актеры фильма плохой хороший человек
Плохой хороший человек
Только на территории России:
«Плохой хороший человек» — художественный фильм, снятый в 1973 году в Евпатории режиссёром Иосифом Хейфицем по повести Чехова «Дуэль».
Содержание
Сюжет
Сюжет фильма строится на противостоянии двух ярких личностей — Лаевского (Олег Даль) и фон Корена (Владимир Высоцкий). У каждого из них есть свои принципы, своя жизненная позиция.
Для фон Корена Лаевский олицетворяет все человеческие пороки, в числе которых вялость, распущенность, пристрастие к азартным играм и к женщинам. Лаевский же считает фон Корена человеком, способным ради отвлечённых абстрактных идеалов совершать жёсткие поступки, вплоть до физического устранения ненужных для нового порядка людей. Особенно Лаевскому не нравится то, что начать это устранение фон Корен готов с него, Лаевского. И это ему удаётся: фон Корен, ловя Лаевского на слове, принимает его «вызов на дуэль» (вызов был обращён ко всем и ни к кому, фраза сказана просто для красного словца). Лаевский принуждён драться.
Сама дуэль показана карикатурно: ни дуэлянты, ни их секунданты толком не знают, как она должна проходить, каковы правила, пытаются припомнить описания у классиков. Фон Корен, человек весьма умный, заранее рассказывает одному из своих друзей как пройдёт дуэль и оказывается почти прав: Лаевский «из благородства стреляет в воздух (он иначе не может)». А у фон Корена, уже тщательно прицелившегося с твёрдым намерением «избавить мир» от Лаевского, из-за внезапного крика перепуганного дьякона в момент выстрела дрогнула рука, и он промахивается.
А бабы здесь тихие
Тестом Бехдель по нашему кино
Плохой хороший человек (1973)
По повести Антона Чехова «Дуэль»
Режиссёр Иосиф Хейфиц
В главных ролях: Олег Даль, Владимир Высоцкий, Людмила Максакова, Анатолий Папанов, Георгий Корольчук
Посмотреть можно нужно здесь.
Лучшая экранизация Чехова, которую мне доводилось видеть, содержит на двадцать первой минуте диалог двух женщин в купальне. Диалог этот как будто специально снят для того, чтобы досужие блогеры начала XXI века чесали темя, гадая, проходит «Плохой хороший человек» тест Бехдель или не проходит.
Во-первых, участницы. С одной всё понятно — это Надежда Фёдоровна (Максакова), гражданская жена плохого хорошего Лаевского (Даль). Другая женщина, несомненно, Марья Константиновна, глубоко презирающая Надежду Фёдоровну за жизнь во грехе, но, чтобы опознать Марию Константиновну, нужно сначала прочесть чеховский первоисточник. В самом фильме имя «Марья Константиновна» упоминается только вскользь и совсем в другой сцене.
Во-вторых, собственно диалог:
МК: Милая моя, как хорошо, что вы пришли! Мы будем купаться вместе — это очаровательно!
НФ: Сегодня погода не такая жаркая, как вчера, не правда ли?
МК: О да, милая! Верите ли, я вчера чуть не задохнулась. Даже Никодим Саныч забеспокоился.
НФ: Ваш Никодим Александрович очень мил, я в него просто влюблена.
МК: Ха ха, это очаровательно!
НФ: У нас в Петербурге теперь дачная жизнь в разгаре. У меня и у мужа столько знакомых!
МК: Ваш муж, кажется, инженер?
НФ: Я говорю о Лаевском. У него очень много знакомых.
МК: Ах, вот как! (Закатывает глаза.) Это очаровательно!
НФ: У меня через день бывает лихорадка. А между тем я не худею! (Идёт купаться в шляпе.)
Как видим, драматургически весь разговор сводится к тому, что а) Надежда Фёдоровна пытается держать себя так, будто не удрала с Лаевским от законного супруга на край Российской Империи, но б) Марья Константиновна не позволяет ей об этом забыть.
