актер театра для глухих
Театр «Недослов»
Как лупят в школах слабослышащих за язык жестов, что можно услышать в театре глухих и что об этом думают слышащие зрители
«Недослов» — театральный проект глухих актеров при Государственном cпециализированном институте искусств. В разгар репетиции в зале стоит тишина. Это немного выбивает из привычной системы координат. Без навыка воспринимать происходящее без звука, понять, что здесь происходит, получается не сразу. Тем не менее атмосфера накалена до предела — на сцене двое. Он пристально смотрит ей в глаза и показывает руками сначала на себя, потом на нее, после чего прикладывает обе руки к сердцу. Все вместе переводится как «я тебя люблю».
Ритм и счет вместо музыки
Диалоговые сцены на репетиции водевиля «Осторожно — нежное сердце!» прогоняют быстро. Куда больше времени отнимает танец, в котором участвуют все семь актеров, занятых в спектакле. Режиссер и балетмейстер Екатерина Мигицко отбивает счет. Глаза артистов следят за ее рукой, как за дирижерской палочкой. Не сразу понимаешь, что на сцене танцуют, не слыша музыки. «Все зависит от чувства ритма, — рассказывает Екатерина. — Некоторые слабослышащие идеально считывают ритм. Бывает, что наш глухой студент дает фору слышащему студенту из Щукинского училища относительно чувства ритма и ритмичности. А те, у кого остается некий процент слуха, надевают по два слуховых аппарата, чтобы почувствовать вибрацию через пол и поймать какие-то отзвуки».
Театральная жизнь
Екатерина Мигицко пришла в Институт искусств из Щукинского училища вслед за Анной Башенковой, главным режиссером «Недослова». За четыре года учебы в «Щуке» Анна стала забывать жестовый язык своих глухих родителей, которые остались дома в Новосибирске. Пока один из преподавателей не рассказал о том, что на задворках Кутузовского проспекта, в бывшей школе марксизма-ленинизма, функционирует единственный вуз в России и в мире, готовящий профессиональных драматических актеров с проблемами слуха. Недолго думая, Анна пошла преподавать туда актерское мастерство.
В 2005 году с дипломным спектаклем своего первого выпуска «Крылья даны всем» Анна отправилась на гастроли в Америку и Канаду. «После полуторамесячного путешествия и головокружительного успеха в Америке мы обнаглели и подумали, а почему бы нам не создать на основе этого спектакля театр, — вспоминает Анна. — Правда, официально мы до сих пор не называем себя театром. Так как у нас нет помещения и мы не можем обеспечить актерам официальные зарплаты (только отдаем им деньги, собранные за билеты), то мы должны называться проектом».
По России «Недослов» тоже ездил — труппа была в Ярославле, Череповце, Вологде, Санкт-Петербурге, Казани и Сочи. Но всякий раз гастроли организовать очень сложно, потому что у труппы нет статуса и, соответственно, нет государственной поддержки. На все запросы серьезные ведомства традиционно отвечают: «Ну, есть же у нас Театр мимики и жеста! Куда еще один?» Еще один, понятное дело, нужен, потому что каждые три года Институт искусств выпускает около десяти новых актеров, которые, как правило, хотят остаться в профессии. Если сравнивать со слышащими актерами, статистика говорит в пользу слабослышащих. «Из моих студентов, которых я выпустила в 2006 году, в театральной области не остались только двое, — говорит Анна. — Если сравнить с моими однокурсниками из «Щуки», то в театре работаю только я одна. »
Перед спектаклем все актеры берутся за руки и на раз-два-три громко кричат: «Ура!»
Тонкости перевода
«Больше всего времени у нас уходит на адаптацию материала, — объясняет Анна. — В нормальных театрах все просто: артист выучил текст и сыграл в меру своего таланта. А у нас текст сначала надо перевести. Вот, например, читаем: «Шаркая ногами, дедушка перешел в другую комнату». Эта фраза слабослышащими вообще не воспринимается! Слабослышащим надо сказать: «Дедушка шел в другую комнату, шаркая ногами». Иначе никто не поймет. По законам построения жестового языка нельзя начинать с причастия. Сначала надо сказать «кто», потом «что сделал», а уж потом «как».
