актеры фильма сказание о земле сибирской фото
За кадром «Сказания о земле Сибирской»: Почему Сталин решил дать премию студентке Вере Васильевой
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Музыкальный фильм «Сказание о земле Сибирской» стал первой послевоенной работой режиссера Ивана Пырьева и третьим цветным фильмом, выпущенным в СССР. На съемках собрался звездный актерский состав – Борис Андреев, Владимир Зельдин, молодой, но уже очень популярный Владимир Дружников, блистательная Марина Ладынина, которая на тот момент была супругой режиссера и снималась во многих его фильмах. Единственной дебютанткой среди признанных мэтров была студентка театрального училища Вера Васильева, еще никому не известная, сыгравшая до этого только в эпизоде одного фильма, где ее имя даже не упоминалось в титрах.
Для самой актрисы предложение Пырьева оказалось полной неожиданностью. Спустя годы она вспоминала: « Тогда мне было всего 22 года, я училась на третьем курсе. И вот мне выпал счастливый случай. Ассистентки режиссера фильма Ивана Пырьева увидели меня в раздевалке училища. Я стояла перед зеркалом в бедном пальтеце, туфлях на низком каблуке. Вопрос прозвучал словно гром среди ясного неба: «Хочешь сниматься в кино?» Я только выдохнула: «Хочу!» Оказалось, ищут молодую, никому не известную актрису с наивным лицом, пышущую здоровьем, так сказать, кровь с молоком. Я постаралась прийти на встречу с Пырьевым «похожей на артистку» – на студию явилась с немыслимыми кудрями и одетой с претензиями на шик. Пырьев велел быстро меня переодеть и расчесать кудри. Видимо, я понравилась мэтру, и меня утвердили на роль Настеньки ».
В окружении звезд на съемочной площадке дебютантка терялась и вела себя очень скромно и пугливо. Поводов для неуверенности в себе было предостаточно – оказалось, что даже ее внешность не совсем устраивает режиссера – не настоящая сибирячка, не «кровь с молоком». Вера Васильева рассказывала: « Сначала попросил расчесать меня как следует. Потом – принести два простых чулка. Подошел ко мне, словно я была неодушевленным предметом, и сунул в мое декольте по чулку в те места, где предполагалась пышная грудь, которой у меня не было, и спокойно объяснил: «А то лицо толстое, а фигура – тощая». И потом, когда уже начались съемки, он частенько спрашивал перед началом: «Васильевой все подложили?» Так я и снималась с подложенной грудью, да талия была поднята так высоко, что я была похожа на бабу, которой обычно прикрывают чайники. ».
Тогда Вера Васильева даже не надеялась на то, что ее кто-то заметит в этом фильме. Но эта роль стала судьбоносной – «Сказание о земле Сибирской» в одночасье перевернуло всю ее жизнь. Актрису не только заметили, но и пригласили в Театр сатиры, где тут же предложили несколько крупных ролей. Этот фильм был восторженно встречен зрителями не только в СССР, но и за рубежом. Он стал одним из лидеров кинопроката в 1948 г., тогда его посмотрело почти 34 млн человек. Картина демонстрировалась в 87 странах мира и особенным успехом пользовалась в Японии. А вот у коллег Пырьева его работа не вызывала восторга, некоторые из них высказались очень резко – так, Сергей Эйзенштейн назвал «Сказание о земле Сибирской» «русским лубком в чехословацком исполнении» (часть фильма снималась в Чехословакии).
Тем не менее картина была оценена на самом высоком уровне – она была удостоена премии за лучший цветной фильм на Международном кинофестивале в Марианских Лазнях (ЧССР), главной премии на Международном фестивале трудящихся, а режиссер, сценаристы, оператор, композитор и актеры, сыгравшие главные роли, получили Сталинскую премию.
Правда, изначально имени Веры Васильевой в списках представленных к премии не было. Она рассказывала: « Говорят, что Сталин, посмотрев картину, спросил про меня: «А где нашли вот эту прелесть?» Ему ответили, что это всего лишь студентка третьего курса, поэтому к премии не представлена. Он коротко сказал: «Она хорошо сыграла, надо ей премию дать». И меня тут же включили в список, хотя на меня и документов в комитет по премиям не посылали. Неожиданно получив такую высокую награду, я была напугана огромной славой, которая свалилась на мою молодую, неопытную голову. Я даже не знаю, была ли я счастлива. Наверное, была. Но к своей внезапной популярности готова не была и всячески старалась стушеваться ».
