каждый убивает то что любит
Перевод песни Each man kills the things he loves (Querelle)
За нарушение правил загрузки пользователь может быть забанен.
Загружая файл, пользователь принимает пользовательское соглашение.
Each man kills the things he loves
Каждый человек убивает то, что он любит
Each man kills the things he loves,
By each let this be heard.
Some do it with a bitter look,
Some with a flattering word.
The coward does it with a kiss,
The brave man with a sword.
Some kill their love when they are young,
Some when they are old.
Some strangle with the hands of lust,
Some with the hands of gold.
The kindest use a knife because,
The dead so soon grow cold.
Some love too little,
Some too long,
Some buy and other sell.
Some do the deed with so many tears,
And some without a sigh.
For each man kills the things he loves,
Yet each man does not die.
Каждый человек убивает то, что он любит.
Да услышит это каждый!
Одни делают это с горечью во взгляде,
Другие, рассыпаясь в льстивых словах.
Трус убивает, когда целует,
Смельчак вынимает меч.
Одни убивают свою любовь, когда молоды,
Другие ― состарившись.
Одни душат руками, полными вожделения,
Другие ― руками, полными золота.
Самые добрые прибегают к помощи ножа, ибо
Мертвецы так быстро охладевают.
У одних любовь длится слишком мало,
У других ― слишком долго.
Одни покупают, другие продают.
Одни, убивая, проливают так много слез,
Другие ― ни разу не вздохнув.
И пока человек убивает то, что любит,
Он остается бессмертным.
Шедевры 12
«Баллада Редингской тюрьмы.»
/фрагмент/ пер. Н. Воронель.
Теперь ему чужды земные свойства
И грязь земли. Он вырвался из пут
Обмана, клеветы и беспокойства,
Которые блаженством здесь зовут;
Ему не страшно, что к нему придут
Седые дни и сердца жар пурпурный
Напрасными надеждами сожгут.
И он поникнет над ненужной урной,
Наполненной золой останков жизни бурной.
.
1821г. ( пер. К. Чемена )
Юность кончена, приходит
Дерзкой зрелости пора.
И рука смелее бродит
Вдоль прелестного бедра.
Не одна, вспылив сначала,
Мне сдавалась ослабев.
Лесть и дерзость побеждала,
Ложный стыд и милый гнев.
Но в блаженствах наслажденья,
Прелесть чувства умерла.
Где вы прежние томленья?
Робость юного осла.
Молчаливая уступка,
Страсти детская игра,
Дружба голубя с голубкой,
Счастья первая пора.
Радость в грустном расставанье
И вопрос: когда опять.
Где слова, чтобы названье
Этим чувствам отыскать?
Свидание и разлука.
Пора! Призыву сердца внемлю,
И на коня! Во весь опор!
Уже баюкал вечер землю
И ночь легла на склоны гор.
Уже, клубясь и набегая,
Туман одел гигантский вяз,
И сквозь деревья тьма ночная
Глядела сотней чёрных глаз.
А в небе, сумрачном и мглистом,
Луна печальная плыла,
И ветер нёсся с диким свистом,
Взметнув широкие крыла!
Чудовищ сонмы ночь таила,
Но вдаль звала меня любовь,
В груди росла такая сила,
Таким огнём пылала кровь!
И вся сияя ты явилась,
Безмолвной нежностью дыша.
Как сердце трепетно забилось,
Как переполнилась душа!
И первый луч блеснул, ликуя,
Увы! То был разлуки час.
О сладкий трепет поцелуя,
О грустный блеск любимых глаз!
( пер. с нем. Вильгельма Левика )
7.Эдгар По. «Аннабель-ли»
Это было давно, это было давно,
В королевстве приморской земли:
Там жила и цвела та, что звалась всегда,
Я любил, был любим, мы любили вдвоем,
Только этим мы жить и могли.
И, любовью дыша, были оба детьми
В королевстве приморской земли.
