как развивается история по марксу в чем ее смысл

24.06.202324.06.2023 admin 0 Comments

Историческое развитие по Марксу. Роль трудав формировании человека и общества.

В истории Маркс выделяет общественно экономические формации, способы производства, взятые в целостности, которых с точки зрения Маркса существовало четыре: первобытно общинное, рабовладельческое, феодальное, капиталистическое и коммунистическое (пятое, это то, к чему нас должна привести история).

В каждой такой формации можно выделить два основных класса людей:

• рабовладельческое общество: рабы и рабовладельцы,

• феодальное общество: крестьяне и феодалы,

• капиталистическое общество: рабочий класс и буржуазия.

Развитие внутри этих формаций происходит вследствие борьбы классов, что согласно Марксу и есть двигатель истории. Переход от одного типа экономики к другому происходит из-за потребности в более совершенном производстве. Так Маркс высказал идею об экономических факторах, как движущих историческое развитие.

Феодал обладает землёй приглашает людей работать на его земле. Крестьянин должен отработать на феодала год. Появление классов, а классы появляются той функцией которую выполняют группы лиц.

Производственные отношения создают экономическую базу, систему, которое является базисом для государства, общества и общественных отношений. Государственные и общественные институты это надстройка по отношению к экономическому базису. У Маркса это четкий экономический детерминизм. У Маркса много идей с коммунизмом.

Источник

5. Проблема направления и смысла истории

направления и смысла истории

Уже было подчеркнуто, что К. Маркс в своей концепции исторического процесса решительно отвергал навязывание истории неких извне ей приписываемых «целей». Он всегда был решительным противником провиденциализма и вообще всякой телеологии не только в ее гегелевской панлогистической интерпретации. Надуманные историософские конструкции суть один из продуктов отчужденного идеологизирования, и материалистическое понимание истории с ними несовместимо. «Вообще понятие прогресса не следует брать в его обычной абстрактности» [1, т. 46, ч. I, с. 46], в том числе в виде упрощенной однолинейной схемы. Представления о «конечной цели» истории всегда питаются абстрактно-апологетической точкой зрения, согласно которой «последняя по времени форма рассматривает предыдущие формы как ступени к самой себе и всегда понимает их односторонне…» [там же, с. 43].

К. Маркс рассматривает историю как единый процесс, расчленяемый на взаимосвязанные ступени социально-исторического развития – общественно-экономические формации, представляющие собой сменяющие друг друга типы и этапы социальности. Создание полной картины социального прогресса – дело исторической науки на всем протяжении ее развития. Разработав философско-методологический подход к такому исследованию, Маркс выяснил основные закономерности формационного развития и детально изучил в «Капитале» последнюю классово антагонистическую формацию. В известном фрагменте «Формы, предшествующие капиталистическому производству», составляющем часть рукописи «Критики политической экономии» (1857 – 1858), Маркс исследует особенности докапиталистических формаций.

В общем членении истории на пять социально-экономических формаций Маркс отграничивает средние три (рабовладельческую, феодальную и капиталистическую) как эксплуататорские, а кроме того, проводит относительную границу между капитализмом и всеми предшествовавшими ему формациями как такими типами и стадиями социальной организации, в которых личная зависимость одних людей от других еще не приняла столь глубокореифицированной формы, как это произошло в условиях товарно-капиталистического хозяйства [см. там же, с. 100 – 101]. Но эта граница, которая условно может выть названа границей между «Gemeinschaft» и «Gesellschaft», никоим образом не абсолютизируется Марксом, и гораздо более существенно отграничение им обществ, в которых нет классовой эксплуатации, от обществ эксплуататорского типа. К тому же коммунистический тип социальности образует качественно иной тип общественных связей, «снимающий» былое различие между «со-обществом» и «обществом»: капиталистическое объединение производства объективно подготавливает будущее его социалистическое обобществление [см., например, 1, т. 25, ч. I, с. 290].

Как развивается история по марксу в чем ее смысл

С лавин Борис Фёдорович –
д.филос.н., профессор МПГУ

Сделаем попытку дать ответы на поставленные вопросы. В частности, отвечая на последний вопрос, скажем сразу: по нашему мнению, дело не столько в кризисе марксизма, призванного своевременно учитывать и объяснять различные изменения исторической действительности, сколько в тех его ложных трактовках, которые на протяжении многих лет создавали искажённую картину хода мировой и отечественной истории, включая возникновение, развитие и падение «реального социализма» в СССР.

На наш взгляд, существует, по меньшей мере, два наиболее значимых направления псевдонаучной интерпретации марксизма, связанных с пониманием истории и социализма. Одно из них пытается представить марксизм как разновидность идеалистического или утопического взгляда на мир, другое, напротив, сводит его к философской разновидности позитивизма. В основе, как первого, так и второго направления лежит абстрактное, по сути дела, метафизическое (антидиалектическое) понимание общества и истории.

Чем же отличается подлинно марксистское понимание истории от упомянутых ложных его интерпретаций?

О некоторых азбучных истинах

Углубляя диалектико-материалистическое понимание истории посредством критики взглядов молодых последователей Гегеля, Маркс и Энгельс отмечали, что основная ошибка последних состояла в том, что они, в силу неразвитости экономических отношений Германии, не были в состоянии видеть и понимать непосредственную связь идеологических явлений с практической деятельностью людей, их трудом и общением. Так, Бруно Бауэр, рассматривая «еврейский вопрос» в Германии сквозь призму иудаизма, считал, что его возможно решить при условии политической эмансипации евреев и осуществления научной критики иудаизма. То есть Бауэр пытался решить «еврейский вопрос», не выходя за пределы религиозного сознания евреев, не обращаясь к их практической жизни, отражением которой оно являлось.

