асретов джалил биография где родился

«В драку не полезу, даже если захочу»

Дагестанский актер – о тонкостях профессии

Учащиеся московского Театрального института имени Бориса Щукина 15-18 апреля будут в Махачкале на гастролях. В Кумыкском театре они представят пять спектаклей:«Двое на качелях» по произведению У. Гибсона, «Вассу» М. Горького, «Скамейку» А. Германа, «В ожидании Годо» С. Беккета и «Миллионершу» Б. Шоу. Накануне Всемирного дня театра, который отмечается 27 марта, корреспондент «Молодежки» пообщалась с одним из участников гастролей Джалилом Асретовым.

Джалил Асретов родился в Махачкале. В 2012 году окончил Дагестанское художественное училище им. М. А. Джемала по специальности «художник, резчик по дереву». В 2015 году поступил в Театральный институт имени Щукина в Москве на специальность «актер театра и кино».

– Джалил, когда ты понял, что хочешь стать актером?

– Наверное, как у многих моих коллег, все началось с КВН. Я был студентом художественного училища, когда мы создали собственную команду с говорящим названием «Позитив». Позднее, уже в «Сборной Дагестана», выступил на фестивале КВН в Сочи. После окончания училища я был полностью уверен, что хочу быть актером, и поступил в ДГУ на актерский факультет. Проучился год, но даже отличная стипендия в семь тысяч рублей (а с социальными надбавками – 13-20 тысяч) не заставила меня там задержаться надолго. Я регулярно смотрел видео на YouTube о том, как занимаются ребята в других театральных вузах, и понимал, что наше местное образование на очень слабом уровне.

Поехал в Москву. Поначалу работал на стройке, на черновых работах, а потом начал трудиться в театральной студии. Уровень этой студии был гораздо выше, чем актерский факультет ДГУ, но он практически никак не соответствовал уровню, который задают в Институте Щукина. Через год я случайно увидел в «Инстаграме», что в Дагестане идет целевой набор в «Щуку», и вот вам парадокс: я приехал в Москву поступать, а чтобы добиться своей цели, мне пришлось вернуться в Дагестан.

A post shared by Asretov Djalil (@go.rec) on Jan 6, 2016 at 3:26pm PST

Я связался со своим будущим художественным руководителем Михаилом Петровичем Семаковым и отправился в обратном направлении. Готовился хорошо, выучил по 5-6 произведений – стихов и прозы. А ради тренировки мы даже с коллегой по театральной студии приходили в парк и со сцены читали людям стихи.

Наш тогда еще будущий художественный руководитель принимал экзамен на сцене Русского драматического театра. И вот настал мой час! Я на сцене начинаю читать произведение Расула Гамзатова «Голова Хаджи-Мурата». Прочел две или три строчки, а мой будущий худрук остановил меня и сказал: «Подойди к краю сцены!» Я подошел, он говорит: «Сядь!» А я переспросил его: «Сесть или присесть?» Он засмеялся, подумав, что я решил подколоть его и отличиться своей сообразительностью. Но на самом деле я решил просто уточнить, что от меня требуется, без всякой задней мысли (смеется). Затем он спросил: «А бороду сбреешь?» – «Да», – ответил я.

Меня взяли! И потом я уже понял почему. Это ведь в Москве по 200-300 человек на место, а у нас в Махачкале – максимум два, и то не каждый может похвастаться фактурой.

– Расскажи про ваш курс.

– У нас наполовину дагестанский, наполовину русский курс и очень дружная группа. Даже наш худрук не раз говорил о том, что давно хотел соединить дагестанцев и русских. Ранее он набирал курс немых ребят, а до нас вел курс у корейцев. В этот период он выучил корейский язык, а корейские студенты – русский. Я не хвастаюсь, но наша группа в учебном заведении нравится всем, отмечают и нашу работоспособность, и искреннюю заинтересованность. Мы, дагестанцы, показали себя достойно, без разных эксцессов, все мирно и спокойно.