Я и нежная Аннабель-Ли,
И, взирая на нас, серафимы небес
Той любви нам простить не могли.
(Перевод Константина Бальмонта)
8. Редьярд Киплинг «Если»
О, если ты спокоен, не растерян,
Когда теряют головы вокруг,
И если ты себе остался верен,
Когда в тебя не верит лучший друг,
И если ты своей владеешь страстью,
А не тобою властвует она,
И будешь тверд в удаче и в несчастье,
Которым в сущности цена одна,
И если ты способен все, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Все проиграть и все начать сначала,
Не пожалев того, что приобрел,
И если можешь быть в толпе собою,
При короле с народом связь хранить
И, уважая мнение любое,
Главы перед молвою не клонить,
На лике неба хмурой темной тучей
Блуждает мысль, минувшей бури след.
Под резким ветром бьется лист летучий,
Как сумасшедший, впавший в буйный бред.
Рыдает гром глухими голосами,
Чуть вспыхнув, меркнет бледный свет зарниц,
Порой в очах, наполненных слезами,
Так слабый луч дрожит из-под ресниц.
Над степью тени призрачные встали,
Сырой туман окутал все вокруг,
И небо смолкло в мертвенной печали,
Бессильно солнце выронив из рук.
10. Поль Верлен «Сентиментальная прогулка»
Струил закат последний свой багрянец,
Ещё белел кувшинок грустных глянец,
Качавшихся меж лезвий тростника,
Под колыбельный лепет ветерка.
Я шёл, печаль свою сопровождая;
Над озером, средь ив плакучих тая,
Вставал туман, как призрак самого
Отчаянья, и жалобой его
Казались диких уток пересвисты,
Друг друга звавших над травой росистой.
Так между ив я шёл, свою печаль
Сопровождая; сумрака вуаль
Последний затуманила багрянец
Заката и укрыла бледный глянец
Кувшинок, в обрамленье тростника
Качавшихся под лепет ветерка.
1866(?) г.
Перевод А.Эфорн
Баллада поэтического состязания в Блуа
Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр, а сплю я только днем.
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туману доверяю.
Глухой меня услышит и поймет.
Я знаю, что полыни горше мед.
Но как понять, где правда, где причуда?
А сколько истин? Потерял им счет.
Перевод Ильи Эренбурга.
Быть или не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть. и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателей, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль,
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале обещавшие успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа.
Каждый убивает то что любит
Засела за комп. Задумалась. Слишком многое произошло в этот промежуток времени, что меня не было.
Совсем недавно, 22 ноября, мы сидели с другом на террасе в кафе. Он что-то рассказывал, я поигрывала рубиновым перстнем в руке. Потом он глянул и сказал: «А знаешь, малышка, тебе надо к Сойт. Все вы, лисы, одиннаковы.» Я недоуменно покосилась на него. Молодой человек, вы что-то путаете. А вечером устроилась на диване напротив большого лакового шкафа. Самое мое любимое место во всей квартире. Глянула в отражение. Потом посмотрела через тонкий мир. Забавные черные ушки-на-макушке и рыжый пушистый хвост. Лисенок.
Как выяснилось, зрение меня не обманула. Потом я познакомилась еще с некоторыми лисами. А потом одна из них подарила «Священную книгу оборотня».
Жизнь потекла в новой, интересной колее. Прошло время. Пришло осознание. Мои проблемы существуют, только когда снова расковыриваю болячку памяти. Что будет, если я их решу? Ничего. Они снова уйдут в то небытие, где обычно хранятся. Так не состоят ли все мои проблемы в том, что я их вспоминаю?
Многие люди сами убивают свою любовь. Доказанный факт. Желающие могут попытаться со мной поспорить. Хотя нет, не верно. Каждый человек. Прав был великий писатель. Прав. И порой мы сами не осознаем, как так вышло. Вот поэтому мы так часто строим миражи.
