Арокс и штер что это
Федор Лапшин познакомился с новейшим строительным грузовиком Mercedes Arocs
«Я знаю два слова — Арокс и Штер, в моей голове — как бронетранспортер. » Cлово «арокс» («скоро» задом наперед), а вместе с ним и загадочное «штер» придумал еще в 1982 году Борис Гребенщиков. А знаете, что такое Арокс и Штерн? Arocs — новейший строительный Mercedes, трехлучевая звезда на его передке — Stern по-немецки! Вот только до нас ему и впрямь «не дойти».
Е ще несколько лет назад о ярких презентациях строительных грузовиков не было и речи — да и об их своеобразном дизайне никто не задумывался. Но в 2010 году шведы задали тон, устроив одновременно на выставках в Москве и Мюнхене шоу-показ модели Volvo FMX с необычным «выражением лица» и маленькими круглыми фарами. Конечно, после этого появились и другие новинки для строителей: модернизированные Scania, Iveco Trakker, Tatra Phoenix с кабиной DAF. Но их дебют прошел «в рабочей обстановке», и внешность машин дизайнеры практически не меняли. Зато Mercedes Arocs.
О нем было известно немногое: во-первых, он унифицирован с другими новыми Мерседесами; во-вторых, Daimler будет оснащать его новым 16-литровым мотором; а в третьих, рисунок фальшрадиаторной решетки напоминает зубы дракона, то есть зубцы экскаваторного ковша.
И именно два экскаватора с захватами вместо ковшей грациозно стащили покрывало с новинки на глазах двухсот журналистов, которые собрались в одном из павильонов Баварской киностудии под Мюнхеном. На огромных экранах над головами — видеосюжеты из разряда «победа добра над злом», из темноты — свет фар, рокот двигателей.
— Ой! Страшноват, — задумчиво протянули коллеги.
— И рисунок на его решетке надо было сделать зубьями вниз, а не вверх, — откликнулся я.
Однако уже через полчаса все привыкли к этой помеси «робота-трансформера с экскаватором» — и вот что она из себя представляет.
Сердца трех
Не успела начаться презентация новой модели — а я уже сломал ее двигатель! То есть почти сломал. В фойе, где журналисты ждали начала шоу, стоял действующий макет мерседесовского мотора: с помощью электромоторчика крутился вентилятор, ходил вверх-вниз поршень в разрезе цилиндра. Разговаривая около этого двигателя со знакомым немецким коллегой, я машинально притормаживал рукой лопасти вентилятора. И доигрался: чудо-мотор замер и перестал подавать признаки жизни. Впрочем, вскоре пришел специально обученный механик — и вновь запустил «наглядное пособие».
Но с этим 13-литровым мотором и с более компактными «шестерками» и мы, и читатели уже знакомы по новым тягачам Actros и развозным грузовикам Antos.
А вот откуда в гамме новый 16-литровый агрегат? Подсказываем: из Америки, где Daimler владеет моторостроительной компанией Detroit Diesel! Если 13-литровый мотор Mercedes — родной брат американского DD13 (Detroit Diesel 13), то 16-литровый — не что иное, как DD16. В Штатах такой двигатель уже давно ставят на роскошные «носатые» тягачи Freightliner Cascadia и Coronado, на еще более эксклюзивные машины Western Star.
Конечно, у мерседесовской версии — двести оригинальных деталей, и выпускать ее будут не в США, а в немецком Мангейме. К тому же, судя по рекламным проспектам, технические данные слегка различаются: вариант для Европы мощнее (625 л.с. против 600 л.с.), но чуть легче (1284 кг против 1306 кг), и масло в нем надо менять реже (каждые 120 тысяч км против 80 тысяч км). А вот сажевый фильтр придется чистить чаще: в США через 480—600 тысяч км, в Европе — через 300—400 тысяч км.