Интересно то, что после смерти Сталина из фильма вырезали кадры с портретами вождя, из-за чего пришлось сократить и некоторые диалоги. В итоге новая версия фильма оказалась на 10 минут короче. Кроме того, изменили текст оратории: вместо слов «Навстречу великим сталинским планам Сибирь золотая встает» звучала фраза «Навстречу великим ленинским планам». А самой актрисе ни Сталинская премия, ни ранний успех не принесли плодов в дальнейшем.
Веру Васильеву отождествляли с ее героиней, и другие режиссеры видели ее только в образе простой деревенской девушки. Сама она считала, что виной этому была и ее «заурядная внешность». Ей предлагали роли председательниц колхоза и простых тружениц, но дальше проб дело не заходило. Когда актриса появлялась на съемочной площадке, режиссеры видели перед собой утонченную интеллигентную девушку с манерами аристократки и разочарованно вздыхали: «Мы-то думали, что вы крепкая, упитанная… ». Она сыграла много ролей в театре и кино, но при этом не реализовала всего своего творческого потенциала в полной мере, ведь всю жизнь чувствовала себя героиней другого времени, XIX столетия.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Сегодня мы обсудим фильм «Сказание о земле Сибирской». Актеры и роли представлены далее. Речь идет о музыкальном фильме, поставленном Иваном Пырьевым в 1947 г. Картина создана по сценарию Николая Рожкова и Евгения Помещикова.
Аннотация
Андрей с ними встречается. Это событие меняет его жизнь. Он отправляется в Заполярье и, вдохновившись героическим трудом строителей, создает симфоническую ораторию под названием «Сказание о земле Сибирской». Это произведение получает признание.
Основные участники
Марина Ладынина вжилась в роль Натальи Павловны Малининой. Речь идет о советской и российской актрисе кино и театра, певице.
Другие герои
Яков Бурмак и Анастасия Гусенкова хорошо запомнились зрителям фильма «Сказание о земле Сибирской». Актеры Б. Андреев и В. Васильева перенесли этих героев на экран. Далее речь пойдет о них.
Борис Андреев отмечен двумя Сталинскими премиями первой степени. Родился в Саратове. Происходит из семьи рабочих.
Вера Васильева — советская российская актриса. Играет в театре сатиры. Является лауреатом двух Сталинских премий.
Корней Нефедович Заварин и Капитолина Кондратьевна (буфетчица) фигурируют в сюжете фильма «Сказание о земле Сибирской». Актеры С. Калинин и Е. Савицкая сыграли эти роли. Они заслуживают отдельного обсуждения.
Сергей Калинин является Заслуженным деятелем искусств РСФСР. Родился в Костроме. Брат его был рабочим. Будущий актер окончил три класса школы, был работником табачной фабрики, пел в составе церковного хора.
Елена Савицкая с начала тридцатых годов на эстраде. В 1932-1935 гг. была актрисой Московского мюзик-холла. Сменила сцену. В 1937 году присоединилась к Московской оперетте.
Актеры фильма «Сказание о земле Сибирской» В. Зельдин и М. Сидоркин появились в повествовании как Борис Оленич и Сергей Томакуров. Об этих людях мы также поговорим.
Григорий Шпигель сыграл Галайда. Речь идет о советском актере. Заслуженный артист РСФСР. Работал в Ленинграде на красильной фабрике. Прошел обучение в Центральном училище театральной самодеятельности.
Василий Зайчиков сыграл профессора Вадима Сергеевича Игонина. Речь идет о советском артисте театра и кино. Родился в Москве. Происходит из семьи служащих.
Татьяна Барышева сыграла посетительницу чайной. Это советская актриса театра и кино. Родилась в Москве. Играла в драматической студии при филармонии. Сменила сцену. Присоединилась к театральной студии киноактера.
Факты
Приведем несколько сведений о картине «Сказание о земле Сибирской». Актеры вам уже известны. В 1948 г. съемочная группа фильма (Николай Крюков, Валентин Павлов, Владимир Дружников, Борис Андреев, Иван Пырьев) была награждена Сталинской премией.
Оригинальная версия ленты примерно на десять минут длиннее «восстановленного» варианта, который был известен современному зрителю. Именно сокращенная версия обычно тиражируется на DVD и видео, а также показывается по телевидению.
В варианте от 1966 г. отсутствует песня о Сибири, которая очень напоминает по музыкальной теме композицию «Там вдали, за рекой». Отсутствуют кадры, в которых был портрет Сталина на заднем плане. Некоторые кадры картины несколько подправлены.
