актеры три сестры мхат горького
|Три сестры|
 |
Режиссёр Константин Богомолов: «Наш спектакль — это искренняя попытка сделать текст чеховской пьесы предельно живым, предельно современным, предельно естественным. Мы полгода разбирали этот текст с актерами, очень внимательно изучали его. При подобном погружении весь символизм Трех сестер уходит, и обнаруживается подробнейшая, тончайшая, абсолютно обоснованная психологическая структура. Именно это мне интересно в пьесе. Интересна эта реальность людей военного провинциального городка, которая связана с очень живыми конкретными, ситуативными проявлениями человеческими: любовью, эмоциями, отношениями. Я надеюсь, в нашем спектакле не будет символизма, не будет абстракции, не будет философствования. Это будет предельно конкретная, предельно бытовая, и в первую очередь бытовая в эмоциональном плане вещь о живых, обычных людях».
В спектакле звучит музыка В. Васюкова, Э. Грига, звучат песни My Heart Belongs to Daddy (Л. Экдаль), «Давайте выпьем, Наташа» (А. Державин).
Отзывы зрителей:
Феномен — текст здесь полностью сохранен, но приобретает совершенно новые смыслы, словно новые очертания в калейдоскопе цветных фигурок. Все в умеренных тонах — без фальшивых вскриков, Наташа без вечных ‘розовых рюш’, в которые любят по обыкновению одевать ее режиссеры, совершенно безвольный Андрей — Трубецкой, сдержанный, отчаянно влюбленный Тузенбах в исполнении Мороз, необыкновенный Вершинин — Куличков, страстный, надломленный. Спектакль — как сжатая пружина: говорят монотонно, насмешливо, но то и дело — судорожно обнимет Маша подполковника Вершинина, задрожит подбородок — и эта бешеная, спрессованная энергия так и рвется наружу. Разомкнутые объятия, сдавленная истерика. И финал, совсем будничный, без заезженной для этого монолога многозначительности.
Камилла Конвэй
Мертвящее воздействие жизни — и капитулянтство перед ней. Терпение и приятие зла, подчинение без надежды. Спектакль — подготовка к длительному периоду смирения, покорности, анабиоза мысли и чувства. По методу — движение сквозь пост-модерн к традиционализму.
Александр Гнездилов
«Я знала» — это Ирина об убитом Тузенбахе. Все тут все знают и не пошевелятся хоть что-то изменить. Все страдают и недовольны, все несчастны и мучаются. Жаждут перемен. «Тоска о труде, как она мне понятна». Маша, занятая своими чувствами к Вершинину, когда он несколько раз повторяет, что не ел целый день и выпил бы чаю, отвечает: «скоро подадут». Не допросишься тут стакана чаю. Зато обожают философствовать, пересаживаясь с дивана на диван. Кроме бесконечно деятельной, стройной и миловидной, с виду безобидной Наташи. Без ненужных рефлексий и сомнений неустанно сжирающей все пространство вокруг себя.
Ольга Галицкая
Главной темой спектакля становится «отчуждение от жизни» практически всех героев, исключая Наташу. Мир образованных героинь- виртуальная реальность, где нет места ни чувствам, ни отношениям. Они игнорируют любую возможность жить и проявиться в реальном мире. Все разговоры о любви — схоластика, пустая говорильня, не подтверждаемая заботой и вниманием к людям, даже к тем, кого они как бы любят.
Гюльнара Алиярова
Как говорится — не забыть. Постановка — тихая, вкрадчивая, без надрыва и эмоций. Чехов дистиллированный, совершенно свободный от чужих прочтений. Ошеломляющий и пронзительный. Так показать внутреннюю трагедию героя, обозначить ее безмерную глубину, используя сдержанные средства, «холодную палитру» — невероятно.
Ольга Чехова
В доме Прозоровых по Богомолову царит перманентная мучительная апатия. Каждому герою тошно присутствие остальных. Только сидящая в качестве реквизита старуха-служанка, кажется, какое-то время никого не беспокоит, пока мещанка Наташа, стремящаяся перекроить весь дом под себя, не прогоняет и её со сцены.