На 88-ой минуте, после венчания Надежды Фёдоровны и Лаевского, Марья Константиновна-таки ещё раз скажет за семейные ценности: «Это очаровательно! Теперь вы можете высоко держать голову и смело смотреть людям в глаза, дитя моё. И теперь у вас будет как у всех!» Это, может, и не прямо про мужчину, но однозначно про патриархат, так что я в итоге продолжаю чесать темя и выставляю
ФОРМАЛЬНЫЙ ЗАЧЁТ 2,5/3
Послесловие
Чехов, в отличие от всех остальных русских классиков первой обоймы, в конце концов женился на женщине, которая, во-первых, работала и, во-вторых, занималась искусством, — на актрисе Ольге Книппер. БОльшую часть недолгого (1901-1904) брака Чехов и Книппер прожили врозь: он болел и сочинял в Ялте, она играла в Москве. Они без конца писали друг другу письма и, судя по этим письмам, были настоящими друзьями.
В зрелой чеховской прозе постоянно встречаются женщины, измученные вынужденным бездельем. Интеллигентные девушки конца XIX столетия читали вагоны книг. Они получали образование, часто не уступавшее мужскому, и думали о судьбах Отечества, но трудоустраиваться им по-прежнему было некуда.
В «Плохом хорошем человеке» есть на этот счёт сцена, в которой зоолог фон Корен шершавым басом Высоцкого в белой фуражке объясняет доброму доктору Самойленко-Папанову, почему Надежда Фёдоровна «обыкновенная содержанка, развратная и пошлая» (цитирую по Чехову):
— Послушай, Александр Давидыч, когда ты встречаешь простую бабу, которая не живет с мужем, ничего не делает и только хи-хи да ха-ха, ты говоришь ей: ступай работать. Почему же ты тут робеешь и боишься говорить правду? Потому что Надежда Федоровна живет на содержании не у матроса, а у чиновника?
«Ступай работать» — резонный совет, но фон Корен тут или включил дурачка, или дурачок на самом деле: интеллигентная Надежда Фёдоровна в 1891 г. не может ступать-работать именно потому, что она не простая баба. Ей не с руки мыть полы или ходить за коровами, а путь в учёные, врачи и даже в мелкие чиновники (каким служит на окраине империи бестолковый Лаевский) ей заказан. Тому же фон Корену, который регулярно уговаривает смешливого дьячка отправиться с ним в экспедицию к Берингову проливу, никогда не придёт в голову позвать в этот героический зоолого-разведочный поход Надежду Фёдоровну или вообще какого бы то ни было человека женского пола. Чуть ли не единственная достойная профессия, открытая образованой мещанке, — учитель земской школы (в 1890-х женщины составляли уже больше половины земского педсостава), но земской школы в колониальной кавказской деревне нет. Я уже не говорю о том, что преподавание — работа на любителя вроде вашего покорного слуги.
Как следствие, Надежда Фёдоровна изнывает в четырёх стенах и действует на тонкие нервы Лаевского, хрустальная любовная лодка которого разбилась о быт, а точнее, об невероятный, неслыханный факт, что женщины — это просто люди. Как же он, горемычный, убивается, как жалобится доктору Самойленко:
— …жить с женщиной, которая читала умные книги и пошла для тебя на край света, так же неинтересно, как с любой Анфисой или Акулиной! Так же пахнет утюгом и лекарствами!
В конце повести/фильма, после дуэли, Лаевский чудесным образом преодолевает аллергию на утюг, лекарства и Надежду Фёдоровну, а сама Надежда Фёдоровна вдруг побеждает своё классовое происхождение и начинает возиться с курами. Это, пожалуй, самый слащавый и фальшивый финал у Антона Павловича, моего самого любимого писателя. Впрочем, фиг с ним, с финалом. «Дуэль» (с облегчением отбрасывает всякую претензию на объективность) — шедевр русской колониальной прозы, «Герой нашего времени» образца 1890-х. Её обязательно надо читать — хотя бы ради патриархального театра абсурда, который мастерски разыгрывают чеховские персонажи.
В общем, слово классику:
«- Но почему? Почему? — спросила Надежда Федоровна, дрожа всем телом. — Что я кому сделала?
