кавказ и грузия чем отличаются
Являются ли грузины кавказцами? Грузия – это Кавказ?
Нередко в комментариях возникают жаркие споры на тему того, считаются ли грузины кавказцами или нет, относится ли Грузия к Кавказу, является ли Закавказье Кавказом. Кавказ – огромный, сложный регион, разделенный на несколько историко-географических и экономических зон, а потому давайте разбираться.
Кавказ – это территория на границе Европы и Азии, заключенная между Черным морем и Каспийским морем. Площадь всех кавказских стран составляет более 356 тысяч квадратных километров.
На самом деле регион Кавказ настолько огромен, что его границы по-прежнему до конца не определены. Так, Турция считает свои восточные территории также относящимися к кавказскому региону. Кавказ делится на Северный Кавказ и Закавказье.
На территории Северного Кавказа расположены 7 республик: Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, Северная Осетия, Чечня, Дагестан. Краснодарский край и Ставропольский край также находятся в зоне кавказского региона. Также к этой зоне могут быть отнесены Калмыкия и Ростовская область, расположенные в Предкавказье.
Закавказье тоже является частью Кавказа, в этот регион входят Армения, Азербайджан, Грузия, Абхазия, Южная Осетия.
Таким образом, утверждение, что Грузия – это не Кавказ, а Закавказье, неверно. Закавказье – это лишь одна из зон огромного региона, сложившегося не только географически, но и исторически.
Армения и Грузия – единственные кавказские страны, сохранившие христианство под натиском соседей-мусульман. С точки зрения национальных особенностей и традиций жители армяне и грузины действительно отличаются от своих соседей – различия в вере на протяжении веков сказывались на формировании культуры.
При этом в России кавказцами обычно называют именно жителей Северного Кавказа – чеченцев, дагестанцев и пр. Причем вряд ли со мной кто-то будет спорить в том, что далеко не всегда отношение «к кавказцам» является доброжелательным. Но в эту тему углубляться мы не будем.
Это основано исключительно на стереотипах, на самом деле все эти национальности в равной степени относятся к жителям кавказского региона.
Регионы Северного Кавказа — расхождение географии с действительностью
Здравствуйте, уважаемые читатели блога «Танцы народов Кавказа». Наверное, у всех есть друзья или знакомые, которые родились и живут в Краснодаре или в Нальчике. Самое интересно, что и те, и другие называют себя кавказцами. В этой статье мы рассмотрим регионы Кавказа через призму духовной и культурной принадлежности к Кавказу. У меня есть двое знакомых (один из Ростова-на-Дону, другой с Кубани), с которыми время от времени возникает дискуссия по поводу того, являются ли они кавказцами и относится ли, например, Ростов к Северному Кавказу?
На самом деле, наш спор время от времени напоминает крик детей, играющих в песочницу. У одного отобрали лопатку, вот он и кричит во все горло, чтоб ему сейчас же вернули его лопатку. Меня поразило то, как эти мои знакомые отстаивают свою принадлежность к Кавказу. Порой возникало такое ощущение, что они (обратите внимание, русские ребята) готовы перегрызть мне горло ради того, чтоб их считали кавказцами.
Двоякое ощущение от того, какие страсти сегодня муссируются вокруг Кавказа и самих кавказец, и того, как эти двое борются за то, чтоб считаться кавказцами, не давало мне покоя. И тогда я решил для себя, что обязательно разберусь в том, какие регионы Северного Кавказа, действительно, в полной мере относятся к этому региону. Вообще, все регионы Кавказа можно классифицировать по тому или иному признаку (религиозный, географический, культурно-ценностный, схожесть менталитета и прочее).
Регионы Кавказа через призму физико-географической принадлежности
Классифицировать регионы Кавказа по географической принадлежности — проще простого. Известно, что Большой Кавказ, как географический объект берет свое начала с Таманского полуострова и заканчивается в районе Апшеронского полуострова. Соответственно, все страны и субъекты федерации, которые расположены в том районе и относятся к Кавказу. Но, и здесь принято определенное разделение:
Здесь есть несколько нюансов, о которых тоже нужно упомянуть. Есть эксперты, которые относят даже Калмыкию к кавказскому региону. Я, конечно же, не эксперт, но не придерживаюсь этой точки зрения. Если вы были в этой степной республике, то могли заметить разительное отличие природы, нравов людей, климата, внешности жителей от жителей Северного Кавказа.
Следующим интересным утверждением является то, что северо-восточные территории Турции тоже относятся к кавказскому региону. Ну, в этом случае я не берусь давать свои комментарии. Может быть поэтому Турция на протяжении всей истории считается одним из основных игроков на Кавказе. И последнее утверждение, которое здесь нужно отметить — это то, что знаменитое Черноморское побережье Кавказа (протяженность примерно 400 км) фактически расположено в Закавказье. Но, сегодня об этом мало, кто узнает и говорит.
С другой стороны, просто достали уже вопли и крики последних лет, типа — «кавказцы обнаглели», «хватит кормить Кавказ» и прочее. Да, есть определенные проблемы с выходцами из кавказских республик, с этим никто не спорит. Но, ведь, никто не вспоминает того, что во время Великой Отечественной войны по числу представителей национальности на одного своего героя из первых пяти месть занимали кавказские народы — осетины, абхазы и адыгейцы.
Классификация регионов Кавказа по религиозной принадлежности
Религия оказывает огромное влияние на уклад жизни, менталитет, культуру и традиции народа. Об этом уже давно заявляют ученые и специалисты, но многие люди, почему-то, рассматривают религию как само собой разумеющееся. А теперь давайте вспомним, под какими лозунгами поднимали чеченцев на войну против федеральных сил? Да, чаще всего пособники террористов прикрываются религиозными лозунгами (читайте статью «Джихад на Северном Кавказе— миф или реальность?»), но суть в том, что нужно понять силу воздействия религии на жизнь людей.
Это дает нам основание классифицировать регионы Северного Кавказа по религиозной принадлежности. Думаю, тут проблем не должно быть. Две основные религии, которые распространены в данной регионе — это мусульманство и христианство. Я уже не буду рассматривать течения, которые больше или меньше исповедуются в том или ином регионе. Например, республика Дагестан — это преимущественно мусульманская республика, но основное население республики — приверженцы Ислама суннитского толка, хотя, есть и последователи шиитского Ислама (город Дербент и близлежащие районы). Вообще, о судьбе Ислама в на Кавказе я напишу отдельную интересную статью. Станьте постоянным читателем блога, чтоб получать все новые статьи на свою электронную почту (как стать читателем?).
Исходя из всего, что написано выше, можно выделить две группы кавказских регионов:
Заметьте, я ни к одной из групп не отнес ни Ростовскую область, ни Краснодарский и Ставропольский края. Сделал я это нарочно, ниже поймете суть… В отношении религии у меня особое мнение. Оно может очень сильно различаться от вашего.
Прошу меня особо не корить за данное видео, просто дал для того, чтоб у вас появилась пища для размышления. А мы переходим к самой правильной классификации регионов Северного Кавказа.
Региональная классификация по схожести культур, типа поведения и менталитета кавказцев
Наверное, самая верная классификация — это схожесть менталитета и культуры. Да, Северный Кавказ — это территория самых различных контрастов, но есть то, что объединяет всех кавказцев. Своеобразный стереотип поведения (необязательно отрицательного характера), который скалывался веками служит той объединительной нитью, которая и дает нам полное представление и том, можно ли относить тот или иной регион к Кавказу.
Давайте вместе подумаем, можно ли сравнивать типичного жителя Краснодарского края и, допустим, Чечни. Конечно же, нельзя. Именно поэтому российские власти, понимая важность данных различий, вычленили из состава Южного федерального округа — Северо-Кавказский. Но, встает вопрос: почему же тогда центр данного округа находится в Пятигорске?
