В чем вы видите будущее психологической науки
Сайт Владимира Кудрявцева
Будущее психологии или психология без будущего. Доклад А.Г.Асмолова на VI Съезде Российского психологического общества
«Первый вопрос, который встает перед нами – великий вопрос, который в свое время в разных контекстах был поставлен методологией, философией и идеологией науки. Тот, кто знает ответ на вопрос «Зачем?» всегда найдет любое «Как?». Этот вопрос, как вы помните, позвучал в книге Фридриха Ницше «Человеческое, слишком человеческое», он о смыслах наших с вами действий. Этот вопрос всегда следует задавать, кода мы общаемся и начинаем понимать мотивы поведения друг друга. Но этот же вопрос как эхо совершенно в другом контексте повторил Виктор Франкл: «Тот, кто знает «зачем», может выстоять любое «как»». Поэтому, дорогие мои коллеги, встает вопрос, каковы задачи психолога в бесчеловечную эпоху? Второй вопрос – как остаться психологом во времена перемен и не потерять свое собственное лицо? И, наконец, третий вопрос, который встаёт постоянно перед нами – зачем мы сегодня все собрались и в чем смысл этих действий? Я не буду долго рассуждать, а выделю лишь несколько тезисов.
В ряде предыдущих выступлений четко звучала опора на историю нашей науки. А история нашей науки – это наша личная биография, это наша личная память. И в этом контексте я хочу напомнить пожелание Гуго Мюнстенберга, основателя психотехники. Мюнстенберг любил повторять следующую фразу: «Лучше дать грубый ответ на точно поставленный вопрос, чем искать ответ с точностью двадцать седьмого знака после запятой на неверно поставленные вопросы». Именно поэтому, сегодня как никогда необходимо отрефлексировать, куда мы движемся, какие риски у сегодняшней психологии. Старая добрая формула, с которой многие годы начинались симпозиумы, что психология похожа на Приама, который сидит на развалинах Трои, принадлежит Николаю Николаевичу Ланге и была высказана ещё в начале 20 века. Задумайтесь, сегодня не можем ли мы опять, глядя на все, что происходит в психологическом мире, ее повторить? Не можем ли мы опять сказать, как мы это говорили в 1925-м, 1926-м году, что психология находится в кризисе?
Я другой такой науки не знаю, которая была бы так влюблена в свой кризис. Когда бы это ни происходило, мы всегда испытываем нарциссическое чувство наслаждения от того, что ищем будущее и находим варианты, связанные с кризисом. И работа 1926-го года «Исторический смысл психологического кризиса», когда Лев Выготский говорил: «Камень, который презрели строители, надо поставить во главу угла», имея в виду практическую психологию жизни, и работы Бюлера в те же самые годы. Я вспоминаю, что мы сегодня говорили о съезде 66-го года.
В чем вы видите будущее психологической науки
Инструментарий
Программы обучения
ВЕБИНАР: Методика самооценки идентичности «Кто Я?» (М.Кун, Т.Макпартленд)
Поведенческие нарушения у детей и подростков. Психологическая работа с семьей
Трансовые техники в телесно-ориентированной психотерапии
Скоро
I Международная конференция «Психолого-педагогические инновации в педиатрической практике»
8-й Санкт-Петербургский зимний фестиваль практической психологии «Психотерапия как метафизика любви»
Всероссийский конгресс с международным участием «Психоневрология: век XIX — век XXI»
Международная научная конференция «Психологическое время и жизненный путь: каузометрия и другие подходы»
Будущее психологии или психология без будущего
Автор
«Первый вопрос, который встает перед нами – великий вопрос, который в свое время в разных контекстах был поставлен методологией, философией и идеологией науки. Тот, кто знает ответ на вопрос «Зачем?» всегда найдет любое «Как?». Этот вопрос, как вы помните, позвучал в книге Фридриха Ницше «Человеческое, слишком человеческое», он о смыслах наших с вами действий. Этот вопрос всегда следует задавать, кода мы общаемся и начинаем понимать мотивы поведения друг друга. Но этот же вопрос как эхо совершенно в другом контексте повторил Виктор Франкл: «Тот, кто знает «зачем», может выстоять любое «как»». Поэтому, дорогие мои коллеги, встает вопрос, каковы задачи психолога в «бесчеловечную» эпоху? Второй вопрос – как остаться психологом во времена перемен и не потерять свое собственное лицо? И, наконец, третий вопрос, который встаёт постоянно перед нами – зачем мы сегодня все собрались и в чем смысл этих действий? Я не буду долго рассуждать, а выделю лишь несколько тезисов.