О формационном и цивилизационном подходе к истории

Не менее важной проблемой в марксизме является проблема прогрессивной направленности истории. Как понимали её основатели марксизма? Какую роль в ней играли различные исторические формы общества? Эти вопросы до сих пор активно дискутируются среди современных марксистов, особенно в связи с ныне модной «теорией цивилизаций», представленной такими именами как Н. Данилевский, А. Тойнби, О. Шпенглер, С. Хантингтон [15] и др.

Как известно, К. Марксу принадлежит открытие формационного подхода к истории, который позволял рассматривать мировую историю как единый мировой процесс восхождения человеческого сообщества от низших его форм к высшим. Этот подход базируется на диалектико-материалистическом понимании истории, основу которого составляет понятие «труд». Именно труд как отношение человека к природе и себе подобным обуславливает, в конечном счёте, все другие явления и формы общественной жизни. Изменения труда, или способа производства порождает и изменение господствующей формы общества, которую Маркс называл формацией. Повторим, с точки зрения Энгельса такое материалистическое понимание истории наряду с экономическими открытиями (двойственной природой труда, прибавочной стоимости и др.) обессмертило имя Маркса.

В предельно сжатом виде диалектико-материалистическое понимание истории как целостного явления можно представить следующим образом. Чтобы существовать люди должны постоянно производить и потреблять материальные блага. Для этого они вынуждены постоянно развивать свои производительные силы: орудия труда, индивидуальные и коллективные способности, производственный опыт, знания, науку. Развиваясь производительные силы приходят в противоречие с отношениями людей, сложившимися в процессе производства (производственными отношениями). В результате этого противоречия со временем существующие производственные отношения отмирают и на смену им приходят новые отношения, способствующие дальнейшему развитию производительных сил.

С появлением нового способа производства, новых производственных отношений возникает новая общественно-экономическая форма общества (формация), включающая в себя, помимо производственных, все остальные отношения: семейные, социальные, правовые, политические, духовные и т. д. Однако, на этом историческое движение не прекращается. Вновь выросшие производительные силы входят в конфликт с некогда новыми, но со временем устаревшими производственными отношениями: все повторяется сначала, но уже на другом витке исторической спирали.

Таким образом, человеческая история представляет собой своеобразную расширяющуюся спираль сменяющих друг друга различных типов общественно-экономических формаций. Как змея, обновляя себя, сбрасывает свою устаревшую кожу, так история человечества, развиваясь и создавая новые формы общества, отодвигает в небытие устаревшие общественные отношения. Конечно, прежние отношения и их носители могут определённое время сосуществовать с новыми отношениями, тормозя их развитие («мёртвый хватает живого»), но они уже не в состоянии надолго определять направление истории. Таково, на наш взгляд, объективное понимание человеческой истории как части истории природы, открытое Марксом.

Как же соотносятся между собой формационный и цивилизационный подходы к истории?

По нашему мнению, формационный подход показывает, как в истории человечества связаны между собой различные общественные организмы (формации). Эту связь обеспечивают «производительные силы» человека, передающиеся от одного поколения к другому. Именно развитие производительных сил, включая в них средства труда и самого человека, является перводвигателем, основой и критерием развития мировой истории. Они в то же время являются условием, без которого невозможна связь и смена различных форм общества (формаций). Процесс смены формаций, в свою очередь, указывает на качественные изменения, происходящие по ходу мировой истории. Не столь важно, сколько было формаций в истории: две, три или пять. Все зависит от того, какой критерий для их различения и деления мы используем.

Иное дело цивилизационный подход. Он указывает на пространственную и социально-культурную специфичность исторического процесса, связанную со своеобразием развития отдельных стран, регионов и континентов. Он даёт не столько временное, сколько пространственно-цивилизационное и культурное измерение истории.

Отдельные региональные цивилизации в своём временном развитии также проходят различные фазы исторического развития, которые нельзя понять без формационного подхода, без высоты и развитости производительных сил, без специфики производственных отношений и своеобразия духовной надстройки, включающей в себя общественную психологию, науку, философию, религию, нравственность, и т. д. То, что в различных цивилизациях происходят процессы, подчиняющиеся формационному принципу изменений, вряд ли кто может сегодня отрицать.

Что касается формационной «триады» в мировой истории, которую сегодня отстаивают такие исследователи как Владислав Иноземцев, Вадим Межуев и др., противопоставляя её традиционной формационной «пятичленке», то я думаю, что у Маркса есть как то, так и другое деление мировой истории. Существуют у него и другие деления. Например, он нередко использовал «двоичное» деление истории, вычленяя в ней две временные полосы: «предысторию» и «подлинную историю» («диада»). При этом, каждое из названных делений мировой истории оправдывается своими специфическими критериями. В одном случае изменением способа производства («пятичленка»), в другом, появлением, развитием и исчезновением рыночных отношений («триада»), в третьем – степенью сознательного овладения людьми своими общественными отношениями.

Аналогичную мысль находим и у Маркса. Как уже было показано выше, применительно к истории, Маркс руководствовался всеобщим критерием прогрессивного развития человечества, связанного с развитием производительных сил и осуществлением социального идеала, предполагавшего становление в «свободном человеческом обществе» свободной и универсально развитой личности.

На мой взгляд, задача, которую решал Маркс всю свою жизнь, заключалась в том, чтобы показать реальную возможность практического осуществления этого идеала. И своими работами, начиная с ранних философско-экономических рукописей, Манифеста коммунистической партии и кончая главной своей книгой «Капитал», он сумел это сделать.

Без диалектики понять историю невозможно

Своеобразной идеологической крайностью в понимании человеческой истории, с которой столкнулись в своё время основоположники марксизма, были попытки её сведения к неким общим естественным или социологическим законам. Именно такой естественный закон под видом материалистического взгляда на историю, выдвинул в Х1Х веке немецкий философ Ф. Ланге, назвав его известным дарвинским понятием «Struggle for life», т. е «борьба за существование». Содержание этого понятия, по Ланге, раскрывает другой не менее «великий» закон народонаселения Мальтуса. Как известно, по данному закону человечество обязано постоянно приводить в соответствие средства существования, растущие в арифметической прогрессии, и рост населения, увеличивающийся в геометрической прогрессии. Каким же образом это можно сделать? Радикально настроенные последователи Мальтуса считали, что здесь «естественными» средствами являются стихийные катастрофы, войны, эпидемии и т. п.