Кстати, ПЧ! Обращаюсь к вам, любимые мои. Со многими из вас я хотела бы встретиться в живую, но при моем графике это с трудом осуществимо. Поэтому прошу оставить мне свои мэйлы. Если кто захочет сам написать, оставляю свой: [email protected]
«Баллада Рэдингской тюрьмы.» О.Уайльд. Четыре перевода первой части.
Мысли Оскара Уайльда всегда бродили нехожеными тропами. Остроумие плюс крайне-своеобразный взгляд на обычные и привычные аксиомы превращали эти аксиомы в вывернутые сентенции. И слушатели, а писатель был изумительным рассказчиком и держал внимание собеседников в вечном напряжении, всегда предвкушали оригинальные выводы или заключения. Цветистость языка Оскара Уайльда восходит к его ирландским корням. Поэтому даже проза его ближе к белому стиху.
Впервые «Баллада Рэдингской тюрьмы» была опубликована отдельным изданием в 1898 году. За подписью С.3.3. (тюремный номер самого О.Уайльда в этой тюрьме. Камера № 3 на 3-й площадке галереи С).
Оскар Уайльд, в свойственном ему пародоксальном ключе, рассуждает на темы Любви и Смерти и приходит к выводу, что, как первосвященник Каифа по преданию оправдывал казнь Иисуса Христа якобы тем, что казнь одного человека может спасти целый народ, так и казнь этого несчастного ревнивца можно рассматривать как искупление за многие неявные и нераскрытые преступления других людей против Любви.
Вот четыре перевода. Они сохраняют ритм и звучание стиха. Тип рифмы и лихорадочную атмосферу, царящую в оригинале.
«Баллада Рэдингской тюрьмы»
Он не был больше в ярко-красном,
Вино и кровь он слил,
Рука в крови была, когда он
С умершей найден был,
И вот он шел меж подсудимых,
Была легка его походка,
Он не был грустен, нет,
Но не видал я, чтоб глядели
Так пристально на свет.
Я никогда не знал, что может
Так пристальным быть взор,
Впиваясь в узкую полоску,
В тот голубой узор,
Что, узники, зовем мы небом
И в чем наш весь простор.
С другими душами чистилищ,
В другом кольце, вперед,
Я шел и думал, чт_о_ он сделал,
Чт_о_ совершил вон тот,
— Вдруг кто-то прошептал за мною:
Шатнулись предо мной,
И небо стало раскаленным,
Как печь, над головой,
И пусть я шел в жестокой пытке,
Я только знал, какою мыслью
И почему на свет дневной он
Не может не смотреть,
Но убивают все любимых,
— Пусть знают все о том,
— Один убьет жестоким взглядом,
Один убьет любовь в расцвете,
Один удушит в сладострастьи.
В том муки больше нет.
Кто слишком скор, кто слишком долог,
Кто купит, кто продаст,
И вздоха не издаст,
Но убивают все любимых,
— Не всем палач воздаст.
Он не умрет позорной смертью,
Не ощутит вкруг шеи петлю
И холст над головой,
Сквозь пол он не уронит ноги
Над страшной пустотой.
Молчащими не будет ночью
Что всё следят, когда заплачет,
Когда издаст он стон,
— Следят, чтоб у тюрьмы не отнял
Тюремной жертвы он.
Он не увидит на рассвете,
Что вот пришла Беда,
Пришел, дрожа, священник в белом,
Шериф и комендант, весь в черном,
Он не наденет торопливо
Свой каторжный наряд,
Меж тем как грубый доктор смотрит,
Чем новым вспыхнул взгляд,
— Держа часы, где осужденья
Звучат, стучат, стучат. О
н не узнает тяжкой жажды,
Пред тем, когда палач в перчатках
Прильнет на краткий срок
И узника скрутит ремнями,
Чтоб жаждать он не мог.