Хотя наши предшественники-кавказцы, похоже, в свое время многих заставили поволноваться, их откровенно боялись. Поэтому, когда поступали мы, к нам долго присматривались. При любой беседе другие студенты были чрезмерно любезны и всегда осторожничали. На первом курсе ко мне тоже относились с осторожностью. Это даже чувствовалось. Я был лысый и с бородой. Тогда я думал, что мой образ мне больше мешает, но нет, нередко он на руку. Я это понял, когда стал ходить по кастингам в Москве, ведь с кавказской внешностью у меня конкурентов намного меньше (смеется). Нужен кавказец? Вот Джалил – давайте его возьмем. А еще благодаря моей внешности я играл кубинцев, итальянцев и арабов.

A post shared by Asretov Djalil (@go.rec) on Jun 18, 2016 at 2:05am PDT

– Сталкивался ли ты с непониманием своей профессии со стороны земляков? Стереотипы из разряда «мужик должен чем-то конкретным заниматься, бабки рубить» – знакомы?

– Сталкивался. И часто говорили и даже смеялись над моим выбором. Я реалист и понимаю, что профессия актера не самая стабильная, не просто так ведь многие уже знаменитые актеры имеют дополнительный бизнес. К тому же проекты могут не всегда «выстрелить» или сработает простой человеческий фактор – заболел, например, или по другой причине не смог принять участие в каком-либо проекте. Тут нужно быть суперответственным, в первую очередь всегда быть в форме и, конечно, придерживаться определенного стиля поведения. К примеру, даже если очень захочется, я не могу себе позволить влезть в драку – вид будет уже нетоварный.

– Актерская деятельность приносит достаточный материальный доход начинающему артисту?

– Начинающему – нет, тем, кто уже имеет опыт и портфолио, – да. Но, конечно, многое зависит и от проектов. Съемочный день может стоить от пяти до 30 тысяч рублей на старте в Москве. Нужно понимать, что 30 тысяч получают относительно знаменитые актеры. Мой съемочный день сейчас стоит 20 тысяч, и это благодаря тому, что я уже успел сняться в серьезных кинопроектах, ну и благодаря моему кастинг-агенту. Театр, разумеется, менее оплачиваемый вариант, но сцена – очень хорошая штука, скажу я вам.

– Насколько сейчас востребован твой типаж? Опиши типичный образ кавказца в российском медиапространстве.

A post shared by Asretov Djalil (@go.rec) on Aug 27, 2017 at 10:49am PDT

– Он востребован сейчас в два раза больше, чем несколько лет назад. Сейчас этот образ используется в основном в комедиях, криминальных историях. Нужно просто посмотреть на Юсупа Омарова. Еще на Хаджимурата Набиева. Я восхищаюсь этими талантами, их природой.

– Что ты можешь сказать о современной киноиндустрии?

– Сейчас найти достойный проект, где задействован хороший сценарист, режиссер, очень трудно. Порой читаешь сценарий и понимаешь, насколько он нелеп, приходится как-то выкручиваться, брать на себя ответственность за то, что увидят люди.

– Есть какие-то советы, как грамотно пройти кастинг?

– Хорошо готовиться, учить текст, найти партнера, которому ты будешь говорить этот текст. Текст надо знать настолько хорошо, чтобы ты мог, допустим, отжиматься или готовить и параллельно его говорить, как свой, чтобы это звучало органично.

У меня был проект для телеканала «Супер» – скетч-шоу, где нужно было играть второстепенную роль кавказца, ну того самого, которые обычно стоят в торговых центрах. Я решил хорошенько подготовиться: надел зеленые спортивные штаны, использовал прием из «Щуки» – запихнул себе ватный диск в нос, сделал эффект «сломанного носа», – и меня взяли на главную роль вместо уже утвержденного актера. Да, так бывает.

– Тебе легко вживаться в образ?

