актеры театра ромэн за все время

Актеры театра ромэн за все время

После Семёна Аркадьевича Баркана главным режиссёром театра был назначен воспитанник театра, ведущий актер, популярный певец — Николай Алексеевич Сличенко, тогда уже народный артист республики.

За многолетнюю работу в театре Николаем Алексеевичем были поставлены спектакли «Грушенька», «Мы — цыгане», «Огненные кони», «Живой труп», «Птицам нужно небо», «Таборные игры», завоевавшие широкое признание цыганскому театру “Ромэн” в России и за рубежом.

В 1977 году тандем Николая Сличенко и Ивана Ром-Лебедева поставил очень сложный и трудоемкий спектакль — народное музыкальное зрелище “Мы—цыгане”. Идейный и художественный успех этого необычного для театра спектакля был огромным. И до сих пор именно этот спектакль является “визитной карточкой” театра. Следует также отметить, что по сложившейся традиции на протяжении многих лет каждый новый театральный сезон “Ромэн” открывает спектаклем “Мы—цыгане”.

Спектакль «Мы-цыгане»

Получил высокую оценку поставленный Сличенко спектакль “Непоклонов”. Этому спектаклю была присуждена премия I-ой степени на Всероссийском смотре национальных театров.

Также прозвучал спектакль “Огненные кони”, вызвавший взволнованные отклики у зрителя и прессы.

Удостоен был премии Всесоюзного смотра и спектакль “Братья”.

Именно при художественном руководстве Николая Сличенко театр стал много гастролировать не только по России, но и зарубежом. Благодарные зрители многих стран рукоплескали театру “Ромэн”, потрясенные экспрессивностью артистов и их темпераментными песнями и танцами. Во Франции и Японии, в США и Болгарии, В Италии, Австрии, Индии, Германии, Чехославакии, Польше, Турции, Израиле критики с восторгом отзывались о постановках театра и его главном феномене – Николае Сличенко.

Гастроли во Франции, Японии, Италии

Сегодня театр «Ромэн» для цыган всего мира является центром цыганской национальной культуры.

Источник

Первый цыганский. Как устроен театр «Ромэн»

«Ромэн» появился 87 лет назад. Предшественники сегодняшней труппы — небольшая группа артистов, умеющих отлично петь и танцевать, — разумеется, не имели собственной площадки для выступлений. В советские годы образовался клуб цыганских актеров, усилиями которого и был создан «Ромэн» в 1931 году. Пройдет время, и небольшой коллектив вырастет в целый театр, который по колоритности, яркости и самобытности будет превосходить многие другие. Но обо всем по порядку.

Экскурс в историю

Слава цыганского хора неслась по Москве XIX века. И неудивительно: артисты выступали в легендарном ресторане «Яръ» в Петровском парке. «В “Яръ”, к цыганам!» — этот адрес знал каждый извозчик. В заведении, расположенном в здании в стиле модерн, была огромная сцена, на которой удобно было давать представления. Публика «Яра» принимала выступления цыганского хора с восторгом.

К 1880-м годам слава артистов дошла до Малого театра. Их ангажировали для участия в спектаклях «Цыганский барон» и «Цыганская жизнь». Последняя постановка так полюбилась зрителям, что не уходила из репертуара почти 20 лет.

В первые советские годы у цыган уже появился свой клуб, и именно его участники мечтали о создании театра. В 1930 году журнал «Новый путь» опубликовал заметку о том, что в Москве готовятся создать цыганский театр. Идею высказали дирижер Московского цыганского хора, актер и драматург Иван Лебедев, его брат Георгий, а также актер и режиссер Моисей Гольдблат. Нарком просвещения Анатолий Луначарский отнесся к идее положительно — это значило, что будущий театр точно получит государственную поддержку. Постановление о создании «музыкально-драматического индо-ромэнского театра-студии» вышло в том же году.

Слово «ромэн» означает «цыган» — над названием нового театра долго не думали. К моменту создания театра сложившейся труппы еще не было. В первый состав позднее вошли всего 20 человек. Всех артистов обучали грамоте, вокалу, игре на музыкальных инструментах, актерскому мастерству. Художественным руководителем стал Моисей Гольдблат.

Первые постановки играли исключительно на цыганском языке. Затем решили, что понимать диалоги и песни должны все зрители без исключения, и постепенно стали вводить русский. Спектакль «Цыганы», например, был двуязычным: в первых сценах герои говорили на цыганском, а после появления главного героя — на русском.