Вячеслав Герасимчук
Город разбитых судеб, нереализовавшихся людей с увядшими душами, город, где живые завидуют мертвым. И очень перекликается с сегодняшним временем, где куча халявшиков и праздно шатающихся неуклюже пытаются хоть чем то наполнить свое существование, бесконечно болтая. Но, кроме лелеяния пустых надежд, толком ничего не выходит. Чехов гений.
Андрей Антипов
Театр, с его возможностью импровизации и рождения действия «здесь» и «сейчас», и кино, позволяющее направить наше внимание и сделать видимым и ощутимым главное в неброской повседневности обычной жизни. Это шедевр соединения сегодняшнего нового искусства и старого классического материала — той и нынешней жизни.
Игорь Незовибатько
Это возвращение к истоку оказывается таким ошеломляюще искренним и честным, что ты сидишь и как завороженный не можешь оторвать глаз от происходящего и не можешь поверить, что слышал, видел, читал не раз, и все не впервые, но как будто иначе и не веришь своим ощущениям, что каждая строчка как откровение, что давно избитые фразы открываются новыми смыслами, что можно снова удивиться.
Татьяна Бухмастова
«Три сестры» здесь скорее нуаровские – общая атмосфера равнодушия и лицемерия, а также бегства, в состоянии которого мы так часто сегодня оказываемся. Часто оцениваем путешествия, поездки на дачу, посиделки с друзьями как бегство от суеты, от шумливой Москвы, от самого себя. Думаем, что это злоба современного мира, а нет! Чехов уже всё сказал об этом, о сестрах, так стремительно бегущих в Москву из городка, откуда уезжают военные. А в постановке это подано очень актуально, и кажется, что перед тобой не Ольга с Машей, а пассажирки современного московского метро.
mikkelandjelo
Беспросветность быта, бездеятельности и равнодушия к происходящему вокруг здесь возведена в абсолют. Отсутствие перспективы ощущается уже с первых минут. Кажется, будто сёстры изо дня в день сидят на одном и том же диване, уже в 185й раз говорят одни и те же слова, в 185й раз Маша встречается с Вершининым, и в 185й раз у них ничего не получается, в 185й раз Андрюша женится на Наташе, в 185й раз Тузенбах погибает на дуэли…
oh_theatre
Спектакль «Три сестры»
Описание
Продолжительность: 3 часа 40 минут
Когда-то, в прошлой жизни, генерал Прозоров, перебрался на новое место службы, в губернский городок, и увез из Москвы трех своих дочерей и сына. Генерал год назад умер, и вот траур по отцу закончен, и вся семья Прозоровых ждет гостей на именины младшей из сестер – Ирины.
Так начинается одна из великих пьес Чехова «Три сестры».
Эта семья похожа на стайку перелетных птиц, которые тоскуют о своей родной Москве и мечтают о возвращении, как о спасении. Но духовной возможности вырваться у чеховских героев нет, они чувственны, но не созидательны. Возраст исполнительниц приближен в спектакле к возрасту персонажей, и воссоздана атмосфера начала ХХ века, круг интеллигентной дворянской семьи в окружении офицеров, которыми и командовал когда-то генерал Прозоров. И все-таки пружина закручивается, чеховские характеры непросты, глубоки. Между героями возникает электрические поля и шаровые молнии – заряды скрытых страстей, негодования, рухнувших надежд. Каждый персонаж в полной мере проживает свою судьбу на сцене. Утраченные иллюзии, уходящие молодость, радость единения, сила человеческого духа – и невозможность ничего изменить: чеховская пьеса играется в миноре, но оставляет удивительно светлое впечатление. Важную роль в спектакле выполняет музыка – она не просто поддерживает настроение, она ведет и объединяет происходящие на сцене события.
Спектакль уникален тем, что он был поставлен на сцене МХАТ самим В. И. Немировичем-Данченко в 1940 году. То есть зритель 80 лет назад видел именно такой же спектакль. Театроведы называют «Три сестры» лучшим спектаклем советского МХАТ, оказавшим огромное влияние на последующее поколение режиссеров. Из него, по словам художественного руководителя МХАТ Эдуарда Боякова, выросла вся «оттепельная» режиссура 1960-х годов.