Можно было бы долго не останавливаться на этой методологической проблеме, если бы она не имела своего политического аспекта, связанного с оппортунизмом, распространившихся на рубеже ХIХ и ХХ вв. в руководстве отдельных социалистических и социал-демократических партий Европы. В чем же состояла её суть? В полном отказе от диалектики и замене её объективистским и эволюционистским подходом к анализу буржуазного общества, в стремлении оправдать тактику «врастания» капитализма в социализм. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

С высоты ХХI века хорошо видно, что, на самом деле «иллюзией» оказались многие оппортунистические суждения самого Бернштейна, а не теоретические выводы Маркса об исторической необходимости пролетарских революций, произошедших, как известно, за последние полтора века во многих странах мира. Требуют коррекции, но не устарели его суждения и о наличии абсолютного и относительного обнищания рабочего класса в буржуазном обществе. Эти процессы продолжают действовать, заявляя о себе сегодня революционными и социальными потрясениями в арабском мире, борьбой трудящихся против долгового кризиса, безработицы и снижения доходов в странах Евросоюза, [26] движением «возмущённых» финансовой политикой банкиров США.

Наиболее радикальную критику философии и политических позиций Бернштейна и Каутского дала в своё время Роза Люксембург. Её главное расхождение с ними произошло, в частности, по вопросу о позиции социал-демократической партии Германии по отношению к Первой мировой войне и вырастающих из неё революций в Германии и России. Так, Р. Люксембург буквально издевалась над попытками Э. Бернштейна, а позднее и К. Каутского критиковать взгляды Маркса с позиций плоско-эволюционистского понимания истории и вытекающей отсюда идеи «врастания» буржуазного общества в социализм. По её мнению, социализм, который вырастает из сглаживания противоречий буржуазного общества, может быть лишь социализмом утопическим, созерцательным, а не реальным пролетарским социализмом. Критикуя взгляды К. Каутского, Р. Люксембург считала, что он часто забывает, что историю творят массы людей своей реальной борьбой за лучшую жизнь. При этом Р. Люксембург подчёркивала, что живая диалектика истории постоянно делает «невозможное» возможным».

Без такой диалектики реальное изменение социальных отношений и самой истории было бы невозможно, в принципе. Как известно, история не терпит остановок в своём движении: она все время развивается, сменяя в ходе классовой борьбы одну форму общественных отношений на другую. До определённого момента эта борьба носит стихийный характер, что напоминает в какой-то мере открытую Дарвином «борьбу видов за существование» в животном мире. Однако с появлением и особенно с приходом к власти рабочего класса и его партии социальная борьба в человеческом обществе начинает всё чаще обретать сугубо сознательный характер, открывая тем самым новую эру целенаправленного развития человечества.

[1] См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 35. С. 324; Т. 37. С. 370.

Источник

Концепция исторического процесса К. Маркса: человеческий контекст

Критическая тональность в оценке марксизма остается характерной чертой многих публикаций в России. Очевидно стремление некоторой части нашей интеллигенции представить учение Маркса как утопию, как маргинальное мировоззрение, однозначно опровергнутое историей. Между тем на Западе даже открытые оппоненты марксизма воспринимают теорию Маркса как одно из влиятельных философских учений XIX–XX вв.[1] Как справедливо отметил В. Л. Иноземцев, марксистская теория возникала «не столько как преемница идей коммунистов-утопистов, а как законная наследница стройных теорий и подчас гениальных прозрений золотого века Просвещения, века реализма. Она вобрала в себя многие важные положения, разработанные западной философской исторической традицией, которые впоследствии развивались исследователями самых разных направлений и причем отнюдь не всегда менее удачно, чем марксистскими теоретиками»[2]. Будучи закономерным результатом предшествующего развития философии, теория Маркса содержит в себе не до конца раскрытый мощный эвристический и особенно гуманистический потенциал. Поэтому для современной предельно рационализированной, дегуманизированной цивилизации многие идеи Маркса весьма актуальны.

Уже в работах переходного периода основоположники марксизма достаточно четко определили в качестве главной проблемы своей философии проблему человека. Это привело к пересмотру гегелевской концепции истории, согласно которой человек есть средство, материал для осуществления конечных целей истории. по этому вопросу Марксу больше импонировала позиция Л. Фейербаха, под влиянием которой он пишет: «История не делает ничего, она не сражается ни в каких в битвах! Не “история”, а именно человек, действительный живой человек – вот кто делает все это, всем обладает и за все борется»[3]. Иначе говоря, с точки зрения основоположников марксизма, человек является не только объектом, но и подлинным субъектом исторического процесса.

Поворот Маркса и Энгельса к человеку, конечно, произошел под влиянием Л. Фейербаха, но не только. Кричащая несправедливость, отчуждение, нищета, нечеловеческие условия существования определили центральную тему и задачу создаваемой теории. «. Человек, – писал Маркс, – высшее существо», поэтому необходимо «ниспровергнуть все те отношения, в которых человек является униженным, порабощенным, беспомощным, презренным существом»[4]. Философия, желающая действительно изменить условия существования человека, не может ограничиться описанием и объяснением мира. Она должна быть радикальной. «Быть радикальным, – поясняет Маркс, – значит понять вещь в ее корне. Но корнем является для человека сам человек»[5]. Словом, практическая направленность и творческий характер философии Маркса обусловлены тем, что в центре ее внимания находится человек и его жизненные условия. Поэтому далеко не случайно то, что анализ исторического процесса основоположники марксизма начинают с конкретных индивидов и способа их существования. Соответственно в объяснении общества из всего многообразия общественных отношений Маркс и Энгельс выделяют в качестве исходных, основополагающих те, которые возникают в производстве и воспроизводстве индивидуальной и родовой жизни человека[6]. Словом, «Маркс становился материалистом по мере формирования материалистического взгляда на человека, его положение в обществе»[7].