— Вы страшная грешница. Вы нарушили обет, который дали мужу перед алтарем. Вы соблазнили прекрасного молодого человека, который, быть может, если бы но встретился с вами, взял бы себе законную подругу жизни из хорошей семьи своего круга и был бы теперь, как все. Вы погубили его молодость. Не говорите, не говорите, милая! Я не поверю, чтобы в наших грехах был виноват мужчина. Всегда виноваты женщины. Мужчины в домашнем быту легкомысленны, живут умом, а не сердцем, не понимают многого, но женщина все понимает. От нее все зависит. Ей много дано, с нее много и взыщется. О милая, если бы она была в этом отношении глупее или слабее мужчины, то бог не вверил бы ей воспитания мальчиков и девочек. И затем, дорогая, вы вступили на стезю порока, забыв всякую стыдливость; другая в вашем положении укрылась бы от людей, сидела бы дома запершись, и люди видели бы ее только в храме божием, бледную, одетую во все черное, плачущую, и каждый бы в искреннем сокрушении сказал: «Боже, это согрешивший ангел опять возвращается к тебе…» Но вы, милая, забыли всякую скромность, жили открыто, экстравагантно, точно гордились грехом, вы развились, хохотали, и я, глядя на вас, дрожала от ужаса и боялась, чтобы гром небесный не поразил нашего дома в то время, когда вы сидите у нас. Милая, не говорите, не говорите! — вскрикнула Марья Константиновна, заметив, что Надежда Федоровна хочет говорить. — Доверьтесь мне, я не обману вас и не скрою от взоров вашей души ни одной истины. Слушайте же меня, дорогая… Бог отмечает великих грешников, и вы были отмечены. Вспомните, костюмы ваши всегда были ужасны!
Надежда Федоровна, бывшая всегда самого лучшего мнения о своих костюмах, перестала плакать и посмотрела на нее с удивлением.
— Да, ужасны! — продолжала Марья Константиновна. — По изысканности и пестроте ваших нарядов всякий может судить о вашем поведении. Все, глядя на вас, посмеивались и пожимали плечами, а я страдала, страдала… И, простите меня, милая, вы нечистоплотны! Когда мы встречались в купальне, вы заставляли меня трепетать. Верхнее платье еще туда-сюда, но юбка, сорочка… милая, я краснею! Бедному Ивану Андреичу [Лаевскому — К. З.] тоже никто не завяжет галстука как следует, и по белью, и по сапогам бедняжки видно, что дома за ним никто не смотрит. И всегда он у вас, мой голубчик, голоден, и в самом деле, если дома некому позаботиться насчет самовара и кофе, то поневоле будешь проживать в павильоне половину своего жалованья. А дома у вас просто ужас, ужас! Во всем городе ни у кого нет мух, а у вас от них отбою нет, все тарелки и блюдечки черны. На окнах и на столах, посмотрите, пыль, дохлые мухи, стаканы… К чему тут стаканы? И, милая, до сих пор у вас со стола не убрано. А в спальню к вам войти стыдно: разбросано везде белье, висят на стенах эти ваши разные каучуки, стоит какая-то посуда… Милая! Муж ничего не должен знать, и жена должна быть перед ним чистой, как ангельчик! Я каждое утро просыпаюсь чуть свет и мою холодной водой лицо, чтобы мой Никодим Александрыч не заметил, что я заспанная.
— Это все пустяки, — зарыдала Надежда Федоровна. — Если бы я была счастлива, но я так несчастна!
— Да, да, вы очень несчастны! — вздохнула Марья Константиновна, едва удерживаясь, чтобы не заплакать. — И вас ожидает в будущем страшное горе! Одинокая старость, болезни, а потом ответ на Страшном судилище… Ужасно, ужасно! Теперь сама судьба протягивает вам руку помощи, а вы неразумно отстраняете ее. Венчайтесь, скорее венчайтесь!»
Высоцкий в Крыму: как снимали фильм «Плохой хороший человек»
Почти все участники съемочной группы с симпатией относились к Высоцкому, а для Хейфица и Даля встречи в Крыму послужили началом будущей дружбы, дальнейшего общения и встреч с ним.
