорошо засыпаю в шумную погоду. Не люблю ночную тишину за окном, разве что летом, на даче, когда темное молчание размечено цикадами и дальними вздохами бриза.
Я боюсь вслушиваться в тихую ночь. В ней то и дело слышится его голос, по которому скучаю, не признавая этого в дневное время суток. Хорошо, сейчас холода – окна закрыты. Да уж, жить настоящим днем – все равно что жить на войне. Вечная борьба с атакующим прошлым. Лучше не слышать ночи. В комнате с закрытыми окнами звуков предостаточно – бежит вода по трубам, соседи ворочаются в кроватях, подъездные занавеси раскачиваются с треском, и Пако поскуливает во сне. Приблудный пес, белый, с крупными лапами. Его хозяйка, врач-хирург «золотые руки», умерла два года назад после сложной операции. Сердце не выдержало переживаний. А дочь ее выгнала собаку на улицу, продала трехкомнатную квартиру и уехала с бойфрендом на Сицилию. Теперь Пако кормит весь двор. А я пою ему песню, когда встречаю в подъезде, где он ночует: «Эй, парень, не грусти, дождь не смоет солнце – у него силенок не хватит. А мы с тобой под Новый год сотрем все старые счета и убежим в края, где речь не та, и счастья с горкой, и в мае созревают персики…» Малоизвестная негритянская песенка. Пако нравится – вон как виляет пушистым хвостом.
Я провожаю себя прежнюю. Пыхтят поезда, суетятся люди. Откуда-то из недр вокзала женский голос со славянским акцентом читает расписание. Представляю себе его обладательницу в тесной кабинке с коричневыми стенами. Красивые полные ноги, на круглом лице разлита горечь неоправданных надежд и помада, конечно, красная. Небрежно растекшаяся в уголках губ. Отключая микрофон, она напевает себе под нос «у меня проездной…», неуклюже имитируя дребезжащий голос Гребенщикова. А еще у нее за спиной микроволновка, где подогреваются шоколадные печенья. Лишний вес для нее – способ согреться в холодную погоду. Смелая правда женского одиночества.
Я стою на линии уходящих составов и понимаю, что в теперешнем настоящем мне не хочется никуда уезжать, убегать. Нахожусь в том самом месте, откуда можно начинать отсчет – сперва назад, чтобы еще раз понять, как важно идти вперед. Поэтому часто я мысленно возвращаюсь туда, откуда все начиналось. И после каждого путешествия в обратную сторону я ценю ту трезвость мыслей, которую обрела сейчас. Может, это и плохо. Но зато ноль самообмана.
Помню, как раньше я грустила, когда вдруг какая-то цель моей жизни становилась бессмысленной. Будь то мужчина, карьера, город. На этот случай у меня был даже некий абстрактный музей бессмысленных идей, куда я обращалась, чтобы определить грядущие планы. Такое спасение. Противостояние юной души непогоде времени.
Стать бы чистым листом, принять все пережитое и оставить позади. Смотрю на отъезжающие составы – и заполняю их вагоны мечтами, ощущениями, желаниями и попытками их достижения той рыжей девушки из Города непогод. Я часто прибегала к бабушке со слезами на глазах. Ну, в такие дни, когда «он меня не любит, я никого не люблю, все надоело, все виноваты». Бабушка откладывала в сторону сухие листья, которые собирала для лечебного чая, садилась рядом и запускала пахнущие листопадом пальцы в мои волосы. «Солнце, а разве ты не знаешь, что все делается к лучшему? Просто очень медленно. Надо идти дальше и не тащить с собой чемоданы, набитые прошлым. Рук не хватит, и выдохнешься на полпути». И я ей верила.
Сейчас бабушки нет. Остались только воспоминания. Верить воспоминаниям, конечно же, можно – это ведь твое, прожитое, пережитое. Но частые обращения к воспоминаниям сбивают с новой дороги. Так можно забыть о настоящей весне, навсегда оставшись в, пусть и самой счастливой, осени прошлого.