«Самая большая беда — необразованность ребят, которые к нам приходят, — объясняет сурдопереводчик «Недослова» Варвара Ромашкина. — Закончив специализированные школы, они все хоть и читают, но при этом не понимают 80% того, что читают. Прочтет: «Ко-ра-бль». А спросишь, что это, — не знает. Нет ассоциации между понятием и словесной его формой. Это происходит из-за того, что в большинстве школ для слабослышащих учителя говорят ртом, не используя язык жестов. Они считают это вредным, потому что иначе у детей пропадает мотивация учиться говорить голосом. В результате ученики на уроках понимают от силы 10%, и то лишь те, кто сидит на первой-второй парте».
Ребята попадают в Институт искусств с чудовищным балластом за плечами: страх, недоверие, непонимание. Многие из них привыкли, что их стыдятся собственные родители, с которыми у них нет настоящего контакта, потому что те не знают языка жестов. «Однажды я наблюдала сцену в метро, — вспоминает Екатерина. — Два глухих мальчика бегут, радуются чему-то, и веселье это выплескивается в громкие неразборчивые звуки. А их мамаши идут следом с багровыми лицами, оглядываясь по сторонам. Им стыдно, что кто-то услышит и увидит их детей-инвалидов. Одна догоняет сына и начинает яростно его трясти: «Замолчи немедленно!» Вот увидите, она его дотрясет до того, что он будет стыдиться говорить даже на жестовом языке». «В специализированных школах отношение к жестовому языку традиционно предвзятое, — добавляет Варвара. — Во многих за него на переменах лупят по рукам. Зато учат петь голосом, чтобы выпустить «полноценных граждан». Так что открытость и откровенность нашим ученикам несвойственны, несмотря на то что они хотят стать актерами».
Отчасти поэтому здесь учатся дольше, чем в других театральных вузах: два подготовительных года и пять лет основных. На курс набирают не больше десяти человек. Студенческие дипломные спектакли остаются в репертуаре «Недослова». В этом сезоне их три: музыкальное представление для детей и взрослых «Справедливый разбойник», джазовая вариация на тему классического водевиля Владимира Соллогуба «Осторожно — нежное сердце!» и постановка «Крылья даны всем» — пластическая фантазия без слов по мотивам «Чайки по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха.
«После многочисленных экспериментов мы пришли к выводу, что в своих постановках хотим идти в сторону бессловесности, — говорит Анна Башенкова. — В жестах и во взглядах мы выразительнее. Кроме того, нам очень важно, чтобы спектакли были доступны глухим зрителям, а не оставались диковинкой для слышащих».
Тем не менее именно для слышащей публики в «Недослове» придумали полноценное озвучание спектакля в реальном времени. На сцене играют на жестовом языке, а рядом за столом сидят обычные актеры и синхронно озвучивают каждую реплику, следуя сценарию, — жестового языка они не знают. Получается как дублированный иностранный фильм в кино.
«Здесь понимаешь, что голос — это тот же костюм, — говорит актриса Наталья Омельченко. — Я озвучиваю в спектакле две женские роли. Причем в роли Катеньки у нас сменяется вот уже третья актриса. Часто оказывается, что подобранные интонации новой актрисе совсем не подходят. И я заново пристраиваюсь. Важно уметь «подключиться» к настроению своих героинь. В эмоциональных сценах я даже с ними дышу одновременно, чтобы не упустить их ритм, тогда и нужные интонации рождаются сами».
Анастасия, студентка: «Я предполагала два варианта. Либо это будет очень концептуально и интересно, но на один раз и не затянет. Либо это будет очень вдохновенно, свежо и чисто. Оказалось второе. После спектакля выходить из состояния молчания совсем не хочется — улавливаешь какое-то другое мироощущение».
Пенсионерки: «А актеры-то глухие оказывается… Что еще в ЦСО могли предложить! Лучше бы погулять пошли».
Марина, студентка актерского факультета: «Меня это потрясло. Мы все время за что-то прячемся, а здесь — душа нараспашку».
Инклюзивный театр: история и практика
Инклюзивный театр – уникальное направление в современном театральном искусстве, позволяющее людям с физическими и ментальными особенностями найти своё место на сцене. Актёры инклюзивного театра – люди с синдромом Дауна, аутизмом, церебральным параличом, глухотой, слепотой. В инклюзивном театре находит живое воплощение истина о том, что настоящее искусство способно стать выше любых ограничений.