В 1930-е годы главной звездой театра была легендарная Ляля Черная. Темноволосая красавица сыграла более 35 ролей в спектаклях, а также снялась в фильме «Последний табор» Евгения Шнейдера и Моисея Гольдблата. Со временем здесь появились постановки по произведениям Александра Куприна, Максима Горького, Проспера Мериме и других классиков. С 1940 года со сцены стал звучать только один язык — русский.

В годы войны актеры «Ромэна» выступали на передовой, заботились о раненых. Все средства, которыми располагала труппа, были отданы на создание бомбардировщика, названного в честь театра — «Ромэновец».

Где живут ромэновцы

Долгое время своего здания у театра не было. Сперва артисты обосновались в Доме Нирнзее в Большом Гнездниковском переулке, где выступали более 20 лет. Затем они переехали в бывший особняк купцов Ляпиных на Большой Дмитровке, и только в 1969 году у труппы появился свой дом.

Артисты вернулись туда, где когда-то выступали их предшественники, — на Ленинградский проспект, там раньше находился ресторан «Яр». Теперь здание стало частью престижной гостиницы «Советская». Театр занял также и соседние помещения. Там он остается и сегодня.

В 2005 году здание отреставрировали — отремонтировали старинные двери и восстановили декор в стиле модерн. Полностью обновили фасад, оборудование и зрительские места, усилили фундамент, заменили сценические конструкции, утеплили стены.

Даже после обновления в интерьере осталось много приветов из прошлого: мраморные полы, лепнина на потолке, роскошные люстры. Доски на сцене еще помнят поступь оперного певца Федора Шаляпина — частого гостя «Яра». А Николай Сличенко, который возглавляет «Ромэн» с 1977 года, в 2014-м отпраздновал свое 80-летие именно здесь.

Под руководством Сличенко

Николай Алексеевич Сличенко пришел в театр в начале 1950-х. В Москву из цыганского колхоза под Воронежем в 17 лет он отправился с билетом в один конец, узнав, что в столице есть цыганский театр. В интервью Сличенко часто говорит, что если бы его не приняли в «Ромэн», обратно он просто не смог бы вернуться — не было денег. Юношу заметил художественный руководитель Петр Саратовский. Попросил спеть, станцевать — все понравилось. Позже маститый актер Сергей Шишков скажет о Сличенко: «Наконец-то мне пришла замена!» Так молодого актера взяли во вспомогательный состав труппы. А в 1977 году, после 26 лет в театре и окончания режиссерских курсов при ГИТИСе, он стал главным режиссером и художественным руководителем «Ромэна».

Сличенко сыграл в более чем 60 спектаклях, создал постановки, ставшие легендарными, — «Грушенька», «Живой труп», «Мы — цыгане».

Также Николай Сличенко руководит цыганской студией в Театральном институте имени Щукина, заработавшей в 2005 году. Оттуда артисты попадают прямиком на сцену «Ромэна».

Главная цель у него всегда была одна — сделать так, чтобы о театре заговорили во всем мире, и это удалось. «Ромэн» объездил с гастролями множество стран, спектакли собирали полные залы.

Что смотреть в театре

«Мы — цыгане» — пожалуй, визитная карточка театра, спектакль, который показывают уже больше 40 лет. Его полюбили во всем мире (особенно почему-то в Японии), а московские поклонники на него приходят семьями. В основе — история цыганского народа, пути от Древней Индии и Египта к поискам малой родины в России. Главное здесь даже не сюжет, а демонстрация яркой национальной культуры. Это единственный спектакль, в котором занята вся труппа.

Постановка «Поющие струны души» рассказывает о том, как появился «Ромэн», о первых 10 годах его существования, а также об основателях и главных звездах.

«Здравствуй, Пушкин» — спектакль, поставленный Георгием Жемчужным по пьесе Арнольда Гессена и Ивана Ром-Лебедева. В заглавной роли — еще один представитель знаменитой династии молодой актер Андрей Жемчужный. Постановка посвящена пушкинской болдинской осени и созданию поэмы «Цыганы».

«Колокола любви» — еще одна работа Георгия Жемчужного. Музыкально-романтическая фантазия в двух частях создана по мотивам романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери».

Вообще многие спектакли здесь ставят по пьесам, написанным специально для «Ромэна». Это, например, «Цыганская невеста» Радмилы Богдановой, «Бриллианты и любовь» и «Подкова счастья» Николая Лекарева. Все постановки непременно сопровождаются музыкально-танцевальными номерами — спектаклей без песен и танцев просто нет.