Я посудомойка. С десяти утра до шести вечера коротаю время перед раковиной, в оранжевых резиновых перчатках, в окружении фарфора и снежно-перламутровой пены. Полюбила эту работу, да и выбирать не приходилось – гражданке другой страны с туристической визой на приличную должность не устроиться. Безработица в Овальном городе процветает. Зато здесь много магазинов обуви и нижнего белья. Обилие мотоциклов и транспорт дешевый. А в автобусах можно запросто не платить, никто не проверяет. И повсюду мандариновые деревья, город пахнет ими, особенно в разгар осени, когда цитрусы созревают. Правда, их быстро срывают – приезжие обдирают деревья и увозят желтые плоды в свои края.
Я прихожу на работу рано, когда утреннее солнце сквозь шторы слепит глаза, когда стрелка часов еще не заползла за цифру девять, на улицы выходят продавцы свежей зелени. Добродушная официантка Крис выжимает для меня мандариновый сок и говорит, что если в него подмешать облепиховый сироп, то он станет цвета моих волос. Как жаль, что я их срезала. Крис хочется поговорить. Она видит, как ранним утром я пишу дневник, пока нет руководства и посетители не хлынули. «Тем, кто счастлив, некогда писать дневники, они слишком заняты жизнью… Кстати, дорогая, бандана тебе идет». Я благодарю за фреш кивком, не вступая в беседу Про себя, конечно же, отвечаю. «Все находится во власти секунды, доли крохотной частички времени, о чем я раньше часто забывала. Теперь хочу все запомнить, чтобы отпустить на последней странице. Все скопом».
Я сижу за столиком перед большим окном, моросит дождь, едва проглядывает унылое солнце. В Овальном городе начинается новый день. Вон темнокожая попрошайка Меме уже на посту – подходит к людям на автобусной остановке, осыпает их комплиментами и как бы невзначай просит на булочку. Она говорит столько добрых слов, что подаешь ей непроизвольно. Вон старичок Джавидан привозит на велосипеде свежие тюльпаны в лавку под домом напротив – голубые, розовые, желтые. Проходящая мимо девушка с надписью «I am loved» на рюкзаке останавливается, внюхивается в цветы и, чему-то улыбнувшись, продолжает путь.
Я погружаюсь в этот город все глубже.
Начо приглашает на булочки с сушеным инжиром. Я вежливо отказываюсь: хочется побыть одной вечером, посидеть на лестницах подъезда рядом с Пако, уплетающим принесенные мною куски шашлыка. Каждый вечер в ресторане я собираю для него остатки еды с тарелок. У Пако почти не осталось зубов, только клыки, поэтому кормлю его мягким. Он игривый, бодрый, гордый, но все равно в глазах вселенская усталость.
Перед тем как Пако пригрелся в нашем подъезде, он долго скитался по улицам Овального города в поисках хозяйки. Говорят, его не раз избивала ребятня из соседних районов, потому что Пако не подчинялся и рычал, когда пацанье пытались его приручить. Начо садится на ступеньку ниже, гладит морду пса. «Я прошлой зимой подобрала его у мусорной ямы, выше Мексиканского квартала. Истекал кровью, бедняга. Какая-то сволочь разрезала ему правую сторону морды – от пасти до уха. Видишь шрам? Хорошо, я увидела, отвезла к ветеринару. С тех пор, где бы он ни встретил меня, несется, руки облизывает. Благодарит. Все помнит».
Начо из Сербии. Она носит цветастые платки, ярко подводит серо-зеленые глаза и растит троих детей в однушке с фиолетовыми стенами. Все трое от разных мужчин. Последних она теперь терпеть не может. «Меня в день Святого Валентина поздравляют дети, дарят сердечки со словами “самому любимому человеку”. Вот где настоящее счастье, а не между ног у какого-то козла».
