как жаль что вы не видели как его обидели
Как жаль что вы не видели как его обидели
Жаль, что вы не видели,
Как его обидели!
С беспокойной раной
Брел он в дождь, как пьяный.
А теперь непрошено
На могилу брошено
Столько роз и лилий!
Столько слез пролили!
Почему ж немыслимо
Дать цветы при жизни нам,
Часть бы этих лилий?
Мы б еще пожили…
10 комментариев
Похожие цитаты
А с ним « Пежо» и «Вольво», и «Ниссаны»
Повязаны, но мчатся с ветерком.
Жаль, в тех авто не видно ветеранов,
Традиция у них — ходить пешком.
Не как у всех — я лент не привязала.
Есть в сердце отклик — это разве мало?
Куплю гвоздик, сложу их у могилы.
Я не забыла, дед! Я не забыла.
Швырнули речке в душу камень… Швырнули просто, не со зла… По глади утренней кругами обида тихая пошла… Но всё минуло в одночасье и в предвечерней тишине, круги дрожащие угасли, но камень… камень то на дне…
Глаза собаки…, что лишилась дома.
Ты в них смотрел хоть раз, хозяин сытый?
Тебе тоска по ласке не знакома?
Ботинком грязным не был ты избитый?
Ты раны не зализывал, теряя
В безумной лихорадке сны и разум,
И другу своё сердце доверяя,
Не знал его предательства ни разу?
Тебе… по подворотням… не валяться!
Не мучиться… от голода… и… боли!
И… не дрожать в снегу при минус двадцать,
Щенков холодных пряча под собою…
… показать весь текст …
Стихи про обиду и боль в душе
Вы представьте, как ноет душа…
Как она от обиды плачет,
Как забившись одна в уголок
В кулачок свои слёзы прячет.
Как не хочется ей показать,
Что она опять недовольна,
Что раздавлена и грустна
И сегодня ей… очень больно.
Вы представьте… как тяжело
Делать вид «ничего не случилось»,
А при этом… сердце толкать,
Чтоб оно веселее билось…
Настроение пытаться поднять
И собрать… последние мысли,
Те, что вновь от печали — тоски
Разбежались и где-то… зависли.
Доброта, прошу: «Перестань
Как всегда по головке гладить
Тех, кто в гости к тебе пришел
С одной целью — в душу нагадить.»
Не торопись сказать обидные слова.
Не торопись сказать обидные слова…
Не всё и не всегда в нас время лечит…
Пусть даже пролетят потом годА…
Слова те… Душу просто искалечат…
Не дай обидам сердце покорить…
И не пускай туда отростки мести…
Забудь всё… и начни опять любить,
Не уронив достоинства и чести…
Дай Бог тебе, терпения и любви…
Дай Бог, уметь прощать и просто верить…
Обидные слова… их прочь гонИ…
Когда уйдут… закрой плотнее двери…
Любимых никогда не обижайте,
Прощайте слабости, ошибки и грешки,
Любимых никогда не предавайте
В минуты ревности, разлуки и тоски.
Любимых не вводите в заблужденье
Холодным безучастием сердец,
И не читайте им нравоученья,
Не разобравшись подлинно в себе.
Не унижайте нежность чувств гордыней,
Несвойственной, возможно, даже вам,
Все испытанья унижением обычно
Приводят к обвинительным речам.
И не ищите идеалов в этой жизни,
Хотя, дай Бог, чтоб повстречались всё же вам,
Своих любимых из любви вы сотворите,
Она ведь самый ценный материал.
ЖдалА звонка, как ждут спасенья.
«Алло, сынок, как рада я…
Да, принимаю поздравленья,
Да, юбилей… года, года.
А как же ты, уж не болеешь,
вот слава Богу, что здоров.
да, да я знаю вечерееет
и гости все уж за столом…
Спасибо, что меня поздравил,
пусть Бог хранит твою семью.
пока, сынок… спешишь…я знаю,
целую, трубочку ложу…»
Сын позвонил, слеза скатилась.
какое счастье для неё…
«я голос слышу, это милость,
лицо б увидеть, мне, твоё.»
А ведь живет, рукой подать…
и каждый день проездом мимо.
уж восемь лет… тебе ль не знать,
что сын ты ей, родной, любимый.
взглянуть хотела б на тебя,
девятые ей уже десяток,
ты обижаешь маму зря…
и пред тобой не виновата.
Когда-то, может быть поймешь.
но будет поздно, пожалеешь.
ну как ты без нее живешь…
без той, что жизнь дала и верит…
Обидеть близкого совсем не сложно.
Трудней понять и попросить прощенье.
Порою, кажется, что это невозможно.
Но лучше победить нелепые сомненья.
С гордыней жизнь становиться сложнее.
Она, как аспид, нашу душу травит.
Ведь все же близкие куда важнее!
Так пусть же разум все же нами правит!
Уходите слезы, ведь нельзя иначе,
Улыбнись девчонка — гордые не плачут.
И назло обиде, ты должна смеяться,
Пусть от боли сердце будет разрываться!
Прячь от всех на свете горькие те слезы.
Ты хозяйка жизни, а не куст мимозы!