Если в афише вы видите «А у нас сегодня концерт», значит, в этот вечер будет особенно много музыки. В программе часто меняются песни, поэтому на него можно смело идти несколько раз. Открывается он всегда знаменитой «Величальной», которой гостей встречали еще хоровые цыгане, обязательно звучат романсы «Дорогой длинною», «Две гитары», задорные «Бричка», «Кумушка» и многие другие.

Еще в театре будет долгожданная премьера — покажут восстановленный спектакль «Грушенька», который Николай Сличенко поставил одним из первых. Спектакль создан по мотивам «Очарованного странника» Николая Лескова.

Костюмы, Зайцев и рояль

Костюмы к легендарному спектаклю «Мы — цыгане» созданы по канонам 1970-х годов. Многие наряды для постановок создал модельер Вячеслав Зайцев. Для новых работ художники и мастера делают костюмы по свежим эскизам.

Пеструю сценическую одежду можно увидеть и в специальном зале, отведенном под постоянную экспозицию. Традиционный наряд цыганки состоит из рубашки и юбок, шали, повязанной на талии, а также фартука и платка. Увидеть здесь можно и архивные фотографии.

Каждый вечер перед представлениями в выставочном зале звучит живая музыка. Ведь нужно же создать зрителю настроение еще до того, как он займет свое место в зале.

Источник

Театр «Ромэн» и его артисты

Пение, танцы и музицирование были одними из традиционных занятий так называемых «русских цыган», или «русска рома». В конце XVIII — начале
XIX века в разных городах России стали создаваться цыганские хоры, многие из которых сделались очень популярными. В середине XIX века, когда право организации любых зрелищных мероприятий в Москве и Петербурге стало монополией императорских театров, цыганским хорам пришлось ограничиться ресторанами и трактирами. Многие остались в ресторанах и после 1882 года, когда монополия была отменена. В годы НЭПа цыганские хоры снова появились в театрах, концертных залах и на садовых эстрадах, но в конце 1920-х годов все это фактически оказалось под запретом, большинство цыганских хоров распалось, а сохранившимся оставалось только выступать в провинциальных клубах и дешевых ресторанах. В то же время советская власть изначально провозгласила своей целью поддержку культуры коренных и малочисленных народов. Эта национальная политика затронула и цыган: в СССР открылись цыганские школы, детские сады, кружки по ликвидации безграмотности, педагогический институт, были изданы цыганская грамматика и буквари, на цыганском языке выходило множество книг и брошюр (по большей части пропагандистских) и два журнала. В начале 1931 года в Москве открылась театральная студия «Индо-Ромэн», уже в конце года превратившаяся в полноценный цыганский театр. В конце 1930-х годов национальная политика СССР резко изменилась: все начинания, касавшиеся поддержки национальных культур, были свернуты. Единственным цыганским начинанием, пережившим русификацию и борьбу с «буржуазным национализмом», оказался театр «Ромэн».

Рассказ о знаменитых спектаклях театра «Ромэн»

О «Ромэне», МХАТе и футбольном клубе «Спартак»

Есть масса историй о том, как в доме Черной и Яншина собирался целый табор, как они пели, танцевали и веселились — и вместе с ними мхатовские артисты, которые высоко ценили цыганское искусство.

О худруке Николае Сличенко

Николай Сличенко в «Голубом огоньке»
Актер театра «Ромэн» Валентин Баглаенко

Об актрисе Ирэне Морозовой

Мать Ирэны Морозовой мечтала учиться, получить серьезное образование
и потому где-то в конце 1940-х — начале 1950-х годов бежала от своего мужа
из табора в Москву, взяв с собой совсем маленькую дочку. По ее словам, она хорошо помнит, как босиком бежала вместе с мамой в никуда. В Москве мама поступила в химический институт и стала химиком. Пока она училась, ей надо было как-то зарабатывать, поэтому по вечерам она танцевала в ресторанах. Как рассказывает сама Ирэна, ее мать была потрясающей танцовщицей. Ирэна еще девочкой говорила: «Мама, я никогда не смогу танцевать, как ты». На что та ей отвечала: «Зато я никогда не сумею петь, как ты». Когда Ирэна выросла
и сказала, что хочет быть актрисой, мать, конечно, запретила: ни за что
и никогда, надо получить серьезную профессию, перестраиваться на новые порядки, жить иначе, чем привыкли цыгане. В итоге Ирэна сначала поступила
в иняз на французское отделение, но вскоре бросила учебу и все же пришла поступать в «Ромэн».