В молодости Начо работала клоуном в передвижном цирке «Шен-Рубин». Им руководил однорукий Игнасио Фрага, первый укротитель львов в Аргентине, потерявший руку в драке из-за женщины. «Мне было семнадцать. Ему сорок два. Я любила его тайно, была рядом с ним, убирала клетки в “Шен-Рубине”, готовила еду, стирала. Однажды ночью пришла к нему и сказала: “Я хочу, чтобы вы стали моим первым мужчиной. Я люблю вас”. На “я люблю…” разревелась. Игнасио налил мне стопку коньяка, обнял по-отцовски и проводил обратно в комнату. Потом я ушла из цирка. Из-за него. И из-за животных, лишенных свободы. Люди на арене цирка – олицетворение силы и отваги, но замученные звери – гимн человеческой жестокости и страсти к наживе».
Начо спрашивает: «А почему ты остригла свои солнечные волосы?» – «Избавляюсь от лишнего. Напоследок». – «Напоследок?» Я закуриваю. Дым на мгновение замирает в воздухе, а потом его прогоняет ветерок, снова вернувшийся в Овальный город. «Север, что случилось?» Я криво улыбаюсь: «Умру скоро». Начо встает, хватает меня за руку, быстрым шагом тащит к себе: «Давай-ка лучше по булочке с чаем. Поверь мне, полегчает… Смерти боишься?» – «Я не смерти боюсь. Я боюсь растолстеть от твоей стряпни». Любопытный Пако бежит за нами.
Температура 39,6. Знобит, в горле пересохло. Белая простыня подо мной превратилась в тонкий кусок льда. Расползающаяся по ниткам полудрема. Смотрю на дверь комнаты – из серо-стеклянной она перетекает в деревянно-коричневую. Тихо приоткрывается, и в проеме появляется бабуля с горячим чаем, в котором развела смородиновый припас. Сейчас она разотрет меня прохладным уксусом, я крепко засну и проснусь утром снова сильной.
Бабушка садится на край моей кровати, ее волосы – цвета низкого пламени в камине, они напоминают стебельки одуванчика – такие же нежные, чуть скользкие. «Солнце, ты просто забудь на пару минут о том, что ты вечно не там, где нужно. Расскажи мне». Мы никогда не спрашиваем у бабушек, о чем им рассказать. Нам всегда есть что рассказать, просто мы не всегда рассказываем. Ну как же, – я выросла, я сильная, сама справлюсь! Но так, как выслушает бабушка, не выслушает никто, даже мама. Что бы она потом ни сказала, как бы ни бранилась. Как бы ни отмалчивалась.
«Бабуль, я должна была уехать. Пока не осознаю, что именно поменялось. Но есть ощущение, что я вот-вот закрою дверь и скоро окажусь у порога новой, открытой». Я рассказываю долго, хрипло, торопясь. О том, что в Овальном городе вкусные персики, что нахожу здесь невероятно желанную тишину, что почти научилась не помнить о бывшем, но в глубине души жалею, что не стала мамой.
Она слушает молча, тревожно. Жар покидает меня вместе с высказанным. Дышится легче. Вдруг бабушка прерывает меня, будто у нее заканчивается время и ей пора. «Север, самое страшное в жизни – не успеть. Ты знаешь… Я рядышком». Это были те самые слова, которыми я хотела ответить Начо, когда она спросила, боюсь ли я смерти.
С трудом вышла на работу. Врач предупреждал, что состояние будет ухудшаться с каждым днем. Сначала симптомы вируса, потом боли в животе начнут усиливаться. «Вы не сможете их вытерпеть. Поймите, необходима госпитализация. Нужно поддерживать организм. Вы все делаете себе во вред». Доктор еще долго что-то объяснял про упадок иммунной системы и риск потери зрения – я не вслушивалась.