Арт-терапия для детей-инвалидов
Изначально инклюзивный театр был средством арт-терапии для особенных детей, помогая им включаться в окружающий мир и вместе с тем познавать собственные физические возможности. В инклюзивном театре создавалось особое пространство, где человек мог развить уверенность в себе, лучше адаптироваться к другим людям и к их реакциям, не бояться проявлять себя.
Кроме самих актёров, инклюзивный театр включает также инструкторов по физической культуре, музыкальных и художественных руководителей, хореографов. Все сотрудники инклюзивного театра должны обладать навыками социальных педагогов: ведь перед ними стоит довольно непростая задача – создать на сцене такие произведения, которые смогли бы помочь людям с физическими и ментальными ограничениями заново открыть для себя мир.
Первый инклюзивный театр появился в Лондоне в 1974 году. Его организовали учитель Мэри Уорд и музыкант Джо Коллинз. Их проект позиционировался как театр, доступный для каждого. В 1980-х гг. в постановке одного из спектаклей принял участие актер с церебральным параличом.
Театр мимики и жеста — для глухих актеров
В 1962 году В Советском Союзе, в Москве, создаётся Театр мимики и жеста, который становится первым в мировом опыте профессиональным театром для неслышащих актеров.
В 1990 году в России создаётся специальное высшее учебное учреждение, готовящее артистов театра, художников и музыкантов из среды людей с ограниченными физическими возможностями – Государственный специализированный институт искусств (теперь называется Российской государственной специализированной академией искусств).
Театр простодушных
В 1999 году создаётся Театр простодушных – его труппа состоит из актёров с синдромом Дауна.
В 2000 году был учреждён Всероссийский фестиваль особых театров «Протеатр». Каждые три года он проводится в Москве. Для участия в фестивале инклюзивные театры присылают видеоверсии своих спектаклей на конкурс, а уже по итогам конкурса проходит фестивальная неделя, где демонстрируются спектакли-лауреаты конкурса, а также проводятся мастер-классы, лекции и циклы встреч. (https://proteatr.ru/)
Инклюзивное театральное образование
В 2017 году На базе фонда слепоглухих «Со-единение» был создан Центр творческих проектов «Инклюзион», который в качестве своих целей видит не только дальнейшее развитие инклюзивного театра в России на профессиональной основе, но и создание методологии инклюзивного театрального образования. Центр «Инклюзион» был создан в Москве, но позже появились и его региональные представительства – в Санкт-Петербурге, Казани, Новосибирске, Калининграде, Орске и Екатеринбурге. (https://so-edinenie.org/slepogluhimpredstavitelyam/dosug/inklyuzion)
Примеры инклюзивных театров России
Театр «ШедЭврика» (Санкт-Петербург) – создан в 2005 г. Ассоциацией общественных объединений родителей детей-инвалидов «ГАООРДИ» и Театральной компанией CHICKENSHED (Лондон, Англия). В театре предусмотрено три направления – вокал, хореография и актерское мастерство. Предусмотрены детская и взрослая группы. Группа театра: https://vk.com/teatr_shedevrika
«Театр равных» (Воронеж) – студия существует с июня 2014 г., когда «Театр равных» представил зрителям свой первый спектакль «Кот на крыше», написанный воронежским писателем и педагогом Д.А. Чугуновым специально для студии. «Театр равных» входит в число самых гастролируемых театров Черноземья. За свою шестилетнюю историю «Театр равных» поставил 10 спектаклей и принял участие в 17 фестивалях. Сайт театра: https://www.teatrravnikh.ru/info
Театр-студия «Ora» (Екатеринбург) – возник в 2015 г. на базе екатеринбургского экспериментального театра «Шарманка». Изначально театр-студия Ora был связан с Благотворительным фондом, но позже уже перестал нуждаться в поддержке фонда и стал самостоятельным. Сейчас актёры театра-студии Ora – инвалиды 1-3 групп без профессионального театрального образования – выступают на сцене вместе с актёрами театра «Шарманка». В 2018 г. в театре при поддержке Фонда Президентских грантов была открыта Инклюзивная театральная лаборатория, где в настоящий момент занимаются не только актёры театра Ora, но и студенты с проблемами слуха и зрения: здесь проходят занятия по вокалу, актерскому мастерству, сценической речи, дыхательной гимнастике по системе Стрельниковой, пантомиме, джазовому фортепиано, саксофону и по многим другим направлениям. Сайт театра: https://www.orateatr.com/