Пьеса Антона Чехова «Три сестры» впервые увидела свет на сцене Московского Художественного театра в 1901 году. Начатую К. Станиславским постановку завершал В. Немирович-Данченко. Он писал тогда Чехову о своем понимании фабулы: «… дом Прозоровых. Жизнь трёх сестёр после смерти отца, появление Наташи, постепенное забирание всего дома ею в руки и, наконец, полное торжество её и одиночество сестёр». По Немировичу – перед нами драма времени и судьбы героев, спрятанная за внешним бытовым течением жизни.
Владимир Иванович вновь вернулся к постановке «Трех сестер» в 1940 году, когда пьесы Чехова воспринимались в стране как пережиток прошлого. В его новой работе пьеса получила характер лирической трагедии – в ней была ирония, горечь, правда и – несмотря ни на что – вера в человека. В 1940 году спектакль был воспринят как обращение к прошлому, как отголосок прежней, прекрасной и навсегда потерянной жизни дореволюционной России.
Но любое здание когда-нибудь изнашивается, и тогда его нужно реконструировать, применяя более новые средства и технологии. Постановку Немировича-Данченко реконструировали на сцене МХАТ народные артисты В. Клементьев и М. Кабанов.
Исполнительский состав спектакля полностью обновлен, а декорации, костюмы, свет и музыкальное оформление кропотливо восстановлены.
В 2020 году исполнилось 160 лет со дня рождения А. Чехова, 120 лет – пьесе «Три сестры» и 80 лет знаменитой мхатовской постановке В. Немировича-Данченко. К этой дате единственный сохранившийся спектакль великого режиссера был реконструирован.
Премьера состоялась: 20 февраля 2020 года
Организатор: Московский Художественный академический театр им. М.Горького
Новости Москва
11.02.2020
Новости , Кратко , Популярное
Уникальная реконструкция «Трех сестер» в МХАТ: театральный мир замер в ожидании
Реконструкция чеховских «Трех сестер» в МХАТ им М. Горького, премьера которой намечена на 20 февраля, вызвала неоднозначную реакцию в театральном мире. С одной стороны, пьеса в постановке 1940 года могла утратить свою созвучность с современностью, с другой – многие ожидают, что в год 160-летия Чехова, когда пьесе «Три сестры» исполняется 120 лет, а прозвучавшей на весь мир постановке В. Немировича-Данченко – 80, спектакль станет настоящей изюминкой МХАТ им. М. Горького.
Это будет либо мавзолей, либо победа
Алексей Бартошевич, профессор РАТИ, театровед, историк театра, внук актёра В. Качалова, чья бабушка Н. Литовцева работала на «Трех сестрах» вместе с Немировичем-Данченко как второй режиссер, считает идею МХАТ им. М. Горького о «воскрешении» из небытия театральных шедевров прошлого на современной сцене в принципе невозможной.
По его мнению, всякое произведение сценического искусства тысячью нитей связано с породившим моментом общественной и художественной истории – с тем, чем жила, чем дышала публика, для которой оно было создано, с эстетическими идеями и театральными вкусами времени его создания и так далее. Как отметил Бартошевич, исторические реконструкции в театре, может быть, имеют смысл для академических исследований, но вместо памятника великому спектаклю может получиться мавзолей.
«Но если задуманное в МХАТе им. М. Горького восстановление «Трех сестер» 1940 года, великой постановки Немировича-Данченко, одной из вершин истории русской сцены, принесет успех, я буду этому только рад», – подчеркнул Бартошевич.
От музыки до рисунка на коре берез
Команда реконструкции спектакля уделяет внимание всем аспектам его истории. Буквально на днях в МХАТ состоялась публичная лекция «Музыка и звуки в спектакле 1940 года», где ведущий редактор МХАТ Юлиана Бачманова рассказала о роли звука и музыки в пьесе, о шумах и звуках в спектакле 1940 года, о музыкальных произведениях и музицировании, о композиционных принципах и речи героев. У слушателей была возможность увидеть редкие архивные фотографии из фондов музея МХАТ, в частности, фотографии старинного шумового реквизита, услышать музыкальные отрывки из оригинальной постановки, а также отрывки из пьесы и мемуаров К. Станиславского и В. Немировича-Данченко.
