как узнать крестили ли меня в детстве
Форум сайта Memoriam.ru
Помогите советом Батюшка! Не знаю был ли человек крещен.
Сообщение Мария_9891 » 11 окт 2012, 17:04
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение свящ.Антоний » 12 окт 2012, 01:28
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение Мария_9891 » 12 окт 2012, 02:49
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение свящ.Антоний » 12 окт 2012, 20:35
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение Мария_9891 » 13 окт 2012, 14:23
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение Мария_9891 » 19 окт 2012, 07:26
Re: Помогите советом Батюшка!
Сообщение свящ.Антоний » 22 окт 2012, 23:42
Помяни, Господи, аще возможно есть, душу (имя), отшедшего от жизни сей в отступлении от Святой Твоей Православной Церкви! Неизследимы судьбы Твои. Не постави мне во грех сей молитвы моей. Но да будет святая воля Твоя!
С уважением свящ.Антоний
Епископ Иона: «Никому не советую быть крестными родителями»
Меня крестили в Днепре, мимо плыли льдины
– Если человек не помнит, крестили ли его в детстве, и никто не может точно сказать, что в таком случае делать?
– Если есть хоть малейшие сомнения, крещен или нет, конечно же, нужно креститься. И воспринимать это не как второе крещение, а как первое и последнее.
Некоторые священники в данном случае крестят с прибавлением фразы: «Аще не крещен, крещается раб Божий такой-то во имя Отца и Сына и Святого Духа». Но, на мой взгляд, Господу не нужно, чтобы Его оповещали, почему мы крестим. Он всё видит и Сам всё знает.
Кстати, такая ситуация как раз была в моей жизни. Я воцерковлялся в школьные годы. И только когда воцерковился, узнал, что меня в детстве крестила прабабушка. Причем не в церкви, а сама. В советское время встречалась такая практика – в тех местах, где не было церквей, или когда отсутствовала возможность отнести ребенка в храм, крещение совершали верующие родственники. Сейчас такая практика тоже есть, но только в случае смертельной опасности. Когда существует реальная угроза жизни, крещение может совершить любой православный христианин, но впоследствии оно обязательно должно быть дополнено миропомазанием.
В то время я уже помогал в Киево-Печерской Лавре и тесно общался с лаврскими монахами. И они сказали, что если есть хоть малейшие сомнения, обязательно нужно креститься.
1990 г. Будущий епископ Иона, а пока что послушник Киево-Печерской Лавры
И меня крестили, в Днепре. Это было 1 марта 1991 года. Совершал крещение нынешний наместник Киевской Голосеевской пустыни отец Исаакий – он единственный согласился в такую пору года идти крестить на Днепр.
Я хотел, чтобы всё было правильно – с троекратным полным погружением. А в Киеве баптистериев на то время еще не было, и единственная такая возможность креститься – в реке. Откладывать я тоже не хотел: как это так, не участвовать в таинствах? До этого я исповедовался и причащался, но с тех пор, как узнал о сомнениях относительно моего крещения, приступать к причастию уже не смел.
Помню, дул сильнейший ледяной ветер – фелонь отца Исаакия завернулась наверх и как флаг трепетала. По реке мимо нас проплывали льдины. Меня троекратным погружением крестили, сразу после этого я пошел на Литургию и причастился.
Что интересно – хотя вода была ледяная, ни у меня, ни у крестившего монаха никаких проблем со здоровьем не было: благодать таинства защитила…
«Я посчитал необходимым крестить без восприемников»
– Владыка, а теперь про восприемников… Приближается день рождения моего крестника, и, собираясь в гости, переживаю, что очень редко его вижу и никогда не вожу к причастию. Чувствую свою ответственность и вину, но не могу понять, за что именно я отвечаю и в чем конкретно виновата.
– Это как раз тот случай, когда важен не результат, а процесс. Господь каждого человека ведет Своим промыслом, и только Бог знает, спасется ли душа крестника. Но на Страшном суде Он спросит крестного, что тот сделал для того, чтобы эта душа спаслась, и какие усилия приложил, чтобы ребенок стал православным христианином и наследовал Жизнь Вечную.
Ну и, кроме того, нужно понимать, что функция восприемника не заключается в том, чтобы водить на причастие.
– А в чем тогда? Роль крестных сейчас настолько размыта, что вообще непонятно, что они должны делать.