Есть две причины для этого:
Друзья, кого вы себе представляете, когда слышите слово «кавказец»? У нас сложился стереотип, кто настоящий кавказец — это смуглый брюнет, с горбинкой на носу, громким и уверенным голосом. Характер вспыльчивый, резкий, считает, что он в семье единоличный хозяин, часто навязывает свою волю жене. Физически крепкий, не совсем грамотный (читайте статью «Чем выше в горы, тем выше балл по ЕГЭ»), не всегда культурный, нагловатый, напористый. Но, уважительный к старшим, гостеприимный, хороший семьянин, содержит семью, очень редко пьющий, не бросает детей и родителей на произвол судьбы.
Согласен, что случаи бывают всякие, но стереотип сложился о нас — кавказцах примерно такой. Заметьте, я не даю свою оценку им, не говорю, что это правильно или нет. Просто констатирую факты. Соответственно, больше всего под такое понимание кавказца подпадают жители — Дагестана, Ингушетии, Чечни. Чуть меньше — Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Адыгеи. Еще меньше — жители Ставрополья. Практически не обладают указанными чертами — жители Краснодарского края и Ростовской области.
Вот и все, что я хотел вам рассказать о кавказских регионах. Вообще, не стоит как-то разделять и классифицировать регионы Кавказа по религиозному, национальному или другим признакам. Это может привести к межнациональной розни, просто я хотел ответить тем двум товарищам, которые спорили со мной. Поэтому, не принимайте всерьез все, что вы только прочитали.
Как всегда, мне будет очень интересно прочитать и обсудить в комментариях к этой статье ваше мнение о ней.
Новое в блогах
Горы России. Кавказ. Георгафия.
Географическое положение Кавказа, территория, природные условия
Географическое положение Кавказа до сих пор вызывает споры среди ученых. Ведь по нему проходит граница между Европой и Азией. Но где именно пролегает этот кордон? Если предположить, что по южным предгорьям, то наивысшей точкой Европы является Эльбрус. Но если граница проходит по Главному Кавказскому хребту, то Монблан. Горная страна эта очень протяженная. В разных частях Кавказа сложился свой климат. Эти зоны отличаются и по рельефу, природе. В данной статье мы подробно расскажем о многоликой горной системе Кавказа.
Расположение на географической карте мира
Находится этот регион в Евразии, между Черным и Азовским морями на западе и Каспием на востоке. К северу от Кавказа тянется просторная Восточно-Европейская равнина. Эта большая горная страна имеет свои четко выраженные природные границы. Географическое положение Кавказа между двумя морями Атлантического океана и самым большим в мире бессточным озером Каспием обусловливает то, что западная и восточная границы горной системы хорошо видны. А вот насчет северной и, особенно, южной все не так просто. Кумо-Манычская впадина пролегает на территории от Каспийского моря к Азову и Керченскому проливу. Она считается северной границей Кавказа. На юге же эта система плавно переходит в горы Турции и Ирана. Границу можно условно провести по бывшему государственному кордону СССР в этом регионе. Сейчас это пределы Грузии, Армении и Азербайджана. Южная граница проходит по Армянскому вулканическому нагорью, реке Аракс и подходит к Талышским горам.
На карте геотектоники
Географическое положение Кавказа красноречиво говорит о том, что эта горная система является частью Альпийско-Гималайского пояса. Здесь до сих пор продолжается тектоническая активность, хотя и нет активных действующих вулканов. По геоморфологическому построению Кавказ делится на четыре орографических региона. Давайте рассмотрим их по прядку.
На самом севере располагается Предкавказская равнина, которая широкой полосой тянется от Азовского к Каспийскому морю. Далее на юг невысокие холмы сменяются горами. На Большом Кавказском хребте расположены главные вершины системы – Эльбрус и Казбек. Этот обширный регион также имеет свои особенности. К югу от него расположена Закавказская депрессия. В нее входят Кура-Араксинская и Колхидская низменности. Они также чередуются Закавказским нагорьем. Оно, в свою очередь, делится на две части. Это горная система Малого Кавказа и Джавахетско-Армянское нагорье.
На политической карте мира
Южнее Главного Кавказского хребта находятся независимые и суверенные государства Грузия, Армения и Азербайджан. Север горной системы занимает Российская Федерация. Есть здесь и непризнанные республики Кавказа: Южная Осетия, Абхазия и Нагорный Карабах. Их будущее, как и теперешний политический статус, весьма туманны. Российская Федерация имеет в регионе несколько территориальных субъектов. На северо-западе это Ставропольский и Краснодарский края. Они являются общепризнанными курортными регионами России. На северо-востоке расположились такие автономные республики Кавказа в составе РФ, как Адыгея, Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Чечня, Северная Осетия и Карачаево-Черкесия. Национальный состав населения в этих странах довольно пестрый. Это служит поводом для различных межэтнических конфликтов. Горячими точками Кавказа были Чечня, Южная Осетия, Дагестан, Ингушетия. Нагорный Карабах до сих пор остается спорной территорией между Арменией и Азербайджаном.
Регионы Кавказской горной системы
Огромная протяженность хребтов обусловила и то, что каждая их часть имеет свои географические особенности. Таким образом, горную страну можно поделить не только на северную, центральную и южную, но и на Восточный и Западный Кавказ. Если мы будем рассматривать Главный хребет, то тут можно вычленить часть, которая начинается на Апшеронском полуострове и поднимается до Казбека. Это Восточный Кавказ. Центральная зона этого массива сильно сжатая, Водораздельный хребет (Главный) и Боковой разделяют северные и южные части страны. А Западный Кавказ начинается на Таманском полуострове и постепенно поднимается к Эльбрусу (5642 м над уровнем океана). В небольшой центральной части, между двумя самыми высокими пиками горной системы, сосредоточены все остальные пятитысячники: Дыхтау, Мижирги, Джанги-тау, Пушкина, Коштантау, Шхара. Каждый из них выше горы Монблан в Альпах (4807 м).
Малый Кавказ
Южнее Главного (Водораздельного) хребта пролегает от моря до моря значительная депрессия рельефа. Тут выделяются такие районы Кавказа, как влажная Колхидская низменность на западе и засушливые Алазанская и Кура-Араксинская равнины на востоке. Но южнее этих прогибов вновь поднимаются горы. Только субмеридиональный Лихский хребет соединяет Большой Кавказ с Малым. Название последнего не должно никого вводить в заблуждение. Конечно, вершины Малого Кавказа уступают Казбеку и Эльбрусу. Но здесь расположена гора Арарат (5165 м). Она является наивысшей точкой Малой Азии. Есть в этом регионе немало вершин выше альпийского Монблана. Малый Кавказ изогнулся 600-километровой дугой. Множество его хребтов имеют высоту 2-3 километра. Их разделяют глубокие межгорные котловины. Южнее этих хребтов протянулось обширное Джавахетско-Армянское нагорье. Оно состоит из вулканических хребтов и плато, изрезанных глубокими каньонами. Наивысшая точка этого региона – Арагац (4090 м).
Где заканчивается горная система на юге
Географическое положение Кавказа таково, что довольно трудно определить его границу. На юго-востоке хребты постепенно переходят в Талышские горы, заканчивающиеся Ленкоранской низменностью у самого Каспия (28 м ниже уровня Мирового океана). На юге и юго-западе Малый Кавказ переходит в хребет Эльбурс. Эта цепь на севере Ирана является частью Понтийских гор в Малой Азии. Таким образом, можно сказать, что самой южной границей горной системы является Ленкоранская низменность, Талышские горы и хребет Эльбурс.
Народы Кавказа
Этот регион населяют около пятидесяти этнических групп. И каждая из них создала свою самобытную культуру. Особенно неоднородным по национальному составу является Северный Кавказ (Россия). Этот регион населяют кабардинцы, адыгейцы, черкесы, шапсуги, чеченцы, ингуши, бацбийцы, цахуры, табасараны, рутульцы, лезгины, лакцы, даргинцы, агулы, аварцы. Есть здесь и народности, которые разговаривают на наречиях алтайской языковой семьи. Это ногайцы, трухмены, кумыки карачаевцы, балкарцы, турки-месхетинцы. Закавказье населяют грузины, армяне, азербайджанцы. Но национальный состав этих республик тоже неоднороден. Среди представителей титульных наций перечисленных стран встречаются абхазы, осетины, таты, талыши, горские евреи, езиды, курды, ассирийцы. И наконец, пришлые народы, которые за долгую историю осели в этом горном краю. Это русские, украинцы, греки, евреи, татары и другие. Основными религиями являются ислам (как шиитская, так и суннитская ветви) и православное христианство.
