е105 россия что за трасса
Трасса E105 – Европейский маршрут
Трасса Е105 проходит через 3 страны, соединяя европейские дороги с Российскими и Украинскими. Она протянулась на 3 тысячи километров, вместив в себя десятки живописных пейзажей. Трасса надежно закрепилась в народном фольклоре, с ней связано много легенд и мифов. Но что за дорога пролегает через Норвегию в Крым? Каково ее состояние? Попробуем разобраться.
Наименование
Название Е 105, характерное для европейских дорог, появилось у трассы сравнительно недавно. Жителям России и постсоветского пространства она известна под названием Е95. Большинство автомобилистов и дальнобойщиков до сих пор знают ее под этим наименованием.
К названию «трасса Е95» отсылается известная песня рок-группы «Алиса». В противовес аббревиатура Е105 встречается в одной известной на просторах интернета страшилке про дальнобойщиков.
Характеристика
Если показать трассу Е105 на карте, можно увидеть, что дорога берет свое начало в северной Норвегии. С Европы она ведет в Россию, оттуда — на Украину, огибая несколько крупных российских городов.
Заканчивается дорога на полуострове Крым. Общая протяженность трассы — 3770 километров.
Маршрут
Е105 проходит через 3 страны и несколько крупных городов. Она охватывает десятки завораживающих пейзажей. На дороге путешественника ждут оживленные поселения, маленькие сельские деревеньки, густые леса и бескрайние равнины.
Скорость и совпадение дорог
По европейской классификации трасса Е105 — это исключительно участок дороги, соединяющий Мурманск и Санкт-Петербург. Однако в России дорога носит название М18. В народе она сохранилась под наименованием «Кола».
В дальнейшем дорога совпадает с шоссе Р10 от пограничного шоссе до Печенги. От села до самого Мурманска проложен участок дороги под кодовым наименованием А118. Далее Е105 пересекается со знаменитой Е95 — от Петербурга до Москвы. Со столицы до украинской границы автомобилистов ведет М11.
На территории Украины Е105 частично совпадает с М20, соединяющей Харьков с Российской Федерацией.
Крупные города
Трасса начинается в крупном норвежском городе Кирнесесе. Это густонаселенный северный городок, находящийся неподалеку от норвежско-российской границы. Недалеко от трассы находится международный аэропорт.
Немалая часть Е105 проходит через Мурманск и Петрозаводск. При этом дорога затрагивает несколько культурно значимых объектов. Среди них Долина Славы и Лапландский государственный заповедник.
Дорога пересекает Санкт-Петербург, Великий Новгород и Тверь. В дальнейшем автомобилисты могут попасть сначала в Подмосковье, а затем в Москву. Трасса ведет через Тулу, Орел, Курск и Белгород.
На территории Украины автомобилисты сначала попадают в Харьков, затем в Запорожье. Других крупных украинских городов бывшая Е95 не затрагивает. Дальнобойщики сразу направляются на полуостров Крым, где попадают в Симферополь. Заканчивается маршрут в Ялте.
Заправки
Поскольку Е105 — международная трасса государственного назначения, на всем пути ее следования стоят заправки. Найти заправочный пункт не составит труда даже неподалеку от глухой деревни. На бывшей Е95 обосновались такие АЗС, как:
Заправки работают круглосуточно, поэтому вероятность застрять на полярной трассе без бензина околонулевая.
Опасные участки
Около знаменитой Е105 ходят множество слухов и легенд. Поговаривают, что останавливаться на ней небезопасно. Увидев голосующего на обочине, нужно прибавить газу. Правда это или ложь — мы судить не беремся.
Однако на протяжении всей дороги и правда попадаются опасные участки. Несмотря на работу местных властей, отдельные участки шоссе находятся не в лучшем состоянии. Они покрыты выбоины и мелкими ямами, которые могут быть опасны в зимний гололед.
На трассе от Санкт-Петербурга до Москвы и на самом МКАДе можно застрять. Эти дороги всегда перегружены. В часы пик в пробках можно простоять не один час — учитывайте это при планировании маршрута.