– Очень интересный вопрос. В моей практике был случай, когда молодые родители обратились с просьбой крестить их ребенка. Перед ними стояла проблема: ни один из родственников или знакомых не подходил на роль восприемника. «Мы сейчас сами воцерковляемся, пытаемся жить по-православному, – объяснили они. – Зная, каковы обязанности восприемников, мы понимаем, что нет того, кто мог бы взять на себя эти функции. Все наши друзья, родственники – добрые и хорошие люди, но никто из них не живет церковной жизнью».
Родители понимали, что если возьмут крестных «для галочки», это будет профанацией таинства. И в данном случае я посчитал необходимым крестить ребенка без восприемников.
Мы знаем, что младенцев крестят по вере тех, кто приносит их ко крещению. Как правило, приносят родители, и воспитание в православии, во всяком случае, «основной контент», дети получают тоже в семье. Восприемник же принимает участие в жизни крестника крайне редко.
Единственный известный мне случай – с одним из братии нашего монастыря. В период воцерковления ему очень помогала крестная, верующая женщина. Она реально потрудилась, чтобы он ступил на путь ко Христу, и действительно полностью выполнила те функции, которые должен нести восприемник. Но это, повторюсь, единственная подобная история.
Но, конечно же, лучше придерживаться практики, которая веками существует в Православной Церкви: когда при крещении восприемник или восприемница берут на себя перед Господом ответственность за то, что ребенок вырастет православным христианином.
«Вы покрестите, а там посмотрим…»
– Что конкретно крестным родителям нужно для этого делать?
– По уставу Православной Церкви, по древней традиции, мальчику дается восприемник, девочке – восприемница. Сейчас, как правило, у каждого ребенка крестных двое. А в некоторых регионах бывает и по несколько пар крестных. Но это уже является человеческим привношением – люди просто хотят породниться с семьей крещаемого младенца. Ничего общего с православной христианской традицией это не имеет, и никак с духовной точки зрения не обусловлено.
Вообще, на мой взгляд, институт восприемничества в наше время глубоко и серьезно профанирован отношением к обязанностям крестных родителей. Во многом вина за это лежит и на нас, на духовенстве. Мы не уделяем должного внимания работе с людьми, которые приходят в храм с желанием окрестить ребенка.
Кстати, в нашем Ионинском монастыре и в скиту в селе Нещеров под Киевом беседа с родителями и восприемниками проводится обязательно. В Нещерове даже по несколько бесед – и с венчаемыми, и с крещаемыми, и ни покреститься, ни повенчаться нельзя, пока люди не прослушают весь курс.
Некоторые священники говорят: «Да что курсы! Они только отталкивают, люди разворачиваются и идут крестить в храм, где на это никто не обращает внимания».
Ничего подобного. Как показывает опыт, крестятся и венчаются очень даже охотно и знакомым советуют – мол, в таком-то храме серьезно относятся к таинству, идите и вы крестите там.
Вина духовенства, что оно не работает с паствой в этом направлении, не объясняет задачи восприемников, не предостерегает от поспешного согласия ступать на такой духовно опасный путь. Я действительно считаю, что становиться восприемником духовно опасно.
– Можете пояснить, почему?
– Есть несколько аспектов. В идеале родители, которые сами живут церковной жизнью, приглашают православного человека крестить их детей. В этом случае, конечно, отказываться вряд ли стоит. Да, это ответственность, но риск недоброго ответа на страшном судищи Христовом существенно уменьшается. Отец с матерью сами занимаются воспитанием, а крестный лишь помогает – дарит духовную литературу, ездит вместе в паломничества.
Но когда православного человека приглашают быть восприемником нецерковные люди, я всегда прошу очень и очень хорошо подумать. Насколько близка вам эта семья, насколько родители лояльны к христианству, готовы ли они давать возможность реально участвовать в воспитании их ребенка? В большинстве случаев выясняется, что не готовы: «Ну, вы покрестите, а там посмотрим…»
Поэтому нужно как следует всё взвесить – ведь это большая ответственность, вы поручаетесь перед Богом за этого младенца.
Если по малодушию, или по неразумию, или по какой-либо иной причине – возможно, из любви к этой семье – человек согласился стать крестным, а ему затем говорят: «Спасибо, ваших советов нам не надо, мы сами воспитаем своего ребенка в тех традициях, которые считаем нужными», в таком случае задача восприемника – денно и нощно, насколько по силам, молиться за крестника. Поминать на утренних и вечерних молитвах, подавать записки на Литургию. Стараться восполнять отсутствие общения физического общением молитвенным.
«Вам самим что, благодать не нужна?»
– Что делать, если крестник растет вне Церкви, не причащается?
– Стараться говорить с родителями, объяснять, прилагать все усилия для того, чтобы они дали возможность общаться с ребенком на эту тему.