Сейсмическая обстановка
Территория Кавказа полностью лежит в Альпийско-Гималайском поясе. Эта зона очень подвижна. Поэтому на Кавказе часты землетрясения. Повышенную сейсмичность региона обусловливает и то, что горы вследствие сближение тектонических плит растут на полтора сантиметра в год. В то же время низменности еще более опускаются. Этот процесс не такой быстрый – от двух до шести миллиметров в год. Наиболее часты землетрясения в Закавказье, а точнее на северо-западе Армянского нагорья. Последняя такая природная катастрофа, унесшая тысячи жизней, произошла в 1988 году. Горный Кавказ вследствие своей повышенной сейсмичности подвержен частым сходам лавин, ледников и селей. Небольшие землетрясения вызывают камнепады и оползни. Мягкие осадочные породы вымываются потоками и другими процессами эрозии. Таким образом образуются карстовые пещеры. Их особенно много в северной части Большого Кавказа. Достаточно вспомнить хотя бы Воронцовскую систему пещер, Новоафонскую, Снежную Пропасть (ее глубина – 1370 м), плато Лаго-Наки.
Климат Кавказа
Реки Кавказа
Водные артерии региона имеют горный характер течения, а потому играют большую роль в энергетике. Следует сказать, что севернее склоны Кавказа пологие, удлиненные, тогда как южные – крутые и обрывистые. Такой рельеф влияет на реки. В северной части горной страны они приобретают равнинный характер. В качестве примера можно привести Дон. Кубань – самая большая река Северного Кавказа. Но есть в этом регионе горной страны быстрые и бурные водные потоки. Это прежде всего Кура и Терек. Реки Кавказа принадлежат бассейнам трех морей, которые омывают горную страну. Терек, Аракс, Кура, Кума и Сулак впадают в Каспий. К бассейну Черного моря принадлежат такие водные артерии, как Бзыбь, Кодори, Ингури, Риони. Азов питают Дон, Кубань. Самым большим озером региона является Севан.
Природа Кавказа
Горная страна удивляет разнообразием ландшафтов. Есть здесь низинные субтропические болота, густые пихтовые леса, самшитовые рощи, альпийские луга. На значительной высоте более трех тысяч метров преобладают лишайники и мхи. Вечная мерзлота начинается с отметки в 3500 метров над уровнем моря. Северное предгорье Кавказа более прохладное. Вертикальная поясность на этих склонах характеризуется резкой сменой зон. Граница снегов на Северной Кавказе пролегает ниже, чем в южном, – на отметке в 2800 метров над уровнем океана. Горная фауна региона нуждается в защите. Рысь и кавказских леопард находятся на грани вымирания. А местные виды зубров, лосей и тигров исчезли совсем. Но до сих пор встречаются в горных ущельях медведи, кабаны, серны и архары. Что до флоры, то Кавказ известен как родина гигантского борщевика. В 1890 году его вывезли в Европу как декоративное растение. С тех пор он считается крайне опасным и агрессивным неофитом.
Рекреационные возможности Кавказа
Регион расположился между тремя южными морями. Здесь установился мягкий климат, переходный от умеренного к субтропическому. Высокие горы создают большое разнообразие ландшафтов. Быстрые реки как будто приглашают вас совершить рафтинг. Все это превращает Кавказ в рекреационный регион. Но здесь можно не только приятно отдохнуть, но и подлечиться. Этому способствует большое количество минеральных вод, которые образуются в горных породах. Весь мир знает бренд «Боржоми», который экспортирует Грузия. Но не испытывает недостатка в рекреационных ресурсах и Северный Кавказ. Кисловодск, Минеральные Воды, Георгиевск, Железноводск, Пятигорск, Ессентуки, Лермонтов – все эти города-курорты расположены в Ставропольском крае. Зольский район (Кабардино-Балкария) славится Долиной нарзанов и лечебными грязями озера Тамбукан.
Общие сведения о Грузии
География
Грузия расположена в Закавказье. Природные условия в Грузии крайне разнообразны. Регион, в котором расположена Грузия, относится к подвижному альпийскому поясу земной коры, что обуславливает её контрастный рельеф и разнообразные ландшафты с множеством различных типов климата, гидрологического режима, почвенного покрова, растительности и животного мира. Кроме того, Грузия находится на стыке влажного Средиземноморья, аридной бессточной Арало-Каспийской впадины и континентальных Переднеазиатских нагорий, что также обуславливает многообразие её природных условий. Территория Грузии сочетает высокогорный, среднегорный, холмистый, низменно-равнинный, плоскогорный и платообразный рельефы. Самая высокая географическая точка страны — вершина Шхара (5068 м). На севере Грузии находится Южный склон Большого Кавказского хребта. В высокогорной полосе страны ярко выражены горно-эрозионные, горно-гляциальные и нивальные формы рельефа. Климат Грузии находится под влиянием субтропического климата с запада и Средеземноморского климата с востока. Большой Кавказский хребет служит барьером против холодного ветра с севера. Вдоль побережья Черного моря, от Абхазии до турецкой границы, а также в районе, известном как Колхидская низменность, доминирует субтропический климат с высокой влажностью и обильными осадками (от 1000 до 2000 мм в год, а в черноморском порту Батуми даже 2500 мм в год). В этом регионе произрастает несколько разновидностей пальмовых. В середине зимы средняя температура составляет 5 C, а летом — +22 C.
Население
Национальный состав населения Грузии (нации, чья численность превышает 1000 человек по данным Переписи населения 2002 г.):
Подробные данные о национальном составе населения Грузии см. здесь.
По данным Переписи населения Грузии 2002 г., религиозный состав населения Грузии распределился следующим образом:
Административное деление
Столица: Тбилиси
Органы власти
Денежная единица: лари.
С перечнем средств массовой информации Грузии можно ознакомиться здесь.
См. также:
Примечания:
Автор: Кавказский Узел
Народы Грузии и Северного Кавказа: выстраданное братство
Редакция Кавказ.Реалии открывает серию публикаций об актуальных и исторических проблемах кавказского региона. Это интервью с историками, этнографами, другими исследователями. Взаимоотношения народов, их непростое прошлое, трансформация традиций и обычаев, изменение гражданских институтов – эти и другие темы корреспонденты сайта Кавказ.Реалии будут обсуждать с экспертами.
Наш первый собеседник – Георгий Анчабадзе, доктор исторических наук, заслуженный профессор тбилисского Государственного университета Ильи. Мы поговорили с ним о том, как складывались взаимоотношения народов Грузии и Северного Кавказа.
– Георгий Зурабович, прежде чем начать беседу об исторических взаимоотношениях Грузии с народами Северного Кавказа, думаю, целесообразно прояснить системный вопрос: можно ли в историческом плане говорить о Северном Кавказе как едином феномене с общими ценностями и общей идентичностью, имея в виду этнические, культурные, языковые и религиозные различия?
– Разумеется, можно говорить! Северный Кавказ – это единая историко-культурная область. Как и весь Кавказ в целом. Причем к народам Северного Кавказа, на мой взгляд, особенно тяготеют в культурно-ментальном плане абхазы и грузинские горцы.
В ХХ веке идеи национализма, проникшие с запада Европы, усилили отчуждение между кавказскими народами, но общая история, система ценностей и этических воззрений, социальные связи оказались более прочными, чем можно было представить с учётом порой сложных взаимоотношений народов на различных исторических этапах развития. Но эти сложности, полагаю, не имели системного характера в плане общей идентичности.