– Смотря в какой. Недавно играл арабского надзирателя. Снимали фильм о временах Саддама Хусейна. Учить арабский язык было достаточно сложно. А вот сейчас я задействован в проекте, где играю двух братьев-близнецов, один из которых настоящий бандюган, а второй – обычный добряк-работяга. Очень непросто, но классно играть роль без слов. Я понял, что это тоже хорошая роль, когда ты не тратишь себя на текст и можешь сыграть глазами, внутренними переживаниями.

Чтобы хорошо сыграть – нужно разобраться во всем детально. Прожить жизнь своего персонажа. Например, сейчас я играю адвоката Джерри из спектакля «Двое на качелях». Чтобы вжиться в роль, мне нужно было понимать психофизику своего героя, его движения и повадки, стиль общения. В спектакле «Миллионерша» мой персонаж – боксер. И это уже совсем другая история – жесткость, некоторая грубость, определенная походка, я даже брал что-то от Конора Макгрегора. Еще у нас есть такая дисциплина, как работа с предметом. У меня была сабля. Ты крутишь ее в руках и пытаешься понять, как это все держится, крутится, работает.

A post shared by Asretov Djalil (@go.rec) on Nov 24, 2017 at 6:17am PST

– Какую роль мечтаешь сыграть?

– Мне интересны разные амплуа, с удовольствием сыграл бы Хаджи-Мурата.

А вообще, мне интересны исторические проекты, даже хотелось бы выступить в качестве режиссера фильма про старый Дагестан. Сейчас времена гаджетов. Пропало то движение, которое было раньше, – танцы в парках, прогулки на море, игры, да даже драки. Это как проточная река: когда течет – она «живет» и из нее можно пить, а когда в ней вода стоячая – она начинает гнить. Так происходит и с Дагестаном. Сейчас люди стали меньше двигаться и сидят в телефонах, много времени тратят на Интернет и соцсети.

– Кто из российских и зарубежных актеров у тебя вызывает восхищение?

– Из российских – Данила Козловский. Он – работяга, показывает хороший уровень. Он стал для меня примером, особенно когда я увидел его в джазовой постановке «Большая мечта обычного человека». Очень захотелось организовать нечто подобное.

Из зарубежных могу выделить Ченнинга Татума. Не могу сказать, что раньше был его поклонником, но после просмотра кадров из его мюзикла мое мнение изменилось. Когда я увидел, как он танцует, поет и играет одновременно – понял, что это «вау!». Еще я восхищаюсь Марлоном Брандо, Аль Пачино и Дэниэлом Дэй-Льюисом. Для меня это эталоны мужчины в кино.

– У тебя есть предел допустимого в роли? Самоцензура?

– Все зависит от цели – для чего это делаю. Что касается постельных сцен, я бы не решился на сцены слишком откровенные. Уверен, что при грамотной режиссерской работе можно сюжет организовать так, чтобы обошлось без излишеств и при этом зрителю было бы все понятно.

– Вернемся к Дагестану, где прошел показ спектакля «Охота на мужчин» с откровенными сценами и вызвал скандал. Что ты думаешь по этому поводу?

– Я бы тоже не стал показывать эту работу. И уж точно не хотел бы, чтобы мои дети смотрели подобный спектакль. Да и сама работа была не более чем просто коммерческим проектом. Сейчас очень много таких антрепризных постановок, с которыми разъезжают по всем городам. Они делают ставку на то, что где-то грудь засветится, где-то – попа, юмор пошлый, то есть то, что простому народу «заходит». Но не делают ставку на моральное и интеллектуальное развитие людей. Если же спектакль хорошо поставлен, актеры выкладываются на все сто, то даже Шекспир в Дагестане «зайдет» и люди поймут его по-своему, прочувствуют и сделают свои выводы.