Таким образом, еще в 40-е гг. основоположники марксизма обозначили базовые компоненты создаваемой теории: человек, материализм, гуманизм, ориентация на практическое решение важнейших проблем эпохи. Все они взаимосвязаны, одно ведет к другому, но центральным (и главным) из них у Маркса является проблема человека. Поэтому, формулируя свою задачу в области социальной философии, Маркс пишет: «Мы должны знать, какова человеческая природа вообще и как она модифицируется в каждую исторически данную эпоху»[8]. В свете изложенного трудно согласиться с существующей в философской литературе точкой зрения, согласно которой Маркс не уделял должного внимания человеку, индивиду, личности[9].

С выдвижением человека в качестве центральной проблемы философии связан субстанциональный подход Маркса к историческому процессу, который позволил ему последовательно провести в своей теории принцип материализма и гуманизма одновременно. По Марксу, люди выступают подлинной субстанцией истории. Субстанциональная сущность людей проявляется в их способе существования. «Какова жизнедеятельность индивидов, таковы и они сами. То, что они собой представляют, совпадает как с тем, что они воспроизводят, так и с тем, как они производят»[10]. Производя необходимые средства существования, удовлетворяя свои потребности, люди производят и свою материальную жизнь. Эта производственная деятельность людей, согласно Марксу и Энгельсу, является не только «основным условием всякой истории», но и «первым историческим актом», «первым историческим делом», которое осуществляется ежедневно и ежечасно, с тех пор как появилось человечество[11]. В марксистской теории исторический процесс вкоренен в способ существования человека. «Люди имеют историю, – писал Маркс, – потому, что они должны производить свою жизнь, и притом определенным образом»[12]. Вкорененность исторического процесса в способ существования означает, что субстанциальные свойства человека проявляются прежде всего в общественном производстве. Для Маркса и Энгельса человек – субъект, предмет (объект) и одновременно результат общественного производства. «Индивиды, производящие в обществе, – а следовательно общественно определенное производство индивидов – таков, естественно, исходный пункт»[13]. Поскольку производство материальной жизни является предпосылкой истории, то понятно, что те же самые реальные индивиды являются субъектом, объектом и результатом, а на определенном этапе развития и целью исторического процесса[14]. Подобную роль Гегель в своей философии истории отводил духу, который объявлялся субстанцией исторического процесса. Открытие подлинной субстанции истории давало основание Марксу и Энгельсу назвать свое учение реальным гуманизмом и объявить своим врагом спекулятивный идеализм, поскольку последний на место действительного индивидуального человека ставит «самосознание», «дух»[15].

Проблема социальной субстанции специально не исследуется в работах Маркса и Энгельса. Тем не менее их позиция по этому вопросу выражена достаточно определенно: человек есть природное (телесное) существо, обладающее материальной сущностью[16]. Эта точка зрения основоположников марксизма имеет принципиальное значение для понимания их воззрения на сущность материального производства и исторического процесса. Некоторые исследователи, рассматривая общественное производство, фактически отрицают его материальный характер. Это означает деобъективизацию, дематериализацию не только общественного производства, но и исторического процесса. В основе подобных воззрений лежат идеалистические и дуалистические трактовки сущности человека. «Производство материальных благ, – пишет Т. И. Ойзерман, – не есть лишь материальный процесс, так как человек не только материальное, но и духовное существо»[17]. Но, как отмечал Маркс, «действительного дуализма сущности не бывает»[18]. Сущность человека одна, и она материальна. Это обусловлено тем, что человек есть закономерный результат развития материального мира и потому обладает внутренним (сущностным) единством с ним. Материальная природа человека и окружающего мира определяет материальный характер преобразовательной деятельности людей. «Предметное существо, – отмечает Маркс, – действует предметным образом, и оно не действовало бы предметным образом, если бы предметное не заключалось в его существенном определении»[19]. Конечно, человек есть сознательное существо и его деятельность носит целесообразный характер, но это не меняет материальный характер общественного производства. «Сам человек. как наличное бытие рабочей силы есть предмет природы, вещь, хотя и живая, сознательная вещь, а самый труд есть материальное проявление этой силы» (выделено мной. – Л. М.)[20]. Таким образом, сущность материальной, творчески-преобразовательной деятельности людей Маркс выводит из сущности самого человека как материального существа. Согласно Марксу, только такой подход способен адекватно объяснить «акт всемирной истории»[21].

Субстанция в современной философской литературе понимается как субстрат (основа, носитель), сущность и как причина самой себя, то есть как самостоятельно существующая, самодостаточная реальность. У Маркса и Энгельса в качестве предельного основания социального бытия выступают индивиды. Эти индивиды являются носителями определенных свойств (сущностных сил), через которые проявляется их социальная сущность. Последняя, как уже отмечалось, обнаруживает себя в способе существования. По Марксу, «свободная сознательная деятельность как раз и составляет родовой характер человека»[22]. Среди разнообразных видов деятельности человека, с точки зрения основоположников марксизма, определяющее значение в жизни людей имеет труд, поскольку в нем прежде всего проявляется родовая социальная сущность человека. «Именно в переработке предметного мира, – писал Маркс, – человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо»[23]. Труд как социальная ценность имеет полифункциональный характер[24]. Но главным его мотивом является производство и воспроизводство самой человеческой жизни. «Производственная жизнь и есть родовая жизнь. Это есть жизнь, порождающая жизнь»[25]. Труд оказывается не только способом существования социальной субстанции, но и способом ее самопричинения. В своей практической деятельности человек выступает в роли самого себя порождающего (причиняющего) субъекта[26]. В этом контексте всемирная история оказывается не чем иным, как постоянным «порождением человека человеческим трудом»[27]. Иначе, в концепции Маркса человек выступает в качестве самой себя обусловливающей, порождающей и причиняющей сущности, то есть субстанции.