В Украине пробки возникают на участке «Мелитополь — Кирилловка». Это крупный туристический поселок, привлекающий отдыхающих со всей страны. Поэтому летом на небольшой дороге постоянные пробки.
Ленинградка – дорога двух столиц
Российское обозначение федеральной трассы – М10. Европейское обозначение трассы — Е105 (старое наименование Е95 существовало до 1997 года). Е95, о которой пел Кинчев, – это старый номер, который не используется с 1997 года.
Шоссе было открыто в 1822 году. В 1915-м оно стало носить имя Петроградское шоссе, в 1924 году переименовано вслед за Ленинградом в Ленинградское шоссе. В 1991 году, когда Ленинград снова стал Санкт-Петербургом, шоссе осталось по-прежнему Ленинградским.
Сами понимаете, дорога, соединяющая Москву со вторым по величине городом страны, некогда столицей Российской империи, по определению не может быть просто улицей. В конце XIX века направление называли Русскими Елисейскими полями. Прежде всего, из-за ширины проезжей части. В то время город заканчивался как раз у Белорусского вокзала. Так что сразу за Тверским путепроводом начиналось широкое загородное шоссе.
На участке от вокзала до Беговой улицы проезжая часть имела три конных пути и четыре пешеходные дорожки.
Удивительно, но подобная конструкция с небольшими изменениями просуществовала на всем Ленинградском проспекте более века. Думаю, многие из вас помнят красивый сквер и трамвайные пути, которые просуществовали вплоть до 2000-х годов.
В 1906 году Виндавская (Рижская) железная дорога отрезала Тверскую от пригорода. Тогда, конечно, это было нормально, так как все прекрасно понимали, что за Тверской заставой города нет. Тем не менее, некоторое время паровозы и повозки разъезжались в одной плоскости.
Несмотря на стратегически важное значение дороги, асфальт на этом направлении появился только в 1930 году, и то его положили лишь на центральном русле.
Боковые проезды обзавелись им только после войны и только на участке от Белорусского вокзала до нынешнего Третьего кольца. Далее асфальт был только на чётной стороне. На нечётной стороне ходил трамвай.
Особенность этого маршрута обусловлена не только двумя главными городами страны. Ни на одном другом направлении нет такого количества важных для города и страны объектов. Два аэропорта, авиационные заводы, спортивные сооружения, главные водные ворота города. И многое из этого появилось уже в начале ХХ века. До ВОВ здесь уже располагались: Петровский Путевой дворец, центральный аэродром на Ходынке, Северный речной порт, Машиностроительный и авиационные заводы (МиГ, Ильюшина, Сухого), Московский ипподром, стадионы «Динамо» и «Юных пионеров». ЦСКА появится уже после войны. Этот проспект заслуженно называли проспектом спорта и авиации.
Интересно, что есть в истории один человек, к которому напрямую относились все эти объекты. Василий Сталин – младший сын вождя, лётчик, командующий ВВС Московского военного округа, глава федерации конного спорта, большой поклонник спорта в принципе. Именно он создал «Красную Машину»– ЦСКА, а также активно способствовал развитию авто- и мотоспорта.
Жил Василий Сталин, как не трудно догадаться, на Ленинградском проспекте.
Многие знают, что на стадионе «Юных пионеров» в послевоенные годы был велотрек, там долго время проводились соревнования высокого уровня. Но не все вспомнят, что именно здесь в 1963 году состоялся первый чемпионат СССР по картингу. В том же году на трек попытались выпустить полноразмерные гоночные автомобили, но там им было явно тесно, подобные эксперименты больше не повторялись.
Еще одно знаковое место для моторхеда в те годы – соседний стадион «Динамо». До 1935 года вокруг футбольного поля работал мототрек. К сожалению, после очередной реконструкции его убрали.
На месте велотрека сейчас стоит бизнес-центр «Монарх», а на месте стадиона «Юных Пионеров» высится стройка очередного жилого комплекса.
Комментарии 48
Так же на ленинградке за белорусским вокзалом был тракторный завод, который снесли буквально года 2 назад.
«Монарх», а на месте стадиона «Юных Пионеров» высится стройка очередного жилого комплекса.