Однако конструкция обоих вариантов в целом идентична: скажем, здесь стоит впрыск common rail с «усилителем» (давление в топливной рампе равно 900 бар, но в форсунках повышается до 2100 бар). А еще — турбокомпаунд, которым раньше в Европе могла похвастаться только Scania: он состоит из обычного турбокомпрессора и второй турбины, которая передает дополнительный крутящий момент на коленвал.
Когда презентация закончилась, я забрался на платформу грузовичка, к которой ремнями был притянут новый двигатель, и начал пристально разглядывать мотор.
— Что ищешь? — заинтересовался подошедший представитель компании.
— Названия стран, в которых выпущены компоненты!
Топливная рампа Bosch, судя по табличке на ней, сделана в Чехии, стартер и генератор — в Японии, на заглушке блока цилиндров отлито «Made in USA». А где же аналогичная надпись на самом блоке цилиндров? Ищем, ищем. Ага, нашел: под турбокомпаундом виднеется слово «Africa». Значит, блок льют в Южной Африке.
Что и требовалось доказать: страны производства те же, что и у 13-литрового варианта. Ну да — унификация, глобализация. И «экологизация», до которой нам как до Мангейма пешком: все моторы Арокса отвечают нормам Euro 6 при помощи рециркуляции и мочевинной нейтрализации. Значит, въезд таким машинам в Россию с ее плохой соляркой строжайше воспрещен! Что подтвердили мерседесовцы: на вопрос о перспективах поставок в нашу страну боссы компании ответили с трибуны, что надо подождать, пока качество топлива улучшится.
Федор Лапшин познакомился с новейшим строительным грузовиком Mercedes Arocs
«Я знаю два слова — Арокс и Штер, в моей голове — как бронетранспортер. » Cлово «арокс» («скоро» задом наперед), а вместе с ним и загадочное «штер» придумал еще в 1982 году Борис Гребенщиков. А знаете, что такое Арокс и Штерн? Arocs — новейший строительный Mercedes, трехлучевая звезда на его передке — Stern по-немецки! Вот только до нас ему и впрямь «не дойти».
Е ще несколько лет назад о ярких презентациях строительных грузовиков не было и речи — да и об их своеобразном дизайне никто не задумывался. Но в 2010 году шведы задали тон, устроив одновременно на выставках в Москве и Мюнхене шоу-показ модели Volvo FMX с необычным «выражением лица» и маленькими круглыми фарами. Конечно, после этого появились и другие новинки для строителей: модернизированные Scania, Iveco Trakker, Tatra Phoenix с кабиной DAF. Но их дебют прошел «в рабочей обстановке», и внешность машин дизайнеры практически не меняли. Зато Mercedes Arocs.
О нем было известно немногое: во-первых, он унифицирован с другими новыми Мерседесами; во-вторых, Daimler будет оснащать его новым 16-литровым мотором; а в третьих, рисунок фальшрадиаторной решетки напоминает зубы дракона, то есть зубцы экскаваторного ковша.
И именно два экскаватора с захватами вместо ковшей грациозно стащили покрывало с новинки на глазах двухсот журналистов, которые собрались в одном из павильонов Баварской киностудии под Мюнхеном. На огромных экранах над головами — видеосюжеты из разряда «победа добра над злом», из темноты — свет фар, рокот двигателей.
— Ой! Страшноват, — задумчиво протянули коллеги.
— И рисунок на его решетке надо было сделать зубьями вниз, а не вверх, — откликнулся я.
Однако уже через полчаса все привыкли к этой помеси «робота-трансформера с экскаватором» — и вот что она из себя представляет.
Сердца трех
Не успела начаться презентация новой модели — а я уже сломал ее двигатель! То есть почти сломал. В фойе, где журналисты ждали начала шоу, стоял действующий макет мерседесовского мотора: с помощью электромоторчика крутился вентилятор, ходил вверх-вниз поршень в разрезе цилиндра. Разговаривая около этого двигателя со знакомым немецким коллегой, я машинально притормаживал рукой лопасти вентилятора. И доигрался: чудо-мотор замер и перестал подавать признаки жизни. Впрочем, вскоре пришел специально обученный механик — и вновь запустил «наглядное пособие».