Производство человеческой жизни, согласно основоположникам марксизма, имеет общественный характер, поскольку предполагает сотрудничество многих индивидов. Благодаря совместной жизнедеятельности людей между ними складываются определенные связи и отношения, которые интегрируют это множество индивидов в единый коллектив, целостную социальную систему, какой является человеческое общество. Некоторые философы в понимании общества придерживались и придерживаются идеи социального атомизма[28]. Для Маркса общество не механический агрегат индивидов, возникающий и изменяющийся по воле начальства или случая, а целостный организм, функционирующий по своим объективным законам, являющимся исключительно продуктом его внутренней самоорганизации.

В теории Маркса производство и воспроизводство человеческой жизни всегда есть процесс порождения и воспроизведения жизни особых (конкретно-исторических) индивидов посредством определенного типа труда. Капиталистическое производство «производит и воспроизводит само капиталистическое отношение – капиталиста на одной стороне, наемного рабочего – на другой»[29]. «Рабочий-портной, – поясняет свою мысль Маркс, – производит своего хозяина как капиталиста и себя самого как наемного рабочего»[30]. В капиталистическом производстве не только рабочий сам постоянно производит «капитал как чуждую ему, господствующую над ним и эксплуатирующую его силу», но и «капиталист столь же постоянно производит рабочую силу как субъективный источник богатства, отделенный от средств ее собственного овеществления. производит рабочего как наемного рабочего»[31]. Если в процессе производства воспроизводятся конкретно-исторические индивиды и их отношения, то это означает, что воспроизводится определенный тип общества. «Капиталистическое производство, – писал Маркс, – есть производство прибавочной стоимости. оно есть, вместе с тем, производство капитала и производство и воспроизводство всего капиталистического отношения во все более расширенном (увеличенном) масштабе»[32]. Нельзя не согласиться с Т. И. Ойзерманом в том, что только «основоположники марксизма постигли общественное производство не только как производство материальных благ, но вместе с тем и производство общественных отношений, – а тем самым и самого человека как члена общества»[33]. Маркс рекомендовал не противопоставлять общество индивиду, ибо всякая индивидуальная жизнь есть проявление и утверждение общественной жизни[34]. Поэтому воспроизводство человеческой жизни есть воспроизводство индивидуальной и родовой жизни.

По Марксу, особенностью человека как социальной субстанции является то, что он способен порождать и воспроизводить не только самого себя, но и все другое, развертывая и обнаруживая в этом другом свою субстанциональную сущность. Эта универсальность социальной субстанции проявляется в потенциальной способности человека к преобразованию всей природы и превращению ее в свое «неорганическое тело». Ни в самом человеке, ни в окружающем его мире нет лимитирующих факторов, принципиально ограничивающих социальный прогресс. Это означает, что оптимистическая идея социального прогресса в теории Маркса связана с пониманием человека как универсального существа, находящегося в универсальных отношениях с миром.

В процессе производства человек преобразует предмет труда, опредмечивая тем самым свою родовую жизнь, свои сущностные силы. В результате такого «очеловечивания» природы он «удваивает себя уже не только интеллектуально, как это имеет место в сознании, но и реально, деятельно, и созерцает самого себя в созданном им мире»[35]. Природные элементы, оживотворенные трудом, не просто изменяют свою форму, но приобретают свойства и функции социальной субстанции. Особенно это касается созданных человеком средств труда, которые оказываются условием, основой, детерминирующим фактором последующего производства, воспроизводства, развития человека и общества[36]. «Очеловеченная» в результате труда природа меняет качество своего бытия и становится составной частью социальной субстанции. Это означает, что в теории Маркса социальная субстанция имеет сложный, системный характер, включая в себя «овеществленных» индивидов и «очеловеченную» природу. В этой системе образующие ее компоненты не равноценны, ибо качество всей системы определяется сущностью социальных индивидов. Однако было бы ошибочным не только уравнивание компонентов социальной субстанции, но и противопоставление их друг другу. Каждая часть этой системы без «своего другого» не самодостаточна. Человек не в состоянии существовать без природы – своей основы, и его субстанциональные свойства проявляются лишь во взаимодействии с ней. В свою очередь, природа, лишенная деятельного разумного начала, остается пребывать в формах предсоциального природного бытия. Лишь благодаря человеку, его производственной деятельности происходит ее доразвитие и включение в исторический процесс. Только во взаимной связи своих компонентов социальная субстанция приобретает цельность и самодостаточность. Отсюда и мысль основоположников марксизма о существовании единой науки истории, состоящей из взаимосвязанных историй природы и истории людей[37].

В идее единства природного и человеческого Маркс выдвинул и реализовал принцип историко-материалистического монизма. В материальном производстве посредством воспроизводства социальной субстанции воспроизводится и единство мира. Чем более развита промышленность, тем более многообразные силы природы задействованы в ней, тем более репрезентативно выражает единство мира воспроизводимая социальная субстанция. Усложнение социальной субстанции свидетельствует о развитии человеческой сущности, о превращении потенциальной универсальности человека в актуальную, практическую. Ведь чем универсальнее сфера той неорганической природы, которая вовлекается в промышленное производство, тем универсальнее сам человек[38]. Отсюда и мысль основоположников марксизма о том, что «историю человечества всегда необходимо изучать и разрабатывать в связи с историей промышленности и обмена»[39]. Субстанциональный подход к истории определил пристальное внимание Маркса к развитию производственной техники, промышленности, производительных сил в целом. Это позволило ему преодолеть, с одной стороны, объективистские концепции природного историзма, а с другой – субъективистские теории исторического процесса, отрицающие сущностное значение природы для человека[40].