Да, обещал этот мэр не делать точечных застроек. Но жадность безмерна. Как с собой забрать планируют …
какое именно? Продолжения по другим направлениям вон уже сколько)
Продолжение о том как дальше реконструировалась ленинградка.Было бы интересно
Статьи про Ленинградку были самые первые. Сейчас я бы многое сделал иначе. Обещаю, что вернусь к ним с суровым редакторским красным карандашом)
Жду с нетерпением.Очень интересно Вас читать.
Спасибо
Спасибо за статью! очень интересно. Моя семья живёт недалеко от Динамо с 1923 года (раньше на Якиманке, рядом с будущим кт Ударник). Я тут с 1971 и до сих пор. Больно смотреть, как убили проспект с такой прекрасной инфраструктурой. СЮП, на котором провёл всё детство, Стадион Динамо — хрен знает что сделали и треть территории опять под апартаменты отжали. Перекресток Беговой и Ленинградки — это вообще теперь тихий ужас — нависающие вплотную к дорогам бегемотоподобные сооружения (поражаюсь, кто там жильё покупает, дурдом), еще сейчас 40-этажную башню строят напротив «Советской». Ипподром идёт под снос. Ааэродром и прилегающий вдоль левой стороны авиапром — всё убивается и застраивается жильём…Институт НАТИ ближе к Белорусской, тоже уничтожен и застроен — трактора стране не нужны. Глядя на старые фото понимаешь, что процесс перестройки неизбежен, но ощущение, что сейчас всё делается как-то хаотично и бездумно. Хотя и вопят про создание комфортной среды в городе, но вот как-то вся эта сплошная застройка никак с комфортом не ассоциируется. Есть элитные районы с полузакрытыми территориями, есть вылизанный перед футбольным чемпионатом центр, а есть всё остальное — толпы народа, битком набитый транспорт и бесконечные пробки.
Ох, представляю ваши чувства. Правда с ипподромом мне кажется вы дали маху. Его территория хоть и уменьшилась, сам ипподром никуда не денут, я вам обещаю)
Посмотрим, СЮП тоже по кускам постепенно отгрызали…
Спасибо за статью! очень интересно. Моя семья живёт недалеко от Динамо с 1923 года (раньше на Якиманке, рядом с будущим кт Ударник). Я тут с 1971 и до сих пор. Больно смотреть, как убили проспект с такой прекрасной инфраструктурой. СЮП, на котором провёл всё детство, Стадион Динамо — хрен знает что сделали и треть территории опять под апартаменты отжали. Перекресток Беговой и Ленинградки — это вообще теперь тихий ужас — нависающие вплотную к дорогам бегемотоподобные сооружения (поражаюсь, кто там жильё покупает, дурдом), еще сейчас 40-этажную башню строят напротив «Советской». Ипподром идёт под снос. Ааэродром и прилегающий вдоль левой стороны авиапром — всё убивается и застраивается жильём…Институт НАТИ ближе к Белорусской, тоже уничтожен и застроен — трактора стране не нужны. Глядя на старые фото понимаешь, что процесс перестройки неизбежен, но ощущение, что сейчас всё делается как-то хаотично и бездумно. Хотя и вопят про создание комфортной среды в городе, но вот как-то вся эта сплошная застройка никак с комфортом не ассоциируется. Есть элитные районы с полузакрытыми территориями, есть вылизанный перед футбольным чемпионатом центр, а есть всё остальное — толпы народа, битком набитый транспорт и бесконечные пробки.
Сейчас нет уж Москвы, есть бизнес проект штабелировать людей поплотнее и подороже. А тогда Якиманку расселяли ещё в Беляево, отец жил.
Хаа, по СЮП набегался вдоль и поперек в футбол играли. Это место отдельно красивое было, в зелени, а теперь всё — нет его, какие уж тут пионеры, один Паризьен в особнячке остался и теперь ЖК «Царская площадь», не меньше. Построили, на убой живущих, окно не открыть. Как «сороконожка» ещё жива. Понятно, что всё течет и меняется, но тенденция строить вплотную и без зелени угробит город, хотя кому есть до этого дело…
А так, по возможности путешествую по Мск по старым районам которые ещё живы своей историей и энергетикой, ибо скоро, с таким отношением, фото только и останутся.