Но с этим 13-литровым мотором и с более компактными «шестерками» и мы, и читатели уже знакомы по новым тягачам Actros и развозным грузовикам Antos.
А вот откуда в гамме новый 16-литровый агрегат? Подсказываем: из Америки, где Daimler владеет моторостроительной компанией Detroit Diesel! Если 13-литровый мотор Mercedes — родной брат американского DD13 (Detroit Diesel 13), то 16-литровый — не что иное, как DD16. В Штатах такой двигатель уже давно ставят на роскошные «носатые» тягачи Freightliner Cascadia и Coronado, на еще более эксклюзивные машины Western Star.
Конечно, у мерседесовской версии — двести оригинальных деталей, и выпускать ее будут не в США, а в немецком Мангейме. К тому же, судя по рекламным проспектам, технические данные слегка различаются: вариант для Европы мощнее (625 л.с. против 600 л.с.), но чуть легче (1284 кг против 1306 кг), и масло в нем надо менять реже (каждые 120 тысяч км против 80 тысяч км). А вот сажевый фильтр придется чистить чаще: в США через 480—600 тысяч км, в Европе — через 300—400 тысяч км.
Однако конструкция обоих вариантов в целом идентична: скажем, здесь стоит впрыск common rail с «усилителем» (давление в топливной рампе равно 900 бар, но в форсунках повышается до 2100 бар). А еще — турбокомпаунд, которым раньше в Европе могла похвастаться только Scania: он состоит из обычного турбокомпрессора и второй турбины, которая передает дополнительный крутящий момент на коленвал.
Когда презентация закончилась, я забрался на платформу грузовичка, к которой ремнями был притянут новый двигатель, и начал пристально разглядывать мотор.
— Что ищешь? — заинтересовался подошедший представитель компании.
— Названия стран, в которых выпущены компоненты!
Топливная рампа Bosch, судя по табличке на ней, сделана в Чехии, стартер и генератор — в Японии, на заглушке блока цилиндров отлито «Made in USA». А где же аналогичная надпись на самом блоке цилиндров? Ищем, ищем. Ага, нашел: под турбокомпаундом виднеется слово «Africa». Значит, блок льют в Южной Африке.
Что и требовалось доказать: страны производства те же, что и у 13-литрового варианта. Ну да — унификация, глобализация. И «экологизация», до которой нам как до Мангейма пешком: все моторы Арокса отвечают нормам Euro 6 при помощи рециркуляции и мочевинной нейтрализации. Значит, въезд таким машинам в Россию с ее плохой соляркой строжайше воспрещен! Что подтвердили мерседесовцы: на вопрос о перспективах поставок в нашу страну боссы компании ответили с трибуны, что надо подождать, пока качество топлива улучшится.
Арокс и штер что это
Борис Гребенщиков (27.11.53) — гитара, вокал, губная гармоника
Всеволод Гаккель (19.02.53) — виолончель, вокал
Андрей Романов (28.08.56) — флейта, вокал, клавишные, гитара
Александр Титов (18.07.57) — бас
Петр Трощенков (06.10.61) — барабаны
Алексадр Ляпин (01.06.56) — лидер-гитара
Сергей Курехин (16.06.54) — клавишные, саксофон
Александр Куссуль (…- 06.08.86) — скрипка
По настоящему Борис Гребенщиков начал заниматься гитарой в 1968 году, до этого он пытался освоить семиструнную гитару, что ему не очень понравилось. Первой песней, которую он как следует сыграл и спел, была «Ticket to Ride» «Битлз». Миновав краткий период сочинительства песен на английском языке, он пришел к ясному сознанию необходимости петь и сочинять на русском, это случилось осенью 71-го, после прослушивания песни Джона Леннона «60D». Идея и название «Аквариума» возникла у Бориса вместе с Анатолием Гуницким (Джорджем) (хотя Борис и до этого играл в группе, базирующейся в Автово).