В ряде предыдущих выступлений четко звучала опора на историю нашей науки. А история нашей науки – это наша личная биография, это наша личная память. И в этом контексте я хочу напомнить пожелание Гуго Мюнстенберга, основателя психотехники. Мюнстенберг любил повторять следующую фразу: «Лучше дать грубый ответ на точно поставленный вопрос, чем искать ответ с точностью двадцать седьмого знака после запятой на неверно поставленные вопросы». Именно поэтому, сегодня как никогда необходимо отрефлексировать, куда мы движемся, какие риски у сегодняшней психологии. Старая добрая формула, с которой многие годы начинались симпозиумы, что психология похожа на Приама, который сидит на развалинах Трои, принадлежит Николаю Николаевичу Ланге и была высказана ещё в начале 20 века. Задумайтесь, сегодня не можем ли мы опять, глядя на все, что происходит в психологическом мире, ее повторить? Не можем ли мы опять сказать, как мы это говорили в 1925-м, 1926-м году, что психология находится в кризисе?
Я другой такой науки не знаю, которая была бы так влюблена в свой кризис. Когда бы это ни происходило, мы всегда испытываем нарциссическое чувство наслаждения от того, что ищем будущее и находим варианты, связанные с кризисом. И работа 1926-го года «Исторический смысл психологического кризиса», когда Лев Выготский говорил: «Камень, который презрели строители, надо поставить во главу угла», имея в виду практическую психологию жизни, и работы Бюлера в те же самые годы. Я вспоминаю, что мы сегодня говорили о съезде 66-го года. В 1966 году в Москве собралась вся мировая психологическая элита. На этом съезде выступали гиганты психологической науки – Жан Пиаже, Джером Бруно, наши учителя – Петр Кузьмич Анохин, Алексей Николаевич Леонтьев. Не было бы этого съезда, если бы безумно энергичный человек, который сегодня упоминался не раз – Александр Романович Лурия. Он приложил усилия, чтобы интеллектуальная сеть, связывающая психологов разных стран, воплотилась. Лурия сегодня упоминался не случайно – именно здесь в Казани он показал, какие у нас должны быть амбиции и какими мы должны быть неповторимо наглыми. В 1921 году он, как вы помните, послал из Казани телеграмму Фрейду: «Дорогой доктор Фрейд! В Казани создано первое психоаналитическое общество. Президент Александр Лурия». Самое удивительное, что пришел ответ Фрейда который есть в архивах: «Поздравляю президента Казанского психоаналитического общества. Зигмунд Фрейд». Наши учителя были ценностно-мотивационно настроены. И Узнадзе, и Ананьев, и Рубинштейн, и Выготский – это люди, которые создавали миры. ».
Будущее психологии и психология будущего (точка зрения, высказанная на круглом столе журнала «Вопросы психологии»)
“Гуманитарная парадигма”, делающая человека мерой всего сущего, становится объемлющей рамкой всех форм рационального знания, как человеческого знания о Природе, так и человеческого знания об Обществе и Конкретном человеке. Поэтому XXI век станет не столько веком психологии, сколько веком антропософии и антропологии. Правда, формироваться эти дисциплины будут не в известных нам направлениях классической философии: политической антропологии Макиавели, лингвистической Гумбольдта, педагогической Ушинского, биологической антропологии Нестурха, антропософии Штайнера и других мыслителей прошлого.
Рис.1. «Пространство комплексного подхода». Классификация типов и видов человеческой деятельности.
Антропософия и антропология будут развиваться как методология и современный научный комплекс человекознания, человекотехники и человекопрактики. Комплексный подход со своей методологией, приходящей на смену методологии системного анализа, реализует гуманитарную парадигму в формах соорганизации многообразия научных взглядов и точек зрения (в том числе и психологических) в пространстве междисциплинарного взаимодействия.
На схеме представлено пространство определения предметных точек зрения и их коммуникации в рамках комплексной науки [ 4 ]. Такую типо-деятельностную онтологию я предлагаю в качестве своего варианта типологического представления комплексного подхода [ 1], [ 3 ].
4. В условиях существования глобальных коммуникационных сетей говорить о статистике ссылок практически невозможно. Мне представляется, что основные ссылки в психологии будут даваться на исследования тех авторов, которые осуществляют общеметодологическую и частнометодологическую работы. С другой стороны, несомненно возрастет объем ссылок на результаты эмпирических исследований, прежде всего со стороны общих и частных методологов психологии. В целом можно прогнозировать расширение работ, систематизирующих “Монблан психологических фактов”.