Когда на прослушивании ее спросили: «Что вы будете петь?» — она ответила:
«Я спою вам песню «Осенние листья» на французском языке». Образование
не прошло даром. Николай Алексеевич Сличенко сел к роялю ей аккомпанировать, и она исполнила песню из репертуара Ива Монтана,
которая тогда была в России очень популярна. Ее, конечно, приняли, она очень красивая, артистичная женщина. Но главное, у Ирэны Морозовой действительно уникальный голос. И даже так называемая «белая цыганка» Изабелла Юрьева благословила Морозову на исполнение своего репертуара.
До Ирэны Юрьева никогда никому не давала этого права. И на всех спектаклях,
в которых была занята Ирэна Морозова, на всех концертах, в Доме актера,
в Доме работников искусств, Юрьева, крохотного роста, сухонькая старушка, сидела в первом ряду, даже когда ей было уже за девяносто. Ирэна несколько раз пыталась вытащить Юрьеву на сцену и уговаривала спеть вместе, но та всегда ей отвечала: «Деточка, ну это же не моя тональность, я не могу в ней петь».

О цыганских актерских династиях

Отрывок из передачи о цыганской династии Волшаниновых

Одна из особенностей «Ромэна» — распространенные, как ни в каком другом театре, актерские династии. Люди, приехавшие в Москву из разных концов страны, здесь в основном варились в собственном соку. Они женились между собой, рожали детей, которых оставлять дома было особенно не с кем, поэтому детей таскали на репетиции и спектакли. Дети росли за кулисами, учились петь и танцевать и в итоге оставались в театре. Я помню, что, когда первый раз зашла за кулисы этого театра, у меня было ощущение, что я попала в детский сад. «Ромэн» — это настоящий театр-дом и театр-быт.

Цыганский свадебный обряд на сцене театра «Ромэн»

О заграничных гастролях

Раньше у театра часто бывали гастроли. Перестали ездить они только
в 1990-х годах. С этим связана забавная история. Так сложилось, что после каждых гастролей обязательно какой-нибудь миллионер женился на одной из актрис цыганского театра. Так, например, исчезла из труппы совершенно уникальная актриса Соня Тимофеева, невестка Ляли Черной, — я ее еще помню в театре. По слухам, во время гастролей какой-то барон уговорил ее остаться то ли в Австрии, то ли в Англии. И в одном из интервью Сличенко в шутку сказал: «Нет, в ближайшие годы мы на гастроли не поедем: я не хочу остаться без актрис».

Песня «Бродяга» в исполнении Ляли Черной из кинофильма «Последний табор»

О гаданиях

Некоторое время назад в театре работала завлитом женщина по имени Галина Андреевна. Она пользовалась славой потрясающей гадалки. Это была величественная дама, крашенная в блондинку, она всегда ходила в шляпах — когда Галина Андреевна появлялась в театре, все обращали на нее внимание. Если ей хотелось погадать человеку — она гадала, если не хотелось — заставить ее было невозможно. Однажды я ей попалась под горячую руку, она буквально схватила меня за шкирку и сказала: «Я должна сегодня вам все сказать».
Я начала было отнекиваться: а может, не надо, может, не стоит. Но она сказала: нет, я должна. И абсолютно все, что она мне нагадала — о работе, о семье,
о друзьях, — сбылось в следующие семь лет до мельчайших подробностей.

Однажды я делала большое интервью со Сличенко для журнала «Театр». И вот уже под конец говорю: «Николай Алексеевич, можно я вам задам один вопрос? Если не захотите — не отвечайте». Он говорит: «Давайте». — «Скажите, все-таки что касается гадания и цыганской магии, есть ли под этим какая-то основа, или это все фантастика?» «Ну, понимаете, как вам сказать…» — начал он, и вдруг, в эту секунду, диктофон отключился. Мы крутили мой кассетник и так и этак, Сличенко вызвал двух ребят из своего радиоцеха — те тоже крутили его по-всякому, но в итоге сказали: «Мы ничего не понимаем, не работает — и все тут». Тогда я говорю: «Ну, значит, Господь Бог не хочет, чтобы я задавала этот вопрос». И в этот момент диктофон включился. Больше я судьбу искушать не стала и вопрос свой не повторяла.

О современном театре «Ромэн»

Конечно, «Ромэн» — театр на любителя. И сегодня этих любителей практически нет. Романтика нынче не в моде. Герою «Ромэна» нельзя просто признаться в любви героине: он обязательно должен ей спеть о своих чувствах, и спеть так, чтобы весь зал подключился. Поэтому на сцене актер не обращается к другому актеру, как в обычном театре, — он выходит со своими чувствами к залу. «Ромэн» — это сочетание русского психологического театра и театра глубоко национального. В цыганском театре нельзя все выразить жестом — только песней и танцем, причем таким, когда уже ноги не могут стоять, голос не может оставаться в горле. Эмоция должна обязательно перехлестывать, быть максимально выразительной, пускай даже на грани пошлости.