Вообще интересно посмотреть хронологию (retromap.ru/m.html#l=0020…5&y=55.781315&x=37.561311)
Спасибо за статью! очень интересно. Моя семья живёт недалеко от Динамо с 1923 года (раньше на Якиманке, рядом с будущим кт Ударник). Я тут с 1971 и до сих пор. Больно смотреть, как убили проспект с такой прекрасной инфраструктурой. СЮП, на котором провёл всё детство, Стадион Динамо — хрен знает что сделали и треть территории опять под апартаменты отжали. Перекресток Беговой и Ленинградки — это вообще теперь тихий ужас — нависающие вплотную к дорогам бегемотоподобные сооружения (поражаюсь, кто там жильё покупает, дурдом), еще сейчас 40-этажную башню строят напротив «Советской». Ипподром идёт под снос. Ааэродром и прилегающий вдоль левой стороны авиапром — всё убивается и застраивается жильём…Институт НАТИ ближе к Белорусской, тоже уничтожен и застроен — трактора стране не нужны. Глядя на старые фото понимаешь, что процесс перестройки неизбежен, но ощущение, что сейчас всё делается как-то хаотично и бездумно. Хотя и вопят про создание комфортной среды в городе, но вот как-то вся эта сплошная застройка никак с комфортом не ассоциируется. Есть элитные районы с полузакрытыми территориями, есть вылизанный перед футбольным чемпионатом центр, а есть всё остальное — толпы народа, битком набитый транспорт и бесконечные пробки.
Да, за бассейн обидно… говорили, что все аварийное, рушится. А сами потом больше месяца крушили стены при сносе здания.
При постройке апартаметов эти дефективные в круглосуточном режиме сливали воду из речки в коллекторе. Там же естественный пруд был и речка, текущая в сторону Пресни. Поэтому и пустырь, и открытый аэрационный бассейн.
Трасса Е105
Эту историю мне рассказал дальнобой, когда я автостопил по Cеверу нашей Pодины. Подобрал он меня на трассе Е105, что в Мурманской области, между Мончегорском и Пиренгой. К тому времени я уже часа четыре топал, стемнело, вокруг – лес, там заповедник какой-то, не помню уже названия. Дело – к вечеру, а машины тормозить не спешат, даже более, при виде меня – газу поддавали, словно убраться поскорее хотели. И только этот дальнобой, наверное, пожалел, да и то как-то странно: остановился метрах в ста впереди, из окна пассажирского высунулся и фонарь на меня направил. Солнце уже за горизонт спряталось, конечно, но не сказать, что бы уж совсем темно было. А он всю дорогу, что я до машины топал, с меня луча не сводил.
Подошёл я, он дверь не открывает, мы парой слов перебросились, он так подозрительно на меня посмотрел, а потом, ни с того ни с сего, анекдот рассказал. А я уставший был, но так к себе мужик этот располагал, а что ещё больше – тёплая кабина его мерседеса, что сначала из вежливости засмеялся, а потом уже на самом деле от смеха пополам согнулся. Он как увидел это, сразу дверь открыл: «Залезай», – говорит.
Тронулись с места, в общем, он на меня косится, болтаем о разном, я даже нервничать немного стал. А потом в лоб спрашивает, что я тут в это время забыл. Я ему рассказываю, что до Баренцева хочу добраться автостопом и всего-то, а на трассе задержался, потому что не подбирал никто. Тут этот дядька усмехнулся и говорит, что повезло мне, что я ему попался. Ну, а далее с его слов:
Тут после заката обочина пустеет. Местные селяне, городские, только на машинах этот участок пролетают и не останавливаются. И пока светло, голосующих подбирают, но и то если, знакомые. Я сам из тутошних, мурманский, места хорошо знаю, считай, всю область объездил. A если по темени кто на обочине пешехода увидит, тапку в пол давит и мимо проскакивает. У нас байка ходит, что не обычный это пассажир. Ну как байка, тебе деревенские бабки чего хочешь расскажут, от мастерства зависит, легенда, скорее, местная, и я её с детства слышал.