В планах театра – лекция «Декорации и сценография художника Владимира Дмитриева» 15 февраля, где вместе с художниками-реконструкторами Екатериной Кузнецовой и Еленой Зыковой можно будет узнать о легендарных дмитриевских березах, «вальсирующих» интерьерах, световых эффектах и о том, как создавались костюмы героев. А перед самой премьерой 20 февраля театральный критик Светлана Новикова поделится историей постановки.
Судьбоносная встреча двух гениев
По словам Светланы Новиковой, встреча Немировича-Данченко с текстами Чехова сама по себе судьбоносна. Режиссер нашел своего драматурга. Драматург нашел в лице режиссера понимающего его до тонкостей профессионала. И если постановка 1901 года, когда все с тревогой смотрели в будущее, ожидания были смутны и окрашены печалью, то в постановке 1940 года Немировичу удалось открыть зрителю нового Чехова – светлого, дарящего надежду на лучшее.
«В 1901 году, как говорил Леонид Андреев, ему рекомендовали «посмотреть, не ли рядом крюка, чтобы ненароком не повеситься», таким тяжелым, с той самой «тоской по жизни» был спектакль, – говорит Новикова. – А Немирович мечтал поставить «Три сестры» один, он очень тонко понимал Чехова. Это была огромная работа, есть запись всех его 45-46 репетиций, он писал записки актерам, буквально жил этой пьесой. Он очень хотел сделать этот спектакль другим – поэтическим. И судя по всему, это получилось. Уже тогда ему задавали вопрос: «Как вам то удалось?» Настолько удивительными стали его «Три сестры». И несмотря на то, что все с момента начала репетиций в 1939 году понимали, что война рядом, верить хотелось в лучшее, в светлое. Ему хотелось, мне кажется, дать другое понимание реальности, дать надежду, что будет еще возможность быть счастливым».
«Было невозможно смотреть без слез…»
Борис Любимов, заслуженный деятель искусств России, ректор Высшего театрального училища имени М.С. Щепкина, заместитель художественного руководителя Государственного академического Малого театра России, заведующий кафедрой истории театра России ГИТИС, видел «Трех сестер» в студенческие годы.
«Было невозможно без слез смотреть на уход Тузенбаха, – вспоминает Любимов. – Его играл замечательный и нереализовавшийся в полной мере из-за доноса и последующего ареста артист Юрий Кольцов. А еще это были Чебутыкин – Грибов, Орлов – Кулыгин, конечно же, Ливанов – Соленый, введенная на роль Анфисы Анастасия Зуева. Разумеется, была музыка и декорации Дмитриева. Я думаю, это был абсолютный шедевр крупнейшего российского театрального художника 1920-1940-х годов. Уровень режиссуры был настолько мощный, и отдельные актерские работы настолько сильны, что этот спектакль еще очень долго держался в репертуаре. Потом, в 1960-х годах, один из режиссеров спектакля Иосиф Раевский ввел в него молодых исполнительниц: Ирину Мирошниченко, Светлану Коркошко, и спектакль снова помолодел. После разделения труппы я эту постановку уже не видел».
Как отметил Любимов, при реконструкции «Трех сестер» очень важно понять, что вкладывается в это понятие. Во многих театрах существует понятие «ввода». Когда исполнитель уходит из театра или стареет, и тогда вводят нового актера. Это рабочий момент, хотя иногда он бывает достаточно принципиальным. Бывает то, что называется «капитальным возобновлением», когда спектакль не идет пять-десять лет. Обновляется целый ряд ролей, а иногда и весь состав.