К примеру, я сейчас участвую в спектакле «Миллионерша», где есть сцена любовных игр. На самом деле – с юмористическим уклоном. Нам с партнершей никак не дают уединиться в комнате, мы оба в халатах, и к нам постоянно заходит дворецкий. Казалось бы, ничего такого. Но даже тут я не уверен, что данную постановку можно без корректуры везти в Дагестан. И если для московского зрителя подобный сюжет и поцелуй на сцене – это абсолютно безобидно, то для зрителя дагестанского – целое событие, вызывающее бурю эмоций.

– Нужна ли в свете такой бурной реакции на различные фильмы и постановки в Дагестане цензура?

– Думаю, все-таки нужна. Факты говорят сами за себя. Люди не готовы искать какой-то скрытый, заложенный в некоторых вещах смысл, все воспринимается напрямую. Это особенности сознания, менталитета. Чтобы воспринимать подобные сюжеты иначе, необходимо расширять собственный кругозор, расширять свое сознание. Если человек много читает, не отказывает себе в походах в театр, приобщении к любому виду искусства, в разных его проявлениях – тогда и его восприятие будет меняться. Но внедрять, как говорится, «культуру в массы» нужно постепенно. Для начала просто корректировать некоторые сцены. В этом нет ничего сложного, это может происходить без ущерба и для зрителя, и для спектакля.

Источник

Джалил Асретов — фильмография

2001 год. Женя возвращается в родной провинциальный город после 7-летней службы по контракту. По приезде парень обнаруживает, что его бывшая девушка стала наркоманкой, как и большинство молодёжи этого городка. А мать с отчимом, ветераном афганской войны, ведут отчаянную борьбу за лесопилку, которую стремятся захватить бандиты.

История любви и невосполнимых потерь на фоне жизни страны в последние тридцать лет. Юные Эра и Зина, окрыленные большими надеждами, наперекор советам родителей отправляются в город за своей мечтой. Они многое пройдут рука об руку, смогут по-настоящему подружиться, похоронят наивность и иллюзии, переживут взлеты и падения. И поймут, что главное в жизни – сохранить любовь, веру в людей и надежду на лучшее, несмотря ни на что.

Накануне свадьбы Саша Савельева, дочь богатого бизнесмена, застаёт своего жениха Антона в постели с другой девушкой. Чтобы ему отомстить, Саша на следующий день выходит замуж за… первого встречного незнакомца по имени Сергей. Саша долгое время не знает, что Сергей не простой водитель, за которого она его приняла, а новый топ-менеджер в компании её отца. \n\nАнтон, неверный Сашин жених, всеми правдами и неправдами пытается заслужить прощение Саши и стать-таки её официальным мужем. Саша запутывается: она не понимает, кто из этих двоих действительно в неё влюблен, а кто ищет лишь сверхвыгодную партию, преследуя свои корыстные интересы. Только с помощью своих близких Саша сможет понять кто есть кто, распутать хитроумную интригу, которую затеяли преступники против их семьи, и сможет, наконец, найти свою любовь.

1966 год. Лев Григорьевич Преображенский, талантливый челюстно-лицевой хирург, мечтает создать Институт красоты – первое советское заведение, которое будет заниматься пластической хирургией и сократит отставание от Запада в этой передовой отрасли медицины. Его молодой коллега, Игорь Зорин, мечтает вырваться из СССР за рубеж: туда, где талантливые пластические хирурги могут найти себе достойное применение за не менее достойное вознаграждение. Преображенский ради своей мечты идёт на сделку с КГБ: ему разрешают открыть экспериментальное отделение, если в нём будут проводить операции, о которых не узнает никто кроме Комитета. Зорин ради своей мечты идёт на сделку с Преображенским: он согласен работать с ним, несмотря на все разногласия – если это поможет ему сбежать. Оба не догадываются, какие сложные решения ждут их впереди.

Источник

Биография Мусы Джалиля

Муса Джалиль (1906-1944), полное имя Муса Мустафович Залилов (Джалилов), – советский поэт из Татарстана, Герой Советского Союза (звание было присвоено ему посмертно в 1956 году), а в 1957 году посмертно его наградили Ленинской премией.