Очень важно, что социальная структура обществ была схожей. Этот феномен до сих пор не изучен так, как он того заслуживает: скажем, в Кабарде, даже в условиях отсутствия государственности в общепринятом смысле, существовала политическая система, в которой интегрировались северные осетины, балкарцы, карачаевцы, абазины, частично вайнахи. Под сюзеренитетом кабардинских князей знать этих народов интегрировалась в единый аристократический класс, не утрачивая при этом собственных национальных черт. Этот политический организм был разрушен на раннем этапе Кавказской войны, в начале XIX века.
Нагляднейший пример этого феномена – Дагестан. В Дагестане раньше, чем где-либо на Северном Кавказе возникли первые государственные образования (IV–VI вв.). В течение веков “Страна гор” была единой страной, несмотря на этноязыковые различия её многочисленных народов. В Средние века этнический фактор не имел определяющего значения. В условиях Северного Кавказа в гораздо большей степени определяющим фактором следует считать систему ценностей. В первую очередь этику. Даже язык не играл решающей роли. Было время, когда “политическим языком” (то есть языком межнационального общения) для народов Дагестана были языки общетюркский (условно употребляю этот термин) и аварский (Болмац – “язык войска”). При этом общим языком письменной культуры после распространения ислама стал арабский. С начала ХХ столетия функцию языка межнационального общения (как и всюду на Кавказе) выполняет русский язык.
– Насколько глубинным было взаимопроникновение и взаимное обогащение культур Грузии и Северного Кавказа?
– Взаимное влияние Грузии и Северного Кавказа всегда было заметным. Систематические отношения населения современной Грузии с народами Северного Кавказа берут начало в глубокой древности. Уже в античный период возникли понятия “Кавказ” и “кавказцы”. Так, греческий географ Страбон на рубеже нашей эры писал об обитателях кавказских нагорий: “Все они говорят на разных языках, так как живут врозь и замкнуто в силу своей гордости и дикости. Но все они… кавказцы”.
Подобные представления легли в основу т. н. генеалогической схемы Леонтия Мровели – грузинского епископа, писателя и историка XI века. Согласно его воззрениям, армяне, грузины и племена, населявшие территории современного Азербайджана и Северного Кавказа, имели одно происхождение и общего прародителя, соотнесенного, по тогдашней традиции, с одним из библейских патриархов – Тогармой (груз. Таргамос).
– Очень важный индикатор – мифология и эпос. Можно ли здесь говорить об аналогиях, свидетельствующих о тесной связи в течение даже не веков, а тысячелетий?
– Рассмотрим такой известный пример, как грузинский миф об Амирани. Это архетип греческого Прометея. Многие учёные убеждены, что инспиратором мифа о Прометее стало именно кавказское предание о герое-богоборце, прикованном к горе. Так, подобный сюжет присутствует в абхазском мифе об Абрскиле, заточённом в пещере за неподчинение богу; в адыгских нартских сказаниях мы видим, что тхамада (предводитель) нартов Насрен-Жаче был прикован злым божеством к вершине Эльбруса. Типологически близок к этим версиям армянский миф о Мгере, заточенном в Ванской скале.
В течение веков грузинская культура (в том числе грузинская письменность и богослужение на грузинском языке) активно проникала на Северный Кавказ. Это явление особенно заметно в XI–XII и начале XIII веков, в эпоху расцвета Грузинского царства, являвшегося, по словам академика Николая Бердзенишвили, “центром кавказских феодальных взаимоотношений”. Однако культурное взаимодействие было обоюдным. По словам другого известного грузинского историка, Симона Джанашиа, “в культурной циркуляции дофеодальной и феодальной Грузии в немалой степени присутствовала и энергия других кавказских народов, в том числе абхазов и черкесов”.
– Какую роль Северный Кавказ играл в становлении грузинской государственности? Известно, что Давид IV Багратион (строитель) пригласил печенегов (половцев), которые внесли огромный вклад в решающую битву при Дидгори в 1121 году. Также известно, что его внучка – царица Тамара – вышла замуж за осетинского царевича Давида Сослана. Именно он был предводителем грузинского войска в ходе решающих битв того времени, в результате которых Грузия достигла пика своего могущества.
– Действительно, Северный Кавказ, несмотря на спорадические столкновения, в политическом плане являлся для Грузии довольно надежным тылом, откуда она черпала вспомогательные военные силы, принимавшие участие в борьбе грузинского народа с иноземными завоевателями. Многочисленные свидетельства об этом, охватывающие более чем двухтысячелетний период истории, начиная с последних веков до нашей эры, содержатся в грузинских и иноязычных письменных памятниках. Причём я бы говорил не о “наёмничестве”, а именно о союзничестве северокавказских народов с Грузией.
То, что участие кавказских горцев в военных мероприятиях грузинских царей следует квалифицировать скорее как дружественный союз, чем как простое наемничество, подтверждает, например, восхитительное и уважительное описание встречи в Тбилиси кабардинского войска, прибывшего по вызову царя Ираклия II в 1751 году.
Приобщение народов Северного Кавказа к исламу (особенно с XV в.) создало известный барьер между ними и христианской Грузией, но эта перемена не имела решающего характера. Источники по-прежнему сообщают об участии кавказских горцев в военных предприятиях грузинских царей.
Наглядный пример – Давид Сослан. В тот исторический период (XII–XIII вв.) аланский фактор в истории Грузии очень важен. Они активно участвовали в военных мероприятиях Грузии. Поэтому династический союз Тамары и Сослана Давида имел вполне системные основания. Характерно, что и мать царицы Тамары, царевна Бурдухан, являлась дочерью аланского правителя.
– Непростым наследием в грузино-северокавказских отношениях считаются постоянные набеги горцев из Дагестана в XVIII веке. Каковы системные причины этого явления?
– Прежде всего отметим, что в феодальный период набеги на равнинную Грузию совершали не только северокавказцы, но и грузинские субэтносы – сваны и хевсуры и др. Рассматривать этот процесс в “преломлении” сегодняшних представлений о межнациональных отношениях было бы в корне неправильно. Хотя, конечно, они оставили след, нравится он нам или нет: действительно, к концу XVIII века кавказский фактор приобретает для Грузии двоякий смысл – горские народы (не составляющие единое политическое целое) являются и противниками, и союзниками.
Оба эти момента представлены в речи государственного деятеля и дипломата Соломона Лионидзе, произнесенной им над могилой царя Ираклия II в 1798 году. Так, оратор, говоря о ратной славе усопшего, отмечает: “Лев Иуды из дома Давида (Багратионы возводили свою родословную к библейскому царю Давиду. – Авт.)… сражался против трех империй: османской, персидской и народов кавказских”. Под последними подразумевались кавказские горцы и в первую очередь дагестанцы, с которыми Ираклий не раз скрещивал сабли.
Однако дальше Лионидзе уже говорит о боевом содружестве: “Как только развернется счастливый стяг царя Ираклия, дагестанцы спешат присоединиться к войску, осетины и черкесы рады пролить кровь перед царем Ираклием”.
– Серьезно осложнились в XVIII веке отношения с Дагестаном, правители которого совершали грабительские набеги на страны Закавказья. Эти набеги, вошедшие в грузинскую историографию под названием лекианоба, т. е. нашествия леков (в Грузии термином “леки” собирательно именовали дагестанских горцев), наносили огромный материальный и демографический урон стране. Однако грузино-дагестанские отношения и на фоне систематических военных столкновений не перешли в тотальное противостояние; сохранялись как политические, так и культурно-экономические связи. Тому есть огромное количество письменных и устных свидетельств.
– Русское правительство после аннексии Грузии использовало ее территорию для блокады сопредельных районов, населенных непокорными горцами, чтобы сломить их голодом и измором. Кроме того, царизм, закрепив власть над Грузией, привлек на службу местную общественную элиту – дворянско-княжеское сословие. Эта военная каста, потерявшая было свои функции после упразднения грузинской государственности, встала под русские знамена и приняла деятельное участие в боевых действиях на Кавказе.