В общем, бродят у нас тут по вечерам, до полуночи, вдоль дороги. В темноте не разобрать, как выглядят, а остановиться приглядеться, смелости ни у кого не хватает. У кого хватило – те уж не расскажут. Попутчиками зовут, и бродят они лет уже полста, наверное.
Здесь лесоповалы были, при коммунистах, под развязки место чистили и от трассы ответвления делали. Спецконтингент со всего Черноземья свозили. Места глухие, до населённых пунктов без карты хрен дотопаешь по чаще, вот за лагерями и не шибко бдили. Куда ты отсюда денешься? Вот и не досчитались однажды целой смены на пилораме.
Двенадцать человек испарились, как не было. Бросились их искать, матросов с базы подтянули, лес прочёсывать и где-то через недельку стали по одному отлавливать. Зеки, они только перед администрацией лагеря сплочённые, как только на воле оказываются, каждый на себя одеяло начинает тянуть. Вот и переругались в лесах, разбрелись поодиночке. Четверо, правда, друг друга держались, трое старых и молодой. А молодой этот непростой был, сынок какого-то партийца, по-несерьёзному загремел, папка не отмазал. Ему и сидеть-то было лет пять, кажется, да урки сумели уболтать.
Ты знаешь, кого в лагерях «консервой» зовут? Вот то-то. Смекаешь теперь? Им последний пойманный сказал, что жратва кончилась, троица подстрекателей посматривать на свой НЗ стала, потому-то остальные и сбежали, тошно самим стало. Папка того пацанёнка воем завыл, лично с поисковиками по лесам бродил. А в газетах – ни слова, чтобы панику не наводить.
Нашли его, короче. Голод урок раньше одолеть успел. И ведь что самое жуткое – они до трассы буквально километра не дошли. Там бы уж добыли себе пожрать чего. После этого, начальство негласно приказало прибить их на месте. И таки постреляли через пару дней. В болотах спрятались, думали, что там их сильно искать не будут. Трапезничали, когда на них матросики выскочили, те даже толком кости обглодать не успели. Тела на вездеход погрузили и повезли в город, а он возьми и провались в трясину. Водитель едва успел выскочить. Так и оставили их в болоте.
А через пару сезонов люди стали в этом районе пропадать. Кто вечером пешком отправлялся по дороге, те – в списках без вести пропавших. Люди осторожничать начали, перестали тут ходить, вроде, на годик всё утихло, а потом машины пустые на обочине находить стали. Все, как одна – носом в землю врыта, будто на скорости с дороги соскочила, двери нараспашку, вещи перевёрнуты и вокруг – ни следа.
Грешили на налётчиков, патрули, засады устраивали, да только без толку. А народ вокруг – не милиция – ему в чертовщину верить не зазорно. Поэтому, когда слухи о стоящих на ночной дороге странных людях пошли, сразу всё смекнули. Тогда и машины пустые находить почти перестали, не останавливается никто. Редко ещё случается, но там номера всё неместные.
Те, кто мимо чертовщины этой проскакивал, рассказывают, что когда им в глаза свет бьёт, сразу видно, что там не человек, потому что, как два блюдца светятся. И чем дольше они без еды, тем глаза шире распахнуты. Я ведь потому тебе в глаза светил, проверял.
А ещё один шофёр – из Мурманска – говорил, что по незнанию раз тормознул фуру ночью. Спасло его то, что кабина высокая – до окна сразу не достать. Только он собрался стекло опустить, чтобы поговорить, вот как я с тобой, а тварь эта уже под дверью стоит. Темно, не видно ничего, а она ему: «Oткрой мужик, от души прошу». Шофёр перекрестился, враз свою колымагу раскочегарил и укатил вдаль. Говорит, что люди так не хрипят и из темноты, как волки, на тебя не смотрят. Он когда газовать начал, ему в дверь как дерябнуло со всего маху, хорошо – металл, до окна эта тварь не достала. Стекло бы враз рассыпалось. Долго он мчал, до самого утра глаз не сомкнул. При первых лучах же нашёл стоянку, где люди были, там и встал.