Детство

В Оренбургской области в Шарлыкском районе есть небольшая деревня Мустафино. В этом местечке 15 февраля 1906 года в многодетной семье появился шестой ребёнок – сынок, которому дали имя Муса.

Отец Мустафа и мать Рахима с раннего возраста приучали своих детей ценить труд, уважать старшее поколение и хорошо учиться в школе. Мусу даже не нужно было принуждать к школьным занятиям, к знаниям у него была особая любовь.

В учёбе он был очень старательным мальчиком, обожал поэзию, а свои мысли выражал необычайно красиво, это заметили и учителя, и родители.

Сначала он учился в деревенской школе – мектеб. Потом семья переехала в Оренбург, и там юного поэта отправили на учёбу в медресе «Хусаиния», после революции это учебное заведение было реорганизовано в Татарский институт народного образования. Здесь талант Мусы раскрылся в полную силу. Он учился хорошо по всем предметам, но особенно легко ему давались литература, пение и рисование.

Свои первые стихи Муса написал в 10-летнем возрасте, но, к сожалению, они не дошли до наших дней.

Когда Мусе было 13 лет, он вступил в комсомол. После окончания гражданской войны принимал участие в создании пионерских отрядов и пропагандировал в своих стихах идеи пионерии.

Любимыми его поэтами тогда были Омар Хайям, Хафиз, Саади, татарин Дердмэнд. Под влиянием их поэзии он слагал свои романтические стихи:

Творческий путь

Вскоре Муса Джалиль был избран членом Центрального комитета ВЛКСМ Татаро-Башкирского Бюро. Это дало ему шанс поехать в Москву и поступать в государственный университет. Таким образом, Муса в 1927 году стал студентом МГУ на этнологическом факультете (позже его переименовали в писательский), отделение было выбрано литературное.

На протяжении всей учёбы в высшем заведении он писал свои красивые стихи на родном языке, их переводили и читали на поэтических вечерах. Лирика Мусы пользовалась успехом.

В 1931 году Джалиль получил диплом об окончании МГУ и был направлен в Казань. При ЦК ВЛКСМ издавались татарские детские журналы, Муса работал в них редактором.

В 1932 году Муса уехал в город Надеждинск (сейчас он называется Серов). Там он упорно и много трудился над своими новыми произведениями. На его поэмы известный композитор Жиганов сочинил оперы «Ильдар» и «Алтын Чэч».

В 1933 году Джалиль вернулся в столицу, там издавалась татарская газета «Коммунист», и он возглавил в ней литературный отдел. Здесь он познакомился и подружился со многими знаменитыми советскими поэтами – Жаровым, Светловым, Безыменским.

В 1934 году вышли два сборника Джалиля «Стихи и поэмы» и «Орденоносные миллионы» (посвящён теме комсомола). Очень много он работал с поэтической молодёжью, благодаря Мусе получили путёвку в жизнь такие татарские поэты, как Абсалямов и Алиш.

С 1939 по 1941 годы работал ответственным секретарём в Союзе писателей Татарской АССР, а также заведовал литературной частью в Татарском оперном театре.

Война

Воскресным июньским утром, таким ясным и солнечным, Муса должен был поехать с семьёй на дачу к друзьям. Они стояли на перроне, ждали электричку, когда по радио объявили, что началась война.

Когда они приехали за город и вышли на нужной станции, его друзья радостно с улыбками встречали Мусу и махали издалека руками. Как бы не хотелось ему этого делать, но пришлось сообщить страшную новость о войне. Весь день друзья провели вместе, не ложились спать до утра. Расставаясь, Джалиль произнёс: «После войны кого-то из нас уже не будет…»

Наутро он явился в военкомат с заявлением отправить его на фронт. Но сразу Мусу не забрали, сказали каждому ждать своей очереди. Повестка пришла Джалилю 13 июля. В Татарии как раз формировался артиллерийский полк, туда он и попал. Оттуда его направили в городок Мензелинск, где в течение полугода он учился на курсах политруков.