По оценке Любимова, реконструкция «Трех сестер» – не просто возобновление. «Скажу так: я отношусь к проекту с интересом. Что касается результатов, то очень важно, кто будет играть. Важно, чтобы это были актеры если не равномасштабные, то хотя бы соотносимые по масштабу с участниками премьеры 1940 года или, по крайней мере, возобновления 1958 года. Это очень существенно, потому что правильно расставить мизансцены – дело простое. А вот сыграть – совсем другое дело. И второй важный момент – не нужно ждать от спектакля той актуальности, которая была в 1940 году. Сегодня мы совершенно по-другому воспринимаем Чехова. Мы можем предположить, что сестры, дожив до 1917 года, лишатся не только родового дома, но и всего того, что у них было – кто из них будет расстрелян, кто-то уедет за границу. За прошедшее с 1901 и 1902 годов время накопился огромный исторический пласт, который, мне кажется, должен учитываться в процессе реконструкции, потому что многое воспринимается иначе, а что-то, возможно, будет восприниматься иначе, чем предполагаю я. Но, повторюсь, сама идея реконструкции мне в любом случае кажется интересной», – отметил Любимов.
Пьеса остается созвучной современности
Реконструкция спектакля «Три сестры» для МХАТ – это и вызов, и огромная работа. Режиссеры – народные артисты Михаил Кабанов и Валентин Клементьев понимают всю ответственность этой работы.
По словам Михаила Кабанова, «Три сестры» Немировича-Данченко были своего рода учебным пособием для режиссеров – по умению выстраивать мизансцену, создавать образы, передавать мысли и чувства, быть убедительными и органичными (в понятиях своего времени). По этой причине понятно недоверие к планам МХАТ по реконструкции спектакля. «Но мы и не ставили целью механически воссоздать «Три сестры» 1940 года, для нас эта постановка Немировича-Данченко – великая школа. Погружаясь в обстоятельства, прописанные Антоном Павловичем, погружаясь в мизансцены, созданные Владимиром Ивановичем, мы пропускаем все это через себя. Пьеса – про невозможность реализовать свои таланты, свои ценности, найти свое место в жизни, про то, как на наших глазах рушатся вера, мечты, надежды. И, мне кажется, это очень созвучно с нашим временем», – отметил Кабанов.
Режиссер Валентин Клементьев считает, что отношение к спектаклю может быть только как к легенде, которую «мы пытались и пытаемся сохранять и воссоздавать на сцене МХАТ им.М. Горького». «Попытки имели разный успех, но отношение всегда было одно и то же – устремление к непостижимой вершине, которую невозможно достичь, но к которой нужно стремиться. Перед распадом театра спектакль шел непрерывно. После распада был практически сразу возобновлен и все время оставался в репертуаре МХАТ им. М. Горького. В 1990-е годы был перерыв лет в пять, но затем, к столетию Художественного театра, его возобновили в совершенно новом составе. Еще одним возобновлением занимались мы с Михаилом Владимировичем Кабановым, а последнее осуществляла Татьяна Васильевна Доронина, я ей помогал», – сказал он.
Клементьев также обратил внимание, что «Три сестры» – это пьеса об идеальных людях, помещенных в типичную бытовую ситуацию. «Конечно, от этих людей, от такого качества взаимоотношений, от такого способа поведения мы сейчас бесконечно далеки. Одна из задач реконструкции – вернуться к этим идеальным людям, к тому: как они говорят, двигаются, как они общаются между собой, как смотрят друг на друга. Я думаю, у Немировича была именно такая задача – показать идеальных людей типичными и узнаваемыми для всех. Мы делаем не возобновление, а реконструкцию. Это абсолютно совершенно иная задача – нНе просто восстановить декорации и костюмы, но и попытаться вернуться к трактовке Немировича. В этом самое сложное, потому что при огромном количестве источников с ними нужно работать с поправкой на время – а время было сложное, даже в личных разговорах приходилось говорить, оставаясь в узком круге допустимого».