На вопрос о том почему Джорджа назвали Джорджем, обычно дается ответ: «А потому, что он не похож на Сантану». Гуницкий учился вместе с Борисом, но на класс старше. Еще в школе они вместе писали пьесы, стихи и т. д. Джордж стал первым барабанщиком «Аквариума».
За период до 73 года была написана куча песен, как Борисом, так и Джорджем, часть которых вошла в их совместный альбом «Искушение Святого Аквариума». Концепция именно записывающейся группы возникла у Бориса одним из первых. На альбоме были такие номера, как «Я — шизо», «Мой ум сдох» Джорджа, «Мочалкин блюз» и ряд других Бориса. В данный момент совершенно не известно, сохранилась ли где-нибудь запись этого альбома.
В 1973 году состоялся и сценический дебют Гребенщикова. Произошло это на фестивале в Юкках, где Борис пел под аккустическую гитару песни Кэта Стивенса. На этом же фестивале выступали «Санкт-Петербург», «Мания», и Борису по его словам, было очень лестно и приятно перейти из состояния слушателя в состояние исполнителя.
Следующим членом группы стал Михаил Васильев (Фан). Борис и Фан виделись однажды на одном сэйшене, а затем, случайно встретились в метро, причем у одного была пластинка «Муди блюз», а у второго — Джон Мэйел. Возникла естественная тема для беседы, в которой выяснилось, что Михаил играет на гитаре и на басу в группе «Фракция Психоделии» вместе с Володей Русаковым, Сашей Афанасьевым и Андреем Апосташевым. Репертуар у них состоял, впрочем как это и явствовало из названия, из вещей «Дорз», Франка Заппы, Джими Хендрикса и «Крим», и кое-какого своего материала.
Андрея Романова (Дюшу) все знали довольно давно, но то, что он музыкант, выяснилось случайно. Зайдя как-то в университете в зал, Борис обнаружил там Дюшу, репетировавшего в составе какой-то группы. Под девизом «Нам клавишник сейчас нужен!» Дюша был совращен в полчаса. Поскольку клавишами никто не располагал, то Дюша стал вторым голосом и вскоре стал изучать искусство игры на флейте.
Был выпущен романтический альбом «Притчи графа Диффузора», уже под сильным влиянием восточной философии, где была также песня «Хвала Шри Кришне» — «Ушла Аббатская дорога, ушли Орбита и Сайгон…», которую многие с ностальгией повторяют до сих пор.
Примерно к этому времени относится ЕР «Аквариума» «Менуэт земледельцу», где помимо заглавного номера были еще «Верблюд-архитектор», «Мария-Луиза 7» и «Я знаю места». По определению Бориса — это была музыка электроабсурда.
Тогда же была написана, но не записана, большая серия песен типа «Бэби Квак», «Будь для меня как банка», «Хавай меня, хавай», «Блюз свиньи в ушах», всплывший потом в Тбилиси-80, навеянный отчасти путешествиями по хиповой тропе в Прибалтике и колоритными типами, наводнявшими ее в те времена. Песни эти были быстро забыты самими аквариумистами, зато их хорошо помнили пациенты психбольниц — часто не зная и названия «Аквариум».