Вышел, на дверь глянул, а там не вмятина – разрыв, словно арматуру воткнули и провели. Мужики, кто на стоянке был, столпились, как увидели это дело, всё ему и рассказали.
Поговаривают, что иногда на болотах находят человеческие кости, кучкой сложенные и добела обглоданные. А когда целая группа иностранных туристов здесь пропала, менты облаву по лесам устроили. Долго ходили, пока наконец не нашли кости обсосанные. А среди них – заточку из гвоздя, какие за решёткой делают. После тех событий, кстати, долго происшествий не было. Наелись, видать.
Вот такие вот дела, Сань. Врать не буду – сколько езжу, сам не встречал ничего такого. Иногда что-то блестело в свете фар, но то лисы могли быть, или волки бродят ещё у нас. А однажды мелькнуло что-то, дорогу перебегавшее. Крупное, с человека, но двигалось по-звериному. Может – волк, а может – один из этих…
Как бы то ни было, у нас тут уже давно никто не пропадал, и машин пустых не находили года три-четыре. Либо утихло, либо врут всё. Одно пугает – если эти твари взаправдашние, – оголодали, наверное…
Я слушал этого мужика, под мерное раскачивание кабины, одновременно борясь со сном. Жутковато, конечно, на ночь такое представлять, но так устав за те несколько часов пешком, моё тело с удовольствием проваливалось в дрёму. Водитель продолжал травить истории, и, вяло отвечая ему, я уже прислонился к окну и начинал подрёмывать. Мимо проносились дорожные знаки, деревья, столбы, редкие встречные машины никак не разбавляли пустоту ночной трассы.
В полудрёме, я вёл взглядом блики уже несколько минут плывущие среди деревьев. Словно свет луны падал на светоотражатели велосипеда…
Знаете, я не из пугливых. И пострашнее истории слышал и даже, практически, принимал участие. Но тут меня судорогой свело. Истосковавшийся дальнобой продолжал свой поток речи, а я с ужасом прикипел к двум огромным светящимся глазам в чаще, перемещавшимся параллельно с нашей машиной и не сводящих с меня своего внимательного и очень… голодного взгляда.
Пробрало до костей, я повернулся к водителю, заметив, что он резко замолчал и уставился на дорогу…
Силуэт на обочине быстро приближался и меня раздирало два чувства: вжаться в сидение и стать незаметным, и в то же время прильнуть к стеклу и рассмотреть – насколько можно в темноте – этого голосующего, когда будем проскакивать мимо.
– Ох, Саня, как же тебе повезло, что я тебя подобрал, – пробормотал тогда шофёр, не сводя взгляда с жуткой фигуры. Больше всего она напоминала уставившуюся на вас из темноты кошку, в глазаx которой отразился свет от фонарика. Наша фура неслась с приличной скоростью, и это хоть немного успокаивало, но в то же время мы проехали так быстро, что всё превратилось в смазанное пятно. И где-то на краю слышимости, до меня донёсся разочарованный вой.
– Наш…
Прямо возле моей двери что-то запыхтело. Я выглянул в окно и…
– Высади… тебя не тронем… он – наш… наша добыча… зачем подобрал…, – xрипящий, рычащий, запыхавшийся голос донёсся с той стороны кабины. Точно такая же тень, как и у меня под дверью, перемещалась прыжками вслед за фурой и требовательно обращалась к дальнобою. Мужик насупился, сжал губы и только поддал газу, вынуждая тварей отстать.
Дальше ехали в гнетущем молчании, пока дальнобой не охнул и не утопил кнопку клаксона. Я подпрыгнул от оглушительного гудка и вгляделся вдаль. Несущаяся слева легковушка вдруг вильнула в сторону, и я успел разглядеть, как прямо перед ней мелькнула тень, выскочившая наперерез. Выскочив на встречку, она едва успела уйти от лобового столкновения, в освещённом салоне мужчина и женщина, судя по ужасу на лицах, уже прощались с жизнью. В спинку кресла водителя вцепились детские ручки… Он затормозил прямо посреди дороги…
Запомните эти координаты: Мурманская область, трасса Е105, участок между Мончегорском и Пиренгой. НИКОГДА не останавливайтесь там после захода солнца.