В теории Маркса способ существования социальной субстанции является способом не только ее воспроизводства, но и развития. Преобразуя в процессе труда окружающую природу, человек «в то же время изменяет собственную природу. Он развивает дремлющие в ней силы и подчиняет игру этих сил своей собственной власти»[41]. Развитие капитала, как показал Маркс, сопровождается перманентным совершенствованием производительных сил[42]. В этой связи известная всеобщая формула обращения капитала (Т – Д – Т′) выражает не только цель и смысл капиталистического производства (увеличения капитала), но и объективную историческую тенденцию развития человеческой сущности. Капитал, как отчужденное бытие родовой сущности человека, является самодвижущейся, саморазвивающейся субстанцией[43]. В силу того, что общественное производство является способом саморазвития индивидов и общества в целом, можно сказать, что в теории Маркса исторический процесс есть не отдельное самодостаточное явление, а обусловленное общественным производством поступательное движение общества (человечества). Иначе, исторический процесс –это развернутая в пространстве и во времени жизнедеятельность общества (человечества).

Вкорененность исторического процесса в общественное производство объясняет, почему у Маркса в качестве основополагающего критерия периодизации истории выступает способ производства. В предшествующих марксизму концепциях членение истории проводилось по уровню развития человеческого разума, форм общественного сознания, «народного духа», права и т. д. Эти критерии не были случайными, а представляли философскую рефлексию потребностей эпохи в развитии тех или иных сущностных сил человека. Философские концепции с той или иной степенью репрезентативности отражали коррелятивную связь между развитием общества и развитием социальных свойств индивидов. Ошибка заключалась в том, что потребности конкретной исторической эпохи отождествлялись с потребностями человеческого общества вообще. Соответственно развитие отдельных сущностных сил конкретно-исторического типа индивидов отождествлялось с целостным развитием человека как родового существа. Тем не менее в стремлении домарксовой философии обнаружить качественные особенности человеческой истории заключалась великая предпосылка формационной концепции исторического процесса.

Выделение Марксом исторических эпох по способу производства причинно обусловлено субстанциональным подходом к объяснению истории. И не случайно в известном предисловии «К критике политической экономии» способ производства трактуется как «способ производства материальной жизни»[44]. В понимании Маркса, способ производства есть конкретно-историческое единство производительных сил и производственных отношений. Развиваясь, производительные силы вызывают изменение производственных отношений. Последние в свою очередь влияют на характер складывающихся в обществе политических, правовых и прочих отношений. Отсюда и сформулированный Марксом основной общесоциологический закон: «Способ производства материальной жизни обусловливает социальные, политические, духовные процессы вообще»[45]. В теории Маркса этот закон выражает не только субординированность общественных процессов, но и их диалектическое взаимодействие. Сферы общественной жизни, находясь в зависимости от способа производства, сами же оказывают влияние на способ производства, поскольку общество есть целостный организм[46]. Маркс показывает, что противоречие между производительными силами и производственными отношениями является источником развития и смены способа производства. Сменяющие друг друга способы производства являются ступенями поступательного движения общества, которые Маркс называет прогрессивными эпохами экономической общественной формации. Таким образом, через способ производства Маркс «схватил» сущностную сторону жизнедеятельности людей, анализ которой позволил ему представить общество как сложный организм, выразить конкретно-исторические особенности его строения, функционирования, развития, а также показать историю человечества как естественно-исторический процесс смены общественно-экономических формаций. В задачу данной статьи не входит анализ многочисленных дискуссий относительно теории формаций. Необходимо только отметить, что формационная концепция Маркса представляет собой лишь абстрактно-всеобщую теорию исторического процесса, а не историю конкретного общества. На наш взгляд, разработка конкретно-всеобщей теории исторического процесса остается одной из актуальных проблем социальной философии. Эта теория должна описать историю человечества через исследование строения, законов функционирования и развития всех известных общественно-экономических формаций. Но какая социальная реальность должна лежать в основе указанной теории, ведь каждая общественно-экономическая формация существует через конкретное общество? Ответ на этот вопрос дает эстафетно-формационный подход к всемирной истории, предложенный Ю. И. Семеновым[47]. Согласно ученому, общественно-экономические формации выступают «как стадии развития человеческого общества в целом»[48]. Соответственно такому подходу конкретно-всеобщая теория исторического процесса должна описывать поступательное движение человечества от одной общественно-экономической формации к другой на основе исследования наиболее развитых социально-исторических организмов, представляющих центры мировой истории. Достоинство эстафетно-формационного подхода заключается в том, что он позволяет выразить сущность исторического процесса и сложность, неравномерность мировой истории. Фундаментальный вклад в создание основ конкретно-всеобщей теории внесли основоположники марксизма, разработав методологию исследования истории и дав глубокий научный анализ буржуазной общественно-экономической формации на основе изучения наиболее развитой страны капитализма XIX в.

Вернемся, однако, к способу производства. Согласно Марксу, производительные силы и производственные отношения с разных сторон характеризуют уровень развития общественного индивида[49]. Можно сказать в этой связи, что, по Марксу, основанием выделения общественно-экономических формаций является степень целостного развития человека. Мысль о том, что всестороннее развитие индивидов является целью исторического процесса, а степень их целостного развития – критерием определения исторических эпох, прослеживается во многих работах Маркса[50]. В реализации субстанционального подхода основоположники марксизма очень последовательны. Человек, с их точки зрения, не только субъект, объект, результат, цель исторического процесса, но и критерий его периодизации. Разработка объективного критерия периодизации истории свидетельствовала о том, что научная теория общества и исторического процесса в своем принципиальном виде уже создана. Необходимо отметить, что важнейшая мысль Маркса о том, что целостное развитие человека является основой периодизации истории, в нашей литературе была недооценена. Теоретический анализ способа производства редко доводился до сущностного уровня, что порождало трудности в понимании структуры формаций и объяснении логики поступательного движения человечества от низших ступеней (формаций) к высшим. Показательна в этом плане распространенная трактовка структуры формации как базиса и надстройки. Подобный взгляд по сути своей означает десубъективизацию, десубстанциализацию общественно-экономичес-кой формации, что противоречит исходным принципам марксистской теории общества и истории. Не вдаваясь в дискуссию, заметим, что структура формации не может быть произвольным набором случайных компонентов. Если степень целостного развития человека является критерием периодизации истории, то понятно, что структура формации должна коррелировать со структурой человеческой сущности, поскольку в обществе нет ничего, что не было бы результатом реализации сущностных сил индивидов. Сложная структура сущностных сил человека в конечном счете определяет структурные компоненты общественно-экономической формации[51]. Рассмотрим их кратко.