Расхожая фраза «Ансамбль „Аквариум“ — не просто ансамбль, а образ жизни», более всего подходит к тому, что представлял собой «Аквариум» 70-х годов. Это было сообщество, команда, можно назвать еще как угодно, юношей и девушек, которые почти постоянно находились вместе, переходя с квартиры на квартиру. Это был так сказать «Аквариум» — «растворенный». От 10 до 40 человек, объединенные близкими увлечениями, открытый образ жизни для любого желающего, если ему подходили они, а он не противоречил им. Можно назвать это «музыкально-коммунальным сообществом», можно «музыкой, воплощенной в жизнь», — как кому нравится в зависимости от точки зрения. И был так сказать «Аквариум» — «концентрированный», — т. е. несколько человек, которые на час или два выходили из компании, чтобы занять место на сцене, доставить удовольствие и радость себе и другим, а затем снова стать частью общества. Вряд ли можно сходу проникнуть всем этим духом, но взять себе на заметку необходимо, ибо это дает ключ к пониманию некоторых аспектов «Аквариума», в частности понятия обмена энергией и радостью.
Летом 1974 года вся компания спонтанно организовала театр прямо на ступенях Инженерного замка. Идея прижилась. Театр превратился в театр-студию под управлением товстоноговского ученика Эрика Горошевского, и через полгода Джордж решил, что театр для него важнее, чем барабаны. Сразу после записи «Притчей» Дюша, посоветовавшись с Горошевским, последовал за Джорджем. Борис и Фан, как последовательные рок-нролльщики, быстро забросили идею карьеры на театральной сцене. Возник некоторый дефицит в музыкантах. Тут вспомнился некий виолончелист, встреченный на совместном концерте с группой «Акварели» (впоследствии — «Яблоко») и поражавший экзотичностью инструмента и ново-заветным обликом. Справки через общих знакомых показали, что тому «Аквариум» тоже пришелся по душе, а «Акварели» надоели; и Сева Гаккель, а это был он, пригласил их к себе домой на чашку чая и репитицию. «Аквариум» начался в «полный рост»!
Даже то, что Фан отправился вскоре, окончив институт, в армию, не смогло приостановить этот процесс. К тому же Дюше в театре стало не хватать музыки, и к виолончели прибавилась флейта, а к двум голосам — третий. В таком виде они ходили по Ленинграду и играли — как в залах, так и под открытым небом. А когда в Ленинграде созрела идея отмечать дни рождения «Битлз» концертами, то «Аквариум» в этом составе, подкрепленный ветераном — ударником Михаилом Кордюковым на бонгах, был тут как тут.
Весной 1976 года, узнав о проводимом в Таллине рок-фестивале, «Аквариум» пустился в путь. По наивности об официальном приглашении никто не подумал, но это не мешало выступить там и даже получить приз за самую своеобразную программу, о чем они узнали спустя полгода из газет.
В том же году Борис записал соло-альбом «С той стороны зеркального стекла», где в одном номере играет Сева — это был первый прилично записанный диск.
Записи «Аквариума» стали потихоньку распространяться, ансамбль стал ездить на гастроли, в основном, по Прибалтике. Концерты, по большей части камерно-акустические, воспринимались лучше благодаря записям.
Вторым странным инструментом, получившем прописку в «Аквариуме», стал фагот. Музицировал на нем Саша Александров, знакомый Севе по студии Горошевского. В 1977 году Дюша и Фагот Александров отправились в армию.
В том же 77-м году активизировался Майк, который был общим знакомым с 74-го года. Оставив роль басиста в «Союзе любителей музыки рок», он стал постоянным гостем-гитаристом на электрогитарах рок-н-ролльных программ. Из распавшегося к тому времени ленинградского «Воскресенья» появился Губерман. Концерты проходили в различных институтах и в стенах университета. Назывался такой сборный бэнд «Вокально-инструментальной группировкой имени Чака Берри».