LiveInternetLiveInternet
—Видео
—Музыка
—Рубрики
—Метки
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Друзья
—Постоянные читатели
—Статистика
История создания фильма «Сказание о земле Сибирской»
КАК СОЗДАВАЛСЯ ФИЛЬМ «СКАЗАНИЕ О ЗЕМЛЕ СИБИРСКОЙ»
После завершения Великой Отечественной войны Иван Пырьев приступил к созданию своей очередной музыкальной комедии «Сказание о земле Сибирской», в которой Марине Ладыниной отводилась главная роль певицы Наташи Малининой.
О работе над ролью в этой картине рассказывала и Марина Ладынина :
«Да, для каждого режиссера, и для Пырьева, было самое важное, чтобы Сталину понравилось.
Каждый действовал так, чтобы не прогневить НКВД. Расскажу про одну — «Сказание о земле Сибирской» Этот, как его, который застрелился, член правительства при Сталине. Фадеев. Он был член коллегии худсовета. На показе Сталину этой картины Фадеев выступил против меня и сказал, что я уже стара для этой роли, хотя я была еще молодая, просто ему не нравилась.
Вспоминает Вера Васильева о съемках в фильме «Сказание о земле Сибирской»:
Итак, война осталась позади. В моей студенческой, счастливой и такой насыщенной жизни произошло событие, повернувшее мою судьбу в неожиданное русло. Я была приглашена на одну из главных ролей в фильме знаменитого и талантливейшего режиссера Ивана Александровича Пырьева «Сказание о Земле сибирской». 
В этом фильме снимались звезды первой величины: Марина Ладынина, Борис Андреев, Владимир Дружников, Владимир Зельдин. А надо сказать, что в те годы выходило не очень много кинокартин. Их ждали, и поэтому фильм, снятый хорошим режиссером, сразу становился событием, запоминался надолго, его песни подхватывала и пела молодежь, дебютанты, снимавшиеся в нем, в один день становились знаменитыми.
Таким образом, мне выпал в жизни счастливый лотерейный билет. Но расскажу по порядку, как это случилось.
Однажды в училище, подойдя у раздевалки к зеркалу, я стала надевать смешной, многократно переделанный мамиными руками капор. Этот капор сохранялся с детских лет моих старших сестер, но мама решила его подновить и отделала старым вылезшим беличьим мехом. Застегивался он на нелепую пуговицу от какого-то старого папиного пальто.
Из к/ф » «Сказание о земле Сибирской» — В. Дружников и В. Васильева — Расскажу я вам, ребята
Вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба: «Девочка, ты хочешь сниматься в кино?»Последовал ответ совсем короткий и ясный: — «Хочу».
Они мне сказали, что знаменитый, талантливый кинорежиссер Иван Александрович Пырьев собирается снимать цветной музыкальный фильм по сценарию Помещикова и Рожкова «Сказание о Земле сибирской». Нужна молоденькая, никому не известная актриса с наивным лицом, «здоровущая, упитанная девка — кровь с молоком», как выразилась одна из них. Они назначили мне на следующий день встречу на киностудии «Мосфильм».
Их интерес ко мне воскресил надежду, я как на крыльях полетела домой, а в душе все пугливо ликовало:
— А вдруг это и есть тот счастливый случай, который так необходим иногда в актерской судьбе? А вдруг подойду? А вдруг, а вдруг —тысячи «вдруг» проносились в моей голове.
Прибежала я домой взбудораженная, лихорадочно соображая, в чем завтра идти навстречу своей судьбе. Поделилась с сестрами (наша семья тогда была уже в сборе). Они были постарше, обе модницы, у обеих много кавалеров, обе всегда соображали, как получше одеться, а я со своими мечтами была на вид очень допотопна.
И вот моя старшая сестра Валя достала свое самое нарядное платье из синего крепсатена (тогда это был модный материал). Я померила платье и в ужасе увидела, что я в нем просто какая-то уродина с претензией на провинциальный шик. Средняя сестра Тоша дала мне туфли на высоком каблуке. На таких каблуках я ходить не умела- ноги болели, походка была скованная, но всем общеквартирным советом было решено, что именно такой наряд соответствует виду артистки. Оставалось лишь уничтожить скромные косички, закрутить волосы на тряпочки и устроить на голове стоящую дыбом копну кудрей, вьющихся мелким бесом.
Наутро, не спав всю ночь от волнения, нарядившись во все чужое, со взбитыми немыслимыми кудрями я появилась на киностудии «Мосфильм».