Так больно было вымолвить «прощай»
Еще больней простить тебя мне будет
И даже если я прощу тебе, пускай
Но сердце такой боли не забудет
Как больно слезы жгут мои глаза
Все в черно – белом цвете оказалось
Через окно ругается гроза
На то, что небо тоже разрыдалось
Как больно от того, что не вернуть те дни
Когда могла тобою любоваться
Нам не хватило на двоих моей большей любви
Как больно от того, что нам пришлось расстаться
Как больно от того, что больше ненужна
Я для тебя растаяла с снегами
Как больно от того, что больше не важна
Тебе важней всего, что ты с друзьями
Как больно от того, что больно не тебе
Дай Бог, чтоб мы не встретились с тобой когда-то
Как больно от того, что все же встречи жду
Мне стоит все забыть, не хочется, а надо
Как больно от того, что больше не коснусь
Твоей щеки своими теплыми руками
Как больно от того, что больше не вернусь
В твой дом – ты для меня отныне под замками
Так больно мог мне сделать только ты
Ты сердце взял мoе и сжал рукой
Ты больно сделав смог потом уйти
А я теперь живу с одной тоской.
Она съедает душу изнутри
Ее уже оттуда не прогонишь
Так больно мог мне сделать только ты
И только ты вернуть все сможешь.
Мне не нужна любовь которая была
Мне не нужны твои слова строкой
Одно отдай-что б только я жила
Верни назад душе моей покой.
Так больно мог мне сделать только ты
Но я надеюсь ты когда-нибудь поймешь
Что не всегда сбываются мечты
Что иногда мечтой бывает просто ложь.
Я закрываю Сердце — на замок…
Простите те — кто не успел согреться…
Я пробовала жить — с открытым сердцем…
Не получилось… Вынесла урок….
Чертовски сложно — верной быть себе…
Чертовски сложно — быть тому неверной…
Которому в Любви — призналась первой…
Хотела многого — осталась в пустоте…
Я закрываю свое Сердце — навсегда….
По крайней мере, на года, я знаю точно….
Я буду гордой… независимой… порочной…
Но в Сердце больше — не поселится беда….
Я так старалась жить… И, видит Бог…
Я так… умела…Я почти… сломалась…
Смотрите – вот, что от меня осталось…
Я закрываю…. Сердце… на замок…
Шли Двое… через пустоту….Сбивая… Души о Дорогу….
Несли Вдвоем — одну Мечту…Одну Надежду и тревогу…
Стучало Сердце у виска…А злость и нежность – в горле комом……
Шагали Двое…плюс тоска ….По переулкам незнакомым…
По бездорожью умных фраз… По паутине пыльных буден…
Пообещав – в который раз! — Не верить ни Богам, ни людям…
И в серость вечную глядя… Палитра замкнутого круга…
Бежали Двое…от себя..Любя мучительно.. Друг Друга…
Так, по сожженному мосту… По тишине уснувших улиц ….
Шли Двое… через пустоту…
И… так… печально…
разминулись…
Да что ж творится на душе, куда всё катится?
До хрипа голос сорвала, а всё не выплачусь…
Ну почему же за любовь лишь болью платится?
А может, мне тебя забыть — тогда и вылечусь?
Быть может, бросить всё к чертям, и успокоиться —
И просто вычеркнуть тебя в своём сознании.
Ведь, право, не о чем, почти-что, беспокоиться…
Какая может быть любовь на расстоянии.
Суметь проснуться в понедельник с «чистой совестью»,
(Ну что мне стоит хоть разок, но смалодушничать?)
И спрятать (я же героиня НОВОЙ повести!)
Под свитер крылья — перед кем мне показушничать.
В борьбе с любовью мне несложно будет выстоять,
Неважно, что ты в каждом зеркале мне чудишься…
Всё позабудется, и пятница, и исповедь…
Вот только ты, такой родной…не позабудешься…
Я тихо умру. И никто не услышит.
Я к тебе подойду, мягко делая шаг.
Обо мне этой жизни никто не напишет.
Извини, ели сделала что-то не так.
Не буди и не трогай – замёрзли ресницы;
В них с восходом вчера закатилась слеза.
Нашей радости дни улетели как птицы
И теперь неживые лишь смотрят глаза.
Оставляю тебе я себя половинку,
Половинку себя – половинкой души.
На ручонках моих не растает снежинка,
Здесь меня больше нет – ты меня не ищи.
Извини и пойми, что не я виновата,
Я хотела бы жить, укрывая любя.
Но ведь знаешь, что жизнь наша замысловата.
Я теперь лишь дождём поцелую тебя.
Идти, куда глядят глаза…
Пока не гаснет взгляд,
Туда, где прячется гроза
В давно знакомый ад…
Туда, где иней вместо рос
И воздух колет грудь,
Туда, где ночь не держит слез,
Залив обратный путь…
Туда, где места нет душе,
Где сбит сердечный ритм…
Где чувств пробитая мишень
Без пламени горит…
Где небо падает в песок
От тяжести молвы,
Где не стучится пульс в висок
В преддверии весны.
Где скрыты слезы между слов,
И черен ореол…
Чтоб в этом мире страшных снов
Забыть, что ты ушел…
Поддержи Бугага.ру и поделись этим постом с друзьями! Спасибо! 🙂
Как жаль что вы не видели как его обидели
Бояться нужно лишь того, в чем вред
Для ближнего таится сокровенный;
Иного, что страшило бы, и нет.