45 лет назад на полуостров прибыла съемочная группа режиссера Иосифа Хейфица для работы над фильмом с участием Владимира Высоцкого и Олега Даля
Этот фильм появился на свет и по большей части создавался в Крыму благодаря одному человеку – кинорежиссеру и кинодраматургу Иосифу Ефимовичу Хейфицу (1905-1995). Его работы отмечены как Сталинской премией (1941, 1946), так и премиями Международных фестивалей в Канне (1955, 1960), в Карловых Варах (1956, 1980) и многих других. Созданные им фильмы, среди которых «Большая семья» (1954), «Дело Румянцева» (1955), «Дорогой мой человек» (1958) и другие, до сих пор часто появляются на экранах телевизоров, составляя Золотой фонд советского кино.
Чеховское притяжение
В 1960-е годы, обратившись к чеховским произведениям, он снимает такие известные фильмы как «Дама с собачкой» (1960, призы МКФ в Каннах и Лондоне), «В городе С.» (1966, приз МКФ в Риме). Первый из них неизбежно должен был сниматься в Ялте, второй в основном создавался в Симферополе, один эпизод был снят в Евпатории. Поэтому неудивительно, что и третий чеховский фильм по повести «Дуэль» Хейфиц тоже задумал снимать в Крыму. Как и во многих других своих режиссерских фильмах, он был и автором сценария.
При работе над сценариями и фильмами И. Хейфиц записывал свои мысли по этому поводу, и так образовалась рукопись книги «Страницы из кинотетрадей», к сожалению, до сих пор неизданной. В журнале «Сеанс» опубликованы лишь фрагменты, где есть и мысли режиссера по поводу этого «чеховского» фильма: «Уверен, что прокатчики на афишах прибавят букву «И» – «Плохой и хороший», – как будто речь идет о двух разных людях. А ведь смысл в том, что дело идет об одном. Мы обойдемся без соединительного «И».
С другой стороны по мере изучения произведения Чехова и осознания концепции фильма, Хейфиц отмечает: «Неверно было бы для экранизации особо выделить одного и превратить сценарий в монодраму. Это чеховской драматургии не свойственно. Если этим пренебречь, то можно рассказать историю про двух антагонистов – Лаевского и фон Корена. Но фон Корен, как характер, не движется и особой судьбы у него нет. Пусть предстанут перед судом времени трое: фон Корен, Лаевский и Надежда Федоровна, любовница Лаевского».
В те годы советское кинопроизводство отличалось от зарубежного: не было продюсеров, ассистентов по кастингу (подбору актеров) и т.п. Все эти вопросы тоже решал режиссер. Писатель Василий Аксенов, назвав Хейфица «тонким интерпретатором чеховской темы», восхищался актерским ансамблем, который он собрал вокруг Олега Даля: «Какая сверкающая компания вновь окружает его в этом фильме: Людмила Максакова, Анатолий Папанов, Владимир Высоцкий, Анатолий Азо, совсем молодой Георгий Корольчук, великолепно сыгравший дьякона…».
Режиссер и его команда
По утверждению Евгения Татарского (он был тогда помощником Хейфица, а впоследствии стал известным режиссером), идея снимать вместе Высоцкого и Даля исходила от него. Кроме того, по просьбе Высоцкого, он предлагал пригласить в фильм Марину Влади, но Хейфицу эта идея «не показалась». А Марине очень нравился сценарий, Чехов и она «жутко хотела сняться в картине». Но вместе с Высоцким ни в одном советском фильме ей участвовать так и не пришлось.
Высоцкий и Даль уже в то время были на «плохом счету» у киноначальства, и Хейфиц потратил много усилий, чтобы их допустили к съемкам. Ради Высоцкого ему даже пришлось корректировать сценарий, «подправляя Чехова»: «У Чехова фон Корен широкоплеч, смуглолиц, фигура его производит впечатление мощи, и весь он – воплощение высокомерия и холодности. А что, если этот «прежде всего деспот, а потом уж зоолог» именно таков: ниже среднего роста, щуплый? И несмотря на это, а скорее именно благодаря этому, он «король и орел, держит всех жителей в ежах и гнет их своим авторитетом». Решившись, прямо говорю об этом Володе. И обретаю союзника.