Вместе с тем, как отметил режиссер, «на этой дороге длиною в 80 лет многое потерялось». «При переносе спектакля из Камергерского на Тверской была неизбежна адаптация. В 1998 году много времени ушло на подстройку мизансцен под сценическое пространство. При возобновлениях и вводах делались незначительные изменения, и к сегодняшнему дню их накопилось критическое количество. Возникла необходимость вернуться к исходным мизансценическим решениям Немировича, в которых ничего случайно не было в принципе. И еще один вопрос, который меня волновал: хватит ли нам для нее актерских сил. И был достигнут консенсус в понимании того, что 20 февраля работа над спектаклем не заканчивается. Просто будет зафиксирована одна из точек работы по реконструкции «Трех сестер». У нас заявлено несколько составов, через спектакль мы планируем провести большую часть труппы, а также студентов моего курса в ГИТИС. Я надеюсь, это будет серьезная работа, заложенная на много лет», – подчеркнул Клементьев.
Почувствовать Немировича, проникнуться Чеховым
«Три сестры» – действительно очень пронзительная история для МХАТ. Чтобы вчувствоваться в эпоху, актеры репетировали в интерьерах мемориальной квартиры В. Немировича-Данченко в Глинищевском переулке, за что театр искренне благодарит Музей МХАТ. Именно оттуда – эти трогательные фото, наполненные светом и печалью. Светом поэзии Чехова и печалью Немировича о времени, которого уже не будет.
20 февраля на большой сцене МХАТ – долгожданная премьера реконструкции «Трех сестер», и вот уж тогда будет возможность сравнить свое видение постановки и у критиков, и у зрителей.
Москва, служба информации РИА «Новый День»
Москва. Другие новости 11.02.20
Цены на обувь в России могут подскочить из-за введения маркировки. / Реформа Конституции: Клишас раскрыл процедуру утверждения поправок. / Российские производители одежды ищут замену китайским поставщикам. Читать дальше
Необычная премьера во МХАТе им. Горького
Во МХАТе имени Горького – премьера своеобразного продолжения пьесы «Три сестры». Новинка репертуара обещает много необычного. Так, показ состоится в ночное время, а в постановке будут использованы декорации легендарных «Трех сестер» Немировича-Данченко.
О чеховском театре в формате стендапа – так во МХАТе имени Горького расскажут зрителю историю «Трёх сестер» и напомнят содержание классического произведения.
«Розовое платье» – ночной спектакль. Огромный зрительный зал МХАТ им. Горького на 1400 мест будет полупустым- это задумка режиссёра. На каждый показ в продаже всего 200 билетов, все зрители в центре партера, а остальное пространство- игровое, для актеров.
Новая постановка – своеобразное продолжение «Трёх сестер» и одновременно воспоминание Натальи. Ей уже не 19, а 50, и она – уборщица в театре. Вместе со знаменитыми декорациями того самого спектакля Немировича-Данченко на сцене будут сменять друг друга самые главные моменты из жизни чеховской героини, которая всегда оставалась в тени.
Художественный руководитель МХАТ им. М.Горького Эдуард Бояков поясняет: «Мы не отменяем чеховских «Сестёр» – мы из этого трио мы делаем квартет, обращаем внимание на жизнь персонажа, который не был так принят режиссёрами, как правило. Действительно, Наташу решали как бездуховное существо, очень проигрывающее во всех отношениях сёстрам. Время сегодняшнее предполагает внимание к отдельному человеку»
Больше 40 страниц монолога своей героини всего за месяц выучила актриса Ирина Линдт. Говорит, что буквально жила «с Натальей в голове». «У меня был страх, и когда я брала в руки эту стопку – до физиологической тошноты. С утра до вечера ты держишь перед собой эти листы, записываешь в наушники. Едешь – слушаешь, приезжаешь – читаешь. И повторяешь, повторяешь, повторяешь. Оказывается, это все возможно», – говорит исполнительница роли Натальи Прозоровой.
В пьесе «Розовое платье» драматург Наталья Мошина буквально даёт героине выговориться – она в пустом доме Прозоровых, наедине с воспоминаниями. Остальные герои пьесы – призраки, у них всего несколько реплик.
Режиссёр Эдуард Бояков покажет изнанку легендарных декораций – зрителю видна вся механика того, что происходит на сцене. Убирать берёзы у дома Прозоровых монтажники начнут ещё до кульминации. Заведующий художественно-постановочной частью МХАТ им. Горького Сергей Щербаков говорит, что все, кто демонтирует декорации, стали участниками спектакля и даже выходят на поклон.