К сожалению, не изжиты подрывающие здоровье и отравляющие жизнь бестактность, грубость, хулиганство, бюрократизм. Не всегда дома, на службе, на улице мы проявляем друг к другу достаточное внимание, не всегда понимаем, а иногда и не считаем нужным понять психологическое состояние окружающих. Еще не изжиты и случаи незаслуженного обвинения, несправедливости, бездушия, оскорбительного отношения, ущемления интересов, унижения чувства человеческого достоинства. Это плохо влияет на характер «психологического климата» в человеческих коллективах, ведет к конфликтным ситуациям, вызывает и поддерживает у нас отрицательные эмоции, которые по типу цепной реакции могут передаваться от человека к человеку. В результате снижается трудоспособность людей, подтачивается их здоровье; иногда же последствия плохих человеческих взаимоотношений могут приобретать и трагический характер. Здесь уместно вспомнить короткое стихотворение А. Я. Маркова «Обида», рассказывающее о жизненном финале одной из жертв человеческой черствости:
Жаль, что вы не видели,
Как его обидели!
С беспокойной раной
Брел он в дождь, как пьяный.
А теперь непрошено
На могилу брошено
Столько роз и лилий!
Столько слез пролили!
Почему ж немыслимо
Дать цветы при жизни нам —
Часть бы этих лилий?
Мы б еще пожили…
Человек – существо общественное. Естественно, поэтому отношение окружающих для него имеет исключительно большое значение. Человек чутко реагирует и на хорошее, и на плохое. Его ранит не только физическое воздействие. Душевные раны, наносимые окружающими, могут оказаться несравненно тяжелее физических. «Человек удивительно защищен от жары, против сильного холода, против микробов, но он остается беззащитным против жестокости, зависти, против глупости людей», – писал врач Залманов в книге «Тайная мудрость человеческого организма».
«Никакой драмы, ничего волнующего нет ни в чем, кроме человеческих взаимоотношений».
(АНТУАН ДЕ СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИ)
В зависимости от ряда обстоятельств фактор, травмирующий психику человека, по характеру и выраженности может варьировать в широких пределах и порой, как говорит героиня пьесы А. Н. Островского Вишневская, «глупый попрек тяжелее всякой обиды». Любое посягательство на человеческое достоинство способно испортить настроение и вызвать различные отрицательные эмоции – от чувства досады до негодования – и может стать причиной депрессии или аффекта.
Наше настроение во многом зависит от настроения окружающих, от их эмоциональных реакций, от их отношения кнам, проявляющегося в словах, в мимике, в поступках. Общаясь с людьми, мы невольно «заражаемся» их оптимизмом или унынием. «Улыбка друзей – твое счастье», – гласит японская пословица. И надо сказать, что приветливая улыбка приятна не только на устах наших личных друзей. Мы рады видеть ее всегда и у всех, с кем нам приходится сталкиваться в течение дня, и особенно, конечно, у людей, работающих в сфере обслуживания. В связи с этим советский экономист В. И. Терещенко пишет, что в США слово «смайл» (улыбайтесь) можно прочесть «на табличках в магазинах, конторах, банках, на вокзалах, на почте, во всех тех местах, где имеется традиционный прилавок или окошко, позади которого находится обслуживающий персонал, а впереди – обслуживаемая клиентура, посетители, публика. Служащих убеждают, а публику призывают делать дело с улыбкой на лице». Несомненно, что если эти призывы и убеждения находят отзвук, то от этого только выигрывают люди и дело. Встречавшиеся у нас недавно призывы типа «Покупатель и продавец – будьте взаимно вежливы», преследуют, в принципе, те же цели, предложение, по крайней мере, не портить настроение друг другу. Однако ни у кого не было стимула реагировать на эти формальные рекомендации.
Но, к сожалению, и сейчас благие намерения о вежливости и культуре в учреждениях, призванных обслуживать население, далеко не всегда воплощаются в поведении работающих там людей. Это ведет к тому, что таксист, не желающий по каким-то своим соображениям ехать по вашему маршруту, захлопывает перед вами дверь автомобиля; продавщица магазина произносит сакраментальную фразу: «Вас много, а я одна»; диспетчер аэропорта безразлично и холодно отвечает: «Не знаю. Неизвестно»; а сотрудница справочной службы гостиницы просто не реагирует на телефонные звонки.
Наше настроение во многом зависит от настроения окружающих, от их эмоциональных реакций, от их отношения к нам, проявляющегося в словах, в мимике, в поступках.
Вот, например, фрагмент разговора, подслушанного журналисткой в одном из ателье между приемщицей и посетителем: «Вы ответите наконец? Третий раз спрашиваю!» – «Я не виновата, что вы глухие. » – «Скажите, ателье открыто в воскресенье?» – «Еще чего! С ума сойдешь вас каждый день видеть!» Судя по ответам, приемщица тренируется в острословии, но как дурно влияет ее безобразная манера вести диалог на настроение посетителя и скольким людям она может испортить его в течение дня! Чем измерить тот вред, который наносит человеку такой сотрудник сферы обслуживания или чиновник, являющийся государственным служащим?
И какое значение могут иметь сияющие табло вроде «Добро пожаловать!», «Спасибо за покупки!», «Приходите к нам еще!», если они не подтверждены добрым отношением к людям?
Содержание нашей Конституции дает людям право на осознание чувства собственного достоинства. Как будто бы нет законных предпосылок, которые давали бы основание одному человеку унижать другого. Каждый человек – свободная личность, которую никто не имеет права обидеть, оскорбить.