– В самом деле, – вспоминает он, – есть много примеров тому, что тираны и деспоты – часто люди маленького роста, и свой недостаток пытаются возместить жаждой власти и превосходства».
Высоцкий в Евпатории
О съемках фильма в Евпатории уже опубликовано немало, в том числе и автором этой статьи в книге «Владимир Высоцкий: крымские страницы» (2012, 2016). Тем не менее, появляются новые свидетельства и версии, о которых речь далее. Съемки начались 45 лет назад, в последних числах августа 1972 года. В городе жители и курортная публика наблюдали за процессом, видели Максакову, Даля, Папанова, но вот Высоцкого только «ждали». Никаких достоверных воспоминаний от евпаторийцев о приезде поэта и актера до сего времени не появилось.
Судя по фильму, Высоцкий приезжал в Евпаторию 2-3 раза, и всего лишь один-два эпизода свидетельствует о его съемках в «старом городе». В одном из них фон Корен-Высоцкий возвращается к себе домой и его встречают окрестные собаки. По идее Хейфица, это было необходимо, чтобы образ фон Корена приобрел широту, не состоял из одних негативных черт: «Володя за эту идею ухватился – ведь это очень хорошо! «Я знаю, что люди, которые любят собак, сами очень добрые!» Я говорю: «Давайте такую штуку: у вас нет собаки, но вас любят все собаки этого маленького городка. И поэтому в какой-нибудь момент давайте снимем такой кусок: вы возвращаетесь домой, подходите к своей калиточке, и вдруг из всех подворотен, из ворот, откуда только не возьмись, бегут всякие псы! С такими хвостами всякими, дворняги и ластятся к вам, потому что вы их, видимо, каждый день подкармливаете». Он был дико счастлив. И мы такой кусок сняли. Примерно двадцать собак было найдено, их всех, значит, приручили, потом спрятали в подворотнях. Когда фон Корен возвращался домой, мы их выпустили: они с диким восторгом к нему бросились. Он сказал: «Теперь мне хотя бы легче! Это даёт зрителю понять, что все-таки в душе у меня есть что-то хорошее и человеческое, проявляющееся в любви к животным!».
Эти воспоминания Хейфица воспроизведены по фонограмме его выступления в 1981 г. в ленинградском ДК им. Кирова и обнародованы высоцковедом В. Яковлевым (Донецк), а затем М. Цыбульским (США). При этом уважаемые публикаторы не заметили казуса, приключившегося с маститым режиссером, которому в то время было уже 76 лет. В своем выступлении он перепутал Евпаторию с Феодосией: «Наконец мы уехали в экспедицию в Феодосию, где снимали один из кусков фильма, где фон Корен на берегу моря делает зарядку. И мы с Володей Высоцким вышли репетировать в Феодосии на берег моря. Место съёмки было намечено примерно в двухстах метрах от знаменитого монумента феодосийского морского десанта. Там есть памятник героическим морякам. В этой группе, очень эффектной, примерно восемь или девять фигур, отлитых из бронзы. И к этой группе часто подходит небольшой пароходик с туристами. И лектор рассказывает о том, что произошло на этом месте, когда высадился десант, и рассказывает о памятнике. Высоцкий был почти без грима в роли фон Корена, только небольшие усики, больше ничего, собственно, на нем не было».
Памятник Евпаторийскому десанту под Евпаторией. В 1972 г. здесь бывал В. Высоцкий.