Слова молитв заупокойных
Не примет он, как гнет,
И, между тем как ужас в сердце
Кричит, что он живет,
Он не войдет, касаясь гроба,
Под страшный низкий свод.
Не глянет он на вышний воздух
Сквозь узкий круг стекла,
Молясь землистыми губами,
Чтоб боль скорей прошла,
Не вздрогнет он от губ Кайафы,
Стирая пот с чела. (Перевод Константина Бальмонта)
Он больше не был в ярко-красном,
Но он обрызган был
Вином багряным, кровью алой,
В одежде серой, в сером кепи,
Меж тех, кто осужден,
И он гулял походкой легкой;
Но не знавал я, кто смотрел бы
Так жадно в небосклон.
Да, не знавал я, кто вперял бы
Так пристально глаза
В клочок лазури, заменявший
В тюрьме нам небеса,
И в облака, что проплывали,
Я также шел меж душ страдальных,
Но круг другой свершал.
Я думал о его поступке,
Бедняге в петле быть,— за мною
Так кто-то прошептал.
О, Боже! Словно закачались
Твердыни стен кругом,
И небо налегло на череп,
Как огненный шелом.
Я сам страдал, но позабыл я
Я знал одно: с какою мыслью
И почему он смотрит жадно
Возлюбленных все убивают,—
Так повелось в веках,—
Тот — с дикой злобою во взоре,
Тот — с лестью на устах,
Кто трус — с коварным поцелуем,
Кто смел — с клинком в руках!
Один любовь удушит юной,
В дни старости — другой,
Тот — сладострастия рукою,
Кто добр — кинжалом, потому что
Страдает лишь живой.
Тот любит слишком, этот — мало;
Те покупают; те смеются,
Разя, те слезы льют.
Возлюбленных все убивают,—
Но все ль за то умрут?
Не всем палач к позорной смерти
Подаст условный знак,
Не все на шею примут петлю,
И упадут, вперед ногами,
Сквозь пол, в разверстый мрак.
Не все войдут в тюрьму, где будет
Следить пытливый глаз,
Днем, ночью, в краткий час молитвы
И слез в тяжелый час,—
Чтоб узник добровольной смертью
Себя от мук не спас.
Не всем у двери в час рассветный
Предстанет страшный хор:
Священник, в белом весь, дрожащий,
Судья, склонивший взор,
И, в черном весь, тюрьмы Смотритель,
Не всем придется одеваться
Меж тем как ловит грубый Доктор
В их нервных жестах страх,
И громко бьют, как страшный молот,
Не все узнают муки жажды,
Что горло жжет огнем,
Когда палач в своих перчатках,
Скользнув в тюрьму тайком,—
Чтоб жажды им не знать вовеки,
Не все склонят чело, внимая
Отходной над собой,
Меж тем как ужас сердца громко
Кричит: ведь ты живой!
Не все, входя в сарай ужасный,
Свой гроб толкнут ногой.
Не все, взглянув на дали неба
Молясь в глухой тоске,
Узнают поцелуй Кайафы
На трепетной щеке. ( Перевод Валерия Брюсова)
Не тёмно-алый был шлафрок.
Вино. и с кровью на руках
В алькове труп Её лежал
Конец земной любви.
Он шёл по кругу средь других.
Тусклый серый наряд.
Тюремная шапка на голове.
Казалось, что он был рад.
Он выделялся на фоне всех.
И знаньем был светел взгляд.
Кого же мог я с ним сравнить,
Чтоб любовался так
Тем жалким кругом синевы,
Что видно во дворах
Тюрьмы колодцев. Облака
Манили, как во снах.
Мой круг навстречу шёл Его.
И каждый в своих грехах.
И я задумался. отчего?
И тут сзади шёпот: Тому сплясать
Пеньковую джигу! Страх.
О Господи! Всё закружилось в глазах..
Стена и тюремный круг.
Низкое небо над головой,
Свинцом пролилося вдруг.