Относительно причастия детей мне близко мнение протоиерея Алексия Уминского, который считает, что ребенок должен причащаться вместе с родителями. Это и я говорю всем, кто подносит младенца под благословение.
Если родителей спросить, для чего они причащают детей, большинство ответит – «чтобы Господь дал благодать, чтобы ребенок соединился с Господом, принимая Его Тело и Кровь». Но, простите, а вам самим что, благодать не нужна? Вы не нуждаетесь в приобщении к Телу и Крови Христовым?
Дети воспринимают только личный пример, и, как показывает многолетний опыт, сколько бы верующие бабушки ни носили младенцев на причастие, если папа с мамой от веры далеки, практически в 100% случаев ребенок, как только становится самостоятельным, абсолютно о храме забывает.
Фото Сергея Рыжкова
Лишь благодатью Божьей уже в сознательном возрасте он может прийти в храм. Не вернуться – потому что он тут, по сути, никогда и не был: его дома не воспитывали в вере, он не просыпался и не засыпал с молитвой, не жил в христианской атмосфере. Поэтому и сказать, что он вернется в храм, нельзя. Он туда придет.
Конечно, причастие младенцу нужно. И если крестный возьмет на себя труд и будет носить ребенка к Чаше, это лучше, чем если бы крестник жил вообще вне таинств. Но насколько это скажется на его христианском воспитании, большой вопрос.
Поэтому важно приложить все силы для того, чтобы была возможность с ребенком общаться. Не так, как это сейчас принято, – когда крестный приходит раз в год на день рождения, или на день Ангела, или на Новый год, дарит какую-то ерунду, обменивается с крестником двумя-тремя умильными фразами, отбывая таким образом повинность, и с чистым сердцем удаляется.
Не обольщайтесь, это не восприемничество. Такое поведение вообще ничего общего с христианством не имеет, наоборот, происходит профанация взаимоотношений восприемника и крестника, и за это придется давать ответ перед Богом.
С ребенком нужно общаться, в том числе на христианские темы, читать с ним христианские книжки, посещать вместе храм. Если же это встречает категорический отказ со стороны родителей, тогда возьмите на себя подвиг молитвы за крестника. Это важно, потому что задача крестного – не подарки дарить, а ко Христу вести.
– Многие стесняются «грузить» разговорами о религии и вере или не имеют опыта общения с ребенком на такие темы…
– Если всё так сложно, не надо соглашаться быть крестными у нецерковных родителей.
Назвался груздем – полезай в кузов. Старайтесь теперь, ищите слова. Перед этим обязательно помолитесь. По благодати Божьей, по Его вразумлению, придет понимание, как достучаться до ребенка. К делу нужно приступать только с молитвой, попросив у Господа помощи.
«Если не будешь причащаться – это 100% ад»
– Вопрос о другой ситуации. Многих из нас крестили в советское время, когда родители часто были против, и бабушка с тетей или подружкой несли детей в церковь на крещение тайком. Ребенок вырос, воцерковился, а крестные в храм так и не пришли. Есть ли обязанности у верующего крестника по отношению к своему нецерковному крестному?
– В данном случае все меняются местами. И задача того, кто в Церкви, поделиться благодатью и радостью Богообщения с тем человеком, которого Господь пока еще не призвал. Крестник должен постараться помочь своему крестному прийти к нашему небесному Отцу. Это не только желательно, но, на мой взгляд, даже обязательно.
– Как это сделать? Люди в возрасте воспринимают, как правило, «в штыки», когда «яйцо начинает учить курицу». Тем более в духовных вопросах.
– Опять же, приступать к делу нужно, помолившись. Попросить у Господа помощи, осознав свое недостоинство, свою недалекость, никчемность и бестолковость. Когда Господь даст благодать? Когда поймем, что обращаемся к Нему, потому что сами немощны.
Если человек хочет научиться кататься на горных лыжах, но приходит к инструктору и начинает рассказывать, как он всё хорошо умеет, и инструктор ему нужен только, чтобы показать пару приемчиков, понятно, что при спуске с горы такой умник наломает дров и наполучает травм. А когда есть понимание, что всё, что я умею, – это по прямой лыжне ходить да скатываться с горки возле дома, тогда инструктор начинает как следует учить, и всё это приводит к конкретному результату.
Так же и мы – если смиримся, если осознаем, что ни на что не способны – без Господа «не можем творити ничесоже», тогда Господь Сам приходит на помощь.