Пропуск получен, иду в комнату, где назначено свидание. Настроение ≈ растерянность и отвага. Я шла навстречу давно желанному счастью.
Встретили меня приветливо, во взглядах загорелись добрые смешинки. Появился Иван Александрович Пырьев — легкий, стремительный, деловой, буднично одетый, весь в своих мыслях, отдающий короткие приказы. Он сразу ушел в свою маленькую комнату. Я осталась одна в приемной с огромным альбомом с фотопробами.
Все время звонил телефон, вбегали и выбегали люди, жизнь кипела, вокруг чувствовалась радость предстоящего большого дела. А обо мне словно забыли. Наконец меня позвали к Пырьеву. Он встал навстречу — худой, бледный, с внимательными глазами, с прической мальчика, тонкие ласковые волосы, чуть взъерошенные, русые, с проседью. Смотрит на меня внимательно, руки не подает, не просит сесть, на лице разочарование, удивление и все-таки доля внимания и пытливость.
Перед ним существо нелепое, претенциозное, безвкусно одетое, со странной прической и, очевидно, с наивными, испуганными и восторженными глазами. Сельские, как румяные яблоки, щеки с ямочками. Что-то есть, а чего-то, как всегда, не хватает.
Долго смотрел он на меня, не стараясь быть любезным, потом коротко предложил своим ассистентам, а их было много — и костюмеры, и администраторы, и гримеры: «Давайте-ка расчешем её как следует». Тут же меня потащили в гримерную, расчесали мои проволочные кудри, заплели косички. С ужасом увидела я в зеркале простейшее деревенское лицо. с маленькими глазками.
Эпизод из фильма Ивана Пырьева «Сказание о Земле Сибирской»
Не понравилась я себе ужасно! Ну какая же это артистка? В мечтах — Ермолова, Негина, Кручинина, Луиза, Катерина, а наяву — рожица, словно блин, на которую и смотреть-то не хочется. Надели костюм Настеньки. И костюм меня не украсил — талия сарафана и передника высокая, и я стала, как баба на чайнике. Даже стройности, которая у меня была, даже талии, которая была все же тонкой, —ничего этого не осталось. Последние надежды мои улетучились.
Расстроенная, скованная в движениях вернулась я в сопровождении свиты старательных помощников к Ивану Александровичу Пырьеву. Каждую минуту звонил телефон, каждую минуту выполнялось очередное распоряжение Пырьева. Все мчались куда-то, все действовали, стремясь угадать малейшее его желание, предупредить малейшее возражение.
Меня сфотографировали, снова привели к Пырьеву. Снова его пристальный взгляд сквозь меня и снова короткий приказ: — Принесите два простых чулка. Побежали за чулками, не спрашивая зачем, лишь бы мгновенно выполнить то, что сказано.
Я с ужасом смотрю на ноги, думаю, что же ещё ему не нравится? Чего же не хватает? Зачем ещё какие-то чулки?
Принесли, запыхавшись, чулки. Иван Александрович берет их, комкает в два толстых узла, подходит ко мне. На мне — Настенькина кофточка в горошек с маленьким вырезом, чтобы молодая шейка была открыта, да крошечные, наивные бусики.
Подошел ко мне, как к предмету, сунул в мое декольте по чулку в те места, где должна быть пышная грудь, которой у меня не было, затем отошел в сторону, внимательно посмотрел и сказал: — Ну теперь все в порядке, а то фигура тощая, лицо толстое — не поймешь ничего. И впоследствии, когда я уже снималась, он частенько напоминал перед съемкой: — Васильевой все подложили? — «Да, да, Иван Александрович!» — отвечали хором ассистенты. — «Ну тогда можно начинать!»
В первый день мы не репетировали. На репетицию меня вызвали потом, и тут Иван Александрович был очень ласков со мной, чтобы я чувствовала себя свободнее, не «зажималась». Удивительно было слышать ласковые интонации в словах такого грозного и всесильного человека. Удивительна была теплота и нежность, бережность обращения, чтобы не напугать, ободрить.
«Деточка, а сейчас задумайся!», «Ангелочек мой, крикни громко эту фразу, позови изо всех сил!» Я это делаю и слышу: «Умница, очень хорошо!»
А вот что пишет сам Иван Александрович по этому поводу: «Первое знакомство режиссера с актером — первую репетицию — нужно проводить обязательно в интимной обстановке, оставаясь один на один с артистом.