Поскольку в существовании, воспроизводстве и развитии социальной субстанции сфера материального производства имеет определяющее значение, способность человека к труду, к производственной деятельности представляет основополагающий уровень человеческой сущности. Иначе, рабочая сила является базовой сущностной силой человека. Все остальные сущностные силы (отношения, мышление, свобода и т. д.), определяющие структурные элементы общественно-экономической формации, обусловлены реализацией этой способности индивидов. Так, на ранних этапах истории развитие труда привело к социально-экономической дифференциации общества, что, в свою очередь, вызвало необходимость в политической и правовой надстройке, которая усложнялась с последующим развитием базиса. Но при всей значимости материального производства воспроизводство и развитие индивидов невозможно вне брака, семьи, быта и т. д. Эти сферы общественной жизни, как и отношения, складывающиеся в них, есть результат реализации определенных сущностных сил (потребностей и способностей) индивидов. Они также, как показали Маркс и Энгельс, зависят от способа производства, а в конечном счете от развития труда[52]. Изложенное выше дает основание отнести к структуре общественно-экономической формации производительные силы, соответствующие им производственные отношения, обусловленную базисом надстройку, а также совокупность ненадстроечных элементов (социальные группы, брак, семья и т. д.), существование и развитие которых обусловлены данным способом производства. Перечисленные структурные компоненты формации присутствуют во всех типах общества. Но степень их выраженности зависит от развития сущности самих индивидов[53].

Словом, по Марксу, структура общественно-экономической формации является функциональным выражением уровня развития родовой человеческой сущности индивидов, представляющих эту формацию. Люди, живущие в ту или иную историческую эпоху, обладают типологическими признаками, обусловленными уровнем развития их родовой человеческой сущности. Бытие родовой человеческой сущности в каждом отдельном индивиде характеризует индивидуальную человеческую сущность, которая не во всем совпадает с типологическими свойствами индивидов. Поэтому человек, представляющий конкретную формацию, есть «особенный индивид и именно его особенность делает из него индивида и действительное индивидуальное общественное существо»[54].

В теории исторического процесса чрезвычайно важной является проблема смены общественно-экономических формаций. Переход общества от одной общественно-экономической формации к другой традиционно объясняется действием закона соответствия производственных отношений уровню развития производительных сил. Однако, с точки зрения многих исследователей, данный закон объясняет лишь развитие производственных отношений и не раскрывает причину развития производительных сил[55]. В ходе дискуссии К. М. Бостанджяном была выдвинута идея о существовании закона адекватности производительных сил способу производства[56]. Эта идея, несомненно, была шагом вперед на пути решения обозначенной проблемы. Но К. М. Бостанджяну не удалось окончательно преодолеть существующий в литературе абстрактный подход к пониманию способа производства и довести свой анализ развития производительных сил до их сущностного (то есть собственно субстанционального) уровня, а без этого невозможно адекватно объяснить ни причину, ни саму логику смены общественно-экономических формаций. Если быть последовательным в выявлении источника развития способа производства и его компонентов, мы так или иначе должны дойти до человека, социальной субстанции. Среди основных противоречий, определяющих развитие человека, первостепенное значение имеют противоречия между его родовой, универсальной и индивидуальной, ограниченной сущностями, способностью к бесконечному развитию и конечными, конкретно-историческими возможностями реализации сущностных сил. Внутренняя противоречивость человеческой сущности вызывает постоянное изменение, совершенствование способа существования (труда) человека, что обусловливает перманентное развитие сущностных сил, реализуемых в его жизнедеятельности[57]. Поэтому исторический процесс характеризуется устойчивой тенденцией развития человеческой сущности, преодоления, отрицания ее ограниченной конкретно-исторической формы. Заключенная в человеческой сущности глубинная тенденция к самосовершенствованию, самоусложнению, переходу от низших ступеней к высшим, ко все большей идентичности самой себе есть объективная закономерность, которая с необходимостью определяет порядок смены общественно-экономических формаций[58]. Подобно тому, как иерархически организованная структура общественно-экономической формации коррелирует со структурой сущностных сил человека, логика смены формаций коррелирует с логикой развития человеческой сущности. Отмеченная закономерность определяет «общее направление развития общества от примитивной универсальности человеческих индивидов ко все более всестороннему и свободному их развитию»[59]. В начале истории неразвитая, неразвернутая универсальная сущность человека наличествовала в индивидах в форме абстрактного бытия. Здесь родовая и индивидуальная сущности в силу своей неразвитости и неопределенности совпадали. В последующем развитие общественного разделения труда привело к расщеплению единой человеческой сущности на родовую и индивидуальную. В дальнейшем рост их определенности происходит через развитие «частичных» индивидов. Каждая формация, создав условия для развертывания сущностных сил человека, затем преодолевается неодолимой тенденцией человеческой сущности к всесторонности, целостности в соответствии с ее природой. По Марксу, капитал в погоне за прибылью постоянно революционизирует производительные силы и на высших ступенях своего развития создает условия для преодоления отчуждения между родовой и индивидуальной сущностями человека. Таким условием Маркс считал формирование всеобщего (научного) труда, который является деятельностью по управлению «всеми силами природы»[60]. Индивид, занятый подобным трудом, сам выступает как универсальная сила природы и потому оказывается носителем родовой сущности человека. Если в ранних исторических эпохах носителем примитивной универсальности был род (коллектив), то на высшей ступени социального прогресса индивиды являются воплощением выраженной индивидуальности и родовой универсальности. Согласно Марксу, возникновение всеобщего труда приводит к вырождению стоимостных отношений и капитализма в целом[61]. Меняется цель и смысл производства. Теперь уже не увеличение капитала, а универсальное развитие индивидов становится мотивом общественного производства. Способ существования индивидов оказывается способом их саморазвития, а развитие – способом существования. Поскольку исчезает труд, диктуемый нуждой, по необходимости, производство оказывается сферой свободной самосозидательной деятельности человека. Это означает, что с возникновением всеобщего труда человечество переходит из царства необходимости в царство свободы.