Обязательно помолившись, подумайте, чем можно заинтересовать взрослого, пожилого человека в этом отношении. Пригласите его на экскурсию в храм или подарите какую-то книжку, брошюрку. Бывает, если прямо предложить что-то почитать, человек откажется: «Как это? Я жизнь прожил, а тут какая-то сопля зеленая вздумала меня учить…» В таких случаях может сработать «обходной маневр» – когда где-то на видном месте оставляется или забывается какая-то книга, которая может заинтересовать.
Зачастую пожилые люди имеют больше времени, и они привычны к чтению. Поэтому есть вероятность, что «забытая» книга будет прочитана, и какое-то зерно упадет на сердце. Вариантов – масса, главное – подумать.
У нас в Ионинском был один дедушка – хороший человек, отличный слесарь, приходил, помогал. Как-то заметили, что он стал реже появляться. Оказалось, болел, лежал в больнице. И вообще было видно, что человек потихоньку сдает (по многим пожилым людям видно, что они клонятся к закату). Мы были с ним на дружеской, короткой ноге, и я прямо его спросил: «Леня, а ты вообще в Бога веруешь?» – «Ну да, верую». – «Когда же ты последний раз причащался?» – «Ой, я и не знаю, когда». – «Если не будешь причащаться, в ад попадешь». – «Точно?» – «100 процентов…» – «А как сделать, чтобы причаститься. »
Человеку уже под 80 было, долгие разговоры некогда вести. Я объяснил ему самые простые вещи, то, что он мог воспринять. Понятно, какой с него пост и длительные богослужения, но к причастию он подготовился и стал причащаться регулярно. Через полгода он мирно отошел ко Господу, и я верю, что Господь его принял. Потому что человек в чистоте сердца откликнулся на зов: «Примите, ядите». Просто встал и пришел.
В вопросе отношений с Богом компромиссов быть не может
– Для чего вообще приглашать восприемников, если родители ребенка – верующие люди и сами намереваются растить младенца в православной вере?
– Восприемник нужен. Мы знаем слова Христа: «Где двое или трое собраны во Имя Мое, там Я посреди них». Чем больше людей станут молиться о ребенке, чтобы наследовал он Царствие Божье, тем лучше. Лишний молитвенник, что называется, не помешает.
И в будущем, особенно в переходном возрасте, когда мнение постороннего человека для подростка зачастую более важно, чем родительское, восприемнику легче будет говорить с крестником о вере, о духовной жизни. Он сможет помочь ребенку удержаться в церковной ограде, когда у того будет соблазн ее оставить.
Еще и поэтому важно взять в восприемники человека единодушного и стремящегося к жизни во Христе.
– Можно ли друзьям разных вероисповеданий крестить детей друг у друга? Например, православным быть крестными в католических семьях.
– Как говорил один мой знакомый, «я в этом некое лукавство зрю!»
Если православный соглашается быть восприемником у ребенка родителей-католиков, какой Символ веры он будет читать в храме во время Таинства Крещения? В какой храм он будет нести причащать этого ребенка, в какой вере будет его наставлять?
Одно из двух – это или лукавство в отношении веры, когда нет разницы, во что веровать и как веровать. Или человек заведомо не планирует исполнять функции крестного, и для него участие в Таинстве – лишь повод вступить с данной семьей в более тесные и дружеские отношения. Опять же, это профанация восприемничества.
– Часто люди поступают так, чтобы не вызвать досаду ближних…
– В вопросе вечности и отношений с Богом компромиссов быть не может. И человеческий фактор не может быть оправданием для отступления от веры, от Закона Божия.
Из житий святых мы знаем массу случаев, когда родители умоляли детей отречься от Христа, взывая к каким-то родственным, семейным чувствам. В советское время сколько было такого, что родители или дети склоняли своих родственников не ходить в церковь.
Это вещи очень серьезные, и с ними шутить нельзя.
– Почему, когда в храмах подаем записки с именами, всегда спрашивают, крещен ли человек. Многие в искреннем желании помолиться за ближнего не знают, крещен он или нет. И приходящих в церковь смущает, огорчает и часто даже отталкивает, что здесь такое пристрастное внимание к вопросу крещен/не крещен. Люди спрашивают: «Неужели нельзя принять записку и просто помолиться о болящем?»
– Церковь на Литургии молится только о тех, кто является ее чадами. На молебны вполне возможно подать записки и с именами некрещеных людей – в первую очередь о том, чтобы Господь просветил их сердце познанием истины.
Я бы ответ на этот вопрос разделил на две части. Если мы точно знаем, что человек не крещен и креститься не хочет, подавать о нём записки на Литургию нельзя. Но если неизвестно, крещен ли наш близкий, лучше подать, и Сердцеведец Господь, во-первых, эту молитву не поставит нам в грех, а во-вторых, Своей благодатью обязательно помилует этого человека.