Конечно, сегодня в театре играют не только цыгане, в труппе есть и армяне,
и евреи, но цыган все-таки больше. Помню, как-то я сказала Сличенко: «Николай Алексеевич, а я вижу, кто у вас настоящие цыганки на сцене, а кто нет, по одному простому движению». Он спрашивает: «Плечиками когда трясут?» Нет, говорю, плечиками уже все научились. А вот когда они кружатся
в танце и садятся: если это цыганка, у нее юбка сама ровным кругом раскладывается по сцене, а если не цыганка, то она обязательно ее в каком-то месте поправит. Театральные цыгане — это современные люди. Они хорошо воспитаны, прекрасно говорят, умеют себя вести в обществе, но вы никогда не увидите у них скованных движений. Мы сядем в кресло и начнем припоминать: спину нужно выпрямить, голову поднять — а они так садятся от природы.

Цыганский танец в исполнении актрис театра «Ромэн»

Сейчас в репертуаре театра — классические пьесы, но их выбирают так, чтобы
в сюжете была какая-то привязка к цыганской теме. В «Очарованном страннике» Лескова — цыганка Грушенька. В «Колоколах любви» — цыганка Эсмеральда. По знаменитой оперетте «Дон Сезар де Базан» играют спектакль «Графиня-цыганка». По мотивам произведений Лорки о цыганах Жемчужный сделал фантазию «Колдовская любовь». Кроме того, на протяжении чуть ли не сорока лет в «Ромэне» играют спектакль, который они сами называют своей визитной карточкой, — «Мы — цыгане». Это такое ревю о цыганской истории: все начинается с Индии, потом они раcходятся по всему миру, и зрителям показывают разные обычаи, песни и танцы, приобретенные в тех странах, куда попадали цыгане. И наконец, все герои собираются в некую единую цыганскую семью. В финале на сцену выходит Николай Алексеевич Сличенко, все поют цыганские романсы, популярные в России. С этим спектаклем «Ромэн» объездил весь мир, и успех везде был ошеломляющий.

Цыганский танец. Из архивов театра «Ромэн»

Источник

Театру «Ромэн» – 90: как цыгане из таборов получили театр и стали культурной элитой СССР?

В Советском Союзе к цыганскому искусству относились трепетно: в обмен на оседлость талантливые артисты из таборов получали актерское образование и обзавелись собственным театром, спектакли в котором шли как на русском, так и на цыганском языке. Появлялись популярные киноперсонажи-цыгане: Яшка из «Неуловимых мстителей», Лойко и Радда из «Табора уходит в небо», цыган Будулай, Карма из «Карнавала». А какие песни можно услышать в драмах «Мой ласковый и нежный зверь» и «Жестокий романс». Ровно 90 лет назад, 24 января 1931 года, в Москве был основан цыганский театр «Ромэн» – первый и единственный в мире репертуарный цыганский театр.

От кутежей с медведями к оседлости и актерскому образованию

Предпосылки к созданию «Ромэна» были заложены в конце XIX века, когда руководитель одного из цыганских хоров Николай Шишкин создал труппу, которую начали приглашать в спектакли, где фигурировали цыгане. Артисты участвовали в опереттах «Цыганские песни в лицах» и «Цыганский барон», вскоре у труппы Шишкина начали появляться собственные спектакли на цыганской языке. Так, в 1888 году был представлен спектакль «Дети лесов», который шел целых 18 лет. Затем последовала оперетта «Цыганская жизнь». Кстати, известно, что с цыганами была тесно связана семья Льва Николаевича Толстого. Его дядя Федор Толстой женился на цыганке Авдотье Тугаевой, а старший брат Сергей Толстой обвенчался с певицей цыганского хора Марией Шишкиной. Сам Лев Николаевич с симпатией относился к цыганской культуре, что отражено в рассказах «Святочная ночь» и «Живой труп», а также в романе «Война и мир», и даже немного говорил на цыганском языке.

«Да и про Гашу (цыганку) напиши, передай ей, что я мысленно делаю с ней чукмак семяк и желаю ей много лет здравствовать. По-цыгански я совсем забыл, потому что выучился по-татарски (но лучше, чем я говорил по-цыгански), так что я сначала, говоря по-татарски, дополнял фразы цыганскими словами, а теперь, встретив цыганку здесь, заговорил с ней по-татарски. Одно помню камамату («люблю тебя», – Прим. ред.) и говорю его тебе от души», – писал Толстой 23 декабря 1851 года из Тифлиса брату Сергею.