Привлечению грузинского ополчения к походам в горы и, в частности, в Дагестан, способствовала также идея отмщения “лекам” за их прежние набеги на Грузию. Об этом писал еще дагестанский поэт и мыслитель XIX века Магомед-бег в поэме “Пленение Шамиля”:
Шли полки грузин – с барабаном, с зурной;
Растревожили их былою враждой:
Дагестанцев, мол, надо всех перебить,
За отцов наших надо, мол, отомстить.
Перевел В. Державин
Факты, подтверждающие подобный настрой среди грузинской знати, можно найти в грузинских эпистолярных и литературных памятниках первой половины XIX столетия. Так, показательно стихотворение поэта-романтика Николоза Бараташвили (1817–1845) “Поход грузинских князей, дворян и крестьян под предводительством губернского маршала князя Дмитрия Тамазовича Орбелиани против Дагестана и чеченцев в году 1844-м”. Произведение начинается словами: “Трепещи Кавказ! Близок час твоего конца, / На тебя идут сыны Картли, / За невинную кровь отомстить…” – и далее в этом же духе.
– То есть в тот период существовал российско-грузинский союз против горцев. По крайней мере на уровне элит. А когда этот союз стал распадаться?
– Уровень русско-грузинской солидарности, достигший пика в годы наместничества на Кавказе князя Воронцова (1844–1854), во второй половине XIX века начинает падать. Корни этого явления с грузинской стороны надо искать в накоплении обид на царскую власть, в росте этнического самосознания и формировании гражданского общества, впитавшего в себя национальные и социальные идеи эпохи. В развитии грузинской общественной мысли важную роль сыграли представители общественно-политического и литературного течения во главе с Илией Чавчавадзе, вышедшие на авансцену в начале 1860-х годов. Слова простого крестьянина из произведения И. Чавчавадзе “Записки путника” (1871) “мы должны сами себе принадлежать” стали фактически призывом к восстановлению политического суверенитета страны.
С другой стороны, у российского правительства, после того как стал очевиден скорый исход русско-горской войны, уменьшается интерес к Грузии как к опорной “точке” за Кавказским хребтом, усиливается целенаправленная политика русификации, а рост национальных и революционных настроений в Грузии вызывает жесткую реакцию.
На этом фоне в грузинском обществе происходит переоценка фактов недавней Кавказской войны, что отражается и на восприятии Северного Кавказа в целом. В художественной литературе конца XIX века появляются яркие образы мужественных и благородных горцев – чеченцев, ингушей, черкесов. Героическая борьба народов Северного Кавказа против превосходящих сил завоевателей представляется примером. Горцы мыслятся уже как естественные союзники Грузии в национально-освободительном движении.
– Среди абхазов бытует мнение, что грузинская милиция участвовала в параде императорской армии 21 мая 1864 года в Кбаадэ (Красная Поляна), когда была поставлена последняя точка в многолетней Кавказской войне. И это якобы свидетельствует об ответственности в том числе Грузии за трагедию мухаджирства. Вы с этим согласны?
– Я не припомню данных о присутствии грузинской милиции на этом параде, хотя вполне возможно, что она там была. Во всяком случае, грузинское дворянство послало императору поздравительное послание по поводу успешного окончания трудной войны. Но надо сказать, что в походах против горцев участвовала и абхазская милиция, так же как и ополчения, выставляемые т. н. “мирными горцами”, не участвовавшими в войне против России. Это характерно для войн такого рода и того периода. Абхазы в Кавказской войне сражались на обеих сторонах фронта. Кстати, на Красной Поляне, где как считается, был подавлен последний очаг горского сопротивления, проживали именно абхазы из племени ахчипсы.
– А как развивались отношения между Грузией и Северным Кавказом в период распада Российской империи, то есть в эпоху становления национализма?
– После февральской революции 1917 года на национальных окраинах Российской империи быстро распространились идеи автономии и самоопределения. На Северном Кавказе уже 5 марта 1917 года возник мультинациональный политический центр “Союз объединенных горцев”, поставивший целью объединение горских народов “от Черного до Каспийского морей в союз для закрепления свободы и устройства жизни на демократических началах”. Под эгидой этой организации в ноябре 1917 года было образовано горское правительство, направившее свои усилия на создание Северокавказской, или Горской, республики.
В Грузии внимательно следили за процессами, происходившими в северной части Кавказа. Когда на заседании Национального совета Грузии зачитали телеграмму об объявлении горским правительством 2 декабря 1917 года полного суверенитета до созыва всероссийского Учредительного собрания, сообщение было встречено громкими аплодисментами.
В Тбилиси отдавали должное традициям освободительной борьбы горских народов, тем более что и в тот исторический момент движение горцев за политическое самоопределение по своему размаху выделялось в масштабах бывшей Российской империи. В те дни эти события так комментировал известный политический деятель, поэт и публицист, член Национального совета Грузии Шалва Амиреджиби (1886–1943): “Северная сторона Кавказского хребта уже засияла под лучами свободы. Тот факт, что из всех народов Кавказа именно горцы объявили первыми о своей автономии, указывает на расторопность и живость их природы. Мы, жители низменностей, привычны ходить ровными и длинными дорогами, и это – тоже в нашем характере. В горах же ходят по тропинкам, а тропинка – более короткий путь до цели”.
События последующих дней подтвердили правоту этих слов. 21 декабря 1917 года руководство Союза горских народов объявило уже о полном разрыве с Россией, отказавшись участвовать и в Учредительном собрании. Таким образом, Северный Кавказ, наряду с Финляндией, стал первым регионом Российской империи, заявившим о своей полной независимости от метрополии с той разницей, что Финляндия в Российской империи имела автономную государственность с четко очерченной территорией и не имела под боком хорошо вооруженные и многочисленные казачьи войска.
В апреле 1918 года от России отделилось и Закавказье, образовав федеративное государство, распавшееся вскоре (май 1918) на самостоятельные республики – Грузию, Азербайджан и Армению.
Перед угрозой ответных действий со стороны России представители Северного Кавказа были заинтересованы в тесном союзе с народами Закавказья и особенно с грузинами, с которыми их связывала глубокая традиция и культурное родство. Ш. Амиреджиби вспоминает, с каким энтузиазмом встречали грузинских посланцев на первом горском съезде во Владикавказе (май 1917 г.): “В честь наших делегатов мулла зачитал молитву, и весь съезд выслушал ее стоя. Горцы нас уверяли потом, что это было выражением самых теплых чувств к грузинскому народу”.
Ориентация на союз с южными соседями красной нитью проходит в документах и действиях руководства Горской республики. Так, например, в 1918 году официальная миссия горского правительства обнародовала в Трапезунде манифест следующего содержания: “Северокавказцы убеждены, что Закавказье не может существовать как независимое государство без связи с народами Северного Кавказа и Дагестана. Необходимость создания объединенного Кавказа обусловлена географическими, экономическими, стратегическими и политическими причинами”.
Закавказье не смогло соответствующим образом отреагировать на это предложение, хотя и здесь за непродолжительное время существования местных независимых республик не угасала идея общекавказской конфедерации. Однако из-за постоянных противоречий между республиками и сложной внешнеполитической обстановки какие-либо шаги для практической реализации этой цели предприняты не были.
– В период существования СССР многие исторические процессы, можно сказать, были деформированы. Удалось ли сохранить некие нити отношений, которые ранее прослеживались в течение веков?
– Частично да. Причём в их лучших проявлениях. Победа советской власти на Кавказе (1920–1921) привела к установлению небывалой репрессивной системы, безжалостной как к коренным народам, так и к русским насельникам края. Весной 1921 года в Париже состоялось совещание представителей эмигрантских кругов Грузии, Азербайджана, Армении и Северного Кавказа, заключивших соглашение о союзе, направленном против большевиков. Грузинское сопротивление советской оккупации, имевшее до 1924 года партизанско-повстанческие проявления, в значительной мере ориентировалось на взаимодействие с северокавказскими народами.