Хоть мучился сам, но меня пронзил
За боль чужую испуг.
Ту мысль, что ночью и днём,
Так гонит его, и в душе свербит,
И душу палит огнём.
Зарезал любовь. С этой мыслью живёт.
Ведь каждый из нас убивает, любя.
Услышьте меня, кто-нибудь!
Один убивает суровостью слов.
Другой, показав скверны путь.
А можно и в зрелых годах.
И лишь милосердный схватился за нож:
Не каждый свою искупит вину
Петлю пеньки он не ощутит,
На цыпочки даже привстав,
И тьму мешка, и пляску ног,
Тюремный весь устав.
Не каждый с стражею немой
Проводит ночь и день.
Когда рыдания теснят
Дух под молитвы сень.
И слышит их немой приказ:
— Живым петлю надень.
Не каждый вдруг узрит в тоске
Дрожащий, белый Капеллан,
А тот кто? В чёрное одет.
Не каждый в жалкой суете
Под строгой доктора рукой,
Внимает тиканью часов
Нет, страх не обманув.
Не каждый, в жажде огневой,
Но горло кожаным ремнём
Уж трижды захлестнуть
Не каждый, голову склонив,
В молитву погружён,
Себе кричит внутри: Держись!
И только гроб перекрестив
Себе позволит стон.
Не каждый свой последний взгляд
Поднимет к небесам,
Где утро в маленьком окне.
В молитве своей к богам.
— Я исповедовал Любовь,
За что и жизнь отдам. (Перевод Ирины Пичугиной)
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
Каждый убивает то что любит
Скорбь не убивает, любовь не убивает; но время убивает все, убивает желание, убивает грусть, убивает под конец и душу, что испытывала их; иссушает и расслабляет тело, пока оно еще живо, разъедает его, как щелок, а под конец убивает и его.
Мужчина любит женщину не потому, что она красива, желанна или умна, изящна, и не из чистой похоти. Все эти объяснения не объясняют ничего… Он любит, потому что любит, вне всякой логики — это и есть признак «магнетизма» любви.
Как часто в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
Как часто в жизни ошибаясь, теряем тех, кем дорожим.
Чужим понравиться стараясь, порой от ближнего бежим.
Возносим тех, кто нас не стоит, а самых верных предаем.
Кто нас так любит, обижаем, и сами извинений ждем.
Женщина быстро сдаётся тому, кого не любит и долго сопротивляется тому, кого полюбила, потому что с любимым ей хочется казаться хорошей, а с нелюбимым не стыдно показаться и плохой…
Женщина быстро сдаётся тому, кого не любит и долго сопротивляется тому, кого полюбила, потому что с любимым ей хочется казаться хорошей, а с нелюбимым не стыдно показаться и плохой.
Убивает не только пуля, не только клинок или осколок — убивает дурное слово и скверное дело, убивает равнодушие и казенщина, убивает трусость и подлость.
Мужчина ревнует, потому что слишком любит себя самого; женщина ревнует, потому что недостаточно любит себя.
Мужчина ревнует, потому что слишком любит себя самого; женщина ревнует, потому что недостаточно любит себя.
Когда вы больны, вызывайте врача. Но самое главное, зовите тех, кто вас любит, потому что нет лекарства более важного, чем любовь.
Когда вы больны, вызывайте врача. Но самое главное, зовите тех, кто вас любит, потому что нет лекарства более важного, чем любовь.
Дай нам, боже, не скучать о тех, кто нас не любит!
Мы всегда будем любить тех, кто не любит нас.
Дай нам Боже не скучать о тех, кто нас не любит.
Убить тех, кого любишь, это не самое страшное. Есть вещи страшнее. Например, безучастно стоять в стороне, пока их убивает мир. Просто читать газету. Так чаще всего и бывает.
Почему мы не влюбляемся каждый месяц в кого-то нового? Потому что при расставании нам пришлось бы лишаться частицы собственного сердца.