Что делать, если неизвестно Крещён ли человек?
Похожие вопросы
3 Ответа
Только если священник не знает, то объясните ему, что не правильно использовать крещальную формулу «Аще не Крещён«, нужно крестить обычным чином.
«Если о младенце неизвестно, был ли он крещён (т. е. нет свидетелей, которые могли бы точно сообщить об этом), он может быть крещён обычным чином без каких-либо ограничений (Карф. 72; Трул. 84). Опираясь на это же правило, разрешается крестить подкидышей».
Православная энциклопедия. Том 38. М., 2015. С. 656.
«Если взрослый человек, желающий креститься, не знает, был ли он крещен в младенчестве, и нет возможности навести справку об этом, то священнику следует крестить его, так как второе Крещение по неведению не вменяется в вину крещаемому. Так же следует поступать и в тех случаях, когда младенец был якобы крещен мирянином, но не удалось установить, правильно ли было совершено Таинство.
В некоторых областях России в подобных сомнительных случаях совершают так называемое «условное Крещение», при котором в тайносовершительную формулу добавляют слова: «аще не крещен есть». Такую форму Крещения предлагает Требник митрополита Петра Могилы. Однако, по мнению специалистов в области литургического богословия, древняя Церковь не знала условного Крещения. У католиков условное Крещение вошло в обычай с древних времен».
Настольная книга священнослужителя. Т. 4. М., 1983. С. 236.
Думаю, что в такой ситуации ему лучше принять Крещение. Бог, зная о вашем неведении относительно Крещения в детстве, не поставит в грех, если оно уже было. В любом случае, нет ничего хуже, чем остаться некрещеным и после смерти отправиться в ад.
Расскажите о вашей проблеме какому-нибудь опытному священнику. Уверен, что он благословит Вашего отца креститься.
«Аще не крещен»
Истории о Дамире-Данииле, Булате-Иване и Леночке-Елене
Сейчас можно встретить немало людей, которых втайне от неверующих родителей крестили бабушки, дедушки, родственники, а то и просто добрые люди, если видели, что младенцу угрожает опасность, и он может умереть. Бывает, человек собирается креститься и уверяет, что он не крещен, а те, кто его окружает, сомневаются в этом. Но если нет уверенности, что человека крестили в раннем детстве, его можно окрестить с такими словами: «Крещается раб Божий (имя), аще не крещен».
Так было и с родственником нашего зятя Дамиром. Он преподавал в институте химию и самозабвенно играл в футбол: до 67-ми лет капитаном команды был!
– Если я не буду ходить на стадион, команда распадется, – объяснял он.
Дамир переживал из-за команды, а мы из-за того, что он некрещенным был. Но все наши беседы с ним кончались одинаково:
– Я кандидат наук, привык все анализировать, а вы мне о вере!
Я кандидат наук, привык все анализировать, а вы мне о вере!
Но именно способность к аналитическому мышлению в конце концов и помогла Дамиру всерьез задуматься о крещении. К тому же в разговоре с ним нет-нет, да и промелькнет у кого-то сомнение:
– А может быть, тебя в детстве крестили?
– Да нет же! – обычно возражал на это Дамир. – У меня папа татарин, мама татарка, она главврачом была, членом партии, некрещеный я.
– Ну, а раз некрещеный, значит, креститься надо!
– Да, надо! – согласился, наконец, Дамир.
Мы поехали с ним в Троице-Сергиеву лавру, чтобы взять благословение у преподобного Сергия и у лаврского старца отца Наума. По дороге я опять задала ему все тот же вопрос:
– А вдруг ты все-таки крещен?
– Нет, это невозможно: татарин я, и все мои родственники – татары, – пресек он мои дальнейшие расследования.
– Вот это Дамир, он креститься собрался, благословите, батюшка, – сказала я, когда мы вошли к отцу Науму в келью.
А батюшка заулыбался и накрыл его епитрахилью:
– А ты разве некрещеный?
А Дамир и сказать ничего не может: слезы заливают ему лицо, и он, как ребенок, вытирает его рукавом. Потом мы погуляли по лавре, купили Дамиру крестик, большой, сделанный по старинному образцу, ему именно такой понравился. А на обратном пути, вспоминая встречу с батюшкой, я опять вернулась к вопросу о крещении.
– Да у меня мама татарка и папа татарин, – снова начал было Дамир, но я его перебила:
– Слышала уже про твоих татар, ты лучше детство свое вспоминай, ты думаешь, батюшка просто так спросил?