В 1922–1924 годах Северный Кавказ неоднократно посещали представители грузинского подполья, вступавшие в контакт с местными антикоммунистическими центрами. Намечалось одновременное выступление крупными силами в масштабе всего Кавказа, что, впрочем, не произошло по ряду причин. Однако чеченцы-кистины, проживавшие в Панкисском ущелье, на территории Грузии, участвовали в грузинском сопротивлении. В лесах Панкиси некоторое время скрывался отряд полковника Какуцы Чолокашвили – главная ударная сила грузинских повстанцев.
После разгрома антибольшевистского восстания в Грузии в августе 1924 года остатки повстанческих групп были вытеснены за пределы страны. На Северном Кавказе, особенно в нагорной полосе Чечни, партизанское движение еще долго сохраняло широкий размах, вынуждая советское руководство периодически проводить в Чечено-Ингушетии масштабные войсковые операции с привлечением пехоты, артиллерии и авиации.
В годы Второй мировой войны советское правительство попыталось самым решительным образом разрубить северокавказский “гордиев узел”. По обвинению в бандитизме и пособничестве немецким войскам в конце 1943-го и начале 1944 годов в Центральную Азию были высланы целые народы – карачаевцы, чеченцы, ингуши, балкарцы. Северные склоны Кавказа на большем протяжении своей центральной, самой высокогорной, части были “очищены” от коренного населения. Из чеченцев и ингушей на родине остались только скрывавшиеся в лесах повстанцы и те, кто успел к ним присоединиться. Эти люди и повели неравную борьбу с противником, нападая с гор на представителей администрации, военных и переселенцев, колонизующих опустевшие земли Чечено-Ингушетии.
Для ликвидации сопротивленцев власти выдвинули несколько дивизий НКВД. К противоповстанческим мероприятиям пытались вовлечь также представителей соседних народов – грузин, осетин, дагестанцев, хотя широко использовать удалось только сотрудников правоохранительных органов кавказских республик. Что касается простого народа, он больше сочувствовал преследуемым. Например, известны случаи, когда грузинские пастухи прятали у себя беглых чеченцев.
Отношение к происходившим событиям горцев-грузин – соседей чеченцев и ингушей хорошо иллюстрирует их народное поэтическое творчество. Так, Габриэл Джабушанури (1914–1968), семью которого в 1944 году вместе со многими другими хевсурскими семьями переселили в опустевшую Ингушетию, создал цикл произведений, посвященный разоренным кистинским аулам и судьбе их обитателей, угнанных с родной земли. Вид заброшенных жилищ, где еще недавно кипела жизнь, порождал в сердце поэта боль, выраженную в стихах: “Печален ты, одинокий аул, / Брошенный и обезлюдевший, / И я одинок, с тобой хочу познакомиться / И вместе с тобой слезы проливать”.
Исследователь Мекка Хангошвили опубликовала стихотворные строки крестьянина-хевсура Хвтисо Алудаури, оказавшегося свидетелем боевого столкновения оперативной группы советских войск с вайнахскими повстанцами, возглавляемыми Иби Алхастовым: “Видел я схватку русских с кистинами, громовым эхом отзывались скалы, / Из Майсты доносился пулеметный треск, / Не обесславил Иби колыбель, что качала ему мать … / За правое дело ты сражался, Иби, немало молодецких дел совершил, / За справедливость боролся, но и вас враги не щадили…”
– В последнее время на фоне ухудшения русско-грузинских отношений в российской (в том числе и северокавказской) публицистике и политической литературе появились утверждения, будто истинной причиной депортации горских народов было стремление Сталина расширить территорию Грузии. Вы с этим согласны?
– Действительно, после выселения карачаевцев, балкарцев, ингушей и чеченцев часть их этнических земель, прилегавших к Грузинской ССР, включили в состав последней, но точно так же остальные территории были переданы соседним автономным и административным образованиям РСФСР – Северной Осетии и Дагестану, Ставропольскому и Краснодарскому краям, закреплены за Кабардинской АССР.
Таким образом, факт перекройки границ не свидетельствует в пользу предположения, что выселение горских народов произошло в угоду интересам Грузии; других же аргументов у авторов этой гипотезы нет. Между тем действительные причины депортаций нетрудно разглядеть в контексте общей политики сталинского руководства по “глобальному” перемещению народов в 40-х годах ХХ века, жертвами которой, помимо северокавказцев, стали советские немцы, финны, корейцы, крымские татары, калмыки, месхетинцы и ряд других народов и этнических групп.
Поэтому после того, как депортированные народы Северного Кавказа получили политическую реабилитацию и им дали возможность вернуться на родину (1957 год), их отношение к Грузии и грузинам продолжало оставаться позитивным.
Вообще, можно сказать, что в течение большей части ХХ века коренные народы Северного Кавказа проявляли тяготение и симпатию к Грузии, в основе которой, видимо, лежал фактор культурно-исторической близости. Неслучайно, что в отдельных случаях даже ставился вопрос административного присоединения к южной республике. Например, в июне 1920 года правитель Западного Дагестана полковник К. Алиханов, ввиду угрозы со стороны наступавшей Красной армии, а также основываясь на близости “по духу и крови”, от имени влиятельных лиц аварского народа обратился к министру иностранных дел Грузии с просьбой принять Аварию в состав Грузинской республики на автономных началах.
Грузинское правительство, связанное с РСФСР Московским договором от 7 мая 1920 года, по условиям которого Дагестан признавался частью России, по-видимому, воздержалось от ответа аварской стороне, что, впрочем, не помешало большевикам осуществить в Грузию военное вторжение с целью установления там своей власти (февраль 1921 года).
Несколько лет спустя, уже в условиях победившего советского строя, в Москве и на Северном Кавказе серьезно обсуждался вопрос о присоединении к Грузии территории Северной Осетии, которая вместе с Южной Осетией образовала бы автономную республику в рамках Грузинской ССР. Важно отметить, что осетинская делегация на встрече со Сталиным выразила согласие с этим планом.
Но все же в советский период эмоциональная связь между Грузией и народами Северного Кавказа постепенно ослабла, несмотря на взаимоотношения в экономической, научной, культурной и образовательной сферах. Центральная власть не была заинтересована в реальном укреплении внутрирегиональных связей в отдельных частях СССР, однако нельзя все сваливать на козни Москвы, как это делают теперь многие аналитики. Подъем национального самосознания народов Советского Союза (в определенной мере – результат государственной научно-образовательной политики), ставший заметным фактором после Второй мировой войны, похоронил планы создания единой советской нации, сделав вопрос развала Союза лишь вопросом времени. Кроме того, в тех условиях это явление сопровождалось ростом этноцентризма и национального мифотворчества, повлиявшего на баланс межэтнических отношений.
75 лет депортации вайнахов: История под запретом
No media source currently available
– Наконец, постсоветский период – кровавая война в Абхазии, когда северокавказские ополченцы воевали против Грузии. Можно ли было избежать этой трагедии?
– Еще в первой грузинской республике 1918–1921 годов дали о себе знать существующие в зачаточном виде этнополитические противоречия между грузинами с одной стороны, и абхазами и осетинами – с другой. В период советской власти эти противоречия (имевшие как внутренние, так и внешние причины) усилились и обострились. Во время перестройки все вышло наружу благодаря несдержанному национализму, пришедшему на смену советскому мифу о братстве народов.
Неопытные политики, вставшие у кормила власти в Грузии в результате первых за советский период свободных выборов (1990 год), не смогли удержать стабильность в стране, в результате чего в 1991 году вспыхнул кровавый грузино-осетинский конфликт. В Абхазии хрупкий мир сохранялся до 1992 года, но ввод грузинских вооруженных формирований в автономную республику (14 августа 1992 года) вызвал силовое сопротивление абхазов, переросшее в войну 1992–1993 годов.
Как мы увидим дальше, именно фактор грузино-абхазской войны (и ее последствий) стал важным моментом, повлиявшим на трансформацию отношений между Грузией и Северным Кавказом.