Целую романтическую поэму посвятил цыганам Александр Сергеевич Пушкин. На ее сюжет Сергей Рахманинов в 1892 году написал свою первую оперу «Алеко». Всем со школы знакомы пушкинские строки, описывающие момент кочевой жизни:

«Цыганы шумною толпой
По Бессарабии кочуют.
Они сегодня над рекой
В шатрах изодранных ночуют.
Как вольность, весел их ночлег
И мирный сон под небесами;
Между колесами телег,
Полузавешанных коврами,
Горит огонь; семья кругом
Готовит ужин; в чистом поле
Пасутся кони; за шатром
Ручной медведь лежит на воле».

Цыгане то тут, то там показываются в произведениях многих русских классиков: Достоевского, Куприна, Тургенева, Чехова, Лескова, Баратынского, Державина, Горького – как естественная часть жизненного уклада в царской России, атрибут времяпрепровождения высшего сословия. «На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции», – это лишь одно из многих упоминаний цыган в «Войне и мире». Бродячие ансамбли продолжали гастролировать по стране и после установления советской власти, хотя жить им стало намного сложнее: исчезли скучающие баре, еще недавно сыпавшие деньгами и устраивавшие кутежи с медведями, цыганами и реками шампанского. Кочующие по стране не учтенные толпы необразованных людей неопределенного рода деятельности не вписывались в советские представления о новом обществе, хотя цыганские ансамбли оставались по-прежнему любимы, в том числе в Красной армии.

Впервые идею о создании театра озвучили в 1930 году артисты Георгий и Иван Лебедевы в цыганском журнале «Новый путь», затем ею увлекся актер Государственного еврейского театра (ГОСЕТа) Моисей Гольдблат, который стал одним из его основателей. Идею поддержал первый нарком просвещения Анатолий Луначарский, и 4 ноября 1930-го на заседании актива по национальному искусству при Наркомпросе РСФСР было принято постановление о создании в Москве «музыкально-драматического индо-ромэнского театра-студии». Это событие отпраздновали концертом в Большом театре.

И вот, закипела работа по формированию труппы. 25 декабря в помещении Театра сатиры стартовали приемные экзамены. В студию набрали более 20 артистов, которые исполняли номера «без налета эстрадности, штампов и мелодраматического надрыва».

«Проверялись слух, ритм, голос. Каждого из желающих поступить в студию просили исполнить песню, танец. Но когда один запевал, то, как это водится у цыган, ему начинал подтягивать второй, третий, четвертый – и вот уже звучит настоящая таборная песня, которую поют все. Так на глазах изумленных экзаменаторов рождался импровизированный хор. Песня затем как-то само собой выливалась в танец, в котором участвовали тоже почти все. Члены комиссии сами не ожидали, что такую форму приобретет экзамен, зачарованные, слушали и смотрели неожиданно представившееся их взору и слуху действо. Как свежо, искренне, просто и задушевно зазвучала цыганская песня в сравнении с тем, что можно было услышать с эстрады, в кабаках и других городских увеселительных заведениях. Сколько темперамента, лихости и настроения было в их песнях и танцах!» – описывал экзамены Николай Сличенко.

ФОТО: Виталия Созинова (Фотохроника ТАСС). Николай Сличенко, 1983 год

24 января 1931 года в помещении Центриздата на улице 25 Октября (ныне – Никольская) состоялось открытие «Индо-ромэнского театра-студии». Для обучения недавних таборных артистов грамоте, актерскому мастерству и игре на музыкальных инструментах создали специальную школу. Уже в мае было показано первое представление, над музыкой для которого работал композитор Семен Бугачевский, с тех пор он руководил музыкальной частью театра 37 лет. В декабре 1931-го театр получил статус профессионального, а после премьеры спектакля «Жизнь на колесах» по пьесе Александра Германо его переименовали в Цыганский театр «Ромэн».

Первым директором «Ромэна» стал Георгий Лебедев, а художественным руководителем – Моисей Гольдблат. Актеры гастролировали по всей стране, не только популяризируя цыганскую культуру, но и призывая цыган к оседлости. Со временем репертуар театра расширялся, выходя за узконациональные рамки, появились постановки на русском языке. В 1937-м Гольдблата заменил Михаил Яншин, который пробыл худруком около четырех лет (в «Ромэне» они менялись часто, дольше всех продержался Сличенко), но за время его руководства у «Ромэна» появилась мхатовская драматическая школа. Связь с МХАТом помогла привить цыганским артистам основы русского психологического театра. Появились спектакли по пьесам русских и зарубежных классиков, например, «Кармен» по Просперу Мериме и «Олеся» по Александру Куприну.