– Да я мало что помню. Папа от нас ушел, как только я родился, и маме одной приходилось о семье заботиться: трое ведь нас у нее было, целыми днями на работе пропадала. А за мной до трех лет нянечка русская ухаживала, она меня очень любила, мы тогда неподалеку от Новодевичьего монастыря жили. И мы с няней часто в монастыре бывали, гуляли по аллеям, а потом в храм заходили, няня свечи покупала, а я их на подсвечник ставил, мне это очень нравилось, а еще к иконкам любил прикладываться.
– А что же ты мне никогда не рассказывал об этом? – обрадовалась я. – Да няня тебя, скорее всего, и окрестила! Сам же говоришь, что любила тебя. А няня-то жива?
– Нет, она давно уже скончалась.
– Значит, спросить не у кого, а раз это только предположение, тебя будут крестить, как крестят тех, кто не уверен в своем крещении: «Аще не крещен, крещается раб Божий…». Только надо священнику об этом сказать.
Так Дамир стал Даниилом. А когда мы после Таинства Крещения приехали к нам домой, он с порога стал свой крестик вытаскивать, чтобы показать его моей маме:
– Вот какой! – а сам сияет от счастья.
Мама потом недоумевала:
– Что это с ним? Он так изменился: всегда строгим был, а тут – как ребенок.
Что это с ним? Он так изменился: всегда строгим был, а тут – как ребенок!
– Мамочка, да он же покрестился, потому и такой, и не «как ребенок», а самый настоящий ребенок, он ведь только что родился!
Маме такое объяснение, похоже, не очень понравилось, она все еще никак не могла сбросить груз прошлого. Моей мамочке, которая с детства пела на клиросе и потом долго ломала себя, убеждая, что Бога нет, теперь пришлось признать Его существование, и это было нелегко.
А потом Даниил повенчался со своей женой Верой – тетей нашего зятя. Свою маму Анну он к тому времени уже окрестил, но все равно боялся ей сказать о венчании: мало ли что, вдруг возражать начнет. Но мама (на то она и мама!) в самый последний момент узнала об этом каким-то ведомым только мамам образом и расплакалась:
– Вы что же, не собираетесь меня в церковь брать?
И Даниил ласково обнял ее:
– Что ты, мамочка, очень даже собираемся!
Мы заранее обо всем договорились со священником, просили, чтобы нашу пару повенчали в первую очередь, рассчитывая сразу же после венчания собраться у Даниила за праздничным столом: их тверским родственникам надо было еще на электричку успеть. В Переделкино мы приехали к началу литургии: наши «молодожены» хотели причаститься перед тем, как начать новую жизнь. Но после службы к ним подошел псаломщик и сказал, что сейчас будут венчать каких-то важных людей (кажется, это была дочка министра) и что им придется подождать. И действительно, вскоре подкатили на «Чайке» жених с невестой, приехали на диковинных для того времени иномарках разодетые дамы и господа, благоухая французскими духами и розами.
– Пожалуйста, пожалуйста, ничего, мы подождем, – поспешил успокоить Даниил псаломщика.
Но, наверное, потому, что у нас не было и мысли о несправедливости происходящего («То есть как это – “попозже”? Мы ведь заранее договаривались, что первыми венчаться будем! Мы к началу службы пришли, а они только что объявились!»), к нашим «молодоженам» снова подошел тот же псаломщик:
– Сейчас ваша очередь, – и Таинство началось.
А когда батюшка, который их венчал, повел Даниила с Верой к алтарю, мама Даниила неожиданно для всех оторвалась от гостей и начала тоже потихоньку продвигаться в их сторону. Мы испугались: а вдруг что-нибудь говорить начнет, станет возмущаться или еще что? Но решили все-таки не вмешиваться. А мамочка подошла совсем близко к новобрачным и принялась снимать со спины Даниила одной только ей видимые пылинки, и, оглядываясь по сторонам, с гордостью приговаривала:
И гордость матери всем была понятна: Таинство Венчания – настолько значимое событие, что каждому хочется показать свою причастность к нему.
А после бракосочетания те самые «важные люди», которые собирались опередить нас, бросились поздравлять наших новобрачных и даже преподнесли им роскошный букет из своего благоухающего сада.