Казус здесь и в том, что в Феодосии есть памятник десанту в феодосийский порт 29 декабря 1941 г., который был успешным и временно освободил город от оккупантов. Но он расположен в самом городе на набережной напротив железнодорожного вокзала, и никак не соответствует местам съемки, описываемым Хейфицем: «И вот только съемочная группа расположилась в ожидании начала работы, как подошел этот маленький пароходик, остановился, значит, в двухстах метрах, и лектор стал что-то такое тихо говорить про матросский десант. И тут я обратил внимание, что все слушатели обращены не к лектору, а к съемочной площадке. Ну, это понятно, все любят киносъемки наблюдать. И я решил, что просто люди заинтересовались обстановкой съёмки. Минут через десять подошёл на съемочную площадку один из членов экипажа этого маленького пароходика, их там, по-моему, было три человека всего, попросил разрешения обратиться к Высоцкому и сказал: «Товарищ Высоцкий! Не хотите ли свежего пива?» Володя сказал, что он сейчас на работе, ни о каком пиве речи не может быть, спасибо, мы, вот, работаем здесь. Моряк ушел. Минут через десять опять идет. Опять попросил разрешения, опять подошел и говорит: «Товарищ Высоцкий! Не хотите ли яблочко? В буфете у нас – прекрасные яблочки!»
Фон Корен (Высоцкий) на евпаторийском берегу
Казус с Феодосией
В этом рассказе все достаточно достоверно, кроме того, что описанные события происходили не в Феодосии, а в Евпатории вблизи памятника Евпаторийскому десанту 5 января 1942 г. В отличие от феодосийского, десант был неудачным и закончился трагической гибелью почти всех его участников. Об этих съемках в Евпатории опубликованы воспоминания осветителя С. Жолудева и того же Е. Татарского.
Самойленко (Папанов) и Лаевский (Даль) в сцене на пляже Евпатории
Из рассказа Хейфица также следует, что поглощенный своими делами и творчеством, он даже не знал, что Высоцкий написал там же одну из лучших своих песен-баллад «Черные бушлаты» и уже осенью исполнял ее на своих концертах, сообщая при этом подробности: «Песня эта посвящена евпаторийскому десанту, который погиб при высадке в Евпаторию – из-за непогоды не могли подойти корабли… Вот. Там стоит памятник под Евпаторией, я недавно вернулся со съемок, я снимаюсь сейчас в картине, которая называется «Дуэль», и места съемок там, Евпатория, Гагры, Ялта – хорошо в общем… Ну вот, и там под Евпаторией стоит памятник, очень … очень хороший памятник, и там даже есть такая традиция, что все после… после бракосочетаний сразу едут в машинах с цветами к этому памятнику. Около него всегда живые цветы и какая-то традиция, всегда туда приезжают люди». Как видим, о Феодосии Высоцкий даже не упоминает, и скорее всего, там он не снимался.
Остальные подробности Хейфица достоверны: около памятника, находившегося далеко за чертой города, был небольшой причал, а вдоль евпаторийского побережья курсировало 10-15 прогулочных теплоходов, с полной загрузкой отдыхающими. Экскурсии к памятнику пользовались популярностью, а рассказ о десанте вели не лекторы, а экскурсоводы.
У С. Жолудева об эпизоде с гантелями сохранилась своя версия: «Некоторые сцены снимались за городом, например, в декорации «Духан на пляже», построенной невдалеке от памятника Евпаторийскому десанту, которому Высоцкий вскоре посвятил песню.
Фон Корен (Высоцкий) в сцене с собаками на улице в Евпатории
А в те дни он снимался в эпизоде с гантелями на берегу моря. И вот как-то раз от причала, расположенного у памятника отошел небольшой прогулочный теплоход. Уходя от берега, он немного «забирал» в нашу сторону. Внезапно над тихим сияющим морем загремел голос Высоцкого – это на судне, узнав о его присутствии на берегу, на всю катушку врубили трансляцию. Наша группа невольно замерла. Высыпавшие на палубу пассажиры всматривались в берег, пытаясь разглядеть фигуру певца. Они размахивали руками, приветствуя его, а затем и теплоход дал три протяжных гудка, салютуя Высоцкому. До сих пор сдержанный, тот улыбнулся и помахал рукой уходящему с его песнями кораблю».
Удивительно, что «казус с Хейфицем и Феодосией» оказался заразительным. В публикации М. Цыбульского «На съемках «Плохого хорошего человека», оказались исключены все упоминания о Евпатории и Ялте, и у неискушенного читателя может сложиться впечатление, что основные съемки велись в Феодосии. Сообщение об этом было отправлено, и Марк обещал исправить ошибку.