К сожалению, до сих пор можно встретить любителей продемонстрировать свою власть над людьми, покуражиться, а то и в силу своих возможностей поизмываться над ними. Даже занимая весьма скромное служебное положение, некоторые умудряются находить способы удовлетворить свое гипертрофированное тщеславие: официантка «из принципа» обходит столик неприглянувшегося ей посетителя, регистратор поликлиники по каким-то ей одной известным соображениям отказывает больному человеку в выдаче имеющегося у нее талончика к врачу.
Некоторые наделенные властью чиновники государственных учреждений, осознавая практическую неприкосновенность собственной личности, в общении с людьми, вынужденными посещать эти учреждения в качестве посетителей, проявляют по отношению к ним формализм, бюрократизм, а нередко и корысть, считают для себя возможным проявлять неуважение и пренебрежение к гражданам, как бы подчеркивая таким образом свое право на вседозволенность и в то же время и полное право помыкать другими людьми.
Журналист Б. Рымарь описал как-то в «Литературной газете» скромного, смирного и незаметного, с точки зрения начальства, работника райсобеса, который в глазах посетителей «вырастал в мощную, несдвигаемую фигуру, в такую неодолимую силу, что иной смотрел на него с ненавистью.
– Из ЖЭКа справку надо ли? – спрашивает у него старушка, пришедшая оформлять пенсию.
Он тихим голосом отвечает:
Когда старушка приносит справку из ЖЭКа, он замечает, что нужна еще справка о годах ее работы в деревне. Старая женщина едет в деревню, привозит оттуда документ, но оказывается, что он не так составлен.
– Что же ты, сынок, сразу не объяснил, как его писать? – в отчаянии спрашивает просительница, а он молчит, роясь в каких-то бумагах.
К нему можно было ходить неделями, месяцами, и все без толку…»
На эмоциональную сферу людей, на их нервную систему вредно влияют недостатки в работе предприятий быта, торговли, транспорта. Настроение портит необходимость бессмысленно тратить время на ожидание в очередях. Большое влияние на здоровье людей оказывают разногласие и распри в семьях, которые принято считать основными ячейками человеческого общества. «Состояние семьи, – пишет психолог Б. С. Алякринский, – отражается прямо или опосредованно на состоянии общества в целом. Семья является одним из наиболее постоянных источников настроений, длительных и устойчивых переживаний всех ее членов: они приносят эти настроения на производство, в учреждения, в школы, в институты, в научно-исследовательские лаборатории, в любой коллектив, с которым им приходится так или иначе соприкасаться. Их отношения с товарищами, знакомыми, сотрудниками, с незнакомыми людьми на улице, в транспорте и т. д. окрашены тем эмоциональным оттенком, который отражает сложившуюся в семье обстановку. Счастливая семья генерирует бодрые, стенические переживания, семья несчастливая – переживания тяжелые, астенические, негативные. Счастье же или несчастье семьи целиком зависит от чувств, испытываемых ее членами (прежде всего мужем и женой) по отношению друг к другу».
На эмоции людей, на их нервную систему вредно влияют недостатки в работе предприятий быта, торговли, транспорта.
Если человек уходит из дома в плохом настроении и к тому же, оказавшись на службе, не может или не считает нужным обуздать свои отрицательные эмоции, он портит настроение окружающим его людям грубым, резким, обидным словом или неадекватными данной обстановке и потому немотивированными в глазах окружающих, подчас оскорбительными для них поступками. Тогда говорят, что человек «срывает свое зло на других». Это, в свою очередь, обусловливает новые конфликтные ситуации, вовлекая в них новых участников.
Причиной того, что один человек портит настроение другим людям, может быть его бестактность, бескультурье, нарочитая грубость, хамство, которые, кстати, обычно представляют собой не что иное, как дефект воспитания. Известно, например, что один хулиган может испортить настроение целому коллективу. Автору как-то пришлось присутствовать на свадьбе, на которую были приглашены только хорошо знакомые между собой люди. Обстановка складывалась теплая, дружеская. Праздник обещал быть веселым, лица молодоженов и их близких светились радостью. Но вот пришел один запоздавший гость и привел с собой приехавшего к нему в гости родственника. Вскоре этот родственник, перебрав спиртного, стал приставать к соседям по столу, грубить. Его пытались урезонить, но безуспешно. В итоге распоясавшегося хулигана пришлось выдворить. Обстановка, казалось бы, должна была нормализоваться, но этого уже не произошло. Праздник, который обещал оставить светлый след в памяти молодоженов, оказался испорченным окончательно и бесповоротно. Особенно было обидно виновникам торжества, да и гости расходились в дурном расположении духа – каждый чувствовал себя в какой-то степени виноватым.
Причиной того, что один человек портит настроение другим людям, может быть его бестактность, бескультурье, нарочитая грубость, хамство, которые часто представляют собой не что иное, как дефект воспитания.
В общении между людьми важны взаимная доброжелательность, тактичность. «Мы должны, – писал A. M. Горький, – научиться относиться друг к другу внимательно, должны понять, что самое чудесное, самое высокое создание в мире – это человек». «Человек – это звучит гордо», – произносит один из его литературных героев.