Когда командованию стало известно, что Муса Джалиль – известный поэт, депутат городского совета, бывший председатель Союза писателей, его хотели демобилизовать, отправить в тыл. Но он решительно ответил: «Вы поймите меня, ведь я поэт! Я не могу сидеть в тылу и оттуда звать людей защищать Родину. Я обязан быть на фронте, среди бойцов и вместе с ними бить фашистскую нечисть».

Какое-то время он был в резерве при штабе армии в маленьком городке Малая Вишера. Часто бывал в командировках на передовой, выполняя особые поручения командования, а также собирая необходимый материал для газеты «Отвага», в которой работал корреспондентом. Иногда за день ему приходилось ходить по 30 км.

Если выпадали поэту свободные минутки, он писал стихи. В самых сложных фронтовых буднях родились такие замечательные лирические произведения:

Муса Джалиль говорил: «Я пока пишу фронтовую лирику. А большие вещи сделаю после нашей победы, если буду живой».

Те, кому довелось быть рядом со старшим политруком Ленинградского и Волховского фронтов Мусой Джалилем, поражались, насколько этот человек всегда мог сохранять выдержку и спокойствие. Даже в самых тяжёлых условиях, попав в окружение, когда не оставалось ни одного глотка воды и сухарика, он учил однополчан сцеживать сок с берёзы и находить съедобные травы и ягоды.

В письме товарищу он писал про «Балладу о последнем патроне». К сожалению, мир так и не узнал это произведение. Скорее всего поэма была о том единственном патроне, который политрук оставлял для себя на самый страшный случай. Но судьба поэта повернулась иначе.

В июне 1942 года, пробиваясь из окружения с другими офицерами и солдатами, Муса попал в гитлеровское окружение и получил тяжёлое ранение в грудь. Он находился без сознания и попал в немецкий плен. В советской армии Джалиль с этого момента считался пропавшим без вести, а на самом деле начались его длинные скитания по немецким тюрьмам и лагерям.

Поправившись от ранения, Муса оказывал всяческую помощь и поддержку своим товарищам по лагерям, последний кусочек хлеба он делил с нуждающимися. Но самое главное, огрызком карандаша на клочках бумаги Джалиль писал стихи и по вечерам читал их пленным, патриотическая поэзия о Родине помогала заключённым переживать все унижения и трудности.

Муса хотел быть полезным своей Родине даже здесь, в фашистских лагерях Шпандау, Моабит, Плётцензее. Он создал подпольную организацию в лагере под Радомом в Польше.

В заключении Мусу Джалиля немцы назначили ответственным за культурно-просветительную работу. Ему приходилось ездить по лагерям. Пользуясь моментом, он вербовал всё новых и новых людей в подпольную организацию. Он даже смог установить связи с подпольщиками из Берлина под руководством Бушманова Н. С.

В конце лета 1943 года подпольщики готовили побег многих заключённых. Но нашёлся предатель, кто-то выдал замыслы подпольной организации. Немцы арестовали Джалиля. За то, что он был участником и организатором подполья, немцы казнили его 25 августа 1944 года. Казнь прошла в берлинской тюрьме Плётцензее на гильотине.

Личная жизнь

У Мусы Джалиля было три жены.

С первой супругой Раузой ханум у них родился сын Альберт Залилов. Муса очень любил своего первого и единственного мальчика. Альберт хотел быть военным лётчиком. Однако по причине болезни глаза, он не смог пройти медицинскую комиссию в училище, куда поступал в истребительную авиацию.

Тогда Альберт стал курсантом Саратовского военного училища, по окончании которого его направили служить на Кавказ.