Актеры-инвалиды
Творческая студия «Э-моция» (Казань) – студия начала работу в 2016 г. Организатор студии «Э-моция» Инесса Клюкина, представив свой творческий проект, стала победителем Всероссийского конкурса «Доброволец России — 2019». Актёры студии – люди с инвалидностью и без. К работе в студии на добровольных началах регулярно привлекаются профессиональные педагоги, стилисты, музыканты, декораторы и гримёры. Спектакли студии нельзя отнести к какому-то определённому жанру – здесь могут переплетаться элементы разных видов искусства, так как для каждого актера студии подбирается свой, наиболее удобный для него способ самовыражения. Сайт студии: http://e-mociya.tilda.ws/
Театр «Пиано» (Нижний Новгород) – создан в 1986 г. при Нижегородской школе-интернате для глухих детей. Руководители театра «Пиано», Владимир и Марина Чикишевы, создали уникальную методику, позволяющую глухим актёрам взаимодействовать с миром через движение и пластику. В театре «Пиано» детей и подростков обучают танцу, актёрскому мастерству, искусству пантомимы и клоунады. С 2011 г. в МКОУ «Школа-интернат для глухих детей» действует особая программа развития «Школа-Театр-Дом», разработанная под руководством В.Н. Чикишева и при участии сотрудников театра «Пиано» и предусматривающая создание в школе образовательного и арт-пространства, где глухие дети могут участвовать в совместных проектах со своими слышащими ровесниками. Такое взаимодействие способствует более полному развитию и социальной адаптации детей — воспитанников школы. Сайт театра: http://tepi.org/whoweare
Открытое театральное пространство
Театр «Особенный ТИП» (Новосибирск) – первый инклюзивный театр Новосибирска, появился в 2015 г. как совместный проект Новосибирского отделения Союза театральных деятелей и театра «Старый дом». Театр «Особенный ТИП» — открытое театральное пространство для людей всех возрастов, с инвалидностью и без. В репертуар театра сейчас входит 8 спектаклей, где задействованы не только люди с инвалидностью, но и профессиональные актёры и музыканты. Группа театра: https://vk.com/osobenny_tip_nsk
Социально-творческая реабилитация детей и молодежи с ОВЗ
Интегрированный театр-студия «Круг II» (Москва) – основан в 1997 г. при РОО социально-творческой реабилитации детей и молодежи с отклонениями в развитии и их семей «Круг». Театр «Круг II» открыт для людей всех возрастов и особенностей здоровья. Среди главных задач театра «Круг II» — создание уникальных условий для людей с ограниченными возможностями, способствующих раскрытию потенциала каждого актёра, но при этом интересных и зрителю. Театр «Круг II» ставит музыкально-пластические спектакли, уличные представления, перформансы, различные вокальные номера. С актёрами театра занимаются и сценическим мастерством, и музыкальной импровизацией, и навыками работы с художественным текстом, и игрой на этнических барабанах, и спортивными и народными танцами. В театре открыт прием для разных возрастных групп, с 9 и до 89 лет. Также театр-студия «Круг II» проводит обучение по нескольким направлениям: в Школе родительского мастерства, в Школе особого театра, в летнем лагере, а также в формате лекций и мастер-классов. Сайт театра-студии: http://kroog2.ru/ru/
Юлия Ильина, специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)
Театр мимики и жеста
В 1963 году в Москве, в районе Измайлово «родился» Театр мимики и жеста — первый в мире и единственный в России стационарный профессиональный театр глухих актеров.
Спектакли театра основаны на выразительности жестового языка глухих, на пластике, элементах пантомимы, музыки, танца. Происходящее на сцене синхронно озвучивают профессиональные дикторы. Спектакли театра доступны не только для глухих зрителей, но и для слышащих детей и взрослых. Большинство зрителей, посещая спектакли театра, не верят, что актеры не слышат, настолько точны их движения и пластика в такт музыке. Артисты театра способны сыграть высокую трагедию и сатирическую комедию, остросоциальную драму и пантомиму, музыкальную комедию и многое другое.