Однако кризис советской системы вначале породил импульсы сближения Северного Кавказа с Грузией. Стали завязываться контакты по экологическим, культурно-гуманитарным и другим злободневным вопросам. На процесс в целом серьезно не повлияли даже события 1990–1991 годов – блокада аварских сел в Кахетии, организованная активистами грузинского национального движения во главе со Звиадом Гамсахурдией, и начало грузино-осетинского конфликта. Более того, в тот период самый заметный северокавказский лидер, президент Чеченской республики Ичкерия Джохар Дудаев, провозгласивший политическую независимость, был крайне заинтересован в сохранении тесных отношений с Грузией, являвшейся для Чечни дорогой во внешний мир.
Гамсахурдия, ставший к тому времени президентом Грузии, также был заинтересован в укреплении региональных связей, однако на Северном Кавказе отношение к нему было неоднозначным. У адыгских народов, абазин, северных осетин и части дагестанцев отношение к Гамсахурдии как к политическому деятелю в целом не было позитивным (соответственно, из-за напряженности в Абхазии, событий в Южной Осетии и Кахетии). Зато доверительные связи установились у него с Дудаевым и ингушским национальным движением, предъявлявшим территориальные требования к Северной Осетии. Кроме того, насколько мне известно, тбилисские представители пытались установить связь с карачаево-балкарскими общественно-политическими кругами, чтобы с их помощью нейтрализовать адыгскую поддержку абхазам.
Чтобы завершить эту картину кавказских взаимоотношений, сложившихся вокруг первого президента постсоветской Грузии, отмечу, что Звиад Гамсахурдия и в собственной стране имел сильную оппозицию, противостояние с которой в декабре 1991 года переросло во внутригрузинский вооруженный конфликт. На центральных улицах Тбилиси завязались бои с применением ствольной и реактивной артиллерии.
Для Джохара Дудаева такой оборот дела был неприятным сюрпризом. Он попытался примирить противников, послав специальную миссию в Тбилиси, но лидеры оппозиции отказались от чеченского посредничества. Они стремились низложить президента, а Дудаева считали его другом.
После двухнедельного сопротивления 6 января 1992 года Гамсахурдия оставил Тбилиси и вместе с ближайшим окружением выехал из Грузии. Вскоре он оказался в Грозном, под защитой президента Дудаева.
Грузинская оппозиция, придя к власти, пригласила в страну Эдуарда Шеварднадзе, бывшего руководителя советской Грузии, а потом министра иностранных дел СССР. Шеварднадзе возглавил временный высший орган власти – Государственный совет, сформированный невыборным путем из представителей оппозиции. Джохар Дудаев делал публичные заявления о нелегитимности Госсовета, но реально вмешаться во внутренние дела Грузии он, конечно, не мог.
Тем не менее мощная информационная пропаганда, служившая интересам нового грузинского руководства, опасавшегося возвращения Гамсахурдии, выставляла чеченского президента чуть ли не главным инспиратором выступлений “звиадистов” в Грузии. Характерно сатирическое стихотворение “Что вы делали в лесах?”, опубликованное в прессе в адрес действовавших в Западной Грузии вооруженных сторонников Гамсахурдии, которое начинается так: “Вы, выросшие в грузинской колыбели, воспитанные на поэзии Важа-Пшавелы, / Подкрались к нам с чеченским кинжалом, отточенным на чеченском яде…”
Таким образом, официальная пропаганда, стремившаяся дискредитировать Гамсахурдию в глазах населения Грузии, лепила образ врага в лице чеченцев, приютивших грузинских изгнанников.
– И этот процесс особенно усилился с началом войны в Абхазии?
– Грузино-абхазский конфликт, развивавшийся долгое время латентно, актуализировался в конце 1980-х годов на фоне политических процессов, происходивших в Советском Союзе. После первого межнационального столкновения в середине июля 1989 года, жертвой которого стали 21 человек, и грузины, и абхазы реально осознали вероятность более масштабного противостояния в будущем, и каждая сторона по-своему стала принимать предупредительные меры.
Абхазы, в численном отношении значительно уступавшие грузинам даже на территории Абхазии, нашли союзников в лице этнически и культурно родственных народов Северного Кавказа. Это были в первую очередь адыги (кабардинцы, черкесы, адыгейцы) и абазины, а также чеченцы и другие горские народы. В обстановке разрушающегося советского строя они стремились компенсировать свою относительную уязвимость в объединении с другими кавказскими народами на базе панкавказской идеи. Неслучайно, что популярными тогда стали публикации о Горской республике и ее деятелях. Мы не ошибемся, если скажем, что многие горские идеологи и мыслители конца 1980-х и начала 1990-х годов были не против лидерства Грузии в кавказском движении, но в Грузии тогда (как и теперь) единственным приоритетом считался западный вектор движения страны. В отличие от грузинских националистов начала ХХ века, их наследники на исходе столетия явно недооценивали северокавказский фактор.
Другой путь избрало абхазское национальное движение. После начала открытой конфронтации с грузинами оно сумело ускорить процесс интеграции горских народов (точнее, народных движений, пользовавшихся тогда влиянием на Кавказе). Спустя всего месяц после июльских столкновений в Сухуми, 25–26 августа 1989 года в столице Абхазии состоялся Первый съезд горцев, на котором была создана Ассамблея горских народов Кавказа. На третьем съезде, который был проведен опять-таки в Абхазии 1–3 ноября 1991 года, на базе Ассамблеи возникла уже Конфедерация горских народов Кавказа. Съезд принял также решение сформировать Кавказский парламент, третейский суд, комитет обороны и другие структуры конфедерации, столицами которой были объявлены города Сухуми и Грозный.
Грузинские военные формирования в Абхазии, как уже отмечалось, столкнулись с сопротивлением абхазов. В такой обстановке распространилось заявление Конфедерации горских народов Кавказа, которая в ультимативной форме потребовала от грузинских властей вывести войска из Абхазии. В противном случае конфедераты угрожали объявить набор добровольцев и направить их в зону боевых действий. Шеварднадзе принял условия игры и заявил, что в отрядах самообороны, формирование которых началось по всей Грузии в ответ на северокавказский ультиматум, уже записались более 30 тысяч человек. Таким образом, заработал маховик войны.
– Насколько существенной была помощь Абхазии со стороны конфедератов?
– Весьма существенной: только осенью 1992 года по некоторым данным в Абхазию прибыло от 4 до 7 тысяч бойцов-конфедератов, принявших непосредственное участие в боевых действиях. Кроме того, по всему Северному Кавказу собирали гуманитарную помощь для отправки в Абхазию. Для немногочисленных абхазов эта была большая физическая, материальная и моральная поддержка. Вместе с другими внешними силами, помогавшими абхазам, северокавказцы внесли весомый вклад в конечный результат войны.
Вместе с тем следует отметить, что в войне 1992–1993 годов основная тяжесть борьбы легла на плечи собственно абхазов. Их формирования составляли главное ядро противоборствующих с Грузией сил. Среди погибших с абхазской стороны приблизительно ¾ составляют уроженцы Абхазии.
Говорим об этом потому, что из-за неразрешенности грузино-абхазского конфликта многие грузинские авторы игнорируют вышеизложенные факты, пытаясь доказать, что война в Абхазии была инспирирована и поддерживалась главным образом внешними силами. В настоящее время, пожалуй, единственным внешним фактором считают Россию. События 1992–1993 годов нередко даже квалифицируют как “российско-грузинскую войну”. Но историческая правда состоит в том, что ельцинская Россия дала зеленый свет грузино-абхазской войне и способствовала ее расширению, вооружая обе стороны. Однако для развертывания войны такого масштаба этого недостаточно. Нужны были еще долговременные (глубинные) причины конфликта и политическое решение применить силу (то есть непосредственная причина). Принудить стороны к этому, помимо их воли, было за пределами возможностей высшего руководства России, только что развалившего Советский Союз. Скорее, напротив, в начальный период войны, при осложнении ситуации в Абхазии, Шеварднадзе сам апеллировал к Ельцину, надеясь на его понимание и поддержку. Лишь со временем, убедившись в неоднозначности позиции Москвы, грузинская сторона стала открыто обвинять русских в помощи абхазам. Однако, как отмечалось выше, это пришло позже, а в начале главным противником выставляли северокавказцев и, в первую очередь чеченцев во главе с Дудаевым.