Арокс и штер что это
Борис Гребенщиков (27.11.53) — гитара, вокал, губная гармоника
Всеволод Гаккель (19.02.53) — виолончель, вокал
Андрей Романов (28.08.56) — флейта, вокал, клавишные, гитара
Александр Титов (18.07.57) — бас
Петр Трощенков (06.10.61) — барабаны
Алексадр Ляпин (01.06.56) — лидер-гитара
Сергей Курехин (16.06.54) — клавишные, саксофон
Александр Куссуль (…- 06.08.86) — скрипка
По настоящему Борис Гребенщиков начал заниматься гитарой в 1968 году, до этого он пытался освоить семиструнную гитару, что ему не очень понравилось. Первой песней, которую он как следует сыграл и спел, была «Ticket to Ride» «Битлз». Миновав краткий период сочинительства песен на английском языке, он пришел к ясному сознанию необходимости петь и сочинять на русском, это случилось осенью 71-го, после прослушивания песни Джона Леннона «60D». Идея и название «Аквариума» возникла у Бориса вместе с Анатолием Гуницким (Джорджем) (хотя Борис и до этого играл в группе, базирующейся в Автово).
На вопрос о том почему Джорджа назвали Джорджем, обычно дается ответ: «А потому, что он не похож на Сантану». Гуницкий учился вместе с Борисом, но на класс старше. Еще в школе они вместе писали пьесы, стихи и т. д. Джордж стал первым барабанщиком «Аквариума».
За период до 73 года была написана куча песен, как Борисом, так и Джорджем, часть которых вошла в их совместный альбом «Искушение Святого Аквариума». Концепция именно записывающейся группы возникла у Бориса одним из первых. На альбоме были такие номера, как «Я — шизо», «Мой ум сдох» Джорджа, «Мочалкин блюз» и ряд других Бориса. В данный момент совершенно не известно, сохранилась ли где-нибудь запись этого альбома.
В 1973 году состоялся и сценический дебют Гребенщикова. Произошло это на фестивале в Юкках, где Борис пел под аккустическую гитару песни Кэта Стивенса. На этом же фестивале выступали «Санкт-Петербург», «Мания», и Борису по его словам, было очень лестно и приятно перейти из состояния слушателя в состояние исполнителя.
Следующим членом группы стал Михаил Васильев (Фан). Борис и Фан виделись однажды на одном сэйшене, а затем, случайно встретились в метро, причем у одного была пластинка «Муди блюз», а у второго — Джон Мэйел. Возникла естественная тема для беседы, в которой выяснилось, что Михаил играет на гитаре и на басу в группе «Фракция Психоделии» вместе с Володей Русаковым, Сашей Афанасьевым и Андреем Апосташевым. Репертуар у них состоял, впрочем как это и явствовало из названия, из вещей «Дорз», Франка Заппы, Джими Хендрикса и «Крим», и кое-какого своего материала.
Андрея Романова (Дюшу) все знали довольно давно, но то, что он музыкант, выяснилось случайно. Зайдя как-то в университете в зал, Борис обнаружил там Дюшу, репетировавшего в составе какой-то группы. Под девизом «Нам клавишник сейчас нужен!» Дюша был совращен в полчаса. Поскольку клавишами никто не располагал, то Дюша стал вторым голосом и вскоре стал изучать искусство игры на флейте.
Был выпущен романтический альбом «Притчи графа Диффузора», уже под сильным влиянием восточной философии, где была также песня «Хвала Шри Кришне» — «Ушла Аббатская дорога, ушли Орбита и Сайгон…», которую многие с ностальгией повторяют до сих пор.
Примерно к этому времени относится ЕР «Аквариума» «Менуэт земледельцу», где помимо заглавного номера были еще «Верблюд-архитектор», «Мария-Луиза 7» и «Я знаю места». По определению Бориса — это была музыка электроабсурда.
Тогда же была написана, но не записана, большая серия песен типа «Бэби Квак», «Будь для меня как банка», «Хавай меня, хавай», «Блюз свиньи в ушах», всплывший потом в Тбилиси-80, навеянный отчасти путешествиями по хиповой тропе в Прибалтике и колоритными типами, наводнявшими ее в те времена. Песни эти были быстро забыты самими аквариумистами, зато их хорошо помнили пациенты психбольниц — часто не зная и названия «Аквариум».