В настоящее время директор театра — заслуженный работник культуры РФ Николай Сергеевич Чаушьян. Режиссеры театра индивидуально работают с каждым спектаклем. Сейчас это: Роберт Фомин, Валерий Шевченко, Павел Ахальцев и многие другие.
Артисты театра часто принимают участие в съемках художественных фильмов и сериалов, участвуют в престижных конкурсах. Ани Абрамян, Алексей Лемешев, Алена Молоснова, Вадим Николаев и Игорь Стрелкин снялись в сериале «Взрослые дочери». Также артист театра Игорь Стрелкин в 2015 году принял участие в телевизионном шоу «Танцуй» на Первом канале и вошел в топ-50 лучших танцоров России.
Кроме того, артистов театра приглашают играть в другие театры. Игорь Стрелкин, Алексей Лемешев и Максим Тиунов выступают в спектакле «Калигула» Московского Губернского театра, художественным руководителем которого является известный актер, театральный режиссер, продюсер, народный артист РФ Сергей Безруков.
В репертуаре театра на данный момент 16 постановок, и «копилка» постоянно пополняется: в 2018 году было поставлено четыре новых спектакля.
В репертуаре предпочтение отдается детским спектаклям, в том числе и игровым, в которых маленькие зрители вовлекаются в действие на сцене как участники. Это — «Сказка за сказкой», «Именины Бабы-яги» и другие постановки.
Взрослых из последних спектаклей порадуют комедия парадокса «Женитьба Дон Жуана», спектакль-пантомима «Женщина с витрины» и другие спектакли.
Театр глухих «Недослов»
Прежде чем пойти в «Недослов», я посмотрела на YouTube клипы с участием Алексея и вот что меня больше всего поразило: ладно, ритм, четкое попадание в него в принципе объяснимо. Но как можно с такой точностью передать характер произведения, не слыша его?! Если звучит легкая французская песенка, то Алексей и сам легок, ироничен, если «Он не вернулся из боя», то и тут проникновение в суть песни такое, что аж мурашки по спине. А рубящие жесты рук только усиливают силу слов и музыки Высоцкого.
Леша, как можно так чувствовать песню, не слыша ее?
Сейчас объясню: сначала я понимаю ее ритм, потом смотрю текст и узнаю, о чем она, потом начинаю фантазировать на заданную тему. Когда все это вместе сливается, получается такой результат.
А ты совсем не слышишь?
У меня есть остаточный слух. Я слышу голоса людей. Вот сейчас и твой голос тоже.
Зачем же нам тогда переводчик?
Я слышу голос, но не могу разобрать слов. То есть это такой шумовой фон больше. Хотя я, например, могу понять, кто ко мне обращается, не видя человека, тембр голоса у всех разный.
Как ты попал в «Недослов»?
Ну как-то пришел и все. Учился сначала здесь, в институте, и плавно «перетек» в театр. Сначала участвовал в массовке спектакля «Крылья», потом был Hand-made, ну и завертелось.
А какие планы на будущее?
Сейчас есть один проект – фильм. Я не буду о нем рассказывать подробно, мы только собираем материал. Еще мечтаю снять клип. Уже есть два, но хочу сделать целый цикл из песен на итальянском языке.
Почему на итальянском?
Он очень экспрессивный. Мне это нравится.
Но как ты понимаешь, что он экспрессивный?!
Мне подробно об этом рассказывали. И потом, смотришь ведь на певцов и все сразу ясно.
Скажи, а твой круг общения из кого состоит?
Из разных людей. Обычных и неслышащих в нем 50 на 50.
А как ты общаешься с теми, кто не знает языка жестов?
Смотрю на губы, изучаю артикуляцию – и потом мы общаемся без проблем. Сергей Лобан, режиссер «Пыли» и «Шапито-шоу», знает немного язык жестов и с ним мне разговаривать проще. Но понятно, что я все-таки больше контактирую с теми, кого понимаю.
О чем ты мечтаешь для своего театра?
О новых постановках, конечно. О своей площадке мечтаю, куда можно спокойно прийти и работать, ни от кого не зависеть.
Сколько сейчас в труппе актеров?
Ой, не считал. Точно не меньше двадцати.
А как люди к вам попадают? Актеры, я имею в виду.
Да из этого же института. Много выпускников к нам приходит – уже протоптанная дорожка.