Это необходимо для того, чтобы его не спугнуть, завоевать доверие, максимально избавить от стеснения. Во время такой репетиции у режиссера имеется важное преимущество — свежее восприятие актера. Вторую репетицию для пробы следует проводить уже с партнером. Если в результате двух-трех репетиций режиссер заметил в актере что-то интересное, можно перенести пробу на пленку.
Но какие куски пробовать — проходные или главные? Мне думается, надо снимать самые главные. Нужно бросить актера в гущу творческих требований, предъявляемых ему ролью. Это даст возможность выяснить, справится ли он с ней».
И мое первое знакомство с партнером состоялось на репетиции сцены объяснения в любви Бурмака Настеньке. На роль Бурмака был утвержден любимый зрителями артист Борис Андреев.
Большой, добрый, сильный русский молодец с умными озорными глазами и детскими добрыми губами.
На роль я была утверждена очень просто, без всяких сложностей. Если актер устраивал Пырьева, то не нужно было никаких обсуждений. Его авторитет, его сила — были неоспоримы. Вероятно, он поверил, что из меня он сумеет вылепить тот характер, тот типаж, который он представлял, приступая к работе над этим фильмом.
Мое рабоче-крестьянское происхождение, мой наивный характер, моя актерская податливость и искренность натуры, вероятно, вселяли надежду, что что-то может получиться.
Я никогда не забуду одну из первых сцен, которую мы снимали для фильма. Настенька почувствовала, что Андрей Балашов, тот самый Андрей, который ей так мил и так добро к ней относится, любит другую. Тихо идет она, опустив поднос, и, сев на скамейку, плачет. Бурмак утешает её нежно, просто, наивно. Все это замечательно, правдиво делал прекрасный актер Борис Андреев. А я заливалась слезами. Мне сыграть это было очень просто, потому что Володя Дружников, игравший Балашова, мне очень нравился.
Ко мне же он относился ласково и дружески. В нашей репетиции сцена шла на уровне любого актерского отрывка для студентов Театрального училища. Достаточно правдиво, грамотно. Но вот подошел Иван Александрович и попросил Бориса Андреева встать и посмотреть, как это делает он. Он сел сзади меня, как было установлено по кадру, обнял за плечи, и я почувствовала, как задрожали его руки от того, что он прикоснулся ко мне. Он не сразу начал меня утешать.
Сначала он как бы почувствовал мое сердчишко, дрожащее от обиды и боли, проникся нежностью и жалостью и, забыв о самом себе, отогревал меня своей любовью. Это было участие, ласка человека сильного, большого и чистого. Андреев понял, что «пешком» эту сцену не сыграешь, и бросился в не╦ всем сердцем. В ней, как и в других сценах, благородство его души сочеталось с индивидуальностью, очень ясной, почти детской ≈ большой добрый медведь. Он покорял зрителя, влюбляя в себя, подчиняя, обезоруживая необыкновенной правдивостью характера.
Картина снималась в Чехословакии, на студии «Баррандов», а также и на Енисее в Сибири, под Москвой, в Звенигороде, где была построена наша чайная и мчались русские тройки с бубенцами, а хор Пятницкого весело распевал песни. Снег бил нам в лицо, «сибирская» пурга вьюжилась благодаря специальным ветродуям.
В Звенигороде я жила в частной избушке и ждала каждое утро, когда же начнется съемка. Перед съемкой какой-то вихрь начинал кружиться на съемочной площадке: беготня туда и обратно, крики, ругань, стук и масса других звуков. Кто-то что-то строит, кто-то готовит к съемке актеров, кто-то что-то тащит — и все это кружение убыстряется и убыстряется к моменту, когда раздастся повелительный, резкий, вдохновенный голос Пырьева: «Мотор. »
И, собрав в комок, как для решающего прыжка в пропасть, свою душу, тело, нервы, актеры бросаются в стихию фильма, выполняя малейшую волю режиссера. Я, да и многие другие актеры, веря в талант Пырьева, в его творческую интуицию, полную самоотдачу, безоглядно шли за ним, без споров, без скепсиса, без охлаждающего анализа и сомнения. Наверное, это не единственный и, может быть, не лучший способ актерского существования, но для меня, в те годы молодой и неопытной студентки Театрального училища, это было естественно, как воздух.
И это было счастье. Я была послушным материалом в руках режиссера. В те времена знаменитых артистов было значительно меньше, но слава у любимых была такой мощной, что они буквально купались в обожании. Да и сам Иван Александрович Пырьев окружал артистов атмосферой редкой бережности и любви.