В человеческом коллективе особенно ценны люди, имеющие «душевного тепла запас» (Л. Татьяничева), люди, у которых природное чувство такта сочетается с добротой и благоразумием, люди, умеющие приободрить терпящего неудачу, утешить печального, вразумить ошибающегося, помочь тому, кто в этой помощи испытывает нужду. Поддержанию друг у друга хорошего настроения способствует вежливость. «Ничто не дается так дешево и ничто не ценится так дорого, как вежливость» (М. Сервантес). Вежливость, правила хорошего тона призваны демонстрировать уважение к окружающим и тем самым щадить чувства людей, ограждать их от излишних обид, удовлетворять свойственное каждому человеку чувство собственного достоинства.
Кажется, нет человека, который не желал бы вежливости по отношению к себе, но как много людей, которые не считают нужным самим быть вежливыми с другими! Отмечали ли вы, например, что некоторые, общаясь с людьми, занимающими меньший служебный пост и имеющими меньший материальный достаток, привыкли обращаться к ним на «ты» и называть их по имени, хотя вовсе не находятся с ними в дружеских отношениях и не мыслят, чтобы они позволили себе в ответ подобное? В повести КМ. Симонова «Двадцать дней без войны» военный корреспондент Лопатин оказывается за одним столом с известной, даже великой, пожилой актрисой Зинаидой Антоновной. При этом он обратил внимание на то, что всех, сидящих за столом, и в том числе людей совсем молодых, «она называет только по именам и отчествам. Лопатин вспомнил слышанный еще до войны, в Москве, рассказ, что она в театре всегда зовет по именам и отчествам даже студийцев, мальчишек и девчонок, – и он посреди разговора спросил, правда ли это.
К сожалению, правилам хорошего тона далеко не всегда достаточное внимание уделяется в семье, в школе.
– Разумеется! Я привыкла к напраслинам, но это как раз правда, – сказала она. – А кто дал мне право, работая в одном с ними театре, обращаться к ним как-то по-другому, чем они обращаются ко мне, – возраст, должность, звание или относительно большая, чем у них, известность? Что? Неужели вам не стыдно перед другим человеком, когда вы по собственному произволу присваиваете себе право называть его, как вам вздумается, на „ты“ или на „вы“, по имени или по имени-отчеству, а у него по отношению к вам этого права нет; вы заранее мысленно лишили его этого права! Не выношу – „Петька“, „Колька“, „поди“, „принеси“ – и мне никто не Колька и я никому не Зинка – ни в пятьдесят, ни в двадцать. Не люблю произвола! Терпеть не могу!»
А вы терпите? Или, может быть, вы и сами грешите тем же? Тогда прочтите монолог Зинаиды Антоновны еще раз, вдумайтесь в его смысл. Ведь она глубоко права и осуждаемая ею манера общения с окружающими – это порочный пережиток былых времен, когда унаследованный титул или туго набитый кошелек делали неоспоримым превосходство одного человека над другим. Люди, которым свойствен этот пережиток, вольно или невольно проявляют себя эгоистами, и общение с ними для окружающих всегда представляется неприятным и нежелательным, какое бы общественное положение эти люди ни занимали.
Вежливыми следует быть не только с друзьями, но подчас и с недругами. Недаром вежливость с давних пор – обязательное качество дипломата, ибо если дипломаты и государственные деятели игнорируют правила хорошего тона, то вряд ли они могут сидеть за одним столом и добиваться позитивных решений в общении с людьми, представляющими правительства стран, идеология и интересы которых могут быть им принципиально чуждыми.
Правила хорошего тона, обеспечивающие истинную культуру поведения, обычно практичны, удобны, целесообразны, построены на принципе уважения человеком человека. Они учат людей искусству общения, умению произвести на окружающих наиболее благоприятное впечатление своими манерами, своей внешностью, культурой своего поведения.
К сожалению, правилам хорошего тона далеко не всегда достаточное внимание уделяется в семье, в школе. Это приводит к тому, что культура поведения людей порой находится не на должном уровне. Многие, особенно молодежь, отчетливо осознают недостаточность знаний и навыков в этой области. Поэтому культура поведения несомненно нуждается в пропаганде. Но правила хорошего тона, правила поведения надо не только познать, а и прочувствовать, усвоить. «Можно утверждать, – пишет Г. Х. Шингаров, – что нравственно воспитанным и зрелым человеком будет не тот, кто лишь знает нормы и правила поведения, а тот, у кого знания связаны с чувством, с определенным эмоциональным отношением и составляют его убеждения, сердцевину его личности». Как указывал Н. А. Добролюбов, «убеждение и знание только тогда и можно считать истинным, когда оно проникло внутрь человека, слилось с его чувством и волею, присутствует в нем постоянно, даже бессознательно, когда он вовсе о том не думает».
Вежливыми следует быть не только с друзьями, но подчас и с недругами.