День ангела
Во время прогона я с интересом наблюдала, как работают актеры. Спектакль, который сегодня идет – «Без права на ангела», создан на основе песни Вертинского «Желтый ангел» в исполнении самого Александра Николаевича, Елены Камбуровой и Дмитрия Хоронько. В постановке очень много танцевальных номеров. А это значит – много музыки, которую актеры не слышат. Я оглянулась назад и увидела рядом с режиссерским пультом хореографа спектакля Елену Бидную. Поднимая по очереди пальцы руки, она отсчитывала ребятам ритм.
Однако, даже видя это, было сложно поверить, что люди на сцене ничего не слышат – так слаженно они двигались, не сбиваясь даже на сложных музыкальных моментах. В паузах ребята привлекали внимание друг друга, топая ногами по полу, а во время прогона номеров даже успевали поспорить на языке жестов, мол, куда ты идешь, в другую сторону надо.
Но вот репетиция окончена, все уходят гримироваться.
Знание – сила
Пока актеры готовятся, Варвара Ромашкина продает билеты. Зал небольшой, на 40 мест, но сегодня и они не все заняты. «О нас мало кто знает, – пожимает плечами Варвара, – собирать зрителей в основном помогает цыганская почта. Люди приходят на спектакль, уходят довольные и рассказывают о нас знакомым».
Посмотрев «Желтого ангела», я теперь тоже с удовольствием рассказываю о «Недослове» друзьям. А теперь и вам. Потому что то, что делают актеры, – театр. Настоящий. Без всяких скидок на особенности молодых людей. Глядя на то, как они несут песню Вертинского через непростую историю нашей страны, я думала: «Как жаль, что они не слышат музыку! Они бы точно ее оценили». А еще все время, пока шел спектакль, я видела в проеме двери силуэт Алексея Знаменского. И этот силуэт прыгал, размахивал руками, крутился вокруг своей оси и вообще всячески дистанционно помогал актерам. А после представления уже сам Алексей, а не его тень принимал заслуженные поздравления.
Маша Румянцева, актриса театров «Недослов» и «СинематографЪ»:
«В моей семья я, сестра, мама, папа, дедушка – все не слышат. Гены. Хотя я родилась с нормальным слухом. Потеряла его в детстве, в два года. Простудилась, поднялась высокая температура, мне сделали укол. После этого все и началось. У папы, кстати, похожая история.
Бабушка со стороны мамы слышит, а дедушка нет. Они познакомились во время войны. Все мужчины ушли на фронт, а дедушку не взяли. Глухой – кому он нужен. Вот так и получилось, что он остался единственным мужчиной в деревне. Бабушка его к рукам и прибрала (смеется).
Я из Ярославля. После школы приехала в Москву, поступила в Институт искусств на театральное отделение. Этим летом окончила его и теперь вот работаю в двух театрах. И они для меня – всё! Больше времени ни на что не остается. Друзья постоянно зовут куда-то, а я не могу. Сюда бегу. Что еще люблю? Кино! Но такое, со смыслом, которое думать заставляет.
Большинство моих друзей отсюда. Хотя слышащие ребята в моем окружении тоже есть. Я не делаю различий между людьми. Если мне нравится человек, то без каких-либо условий. Если нет, то нет.
В Москве я снимаю вместе с подругой квартиру. Перевезла из Ярославля сестру. Она совсем не слышит, ей сложно устроиться на работу. Она раньше футболом занималась, но по состоянию здоровья решила уйти. Сейчас работает на фармацевтическом складе. Мне даже в голову не приходило обижаться на родителей за то, что я не слышу. Я другой жизни просто не знаю и та, что есть у меня, вполне устраивает. Главное, чтобы человек был счастливым. Остальное мелочи».
Как можно помочь
Благотворительный медиапроект «Нужна помощь.ру» фонда «Мозаика счастья» создан для поддержки людей, выполняющих социально значимую функцию. Людей, которые вопреки всему спасают, развивают, социализируют, возвращают к жизни. Но самое главное, что «Нужна помощь.ру» не просто рассказывает истории этих героев, но и старается им помочь. Чтобы они, в свою очередь, помогли другим. Фонд не остался безучастным к судьбе театра «Недослов» и его режиссеру Алексею Знаменскому. Театр очень нуждается в постоянном помещении для репетиций и выступлений, а также в финансировании нескольких проектов, помогающих его развитию.