Теперь жена Даниила перестала скрывать, что в храм ходит и что детей давно уже окрестила. Однако нельзя было сказать, что Даниил воцерковился. В храм он, правда, иногда заходил и даже причащался раз в год Великим постом, однако наотрез отказывался поститься. Но самым печальным для нас было то, что по воскресеньям он вместо службы гонял мяч. И не помогали никакие наши увещевания, угрозы и устрашающие примеры. Мы даже его сломанный во время тренировок палец попытались использовать в «воспитательных целях»:
– Вот видишь, неужели не понимаешь, что это тебя Господь наказал? – в один голос говорили мы, хотя это был запрещенный прием: кто из нас знает настоящие причины происходящего? Такие выводы можно только относительно себе делать.
Но ведь надо было что-то предпринимать! Тем более что я его крестная, а он – мой первый крестник, и называет он меня «матушкой», хотя я значительно младше его, а крестные, я тогда это уже хорошо усвоила, за своих крестников отвечают. И я снова повезла Даниила в лавру к батюшке в надежде, что он его обличит и образумит.
Старец принимал на улице, и около него толпился народ. Перед батюшкой стоял, опустив голову и тщетно пытаясь вытащить нитку из своей рубашки, подросток, а отец Наум что-то выговаривал ему строгим голосом, каким он редко с кем говорил. «Вот, – думаю, – Даниильчик, теперь ты попался со своим футболом, это тебе не меня “отфутболивать”». Потом к батюшке подошла пожилая женщина, но не успела она что-то спросить, как отец Наум подозвал Даниила к себе. Я за ним: «Ну, сейчас тебе достанется!» И Даниилу досталась и батюшкина улыбка, и любящие глаза, и ласковый голос:
– Ну, как ты? У тебя же все хорошо? Вот и хорошо! Езжайте, езжайте домой!
А Даниил смотрел на батюшку, и слезы, как и в прошлый раз, обильно текли по его лицу. «Ну что ж, раз батюшка говорит, что все хорошо, значит, мне не о чем беспокоиться, – с облегчением вздохнула я. – Наверное, он действительно как ребенок, и то, что другим не положено делать, для него естественно и органично».
А через несколько лет воскресным утром он, как обычно, пошел играть в футбол и прямо на стадионе умер из-за оторвавшегося тромба, который дошел до сердца. И в тот же день, в тот же час, может быть, даже в ту самую минуту (точное время установить не удалось) и тоже после игры в футбол, только на другом стадионе, умер его родной брат Эльдар. Оба – татары, но Даниил – мой крестник, а Эльдар некрещеным ушел. А ведь если бы он был жив, непременно настоял бы на том, чтобы Даниила на мусульманском кладбище хоронили: он хотел с ним в одной могиле лежать. И нам вряд ли удалось бы тогда что-то сделать: Эльдар был для Даниила, младшего брата, и его жены Веры непререкаемым авторитетом. Да и старший брат, который в Питере живет, к его мнению всегда прислушивался.
Воскресным утром он пошел играть в футбол и умер прямо на стадионе из-за оторвавшегося тромба
– Там будем лежать, где наша мать, – безоговорочно заявлял Эльдар, отметая все возражения.
А его мать Анна к тому времени уже покрестилась, только он об этом не знал. Но теперь жена Эльдара тоже захотела своего мужа на православном кладбище похоронить, «под крестом», рядом с Даниилом. Отпевали Даниила в храме Архистратига Божия Михаила три священника: настоятель храма и два его племянника, наш зять отец Николай и его брат отец Сергий. Покойно-радостное отпевание было, тихий теплый августовский день. На Ваганьковском кладбище тоже тихо и умиротворенно. Младшая внучка Мария подходит ко мне:
– Бабушка, как здесь хорошо, уходить не хочется, такая радость на душе!
Проходим мимо знакомых могил с безнадежно-грустной символикой. Высоцкий усиленно рвется вперед, но за его спиной гитара, к которой он почему-то накрепко прикручен пеленами, не позволяющими ему вырваться из ее плена. А на могиле Окуджавы – кусок брусчатой мостовой с огромным булыжником. Сизифов камень, указывающий на бессмысленность человеческого существования? Или это что-то другое? Уверенность, что душе не освободиться из-под такого гнета? Иллюстрация к сентенции, произнесенной во время его похорон: «Он был атеистом и умер как атеист»? Это даже не грустно, а, скорее, отстраненно, поскольку не имеет никакого отношения ни к его жизни, ни, тем более, к его смерти. Вообще все, что громоздится на могилах, кроме креста, – чужеродное, никчемное, пустое, безотрадно-тягостное…
На поминках старший брат вспоминал свое детство, а значит, и детство Даниила и Эльдара. Все трое были веселыми и озорными, но учились на одни пятерки, хотя следить за их уроками было некому. И всегда Даниила окружали любящие друзья. А его невозможно было не любить, потому что он сам любил всех и помнил обо всех. И каждый из них рассказывал, как Даниил спешил первым поздравить друга и с праздником, и с днем рождения.