«В годы моей работы в театре «Ромэн» мы стремились, чтобы это был не только театр танцев, пения и музыки, но и театр глубокого содержания. Стремились соединить фольклор с большой драматургией, с классикой. стремились, чтобы в центре спектакля были актер, его переживания, его мысль, боль, радость, а танец, песня, музыка способствовали бы раскрытию внутреннего мира человека, дополняли его, но ни в коем случае не становились самоцелью, не становились поводом для демонстрации эффектных музыкальных номеров», – говорил Яншин.

Бомбардировщик «Ромэновец», телеграмма от Сталина и концерт на Красной площади

22 июня 1941 года «Ромэн» находился на гастролях в Свердловске (Екатеринбург), давали спектакль «Свадьба в таборе» по сценарию Ивана Ром-Лебедева. Когда началась Великая Отечественная война, труппа разделилась на две бригады и сразу же переключилась на работу в мобилизационных пунктах, частях Красной армии, госпиталях и прифронтовой зоне. Где только не выступали артисты: и в бронепоездах, и на военных кораблях, и перед небольшими группами солдат в минуты затишья. Помимо «Свадьбы в таборе» в репертуаре «Ромэна» тогда были «Чудесная башмачница», «Кровавая свадьба», «Цыгане» и сборный концерт, который назывался «Вечер цыганской песни и пляски». В военное время появилось еще три спектакля: поставили пьесу Александра Афиногенова «Все о тебе», спектакль о партизанах «На берегах Днестра» по сценарию Ивана Рома-Лебедева и спектакль «Действующие лица». Всего за время войны «Ромэн» показал около 1200 спектаклей и провел 700 шефских концертов, ни одно выступление не было сорвано, хотя обе бригады попадали под артобстрелы и бомбардировки. После ухода Михаила Яншина в 1942 году художественным руководителем татра стал профессор Московской консерватории имени Чайковского Петр Саратовский.

«Выступлений было очень много, в день пять-шесть концертов. В общем, приходили в театр к 10 утра и возвращались в 4-5 утра. Выступали в блиндажах и так далее. В общем работы и страху хватало. У меня даже хранятся от паразитского фашистского самолета кусочки металла. Я на­ деюсь, что в августе я их привезу в Москву! С большой гордостью я буду ехать в родную столицу. Все очень трудно охватить, мне кажется, что все это невозможно описать. Это только глазами смотреть», – писал с фронта артист театра ц«Ромэн» Евграф Янковский 17 мая 1942 года.

Труппа театра старалась помогать армии не только воодушевляющими выступлениями. Заработанные деньги шли в фонд обороны и на восстановление разрушенных городов, артисты помогали детям военных, собирали средства на подарки красноармейцам. Полностью за счет цыганского театра был построен тяжелый бомбардировщик «Ромэновец». В 1943 году, когда театр находился во Владивостоке, его руководство получило правительственную телеграмму за подписью Иосифа Виссарионовича Сталина: «Прошу передать сотрудникам московского государственного театра «Ромэн», собравшим 75 000 рублей на строительство бомбардировщика «Цыганский театр Ромэн», мой братский привет и благодарность Красной армии».

ФОТО: Строков Михаил/Фотохроника ТАСС. Спектакль по пьесе Ж.Л. Ронкорони «Мужчины в воскресенье» 18 февраля 1970 года

Артистки театра в свободное от работы время приходили в столичные госпитали работать сиделками, читали раненым книги, штопали и шили белье. Многие мужчины в первые дни войны ушли на фронт и не вернулись. Зато именно артисты «Ромэна» выступили перед москвичами в день окончания Великой Отечественной.

«Наступил долгожданный день победы – 9 мая 1945 года. Москва сияла в фейерверках. Салют! Салют! Салют! Даже незнакомые люди обни­мали друг друга. Мы выступали на Красной площади целый день… Радости не было конца. Все ликовало. Под вечер пошел мелкий дождик. Народ с Красной площади не уходил. Мы на сцене держали над головами гитаристов зонтики, чтобы не намочило струны. Тропаки и чечетки били прямо по лужам», – вспоминала артистка театра «Ромэн» Ольга Деметер-Чарская.