Я не прятала голову в песок. Не строила из себя сильную женщину, утверждая, что болезнь – это прежде всего состояние души, а потом физическое выражение. Я осознавала реальность: мне поздно ошиваться по больницам, все закончится совсем скоро, а продлевать агонию за счет лекарств я не хочу. Всем, что дается, вроде как нужно распоряжаться и управлять. А чем дальше, тем меньше желания этим заниматься. Вместо этого хотелось дышать свободой, не думать о последствиях. А только о том, что со мной, вокруг меня.
Пока меня мучает температура и общая слабость. Стараюсь привыкнуть к этим недомоганиям, теплее одеваюсь, пью витамины и хожу на работу через день. Администратор ресторана установил такой график: день я, день афганка Сакина. Она третий год живет в Овальном городе. Собрала деньги и недавно оформила фиктивный брак. Ждет со дня на день получения гражданства.
Сакина говорит, что Аллах направил ее сюда, в край, где собрались сотни народов и наций, чтобы она научилась верить в себя. Каждая трудность – шаг на этом пути. «Отец меня оберегал. Я росла в достатке, не выходила за пределы нашего дома, училась на дому, общалась только с четырьмя сестрами да родственницами. Думала, что в жизни все очень легко, как в восточной сказке. Что меня ждало? Замужество, дети, старость. А я всегда хотела общаться больше, узнавать новое. Папа запрещал. Однажды я сбежала из дома. Оказалась здесь. Работаю, храню честь, хожу на курсы французского. Аллах направляет меня. Надеюсь, я на правильном пути. Что ты об этом думаешь, сестра?»
Мне не хочется ее огорчать своими мыслями. Она слишком красива и чиста для моего мира. «Я вот думаю… хотя ничего я не думаю. У всех свои рецепты, Сакина. Тебе не одиноко в чужом городе?» – «А я не одна. Аллах со мной». А кто со мной? Призраки прошлого.
Я любила мужчину, которому смотрела в глаза и про себя говорила: «Боже, как ты мне нужен!» Хотя на тот момент он был рядом и вроде никуда уходить не собирался. Ушел чуть позже. Спустя три с половиной года. И я осталась наедине со своей любовью – куда было ее девать? Психолог посоветовала направить эту любовь на себя. Я не сразу поняла. Даже переспросила, мучаясь желанием вульгарно пошутить. «Радуй себя ради себя же. Полюби себя. Займись спортом, покупай с каждой зарплаты по платью и так наконец откроешь себя для новых чувств». Честно скажу, я пыталась это делать на протяжении полугода. Аж целый шкаф новых шмоток набрался. Но в итоге все равно пришла к тому, что по-прежнему люблю его и ничего с собой поделать не могу.
Эта любовь должна сама пройти, хм, нет – скорее остыть, перерасти во что-то другое. С другим направлением, но точно не к себе. Да, мы, бабы, так по-дурацки устроены. А кто не так… ну, наверное, им повезло! Мне не повезло.
За что я его любила? Он умел заботиться. Он не помнил наших дат, избегал встреч с моей семьей, не делал красивых признаний. Но он был рядом, крепко держал за руку. Покупал мне витамины, варил куриный бульон, когда простужалась. Обнимал, когда приходила грустной с работы, ни за что не упрекал. Несмотря на всю хваленую независимость, каждой женщине становится так тепло, когда мужчина берет ее под свое покровительство. Нет, это не когда хочется свернуться калачиком у него под боком. Скорее это вдохновляющее ощущение, когда внутри тебя просыпается женщина. Щекочет. А мы ведь привыкли полагаться на себя, вне зависимости от состояния личной жизни.
Он приучил меня к мужской заботе, а я приняла ее за гарантию будущего. Сейчас думаю: было ли то тепло, к которому я так привыкла, искренним, настоящим, направленным конкретно на меня? А может, я была слепа? Хотя какая разница. Не держу на него зла. И просто до сих пор люблю.