На производстве, где человек проводит большую часть жизни, особое значение для людей имеет уровень культуры руководителей, призванных организовать, сплотить и направить в нужное русло работу человеческого коллектива. Работать под руководством человека доброжелательного, уважающего своих подчиненных, проявляющего культуру и такт в общении с ними, бывает приятно и интересно. В коллективе, возглавляемом таким руководителем, обычно создается атмосфера, оптимально способствующая раскрытию творческих возможностей каждого сотрудника, благотворно сказывающаяся на их здоровье и производительности труда. Дух взаимного уважения, взаимопонимания, доброжелательности царил, например, в научных коллективах, возглавляемых физиологом И. П. Павловым и физиком Э. Резерфордом, неврологом В. М. Бехтеревым и генетиком Н. И. Вавиловым…
Своей доступностью и тактичностью в общении с людьми известны многие выдающиеся деятели нашей литературы и искусства. Так, прославленный на весь мир, ставший при жизни классиком, A. M. Горький был человеком исключительно большой души и всегда видел в собратьях по перу своих последователей, относясь к ним с максимальным вниманием, оказывая им всемерную помощь. «Естественно, что люди, впервые видевшие Горького, – отмечал писатель Лев Никулин, – несколько смущались, как обычно смущаешься в присутствии великого человека. Но тотчас они чувствовали доброжелательность, сердечность Алексея Максимовича, их приободрял теплый, товарищеский тон, его интерес к людям, к их жизни, к труду… Только в памяти тех, кто видел писателя, сохранилась теплота и нежность в его взгляде, когда он вспоминал о талантливых, одаренных и скромных людях, искра гнева в его глазах, когда он говорил о врагах или о дурных, ничтожных людях».
Люди, которым свойственны оптимизм, бодрость, активная деятельность, способны заряжать других жизненной энергией, вдохновлять на преодоление трудностей, вселять в них уверенность в собственные силы, в достижимость заветных целей. Общение с такими людьми обогащает, облагораживает, укрепляет чувство гуманности, приносит счастье. Способностью к такому положительному влиянию на окружающих обладал, например, выдающийся советский педагог А. С. Макаренко. Вспоминая о нем, в прошлом его воспитанник, учитель В. Терский пишет так: «Красота личного поведения Макаренко очаровывала, нравилась, заражала. Все стремились ему подражать. Поэтому люди отказывались от дурного тона, отрешались от претензий на выражение благодарности им лично и учились радоваться успехам других».
Люди, которым свойственны оптимизм, бодрость, активная деятельность, способны заряжать других жизненной энергией, вдохновлять на преодоление трудностей, вселять в них уверенность в собственные силы.
Влияние людей друг на друга исключительно велико. Оно проявляется не только индукцией эмоционального состояния, но и тенденцией к подражанию, которая особенно свойственна детям и молодым людям, но в той или иной степени выражена и у взрослых, особенно если они не имеют собственных твердых убеждений. Так как человек «родится без зеркала в руках и не фихтеанским философом: „Я есмь я“, то, – как говорил К. Маркс, – человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека». В связи с этим очень важно, чтобы избранный для подражания субъект был бы на самом деле достоин этого. Тогда общение с таким человеком сможет принести ощутимую, а иногда и большую пользу. Английский психолог С. Смайлс в связи с этим высказывался следующим образом: «Один вид великого и добродетельного человека вдохновляет молодых людей, которые невольно преклоняются и чувствуют влечение ко всему, что мужественно, честно, правдиво, великодушно и благородно… Энергия характера всегда в силах пробудить энергию в других… Ревностный, энергичный человек бессознательно увлекает за собой других. Пример его заразителен и невольно вызывает подражание. Он обладает какой-то электрической силой, которая проникает во все фибры окружающих его людей и зажигает в них искры огня».
Жизненный опыт подсказывает, что настроение в коллективе – это не арифметическое слагаемое настроений отдельных его членов. Во многом оно определяется их взаимоотношениями, степенью симпатии и антипатии друг к другу. «Даже в здоровом коллективе, – пишет психиатр Л. Земсков, – могут существовать такие сложнейшие и тончайшие взаимоотношения между отдельными маленькими группами, а особенно внутри этих маленьких групп – в бригаде, в квартире, в семье, наконец, которые отнюдь не способствуют укреплению нервно-психического здоровья людей. Оказывается, бывают люди, которые просто несовместимы друг с другом. Появляется один такой „несовместимый“ в коллективе и что-то начинает происходить с окружающими. Они нервничают, возникает атмосфера взаимной неприязни и раздражения, резко падает производительность труда».
Понятно, что далеко не всегда можно избежать наличия в коллективе людей, питающих взаимную антипатию, но можно по крайней мере не допускать тесного, близкого, длительного общения таких людей. Выяснению истинных отношений членов коллектива друг к другу могут помочь очень простые опыты с выбором. В основе их лежит выбор каждым человеком тех из своих коллег, которых он предпочитает всем остальным, или же, наоборот, общение с которыми считает для себя нежелательным. О таком эксперименте, стихийно проведенном учениками-семиклассниками, поведал в рассказе «Дни народовластия» писатель Илья Зверев. Классная руководительница Ариадна Николаевна разрешила ребятам из 7-го «Б» самим выбрать себе соседа по парте. Ребята решили, что каждый выберет себе соседа путем тайного голосования. Что же из этого вышло? При проверке результатов оказалось, что кто-то выбран пятнадцатью учениками, кто-то семью, кто-то тремя, а большинство оказалось никем не выбранными. Такие эксперименты могут дать много сведений, способствующих уточнению истинной психологической обстановки в коллективе, сведений, полезных прежде всего его руководителям. Это дает им возможность обеспечить минимум точек соприкосновения между питающими друг к другу антипатию людьми и максимально нормализовать в коллективе «эмоциональный климат». Однако сам по себе эксперимент, если результаты его окажутся общеизвестны, может для многих быть огорчительным, так как быть никем не выбранным всегда неприятно. И потому совершенно права была председатель совета отряда 7-го «Б» Кира Пушкина, которая после выяснения результатов голосования строго сказала: «Эти цифры нельзя объявлять!»