Дом Мюридова на окраине Ялты
Что касается Ялты, то сохранились записи Хейфица «Режиссерская разработка эпизода «Проход Надежды Федоровны и пристава Кириллина в дом свиданий». Удивительно, что съемочная группа обнаружила там и тогда подходящую натуру: «Удачно нашли на окраине Ялты старый татарский дом с открытой галереей и лестницей. Это и будет «дом свиданий» Мюридова. Здесь важны прозаизмы, снижение, уничтожение экзотики. Грязный, ветхий дом. Внизу, на галерее, все хозяйство Мюридова: кухня, мангал, куры, старая утварь, играют дети, жарится что-то на сковороде. Напоминает коммуналку. Это публичный дом, но самого низкого разряда, в масштабе «семейного предприятия».
Сцена в Ялте. Прощание с фон Кореном
Надежду Федоровну играла Людмила Максакова, одна из ведущих актрис театра Вахтангова, ныне известная как мать скандальной оперной певицы Марии Максаковой-Игенбергс, бежавшей из России на Украину с очередным мужем. С Высоцким Л. Максакова была знакома со студенческих лет, по ее словам даже подарила ему гитару, «и он на ней играл всю жизнь». О съемках в Ялте мало что известно, но несколько кадров фильма снято в Ялте на берегу моря, в фильме хорошо виден мыс Ай-Тодор. Но воспоминаний о приездах Высоцкого в 1972 году в Ялту никто не опубликовал.
Ревность к народному признанию
Почти все участники съемочной группы с симпатией относились к Высоцкому, а для Хейфица и Даля встречи в Крыму послужили началом будущей дружбы, дальнейшего общения и встреч с ним. Непростое отношение к актеру и поэту было у Анатолия Папанова. Они были знакомы с 1968 года по спектаклю Театра Сатиры «Последний парад», где Папанов играл одну из главных ролей, и первое время даже исполнял в нем песни Высоцкого, в частности «Утреннюю гимнастику». Но потом песни Высоцкого стали звучать в спектакле под авторскую фонограмму. Вместе они снимались в фильме «Служили два товарища» (1968). Позже Высоцкий был автором песен фильма «Одиножды один» (1974), где главную роль играл Папанов. По некоторым сведениям, озвучивать Волка в мультфильме «Ну, погоди!» (1969) вначале его авторы предложили Высоцкому, но «сверху» не дали согласия, и его заменил Анатолий Папанов.
А. Папанов и О. Даль в сцене на евпаторийском берегу
Высоцкий с большим уважением относился к Папанову как к актеру и человеку. Но по воспоминаниям Е. Татарского народный артист РСФСР (1966) и СССР (1973) ревниво относился к народному признанию и популярности поэта и актера без званий: «Не любил Анатолий Дмитриевич Высоцкого, зависть какая-то актерская была. Сидит однажды он, уху варит, и своим сценическим баском мне говорит: «Жень, а вот ты скажи мне, почему вы гитариста снимаете, а меня нет?» Я даже сначала не понял, кого он имеет в виду. А речь шла, оказывается, о Высоцком. «Как вам не стыдно, Анатолий Дмитриевич, так говорить?! – удивился я. – Вы постоянно заняты в театре, мы, входя в ваше положение, все сценарии под вас подстраиваем!» – «Не, ну все равно гитариста снимают больше!», – продолжал басить Папанов».
Это было явно несправедливо. К этому времени А. Папанов снялся почти в пятидесяти фильмах, был очень популярным и признанным властью актером. Фильмография Высоцкого насчитывала тогда 20 фильмов, а после 1969 года до 1972-го его не снимали вообще. Видимо, на Папанова повлиял случай в Евпатории, когда в последний момент по окончании съемок работники местного рыбозавода подарили Высоцкому три ящика копченой кефали. Вот и стало фронтовику, заслуженному человеку, с большим трудом, пробившимся в первые ряды советских актеров, обидно, что не ему, а «какому-то гитаристу» простые люди выразили свою симпатию и предпочтение.
В то время подобным образом к Высоцкому относился не только Папанов, его не могли оценить по-настоящему многие друзья и близкие знакомые, и даже родной отец. Как сказал Есенин: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье…». Время все расставило по своим местам.