В дни съемок я просыпалась рано и не могла дождаться, когда же забегают по площадке люди, когда же начнется эта всеобщая лихорадка, подчиняемая только одному приказу: «Мотор. » Для меня это было непрекращающимся чудом, я всегда заранее приходила на съемки и наслаждалась всем, что там происходило.
Еще темно в нашей деревушке, только петухи поют, а я встаю сонная и бегу на площадку. Надеваю костюм Настеньки, сажусь в ожидании грима. Меня гримируют последнюю: сначала Марину Алексеевну Ладынину. М.А. Ладынина — знаменитая советская кинозвезда, в то время жена Ивана Александровича Пырьева, что не мешает ему быть к ней моментами очень требовательным, раздраженным, но это раздражение может мгновенно смениться нежным воркованием.
Не подумайте, что это какое-то семейное воркование, нет — это любовь к той девушке, которую играет Марина Алексеевна. Так он хочет взрастить в Марине Ладыниной ту женственность, хрупкость, которая так ему нужна в роли Наташи Малининой.
И вот сейчас, играя на сцене и снимаясь в кино пятьдесят с лишним лет, я понимаю, как нам недостает подчас этой нежности, этого воркования. Да, логика, творческий навык, интуиция, знания нужны, но женщина расцветает не от этого, а от любви к ней. Сугубо рациональная работа никогда не даст тех плодов, что дает влюбленность в артиста, в его талант, в его особенности. Сейчас, когда я вновь, спустя многие годы просмотрела картину, я понимаю, что Иван Александрович пересластил нашу героиню. Но тогда, наблюдая его на съемках и репетициях, я радовалась, что есть на свете обожание, нежность, бережность, деликатность.
Думаю, что, прочитав слова «нежность, бережность, деликатность», кто-нибудь из киноактеров, знавших Ивана Александровича, рассмеется и скажет: «Какой он в этом рассказе «розовый», какой ангелоподобный. Разве это тот Иван Пырьев, которого иногда за глаза звали «Грозным»? «Да, тот! Хотя я его видела и грозным, и трепетала, слушая его мощный разгон за какой-нибудь пустяк. И не так безмятежно сложилась и моя дальнейшая творческая судьба благодаря его противоречивой, сильной натуре, которая могла повернуться и радужной, и темной стороной. Но это были мой первый фильм и мой первый режиссер.
Мои партнеры относились ко мне ласково, чуть шутливо, не всерьез. Да и не могла я им казаться настоящей актрисой, и не была я ею в то время. Как же все-таки получился такой симпатичный образ Настеньки Гусенковой, который повернул мою судьбу?
Моя роль в этом случае редкого, фантастического везения очень скромна, и все-таки — первая съемка в кино, первый успех, первые радости от любви зрителя на всю жизнь остались во мне и всегда диктовали мое поведение, мои взгляды на жизнь, сделали меня именно таким человеком, а не другим. В эти дни, когда я писала воспоминания, ко мне обратилась одна корреспондентка.
Тему её беседы можно сформулировать так: «Я и роли — самые дорогие в моей актерской судьбе». И, конечно, моя первая, моя любимая, моя вечная — это Настенька. Я так и ответила: моя юность — это моя Настенька из «Сказания о Земле сибирской», добрая, ясная, без сложностей, без второго плана. Распустился незатейливый свежий листочек, и хорош он тем, какой он есть ≈ душистый, ясный, без изъянов, без зазубрин.
Конечно, эта картина повлияла не только на мою актерскую судьбу. Она сделала неожиданный зигзаг и в моей девичьей душе. Многое, о чем мечталось, показалось несовременным, наивным. Захотелось соответствовать тому миру людей, в который я вступила без настоящей подготовки. Да и слишком уж блистательным был этот мир. Ласковое, чуть насмешливое, но и влюбленное отношение ко мне талантливых людей — моих товарищей по работе, жизнь в прекрасном городе — Праге, в прекрасной, как дворец, гостинице «Флора».
Правда, когда я недавно приехала на гастроли с Театром сатиры в этот город, «Флора» не показалась мне такой шикарной, как тогда, когда я после своей общей квартиры, с одеждой, купленной в кредит на казенные деньги, впервые поселилась в отдельном роскошном номере. А Прагу мне показывал известный и любимый в Чехословакии поэт Витезслав Незвал (его хорошо знали и у нас).