Очень четко видна эта тенденция в политических карикатурах, регулярно публиковавшихся на страницах грузинской прессы. Например, в первые же дни после начала вооруженного грузино-абхазского противостояния в газете “Сакартвелос Республика” появился карикатурный рисунок под названием: “Генерал Дудаев угрожает. ”. На рисунке изображена карта Грузии и чеченский президент, который огромным топором пытается отсечь от страны ее северо-западную часть – Абхазию. На лезвии топора надпись: “Союз северокавказских народов”, а на длинном топорище, за которое ухватился генерал, написано “Звиад Гамсахурдия”. Таким образом, рисунок должен был доходчиво внушить читателю мысль, будто истинная причина абхазских событий – северокавказская агрессия (показав при этом и роль экс-президента). Многочисленные проправительственные эксперты и политологи объясняли населению через средства массовой информации, что Абхазия нужна Дудаеву для выхода к морю. Причем открытым оставался вопрос: каким образом мятежная Чечня сумеет контролировать абхазское приморье, когда их территориально разделяют несколько субъектов Российской Федерации.
Благодаря такой информационной обработке в ситуации военных неудач и материальных лишений, общественное мнение Грузии настраивалось против Чечни и Северного Кавказа в целом. Если за год-полтора до этого люди в большинстве своем с симпатией и сочувствием относились к чеченскому сецессионизму, в период (и после) Абхазской войны стало преобладать мнение, что следует поддерживать усилия России по сохранению контроля над Северным Кавказом. Подразумевалось, что взамен Россия поможет обеспечить территориальную целостность Грузии.
Подобные настроения в обществе позволили президенту Шеварднадзе сразу после окончания военных действий в Абхазии (сентябрь 1993 года) предпринять шаги, которые, на его взгляд, должны были обеспечить возвращение утраченных в ходе войны земель. Официально сохраняя прозападный курс, грузинская дипломатия начала активно налаживать отношения с Российской Федерацией. В декларации, принятой в ноябре 1993 года на учредительном собрании правящей политической организации – “Союза граждан Грузии”, подчеркивалось: “Выступая за новые отношения с новой Россией, мы имеем в виду близость и взаимосвязь стратегических интересов наших стран в регионе Кавказа и Черного моря”.
В декабре 1993 года Грузия стала участником, а в апреле 1994 года – де-юре членом Содружества независимых государств (СНГ), от вступления в которое она раньше уклонялась по принципиальным соображениям. В феврале 1994 года был подписан российско-грузинский договор о сотрудничестве в военной области, а в 1995 году между правительствами двух стран было подписано соглашение о российских военных базах на территории Грузии.
В новом ракурсе русско-грузинских отношений Северному Кавказу отводилось важное место. Грузинское руководство стремилось нейтрализовать кавказский фактор в случае новой войны в Абхазии и убедить Москву в пагубности всякого сепаратизма. Поэтому в начале первой чеченской войны (декабрь 1994 года) шеварднадзевская Грузия оказалась, пожалуй, единственной страной, открыто поддержавшей этот губительный шаг.
Тем не менее ситуация вокруг Абхазии оставалась серьезной проблемой для официального Тбилиси, которую Россия не могла или не хотела разрешить. Она увязла в Чечне, завершив первую военную кампанию Хасавюртовским соглашением (31 августа 1996 года). Это период новой перемены в позиции высшего руководства Грузии по вопросу об общем курсе политики относительно России и Чеченской республики. На фоне ухудшающихся российско-грузинских отношений начинается сближение Грузии с Чечней, многозначительным подтверждением чего служит двухдневный визит в Тбилиси чеченского президента Аслана Масхадова, которого принимали практически как главу суверенного государства (сентябрь 2009 года). Показательно, что по заявлению председателя парламента Грузии Зураба Жвании, встреча президентов Грузии и Чечни знаменовала новый этап урегулирования конфликта в Абхазии. В парламентских кулуарах утверждали, что у Чечни есть свой план, способный позитивно повлиять на решение этой проблемы.
– До сих пор остаётся загадкой, как отряд чеченского полевого командира Руслана Гелаева перебрался из Панкисского ущелья Грузии в Кодорское ущелье Абхазии.
– После начала второй русско-чеченской войны (1 октября 1999 года) грузинское правительство отвергло российское предложение развернуть на грузинской территории, примыкающей к Чечне, подразделения федеральной пограничной службы (практика, апробированная, по данным исследователя Олега Белова, в ходе первой чеченской кампании) и широко открыло ворота для чеченских беженцев. В Грузии, в первую очередь в Панкисском ущелье, а также в Тбилиси появились колонии мирных чеченских граждан. Кроме того, средства массовой информации сообщали о базировании в панкисских лесах формирований чеченских боевиков. Последний факт вызвал резкие протесты российской стороны; “неопознанные” самолеты сбрасывали бомбы на горно-лесистые районы Панкиси. В такой обстановке тбилисские власти сами дезавуировали себя, решившись на бессмысленный шаг – переброску в Абхазию отряда чеченского полевого командира Гелаева. Результатом были бои в Кодорском ущелье, принесшие потери обеим сторонам (октябрь 2001 года). Гелаевцы были вынуждены вернуться назад.
Кодорская авантюра имела негативный отклик в грузинском обществе, уже тяготившемся правлением Шеварднадзе. С резким осуждением этого акта выступила группа представителей гражданского движения, в заявлении которой подчеркивалось, что “втягивание чеченцев в грузино-абхазский конфликт принесет новые несчастья чеченскому народу и усугубит общекавказский кризис”.
Несмотря на серьезное ухудшение российско-грузинских отношений во второй половине 1990-х годов и укрепление чечено-грузинских связей, Шеварднадзе так и не смог до конца скорректировать свою позицию в этом вопросе. Его целью была Абхазия, ради которой он вел игру на Северном Кавказе. К тому же он, как бывший член политбюро коммунистической партии Советского Союза, предпочитал иметь дело с высшими должностными лицами России и через Москву решать проблемные вопросы. Поэтому, когда возникла надежда, что абхазский вопрос можно будет разрешить с помощью президента Владимира Путина, Шеварднадзе пошел на шаг, противоречащий кавказским традициям. Накануне встречи с Путиным на Саммите глав государств СНГ в Кишиневе (октябрь 2002 года) он выдал российской стороне 5 бойцов чеченского сопротивления, искавших убежища на грузинской территории. Причем этому факту была дана широкая огласка в средствах массовой информации. Несомненно, что это решение было продиктовано целью создать благоприятный фон для переговоров. Президент Грузии не поднимал на саммите и вопрос о российских базах в Грузии, вывода которых уже несколько лет добивалась грузинская сторона. Но, несмотря на многообещающую встречу с российским президентом (Шеварднадзе даже назвал ее исторической), ситуация вокруг Абхазии оставалась неизменной.
Дальнейшая актуализация северокавказского фактора для Грузии связана уже с современным периодом и является следствием августовской войны 2008 года.
– История склонна сохранять единую нить развития. Можно ли сказать, что во взаимоотношениях Грузии и Северного Кавказа она сохранена, несмотря на все проблемы и исторические обиды?
– Грузины и северокавказцы традиционно тяготели друг к другу. Многое зависит от элит. В первую очередь политиков, принимающих решения. Надо знать историю и помнить, что ненависть разрушительна. Искать взаимоприемлемые пути решения проблем. Недаром сказано: “Что разрушено враждою, вновь отстроено – любовью”.
Новостное приложение Кавказ.Реалии.
Скачать