Расхожая фраза «Ансамбль „Аквариум“ — не просто ансамбль, а образ жизни», более всего подходит к тому, что представлял собой «Аквариум» 70-х годов. Это было сообщество, команда, можно назвать еще как угодно, юношей и девушек, которые почти постоянно находились вместе, переходя с квартиры на квартиру. Это был так сказать «Аквариум» — «растворенный». От 10 до 40 человек, объединенные близкими увлечениями, открытый образ жизни для любого желающего, если ему подходили они, а он не противоречил им. Можно назвать это «музыкально-коммунальным сообществом», можно «музыкой, воплощенной в жизнь», — как кому нравится в зависимости от точки зрения. И был так сказать «Аквариум» — «концентрированный», — т. е. несколько человек, которые на час или два выходили из компании, чтобы занять место на сцене, доставить удовольствие и радость себе и другим, а затем снова стать частью общества. Вряд ли можно сходу проникнуть всем этим духом, но взять себе на заметку необходимо, ибо это дает ключ к пониманию некоторых аспектов «Аквариума», в частности понятия обмена энергией и радостью.
Летом 1974 года вся компания спонтанно организовала театр прямо на ступенях Инженерного замка. Идея прижилась. Театр превратился в театр-студию под управлением товстоноговского ученика Эрика Горошевского, и через полгода Джордж решил, что театр для него важнее, чем барабаны. Сразу после записи «Притчей» Дюша, посоветовавшись с Горошевским, последовал за Джорджем. Борис и Фан, как последовательные рок-нролльщики, быстро забросили идею карьеры на театральной сцене. Возник некоторый дефицит в музыкантах. Тут вспомнился некий виолончелист, встреченный на совместном концерте с группой «Акварели» (впоследствии — «Яблоко») и поражавший экзотичностью инструмента и ново-заветным обликом. Справки через общих знакомых показали, что тому «Аквариум» тоже пришелся по душе, а «Акварели» надоели; и Сева Гаккель, а это был он, пригласил их к себе домой на чашку чая и репитицию. «Аквариум» начался в «полный рост»!
Даже то, что Фан отправился вскоре, окончив институт, в армию, не смогло приостановить этот процесс. К тому же Дюше в театре стало не хватать музыки, и к виолончели прибавилась флейта, а к двум голосам — третий. В таком виде они ходили по Ленинграду и играли — как в залах, так и под открытым небом. А когда в Ленинграде созрела идея отмечать дни рождения «Битлз» концертами, то «Аквариум» в этом составе, подкрепленный ветераном — ударником Михаилом Кордюковым на бонгах, был тут как тут.
Весной 1976 года, узнав о проводимом в Таллине рок-фестивале, «Аквариум» пустился в путь. По наивности об официальном приглашении никто не подумал, но это не мешало выступить там и даже получить приз за самую своеобразную программу, о чем они узнали спустя полгода из газет.
В том же году Борис записал соло-альбом «С той стороны зеркального стекла», где в одном номере играет Сева — это был первый прилично записанный диск.
Записи «Аквариума» стали потихоньку распространяться, ансамбль стал ездить на гастроли, в основном, по Прибалтике. Концерты, по большей части камерно-акустические, воспринимались лучше благодаря записям.
Вторым странным инструментом, получившем прописку в «Аквариуме», стал фагот. Музицировал на нем Саша Александров, знакомый Севе по студии Горошевского. В 1977 году Дюша и Фагот Александров отправились в армию.
В том же 77-м году активизировался Майк, который был общим знакомым с 74-го года. Оставив роль басиста в «Союзе любителей музыки рок», он стал постоянным гостем-гитаристом на электрогитарах рок-н-ролльных программ. Из распавшегося к тому времени ленинградского «Воскресенья» появился Губерман. Концерты проходили в различных институтах и в стенах университета. Назывался такой сборный бэнд «Вокально-инструментальной группировкой имени Чака Берри».