Война прошла, и театр вернулся в привычное русло. В 1957 году художественным руководителем стал Семен Баркан, который сотрудничал с советским и испанским режиссером родом с Кубы Анхелем Гутьерресом, а также испанским художником Альберто Санчесом, занимавшимся сценографией спектаклей «Ромэна». В 1969 году театр переехал в здание отеля «Советский» на Ленинградский проспект – знаковое для московских цыган место. Дело в том, что в XIX веке там находился ресторан «Яръ» – центр цыганской культуры в городе. В 1978-м для артистов «Ромэна» была создана студия при Московском музыкальном училище имени Гнесиных. В начале 80-х театр начал гастролировать по всему миру.

«Нас звали во многие страны, но так случилось, что первыми зарубежными гастролями стала Япония. Это было начало 80-х годов, когда за границу выпускали только самых благонадежных. Нужно было достойно представлять свою родину. И я за каждого артиста ручался своей головой и партбилетом. Принимали нас очень тепло…» – вспоминал Сличенко.

ФОТО: Носов Петр, Яцина Владимир/Фотохроника ТАСС. Сцена из спектакля «Братья», 1 января 1981 года

Николай Сличенко: 70 лет в «Ромэне»

В театре блистали многие актеры и актрисы, такие как Иван Ром-Лебедев, Ляля Черная, Екатерина Жемчужная (та самая Карма из «Карнавала»), но лицом «Ромэна» стал Николай Алексеевич Сличенко. Он родился в 1934 году в семье оседлых цыган в Харькове и собственными глазами видел, как фашисты расстреляли его отца. Любовь к музыке и уважение к цыганской культуре в нем с раннего детства взращивала его мать, русская по национальности. Она часто водила мальчика на концерты цыганских ансамблей и отдала сына в музыкальную школу по классу скрипки. Когда война закончилась, мать решила отправить Николая в цыганский колхоз в Воронежской области – кормить четверых детей было нечем. На цыганских праздниках с песнями и танцами Сличенко сразу стал выделяться. Было принято решение вскладчину купить Николаю билет в Москву – для поступления в театр «Ромэн». Первое время молодому человеку пришлось жить на вокзале, но способности перспективного цыгана быстро оценили.

«Я приехал в Москву утром в семь часов, мальчишка совсем, еще нет 17 лет. Стучу в театр. «Ты кто?» – спрашивают меня. «В театр приехал поступать!» – отвечаю. «Мы только в одиннадцать откроемся! Не стучите больше!». Потом, когда открылись, мне говорят: «Ну, показывай, что можешь?». Я с музыкантами, гитаристами поговорил, чтобы они мне аккомпанировали, и стал петь и танцевать. Потом вдруг вспомнил стихотворение, мама мне его читала в детстве, – «Белеет парус одинокий» – и вдруг прочитал его от начала до конца. Так мне хотелось понравиться, что, наверное, это получилось. Потому что поднялся вдруг один из артистов и крикнул: «Вот! Наконец-то достойная смена мне пришла!». Я еще тогда не знал, что это ведущий артист театра Сергей Федорович Шишков», – вспоминал Сличенко.

Так в 1951 году юный артист был принят в театр «Ромэн» артистом вспомогательного состава. Несколько месяцев он участвовал только в массовых сценах и, сидя за кулисами, учил наизусть все роли. Звездный час настал, когда ему удалось уговорить Шишкова перед одним из спектаклей притвориться больным, чтобы заменить его на сцене и попробовать свои силы. Шалость удалась, и Николай Алексеевич прекрасно справился с ролью в спектакле «Четыре жениха». По словам Сличенко он не мыслит своей жизни без этого театра, а труппа стала его семьей.

Даже обеих своих жен Сличенко нашел там. Первый брак с артисткой Сетарой Казымовой распался через восемь лет, вот второй – с Тамиллой Агамировой – длится уже более 60.

«Она уже была артисткой, когда я туда только пришел. Понравились мы друг другу – это не то слово. Так и не расскажешь. Я как в обмороке был, когда ее увидел. Еле-еле пришел в себя. Пока приходил – понял, что без нее мне нет жизни больше. Так все и началось. Шли мы к своей любви пять лет», – говорил Сличенко.

В 1977 году Николай Алексеевич стал художественным руководителем театра «Ромэн» и остается им до сих пор – уже 44 года, удерживая высокую планку, которой достиг театр в ХХ веке. В 2005 году в Высшем театральном училище имени Щукина появилась студия, в которой начали готовить новых цыганских артистов. За 90 лет жизни театра «ромэновцы» по праву стали культурной элитой цыганского народа.

Источник