Настроение в коллективе – не арифметическое слагаемое настроений отдельных его членов. Во многом оно определяется их взаимоотношениями, степенью симпатии и антипатии друг к другу.
Опыты с выбором – явление, с которым приходится встречаться в жизни очень часто. Уже в детском саду можно отметить наличие у детей симпатий и антипатий. Во время игр они обычно группируются в зависимости от того, как относятся друг к другу; при этом один ребенок чувствует себя в коллективе как рыба в воде, другой же сходится с детьми с трудом, долго дичится коллектива, а подчас так и не может по-настоящему в него «вписаться».
Приблизительно 300 лет назад Ж. Лабрюйер в «Максимах» отмечал, что «…все чувства имеют свой голосовой тон, свои жесты и выражение лица, присущие им; и эта связь, хорошая или плохая, приятная или неприятная, делает людей приятными или неприятными нам. И когда мы впервые встречаемся с человеком, то у нас создается о нем прежде всего чувственное, эмоциональное впечатление, основанное на подсознательном подчас синтезе немногочисленных сведений, которые мы получили о нем благодаря своей наблюдательности, позволившей отметить какие-то особенности его внешности, мимики, жестов, манеры держать себя в обществе, говорить… Это первоначальное эмоциональное впечатление нередко, хотя и не всегда, оказывается достаточно верным и играет немаловажную роль в сближении людей или же в развитии у них неприязни друг к другу».
В зависимости от того, как складываются взаимоотношения между людьми, они могут перерасти в неприязнь, вражду или же в товарищество, дружбу, любовь, сопровождаясь при этом соответствующими отрицательными или положительными эмоциями, варьирующими по степени своей выраженности. Такие чувства, как товарищество, дружба, любовь, вызывают взаимное стремление к общению, делают это общение приятным, возможно, радостным, а иногда и доставляющим счастье. А это помогает жить и работать, делает жизнь более интересной и содержательной, стимулирует активность и настойчивость, способствует совместному достижению намеченных целей.
Когда между членами семьи имеются не только узы любви и родства, но и общность интересов, семья, как правило, самая крепкая, самая жизненная, самая деятельная и может своим совместным трудом обеспечить максимальную пользу обществу. В такой семье люди помогают друг другу, вдохновляют друг друга на труд, делают этот труд радостным, а жизнь счастливой. Вот что рассказывает космонавт Г. Т. Береговой о том, как он вместе с женой преодолевал сложности трудного периода их семейной жизни в годы учебы: «…Учеба давалась нелегко. Особенно на двух последних курсах. Частенько приходилось засиживаться по ночам. Была, правда, у меня в то время постоянная психологическая поддержка. Жена заканчивала исторический факультет МГУ, и ночные бдения над конспектами и учебниками проходили не в одиночку. Вдвоем, да еще с любимым человеком, любое дело легче. И пусть, пока один из нас вникал в тонкости и интриги внутренней политики какого-нибудь Ивана Калиты, другой в то же время ломал голову, рассчитывая работающую на срез или скручивание балку из учебника по сопромату, – все равно эмоциональное взаимодействие, которое связывало нас в эти часы, помогало обоим… Связывает не только общность дела, которое делают вместе, а уже и сам процесс совместной работы. Так уж счастливо, так удачно устроен человек…»
Такие чувства, как товарищество, дружба, любовь, вызывают взаимное стремление к общению, делают это общение приятным, возможно, радостным, а иногда и доставляющим счастье.
Психологическая совместимость супругов – обязательное условие прочности семьи. Отсутствие ее – главная причина разводов. Семейный очаг гаснет, если иссякает любовь, иссякает взаимная симпатия супругов, ибо только эти чувства могут быть основой прочной и счастливой семьи. В связи с этим прав испанский поэт Л. Пастори, который возможной причиной разрыва отношений с любимой «с ореховыми глазами, со взглядом, похожим на древние письмена», считает ее неумение понять, «что в доме всему опорою – сердце, а не камень, из которого сложен фундамент».
Психологическая совместимость – необходимая основа устойчивости любого маленького по числу членов коллектива, но прогнозировать ее весьма сложно. Нередко, казалось бы, в отдельности хорошие люди не могут переносить тесного общения друг с другом, так как необходимость такого общения раздражает их, ведет к отрицательным эмоциональным реакциям. «Группа, – говорил В. М. Бехтерев, – это не сумма индивидов, а единый организм». Поведение человека в связи с этим может весьма существенно изменяться в зависимости от того, в состав какой группы он входит в данный момент.
Обычно дети объединяются в группы значительно легче, чем взрослые. Приведет мама за руку ребенка на детскую площадку городского сада, и через десять минут он уже может оказаться полноправным членом детского коллектива, строящего песочную крепость. Но вместе с тем общеизвестно, что поведение ребенка дома и в детском саду или в школе порой оказывается различным. Учителя прекрасно знают, что перевод ученика в параллельный класс подчас весьма существенно сказывается на его отношении к занятиям, на его активности в классе, на характере его общения с окружающими.
В более зрелом возрасте создавать коллектив становится сложнее. Устойчивые группы взрослых образуются в основном при условии общности интересов, целей, идей, ибо общность эта является наиболее надежной основой для взаимных симпатий, дружбы. Наиболее удачно составленные психофизиологически совместимые группы состоят из людей, имеющих не только определенную общность целей, но и совместимость нервно-эмоциональных и поведенческих реакций. Такие группы называют гомфотерными (от греческого «гомфо» – сбивать, сколачивать). Гомфотерные группы отличаются высокой устойчивостью и жизнеспособностью. В них проявляется тенденция к уравновешиванию характеров, вкусов и привычек людей. Это приводит к тому, что после длительного пребывания в условиях относительной или абсолютной изоляции члены такой группы начинают во многом походить друг на друга. При этом гомфотерность группы обычно возникает не сразу, а формируется в процессе общения.