В 1976 году Альберт обратился к высшему командованию с просьбой направить его служить в Германию. Ему пошли навстречу. Он служил там 12 лет, за это время подробно изучал берлинское движение сопротивления, с которым был связан отец, и собирал о подполье материалы.

Альберту было лишь три месяца от роду, когда издалась первая книга Мусы Джалиля. Поэт подарил этот сборник сыну и оставил там свой автограф. Альберт сохранил отцовский подарок на всю жизнь.

У Альберта два сына, в их жилах протекает кровь дедушки Мусы Джалиля, а значит, род великого поэта продолжен.

Второй женой Мусы была Закия Садыкова, она родила от него красивую и нежную девочку Люцию, так похожую на отца.

Люция с мамой жила в Ташкенте, окончив школу, она стала студенткой музыкального училища на отделении вокала и хорового дирижирования. Затем в Москве окончила государственный институт кинематографии и всегда хотела снять о своём папе фильм. В качестве ассистента режиссёра ей удалось поучаствовать в съёмках документального фильма «Моабитская тетрадь».

Третья супруга Мусы Амина ханум родила ему дочь Чулпан. Они были главными претендентками на культурное наследие великого поэта, но в 1954 году суд разделил всё поровну – Альберту, Люции, Чулпан и Амине ханум. Чулпан Залилова около 40 лет тоже, как и отец, отдала литературной деятельности, она работала в редакции «Русской классики» издательства «Художественная литература». Ежегодно в день рождения Мусы Чулпан с дочерью и двумя внуками (Михаил Миторофанов-Джалиль и Елизавета Малышева) приезжают на родину поэта в Казань.

Признание

В 1946 году в Советском Союзе на поэта было заведено розыскное дело по обвинению в измене Родине и сотрудничестве с гитлеровцами. В 1947 году он попал в списки особо опасных преступников.

В 1946 году в Союз писателей Татарстана пришёл бывший военнопленный Терегулов Нигмат и передал тетрадку со стихами Мусы Джалиля, которую доверил ему поэт, а он смог вынести её из немецкого лагеря. Спустя год в Брюсселе в советское консульство передали второй блокнот со стихами Джалиля. Андре Тиммерманс, участник сопротивления из Бельгии, сумел вынести бесценный блокнот из Моабитской тюрьмы. Он видел поэта перед казнью, тот попросил его передать на Родину стихи.

За годы тюремных заключений Мусою было написано 115 стихов. Эти тетрадки, которые сумели вынести его товарищи, переданы на Родину и хранятся в государственном музее республики Татарстан.

Стихи из Моабита попали в руки нужного человека – поэта Константина Симонова. Он организовал их перевод на русский язык и доказал всему миру патриотизм политической группировки под руководством Мусы Джалиля, организованной прямо под носом у фашистов, в лагерях и тюрьмах. Симонов написал о Мусе статью, которую напечатали в 1953 году в одной из советских газет. С клеветою на Джалиля было покончено, и по стране началось триумфальное осознание подвига поэта.

Память

В Казани на улице Горького в жилом доме, откуда Муса Джалиль уходил на фронт, открыт музей.

Именем поэта названы посёлок в Татарстане, академический театр оперы и балета в Казани, множество улиц и проспектов по всем городам бывшего Советского Союза, школы, библиотеки, кинотеатры и даже малая планета.

Жаль только, что книги поэта Мусы Джалиля сейчас практически не издаются, и его стихи не включены в школьную программу, их проходят по внеклассному чтению.

Хотя стихи «Варварство» и «Чулочки» должны изучаться в школе наряду с «Букварём» и таблицей умножения. Перед расстрелом фашисты согнали всех перед ямой и заставили раздеться. Трёхлетняя малышка посмотрела немцу прямо в глаза и спросила: «Дядя, а чулочки мне снимать?» Мурашки по коже, и кажется, что в одном маленьком стихотворении собрана вся боль советского народа, пережившего ужасы войны. И как глубоко передал эту боль великий и талантливый поэт Муса Джалиль.

Источник