Современные культурология и социология утверждают, что социум представляет собой взаимодействие сформировавшихся профессиональных сфер деятельности. Среди них для нашего обсуждения имеют значение такие, как религия, наука, философия, искусство. Как и все сферы они функционируют и развиваются относительно автономно. Психология в XX веке основательно прописалась в сфере науки [ 9 ]. Поэтому вопрос о сближении психологии, религии и искусства оказывается некорректным. Во взаимодействии сфер не правомерно говорить о расхождениях или сближениях. Необходимо говорить о кооперативном и коммуникативном взаимодействии представителей разных сфер в каждой отдельной сфере и формах их кооперации и коммуникации.
Не бывает репрессированных идей и наук. Есть репрессированные мыслители и ученые. Уничтожая человека, можно уничтожить идею, но только на время. Остаются социальные обстоятельства, породившие человека, социальный институт, сообщество с их идеями. Нельзя уничтожить социальные обстоятельства, даже уничтожая ту или иную культуру (это к сожалению возможно). Рукописи горят, но бессмертными остаются идеи, сформулированные в этих рукописях и однажды публично высказанные, так как они пребывают в духе, а он, как это известно нам с давних пор, трансцендентален.
Что же касается педологии как науки о развитии ребенка от рождения до 18 лет и психотехники как инженерном и практическом искусстве воздействия на человека, то они как развивались так и будут развиваться в будущем. Мы должны надеяться лишь на то, что это развитие станет социально ответственным и мы с гордостью, невзирая на глупые ассоциации, вернем в психологию имена “психотехникки” и “педологии”.
8. Вставая на позицию пророка, я предлагаю свою интерпретацию исторического значения кризиса научной психологии. Полностью соглашаясь с общей характеристикой, данной кризису на нашем круглом столе и замечательно сформулированной еще 30 лет назад П.Я.Гальпериным, дав кризису название “открытого”, хочу выделить и подчеркнуть причину такой характеристики и продолжительности самого кризиса. С точки зрения школы, к которой я принадлежу как методолог, причиной многих кризисов современной науки лежат в онтологических категориальных основаниях (моими словами: “в исходных онтологиях”). Дело в том, что сущностные концепции опираются на монокатегориальные основания или на бинарные категориальные оппозиции. И те и другие остаются по сути натуралистическими, по своему происхождению, не способными преодолеть “ошибки всего предшествующего материализма. не могущими взять предмет в формах конкретной практической, чувственной деятельности” (К.Маркс).
8. Вставая на позицию пророка, я предлагаю свою интерпретацию исторического значения кризиса научной психологии. Полностью соглашаясь с общей характеристикой, данной кризису на нашем круглом столе и замечательно сформулированной еще 30 лет назад П.Я.Гальпериным, дав кризису название “открытого”, хочу выделить и подчеркнуть причину такой характеристики и продолжительности самого кризиса. С точки зрения школы, к которой я принадлежу как методолог, причиной многих кризисов современной науки лежат в онтологических категориальных основаниях (моими словами: “в исходных онтологиях”). Дело в том, что сущностные концепции опираются на монокатегориальные основания или на бинарные категориальные оппозиции. И те и другие остаются по сути натуралистическими, по своему происхождению, не способными преодолеть “ошибки всего предшествующего материализма. не могущими взять предмет в формах конкретной практической, чувственной деятельности” (К.Маркс).
Психология как и вся современная наука по преимуществу натуралистическая, не способная к собственной методологической рефлексии, а значит и не способная выйти из непрерывно продолжающегося кризиса “снежного кома” эмпирических фактов и фактиков при невозможности поставить вопросы о предметности как таковой о “первичных идеальных моделях”, продемонстрировала всему миру необходимость сделать шаг к антинатурализму.
С моей точки зрения психология обязательно выйдет из этого кризиса, приступив к построению теорий, основывающихся на “трехкатегориальных онтологиях”. Как общую методологическую идею, такое понимание существования заложил еще Р.Декарт, предложив категориальную интерпретацию схем евклидового пространства как пространства размерности и протяженности. В осуществлении этого шага, дающего пример всей сфере наки и заключается, с моей точки зрения, историческое значение психологического кризиса.
Я предлагаю собственную конструкцию категориального ядра новой психологии в целостной картезианской картине “пространства существования и развития человеческой души”, задающего предмет психологии в целом, как предмет комплексной науки и базовые предметы как разделы психологической науки. Привычные и знакомые нам категории личности, сознания и деятельности, вводятся как независимые и задающие отдельные базовые предметы в соответствующих теориях, а главное возвращающих “душу” в качестве действительности психологического изучения [ 6 ].
Рис. 2. Категориальное ядро новой психологии. Три базовых предмета новой психологии.
Я позволяю себе перед Вами, моими коллегами, заявить, что именно в таких формах осознания себя как части современной комплексной антропологии психологическая наука преодолеет кризис XX века и станет психологией образования, как всеобщей общественной формы развития человека (В.В.Давыдов, 1986).