Все было как в волшебной сказке о бедной Золушке, приехавшей на бал. Сейчас, когда я пишу эти строки, передо мной стоит маленькое стеклянное изделие, одно из тех, что делали чешские стеклодувы прямо на тротуарах старинных узеньких улочек неподалеку от собора Святого Витта и тут же продавали желающим. Оно представляет собой стеклянный прозрачный конус, внутри которого заключены цветы, а мне оно до сих пор кажется хрустальным башмачком, принесшим счастье.
Вот уже больше пятидесяти лет прошло с тех пор, как я ходила по прекрасной Праге, как большой добрый сказочник — Витезслав Незвал рассказывал мне о своем городе, читал стихи, а потом подарил на память книгу переведенный им роман Прево «Манон Леско», — на которой написал, что хотел бы, чтобы я когда-нибудь сыграла Манон. Сама книга почему-то у меня не сохранилась, а вот обложку с его бесценной дарственной надписью я берегу.
Наша картина «Сказание о Земле сибирской» вышла на экраны в 1948 году и триумфально прошла по всем кинотеатрам страны, была куплена в восьмидесяти шести странах, и особым успехом почему-то пользовалась в Японии.
Сам Иван Александрович Пырьев, оператор, сценаристы, композитор, ведущая группа актеров были представлены к Сталинской премии. Я к премии представлена не была, но, как мне потом рассказывали (не знаю, правда это или нет), Сталин, который всегда смотрел все картины, увидев меня, спросил: «Где нашли вот эту прелесть?» Ему ответили, что это всего лишь студентка третьего курса, поэтому к премии не представлена. Он коротко сказал: «Она хорошо сыграла, надо ей премию дать».
Меня мгновенно включили в списки, которые обычно проходят довольно длительное обсуждение в разных инстанциях, и я в числе других ведущих артистов этой картины была награждена правительственной наградой. Неожиданно получив такую высокую награду, я была напугана огромной славой, которая свалилась на мою молодую, неопытную голову. Я даже не знаю, была ли я счастлива. Наверное, была. Но к своей внезапной популярности готова не была и всячески старалась стушеваться.
Из книги Владимира Зельдина «Моя профессия: Дон Кихот», 2012.
«Конечно, и у Пырьева бывали психологические срывы. Как у всякого человека. Тем более творческого. Но ни в отношении меня, ни в отношении других актеров при мне на съемках он не сорвался ни разу. Мог, правда, зло пошутить.
Помню, на съемках «Сказания о земле Сибирской» мы снимали сцену, когда автобус Якова Бурмака, героя-богатыря в исполнении Бориса Андреева, подъезжает к закусочной. Репетируем.
И вдруг Пырьев со своего «командного» поста, может быть даже сквозь глазок кинокамеры, замечает, что помощник режиссера Солуянов (кстати, очень симпатичный, интеллигентный человек) любезничает с нашими девочками, которые снимаются в массовке. В следующую секунду рык Пырьева в мегафон услышали абсолютно все: «Слушай, Солуянов! Возьми-ка лопату да подкинь говнеца на дорогу, чтоб было похоже на правду!» С лица бедного Солуянова, естественно, тут же слетела улыбка.
Он покраснел как рак, сразу забыл про девушек и кинулся на поиски лопаты и грязи. «Злая шутка, — говорил Борис Андреев, — репетиция подлости». Но это все-таки не тот случай.
Это Пырьев умел — дать понять, кто в доме хозяин, кто на площадке главный, согнать с пьедестала того, кто на него непонятно с чего взгромоздился и страшно этим гордится. Пырьев мог не только то чтобы дискредитировать, но, как бы сейчас сказали, подставить человека. Думаю, не последнюю роль в той истории с нашим помрежем сыграло и присутствие девочек из массовки, щебетавших вокруг Солуянова. И.А., как известно, и сам был большим ценителем женского пола, умел красиво ухаживать, говорить комплименты. Но на съемочной площадке все должны были заниматься «говнецом», а не бабами! Поэтому и разозлился.
Продемонстрировал Иван Александрович свой характер и в Праге, куда мы приехали в 1947 году доснимать «Сказание о земле Сибирской». Все, что относилось к сибирским сценам картины (сцены в трактире, перед трактиром), снимали под Москвой, в Тарусе, на Оке и на «Мосфильме». А собственно Москву, сцены в консерватории, в концертном зале, за кулисами, снимали в Праге. Может быть, на студии «Баррандов» это получалось дешевле?
Или причина была в том, что в это же время на «Мосфильме» Довженко снимал картину «Мичурин». Она была цветной, и наша — цветной, да еще такой многолюдной. Может быть, у киностудии просто не хватало мощностей? Или это был хитрый политический ход? Проявление наших дружеских союзнических отношений с Чехословакией, наша послевоенная «братская помощь».