«Розовое платье» будет идти сразу после «Трёх сестёр». Те же декорации, те же костюмы, но спустя три десятилетия сценического времени совсем другая Наталья. Или та же, но рассказавшая о том, что у Чехова за кулисами.
Три сестры
Антон Чехов
Режиссёр-постановщик – Владимир Немирович-Данченко
Режиссёры – Нина Литовцева, Иосиф Раевский
Художник – Владимир Дмитриев
Режиссёры реконструкции – н.а. РФ Валентин Клементьев, н.а. РФ Михаил Кабанов
Художник реконструкции – з.р.к. РФ Екатерина Кузнецова
Художник реконструкции по костюмам – Елена Зыкова
Консультант по военным костюмам – Павел Алехин
Художник по свету – Елена Древалева
Педагог по вокалу – Ольга Зрилина
Линейный продюсер – Татьяна Андреева
Помощники режиссёра – Эльвира Карпова, Евгений Васильев
Суфлер – Валентина Орлова
История создания
Пьеса Антона Чехова «Три сестры» впервые увидела свет на сцене Московского Художественного театра в 1901 году. Начатую К. Станиславским постановку завершал В. Немирович-Данченко. Он писал тогда Чехову о своем понимании фабулы: «… дом Прозоровых. Жизнь трёх сестёр после смерти отца, появление Наташи, постепенное забирание всего дома ею в руки и, наконец, полное торжество её и одиночество сестёр». По Немировичу – перед нами драма времени и судьбы героев, спрятанная за внешним бытовым течением жизни.
Владимир Иванович вновь вернулся к постановке «Трех сестер» в 1940 году, когда пьесы Чехова воспринимались в стране как пережиток прошлого. В его новой работе пьеса получила характер лирической трагедии – в ней была ирония, горечь, правда и – несмотря ни на что – вера в человека. В 1940 году спектакль был воспринят как обращение к прошлому, как отголосок прежней, прекрасной и навсегда потерянной жизни дореволюционной России.
Но любое здание когда-нибудь изнашивается, и тогда его нужно реконструировать, применяя более новые средства и технологии. Постановку Немировича-Данченко реконструировали на сцене МХАТ народные артисты В. Клементьев и М. Кабанов.
Исполнительский состав спектакля полностью обновлен, а декорации, костюмы, свет и музыкальное оформление кропотливо восстановлены.
В 2020 году исполнилось 160 лет со дня рождения А. Чехова, 120 лет – пьесе «Три сестры» и 80 лет знаменитой мхатовской постановке В. Немировича-Данченко. К этой дате единственный сохранившийся спектакль великого режиссера был реконструирован.
В ролях:
Андрей Сергеевич Прозоров – Юрий Ракович, Юрий Коновалов
Наталья Ивановна – Эльвира Цымбал
Ольга – Кристина Пробст
Маша – Наталия Медведева
Ирина – Полина Маркелова, Анастасия Рубеко
Федор Ильич Кулыгин – Андрей Кравчук, Михаил Кабанов
Александр Игнатьевич Вершинин – Николай Коротаев
Николай Львович Тузенбах – Максим Бойцов, Юрий Коновалов
Василий Васильевич Соленый – Максим Дахненко, Михаил Сиворин
Иван Романович Чебутыкин – Сергей Габриэлян, Александр Дмитриев, Андрей Погодин
Алексей Петрович Федотик – Семен Шевелин
Владимир Карлович Родэ – Тимур Дружков
Ферапонт – Геннадий Кочкожаров, Борис Бачурин
Анфиса – Наталия Моргунова, Лидия Кузнецова
Певица – Лариса Некипелова
Мальчик – Мария Янушевская
Горничная – Альбина Чайкина, Арина Алексеева
Денщик – Роман Титов
Офицеры – Герман Андреев, Андрей Вешкурцев
Ряженые – Лариса Жуковская, студенты ГИТИС
– Музыканты –
скрипка – Андрей Костин
фортепиано – Максим Зонов, Валерий Соколов
гитара – Андрей Айсин
Продолжительность: 3 часа 15 минут, с двумя антрактами