Общество, состоящее из всесторонне развитых индивидов, отличается универсальностью отношений между ними. Поэтому, по Марксу, коммунизм есть универсальная самоорганизация людей, где «свободное развитие каждого является условием свободного развития всех»[62]. Здесь, на высшей ступени развития человечества, происходит «подлинное завершение спора между существованием и сущностью, между свободой и необходимостью, между индивидом и родом»[63]. Преодоление этих противоречий и есть «решение загадки истории»[64].

Необходимо отметить, что современные исследования тенденций развития постиндустриальных стран подтверждают во многом предсказания Маркса[65]. Поэтому есть все основания полагать, что интерес к Марксу будет возрастать.

Итак, согласно Марксу, исторический процесс есть выражение развивающейся сущности. Смысл и «цель» исторического процесса – всестороннее, свободное развитие человека. Человек есть фокус философии Маркса, а гуманизм – ее основной мировоззренческий мотив. Мы убеждены, что в связи с углублением кризиса цивилизации тяга к Марксу будет усиливаться, и он займет свое видное место среди выдающихся гуманистов мира.

[1] См.: Поппер, К. Открытое общество и его враги: в 2 т. – М., 1992. – Т. 2. – С. 98; Хайлбронер, Р., Тороу, Л. Экономика для всех. – Лондон, 1991. – С. 36–37.

[2] Иноземцев, В. Л. За десять лет. К концепции постэкономического общества. – М., 1998. – С. 162.

[3] Маркс, К., Энгельс, Ф. Соч. – Т. 2. – С. 102.

[4] Там же. – Т. 1. – С. 402.

[6] См.: Там же. – Т. 3. – С. 26, 29; Т. 21. – С. 25.

[7] Любутин, К. Н. О философии Маркса, о философии Энгельса // Философия и общество. – 2004. – № 1. – С. 176.

[8] Маркс, К., Энгельс, Ф. Соч. – Т. 23. – С. 623.

[9] См.: Бердяев, Н. А. Смысл истории. – М., 1990; Булгаков, С. Н. Карл Маркс как религиозный тип // Вопросы экономики. – 1990. – № 11. – С. 139–158.

Источник

3dsattv.ru

как развивается история по марксу в чем ее смысл

Историческое развитие по Марксу. Роль трудав формировании человека и общества.

5. Проблема направления и смысла истории

Читайте также

Основные направления буддизма Периодизация истории буддизма хинаяны

3. Проблема смысла жизни

II. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА КАК ОСНОВНАЯ ЗАДАЧА ФИЛОСОФИИ[76]

IV. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ОПТИМИЗМА И ПЕССИМИЗМА (ЛЕЙБНИЦ И ШОПЕНГАУЭР)

V. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ КРИТИЦИЗМА (КАНТ)[220]

VI. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ИДЕАЛИЗМА (ФИХТЕ)

VIII. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ СПИРИТУАЛИЗМА (ЛОТЦЕ, ЛОПАТИН)[413]

X. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА В УЧЕНИИ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКОГО ТРАНСЦЕНДЕНТИЗМА (БУЛГАКОВ, БЕРДЯЕВ)

XII. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ТВОРЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ (БЕРГСОН)

Глава 2. Два облика здравого смысла: аргумент за реализм здравого смысла и против теории познания здравого смысла

74. ПРОБЛЕМЫ СМЫСЛА ИСТОРИИ

Проблема революций в истории Античности

Проблема архитектурного смысла – проблема архитектуры

Проблема архитектурного смысла – проблема истории искусства

Как развивается история по марксу в чем ее смысл

Концепция исторического процесса К. Маркса: человеческий контекст

Добавить комментарий Отменить ответ

Историческое развитие по Марксу. Роль трудав формировании человека и общества.

5. Проблема направления и смысла истории

Читайте также

Основные направления буддизма Периодизация истории буддизма хинаяны

3. Проблема смысла жизни

II. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА КАК ОСНОВНАЯ ЗАДАЧА ФИЛОСОФИИ[76]

IV. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ОПТИМИЗМА И ПЕССИМИЗМА (ЛЕЙБНИЦ И ШОПЕНГАУЭР)

V. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ КРИТИЦИЗМА (КАНТ)[220]

VI. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО ИДЕАЛИЗМА (ФИХТЕ)

VIII. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ СПИРИТУАЛИЗМА (ЛОТЦЕ, ЛОПАТИН)[413]

X. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА В УЧЕНИИ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКОГО ТРАНСЦЕНДЕНТИЗМА (БУЛГАКОВ, БЕРДЯЕВ)

XII. ПРОБЛЕМА СМЫСЛА ЖИЗНИ В ФИЛОСОФИИ ТВОРЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ (БЕРГСОН)

Глава 2. Два облика здравого смысла: аргумент за реализм здравого смысла и против теории познания здравого смысла

74. ПРОБЛЕМЫ СМЫСЛА ИСТОРИИ

Проблема революций в истории Античности

Проблема архитектурного смысла – проблема архитектуры

Проблема архитектурного смысла – проблема истории искусства

Как развивается история по марксу в чем ее смысл

Концепция исторического процесса К. Маркса: человеческий контекст

Вам также понравится

как понять что маленький гемоглобин

как понять что пирожное испортилось

жд вокзал сестрорецк адрес

Добавить комментарий Отменить ответ