Так или иначе поездка в Прагу оказалась фантастической. Роль мне нравилась, атмосфера на картине складывалась замечательная. Да к тому же я очутился просто в сказке: Прага — это был совершенно другой мир, другая жизнь, ощущение покоя и благополучия. Почти все мы после войны выехали за границу впервые.
И Прага произвела на нас неизгладимое впечатление. Чехи оказались невероятно приветливыми и миролюбиво настроенными. К нам относились удивительно дружелюбно. Они еще помнили, как Советская Армия освобождала Прагу, и еще не знали, что случится в 1968 году.
По тем временам мы получали огромные суточные — 550 крон. За 150 крон я мог купить себе хорошие ботинки, а за 15 — шикарно пообедать (бульон, шпекачки, салатик) и даже позволить себе кружку пива.
Жили мы в одном номере с Володей Дружниковым, который играл в фильме главную роль, музыканта и композитора Андрея Балашова. Жили в очень хорошей гостинице «Флора», недалеко от Вацлавской площади. От центра города — рукой подать. С Мариной Ладыниной мы общались только на съемочной площадке. Борис Андреев в нашу компанию не стремился, у него были свои интересы. У Верочки Васильевой обнаружился страстный поклонник, который ни шагу не давал ей одной ступить.
В Верочку тогда влюбился наш композитор Крюков. Так что гуляли мы по городу вчетвером — с Володей, Гришей Шпигелем и Мишей Сидоркиным, вахтанговским артистом. Естественно, гуляли в сопровождении девушек: чудесной нашей монтажницы, русской Нади, и переводчицы, молоденькой, очаровательной, со светло-рыжей челкой, чешки Еленки. Может быть, ее специально приставили за нами шпионить? Тогда об этом как-то совсем не думалось, и слов мы не выбирали. Говорила Еленка по-русски плохо, но молодость умеет обходиться без слов. Главное, мы подружились, и она много и хорошо показывала нам город. Прагу мы облазили вдоль и поперек.
Володя оказался человеком общительным, компанейским. Ко мне относился хорошо. Делить нам было нечего. Он человек легкий, я — не завистливый. Его успеху я искренне радовался, и он это чувствовал. Чувствовал, что нет в моем отношении к нему «двойного дна».
После пырьевской картины у нас сохранились прекрасные отношения. Встречались на концертах, в Доме кино, в Театре киноактера, мы всегда кидались навстречу друг другу. Гораздо позже я понял, что было в Дружникове и что-то авантюрное. Стихийный, невероятно темпераментный, шальной это красавец, немного выпив, становился бурным в проявлении чувств, непредсказуемым.
В глазах его загорался диковатый блеск (это даже по фильму «Сказание о земле Сибирской» видно), и нашего Володю тянуло на подвиги. Потом это стало мешать ему в профессии. На моей памяти не одного хорошего актера погубила эта проклятая водка. Хотя отчего пил Володя, я до сих пор понять не могу. Он ведь считался и человеком, и актером чрезвычайно удачливым. Много снимался, был востребован, знаменит, любим, счастлив…
Говорят, русский человек пьет с горя. Нет, не с горя он пьет. Вернее, не только с горя. И от счастья он пьет, и от беспричинной тоски, которая всякий раз накрывает его с головою, и от разделенной любви пьет, и от неразделенной… И по слабости характера — как, например, мой любимый актер Петр Алейников. Может быть, понимая все это, я и не пил никогда? Никогда не видел в этом занятии ничего привлекательного…, а тогда, в 1947 году, мы были молоды, трезвы и счастливы.
Как только на съемках случался перерыв, мы с Володей исчезали. Бродили по городу, сидели в кафе, заглядывали в магазины. И приоделись мы в Праге неплохо. Тогда ведь в московских магазинах не было абсолютно ничего, а нам, молодым и красивым, хотелось «выглядеть». Тут еще в Праге открылся балетный фестиваль, приехала Майя Плисекая… »
Зрителям новая картина понравилась, фильм занял в прокате 1948 года 3-е место, но коллеги отнеслись к очередной работе Пырьева прохладно. Сергей Эйзенштейн назвал ее «русский лубок в чехословацком исполнении», так как картина снималась в Чехословакии. После съемок «Сказания о земле Сибирской» Иван Пырьев хотел переключиться с комедий на другие жанры, но зрители ждали от него комедий, и Пырьев вынужден был вновь обратиться к этому жанру.