Особенно желательна гомфотерность в таких коллективах, которые малы по составу и должны находиться в условиях изоляции длительное время, – группы сейсмологов или метеорологов, живущих в безлюдной местности, полярные экспедиции, экипажи космических кораблей и т. п.
В связи с этим перед специалистами по коллективной психологии стоит важная задача прогнозирования возможности формирования гомфотерных групп на основании данных изучения нервно-эмоциональных реакций отдельных личностей. Примером вполне успешного решения этой задачи является достижение практически полной гомфотерности в экипажах многоместных космических кораблей, которые при выполнении сложнейших заданий, как правило, проявляют исключительную слаженность в работе и эмоциональную уравновешенность.
Обычно дети объединяются в группы значительно легче, чем взрослые. В более зрелом возрасте создавать коллектив становится сложнее.
Если же в состоянии длительной изоляции оказывается группа случайных людей, то для них могут оказаться характерны обусловленные психологической несовместимостью отрицательные эмоциональные реакции, и тогда эти люди будут раздражать друг друга своим внешним видом, манерами, поступками, словами и в конце концов они могут стать ненавистны друг другу. В этом случае, как рассказывает опытный полярный исследователь, американский адмирал Бирн, для изолированного человеческого коллектива может наступить «такой день, когда ни у кого не останется ничего, что можно было бы рассказать другим… Манера каждого тушить лампу, ставить ботинки на пол или принимать пищу будет раздражать всех остальных… В полярных условиях самые незначительные события могут довести даже дисциплинированного человека до безумия». Любая отрицательная эмоция в такой ситуации может перерасти в аффективное состояние, во время которого человек способен к неадекватным поступкам, вплоть до преступления.
«Если вы хотите поощрить ремесло человекоубийства, заприте на месяц двух человек в хижине восемнадцать на двадцать футов. Человеческая натура этого не выдержит».
(О. ГЕНРИ, «Справочник Гименея»)
Примером того, к каким последствиям ведет пренебрежительное отношение к психологии людей при формировании коллектива с целью совместного выполнения сложной задачи, может быть одна из попыток восхождения на высочайшую вершину мира Джомолунгму (Эверест), описанная в одной из газет аккредитованным в Лондоне журналистом А. Ефремовым. Начальник экспедиции Норман Диренфурт сумел привлечь выдающихся альпинистов из 12 стран, которые должны были подняться на Джомолунгму по самому трудному, юго-западному ее склону. Но случайно оказавшиеся вместе опытные горновосходители преследовали в основном эгоистические цели и не смогли составить единой команды. С первых часов восхождения каждый из них старался максимально беречь собственные силы с тем, чтобы иметь возможность лично достичь вершины горы. А после того как было обнаружено, что один из альпинистов идет с практически пустым рюкзаком, между участниками экспедиции обострилось недоверие, недоброжелательность друг к другу и при этом резко пошатнулась дисциплина. В результате были нарушены элементарные правила альпинистской техники, и, лишенный поддержки напарника, один из участников экспедиции трагически погиб. После этого взаимное раздражение достигло своего апогея, несколько альпинистов, отказавшись от выполнения указаний начальника группы, дезертировали из лагеря. Экспедиция распалась, и ее цель не была достигнута.
Может быть, неудача покорителей Джомолунгмы обусловлена многонациональным составом экспедиции? Вовсе нет. Многонациональный состав не препятствует сплоченности коллектива, если его объединяют единство цели, дружба и умелое руководство. Подтверждает это положение успех экспедиций, возглавляемых знаменитым норвежским ученым Туром Хейердалом. Когда папирусная лодка «Ра» направлялась из Африки в Америку и ее терзал штормующий Атлантический океан, Тур Хейердал радировал о том, что одним из главных вопросов, позвавших отважных исследователей в путь, являлся вопрос о возможности «наладить в трудных, критических условиях сотрудничество многонациональной команды. С радостью сообщаю, – передавал он, – что в этом смысле плавание принесло самые лучшие результаты. С первого дня наша семерка показала себя самой храброй и слаженной командой, какую только может себе пожелать руководитель экспедиции… Настроение на борту великолепное, дружба и сотрудничество не могли бы быть лучше, даже если бы вся семерка представляла одну нацию или одну семью…»
«Опыт трудных и утомительных дней, – писал в одной из своих статей Тур Хейердал, – убедил нас, что национальные, расовые и политические различия не могут препятствовать подлинному плодотворному сотрудничеству, что, если народы объединят свои усилия на благо грядущих поколений, они могут сотворить чудеса для мира, которому угрожает беда».
Прекрасно сказано! И как это созвучно со словами призыва, вложенными американским поэтом Г. Лонгфелло в уста полулегендарного, умного и горячо любимого индейцами вождя Гайавата, проявлявшего заботу о том, «чтоб народ его был счастлив, чтоб он шел к добру и правде»:
Ваша сила – лишь в согласье,
А бессилие – в разладе.
Примиритеся, о дети!
Будьте братьями друг другу!