А еще, когда мы сидели за тем поминальным столом, матушка Иулиания сказала:
А вдруг Эльдар тоже был крещен своей няней? Ведь стоит же теперь на его могиле крест
Вот какое утешение матушка придумала! И всем стало от этого радостно: и верующим, и неверующим. И каждый из нас подумал примерно так: конечно, ведь Даниил всегда о других заботился, такое любящее у него сердце было – не мог он брата оставить. И хотя святоотеческое учение и говорит о том, что некрещеные в рай не попадают, но ведь всегда остается надежда. И тайна сердца человеческого от нас сокрыта, и пути Божии неведомы нам: а вдруг Эльдар тоже был крещен своей няней? Ведь стоит же теперь на его могиле крест. Это тоже о чем-то говорит. А так бы оба на мусульманском кладбище лежали.
Подобная история произошла и с моей подругой Еленой, которая живет по соседству со мной. Она была некрещеной, и я расстраивалась из-за этого. Как же так, думаю? И бабушка, и прабабушка, которые ее воспитывали, были из православной семьи, а внучку не покрестили. Хотя понятно, почему. Родители были членами партии, отец занимал высокий пост в Совмине, мама преподавала французский в элитной московской школе, куда иностранцы толпами ходили. Да и сама моя подруга в партии состояла, поскольку успешно училась на только что открытом психологическом факультете МГУ, где и осталась после окончания учебы преподавать на кафедре.
Но однажды Елена стала вспоминать свою прабабушку Александру:
– Прабабушка очень заботилась обо мне. Бывало, пойдет со мной в Ленинскую библиотеку и ищет для меня интересные задачи по химии. Хотела, чтобы я на химический поступала. А еще она как-то сказала мне: «Запомни, Леночка, ты – Елена». Как ты думаешь, что бы это значило?
– Может, бабушка хотела этим сказать, что она окрестила тебя втайне ото всех родственников? – предположила я.
Но ведь бабушки давно уже не было в живых, и никто теперь не мог ответить на этот вопрос.
Время шло, а Лена все еще оставалась некрещеной.
Однажды я поехала в лавру и после службы купила большую просфору, которую захотела съесть. Но только собралась отломить кусочек, как мою руку будто отвел кто-то, и в душе раздался приказ: вези Елене!
«Ну вот, – думаю я, – даже просфорку съесть не дают!». А у самой на сердце теплая радость.
Но только я собралась отломить кусочек от просфоры, как в душе раздался приказ: «Вези Елене!»
Поднимаюсь на свой этаж, а Лена из квартиры выходит и бросается мне навстречу:
– Поздравь меня! Я крещена! Потом, потом все расскажу, спешу на лекции!
Мы обнялись, и я протянула ей просфорку:
– А это тебе! Сам преподобный Сергий тебя поздравляет!
Вечером Лена зашла ко мне и поведала чудесную историю. Оказывается, готовясь утром к занятиям, она стала перебирать папки с бумагами, которых у преподавателей великое множество, и вдруг наткнулась на записку своей прабабушки, а в ней – подробное описание ее младенческого крещения: и в каком храме крестили, и кто крестил, и когда.
– Сколько же лет этой записке? – удивилась я.
– Может, сорок, а может, и все пятьдесят!
– Надо же! А я просфору принесла! Будто мне ее кто вручил!
Мы долго еще не могли успокоиться, все возвращались к одному и тому же. А потом мне пришла такая мысль: ведь и няня Окуджавы, по его словам, часто говорила ему:
– Ну, какой же ты Булат? Ты Ванечка, Иван! Смотри, у тебя и нос картошиной!
И пострадала няня из-за того, что своего любимого мальчика в церковь водила. Однажды, когда переполненный впечатлениями ребенок в очередной раз пришел из храма и поделился с мамой своим восторгом, няне отказали от места, и Окуджава навсегда расстался с ней. Но слова няни о том, что он не Булат, а Иван, запомнились ему на всю жизнь, это имя стало его любимым именем. С таким именем няня, скорее всего, его и окрестила. Разве могла она оставить своего воспитанника, дороже которого у нее никого не было, без Ангела-хранителя? Потому и хотела, чтобы мальчик запомнил имя, данное ему в крещении, свое настоящее имя – то имя, с которым и окрестила его перед смертью жена Ольга Владимировна. Если это так, тогда понятно, почему нам с подругой, когда мы бывали у него в гостях, всегда казалось, что он православный. Душа у него живая была, и это невозможно было не почувствовать.